Читать книгу «Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая (сборник)» онлайн полностью📖 — Наталии Мирониной — MyBook.
image
cover

Наталия Миронина
Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая (сборник)

© Миронина Н., 2016

© ООО «Издательство «Э», 2016

* * *

Дети капитана Гранина

Пошли мне Бог берег, чтобы оттолкнуться, мель, чтобы сняться, шквал, чтобы устоять.

Молитва моряка

…В правилах любви и в правилах судоходства есть нечто общее. И те и другие включают в себя множество подпунктов, обычно прописанных мелким шрифтом, которые ленится читать глаз и которые все же имеет смысл вызубрить и впоследствии соблюдать. В противном случае, решив переспать с мужчиной (равно как решив преодолеть простор океана), вы рискуете испытать удар стихии ураганной силы. И только особы, наделенные исключительной силой духа, смогут выйти победителями в этой схватке.

Все ее любовники были людьми солидными, обстоятельными и вполне приличными. Все они любили ее, заботились о ней и даже иногда, случалось, звали замуж. Но она почему-то не спешила, словно понимала, что обычное женское счастье, построенное по привычным схемам, не ее удел.

В ответ на предложение руки и сердца она благодарила смельчака, окружала его еще бо́льшей лаской и при этом произносила твердое «нет». Ее отказ был так мягок и так комплиментарен, что отвергнутый жених сохранял к ней пожизненную благодарность и искреннюю деятельную преданность.

– Чего ты ждешь?! – вопрошали подруги.

– Черт его знает, – уклончиво отвечала она.

Она действительно не знала, она просто чувствовала, как, выражаясь словами писателя, чувствуют «животные своим сильным и породистым телом движение джунглей». Именно так она, особа вполне романтичная, оценивала свою осторожность в брачных вопросах.

Зоя Абрикосова была всегда склонна к медицине. Уколы куклам, медведям, перебинтованные котята и хомяки – все детство она неутомимо лечила, помогала, сочувствовала. Слово «ветеринар» в те далекие годы ей давалось с трудом, а потому на вопросы о будущей профессии маленькая рыжая девочка отвечала, что станет врачом. Правда, в школьные годы по химии Зоя имела тройку, а потому после десятого класса поступила не в институт, а в медучилище. И именно там, на последнем году обучения, Зоя неожиданно написала стихи о медработниках и прочитала на одном из театрализованных представлений, которые к праздникам устраивало училище.

Стихи неожиданно для автора напечатали в профессиональном журнале, и Зоя решила, что ее будущее – поэзия. Близкие люди, имеющие представление о творчестве, пробовали предупредить ее: дескать, хлеб поэта тяжел, труд же адский, непременно нужен талант. А слава… Слава мимолетна. Но из этих разговоров ничего не выходило – Зоя смотрела на всех огромными зелеными глазами и, поправляя рыжий локон, нараспев повторяла:

– Мне кажется, что это мое призвание. Я прямо чувствую в груди поэзию.

Беседующие переводили взгляд на пышную грудь Зои и только обреченно вздыхали.

К тридцати годам Зоя стала очень красивой женщиной, неплохой медсестрой и… отвратительной поэтессой. Ситуация осложнялась тем, что она предпочитала писать стихи о Прекрасной Даме и ее многочисленных рыцарях. Дорогу в большую литературу поэтессе Зое Абрикосовой проложил критик Зубов, который влюбился в нее, когда она, молоденькая медсестра, приходила к нему на дом делать уколы от люмбаго. Зубов имел огромное влияние в Союзе писателей, бесчисленное множество друзей в издательском бизнесе и многочисленных культурных фондах, а потому тоненькие, изданные в неизменно утонченно-пастельных тонах книжицы Зоя стала выпекать как блины. Связываться с Зубовым никто не хотел, а потому все отделы поэзии книжных магазинов были завалены этой перламутровой поэзией.

Книжки не раскупались, менее везучие поэты и поэтессы злобно шептались и открыто посмеивались – или просто косили взглядом, если Зоя оказывалась поблизости, а особо рьяные острословы утверждали, что иметь на даче пару упаковок сборников Абрикосовой – прямо-таки жизненная необходимость.

– Я в мангал сначала Абрикосову кладу, а потом уже уголь. Там бумага отличная, никакого розжига не надо, – примерно так упражнялись они в остроумии, подхватив шутку одного из них.

Зоя прекрасно знала все это, но ее красота, а другими словами, уверенность в себе позволяли быть великодушной к недоброжелателям и завистникам. Зою не оставляла уверенность, что стихи у нее прекрасные, а все сплетни идут от женщин, которые завидуют ее рыжим кудрям, белоснежной коже и тонкой талии.

В экономику своего творчества она предпочитала не вникать. Зоя как-то так удачно устроилась в жизни, что, несмотря на мизерную зарплату медработника, всегда была при деньгах, длинных шубах и изумрудных сережках. Критик Зубов, по причине годов, от своей протеже не требовал верности, но по-прежнему оказывал покровительство. Ему льстил образ мецената и благодетеля. Зоя была человеком благодарным – в ее уютной, дорого обставленной квартире Зубова всегда ждали искреннее сочувствие, внимательный взгляд, ласковое слово и рюмка дорогого коньяка.

Оказалось, что практичная Зоя была неисправимым романтиком-идеалистом. Рыцари без страха и упрека, дамы, нежные, страдающие и влюбленные, – все эти персонажи были ей близки, и сама она порой чувствовала себя героиней своих поэм.

– Какое лицо! Какая фигура! Ей бы в кринолинах ходить, веер в руках держать и в обмороки падать, – знакомые восхищались Зоей, а потом тихо добавляли: – Но, по-моему, глупа…

Зоя Абрикосова не была глупа. Она просто хотела рыцарства во всех смыслах этого слова. И пыталась найти проявления рыцарских качеств в любом мужчине, который встречался на ее пути.

Однако это в стихах все было благопристойно и возвышенно, в жизни все оказалось намного грубее. Так, однажды у Зои Абрикосовой появилась тайна. Не какая-нибудь пустяковая вроде принятого дорогого подарка от почти незнакомого назойливого мужчины и не государственная, о которой молчат с гордостью. Тайна была болезненная, неловкая и типично женская. Зоя Абрикосова сделала аборт.

В дорогой клинике, куда она приехала с небольшой дорожной сумочкой, ее встретил врач. Это был не старый медлительный доктор, видавший на своем веку много всего такого, а потому снисходительно-добрый, и не строгая тетка с грубым голосом, резкими манерами и трепетная в душе, поскольку делала аборты, будучи старой девой, и всегда желала иметь ребенка. Зою Абрикосову, начитавшуюся всякой мелодраматической литературы и готовившуюся увидеть уже знакомых персонажей, встретила молодая красивая девица с огромными золотыми украшениями, в кокетливом белом халатике и с той миной, которая дала основание кому-то написать: «Они лечат людей с таким лицом, словно чистят рыбу». Девица окинула Зою равнодушным взглядом и промолвила:

– Коммерческая?

– В смысле? – не поняла Зоя.

– Платная пациентка?

– Да, – кивнула Зоя.

– Кто за вас платит?

Зоя моментально покраснела, вплоть до ложбинки в глубоком декольте. За себя она платила сама – и это обстоятельство делало ситуацию, по ее мнению, еще более неприличной. Выходило, что, наигравшись, ее бросили, как какую-нибудь беспородную собачонку.

– Видите ли, отец ребенка, отец возможного ребенка, он сейчас в отъезде, у нас временные проблемы, одним словом… Мы вынуждены пойти на этот шаг, а потому я пока… Пока он…

– За вас платит страховая компания? Или вы – физическое лицо? – Девица не проявила никакого интереса к сложностям Зои и отца предполагаемого ребенка.

– О господи! Вы об этом… – теперь уже побледнев, ахнула Зоя и пробормотала: – А я тут… Я физическое лицо, физическое лицо…

– Поднимайтесь на второй этаж, – несколько раз щелкнув по клавишам, бесстрастно проговорила врач, – оформляйтесь, потом спускайтесь ко мне. Процедура назначена на тринадцать часов. Вещи взяли?

– Да, – кивнула Зоя, ощущая непреодолимое желание расплакаться.

– Тогда жду вас.

В тринадцать часов Зоя дала себе слово никогда больше не встречаться с мужчинами. В четырнадцать часов она, согретая теплым одеялом и успокоенная тишиной отдельной палаты, облегченно плакала в подушку. Слезы носили явно гормональный характер – потому что Зоя и сама не понимала, о чем плакала, а уж объяснить это кому-то… Плакала обо всем понемногу, а наплакавшись, заснула. И разбудила ее няня, о которых Зоя читала в добрых книжках.

– Красавица, давай-ка я тебе супчика принесу, – негромко проговорила пожилая сухонькая женщина, склонившись к Зоиному лицу и ласково похлопав ее по плечу. – Во-первых, положено – ты деньги платила. Во-вторых, тело твое ничего еще не поняло. Оно есть запросит, а тебе скоро уезжать надо. Не дай бог, что в дороге случится.

Выспавшаяся Зоя совершенно не планировала есть, ей хотелось быстрее оказаться дома. С рыданиями поблагодарив няню, Зоя поднялась с кровати и быстро собрала вещи.

Через полтора часа, усевшись в машину, она машинально взглянула на себя в зеркало. Никакой бледности, ничего такого, что напоминало бы о мучительной процедуре, о предшествующих ей днях безумного обжорства и тошноты, о слезах в подушку, о сценах с заверениями, убеждениями, о ссорах со злосчастным отцом теперь уже неактуального ребенка. В зеркале была та же самая Зоя, какой она была и два месяца назад, и полгода, и год. Зоя тряхнула рыжими локонами и включила зажигание. Покинув больничную стоянку, она довольно лихо проехала перекресток и съехала на набережную. Узкая Яуза уже покрылась желтой пудрой весенних тополей, вдоль бордюров метались липучие почки, а сама набережная была забита стоящими в гигантской пробке машинами. Зоя сделала несколько бессмысленных маневров, схлопотала от мужчин-соседей пару раздраженных автосигналов и сдалась. Она поняла, что проехаться с ветерком, чтобы выдуло из головы и души происшедшее сегодня и все то, что ее мучило последний год, не получится. Оставалось набраться терпения и, чем-то заняв голову, покорно следовать в этой веренице. Зоя включила музыку и стала вспоминать.

…Артур был настолько хорош собой, что многие женщины даже не решались в него влюбляться. Эти многочисленные дамы разных возрастов окружали Артура плотной стайкой, как окружают морского гиганта мелкие рыбешки. Только если в морской пучине все определялось желанием перехватить кусочек, недоеденный господином, то здесь дело было во внимании, которое Артур распределял, исходя из своего настроения.

Зоя Абрикосова в орбиту начинающего, но уже очень известного актера не попала. Во-первых, на момент их знакомства Зоя находилась, как она выражалась, «в связи». Во-вторых, Зоя была очень правильной. Она справедливо рассудила, что от мужчины, который, как петух в курятнике, позволяет себе командовать, покрикивать и капризничать, ничего хорошего ждать нельзя. Нужно пояснить, что Зоя в первую очередь ценила в мужчинах душевность. Артуру же, озабоченному актерской карьерой, свалившейся славой, поклонницами и фанатками, было не до души.

Когда однажды приятель Зои, театральный обозреватель, привел ее на премьеру, она еле-еле досидела до первого антракта. По ее мнению, премьер играл отвратно, к тому же «тянул одеяло на себя», не давая коллегам раскрыть образы своих героев.

– Это просто – «пшик»! – наклонилась Зоя к своему спутнику. – Так даже на детских утренниках не играют!

– Согласен, – просто ответил обозреватель, – но успех будет иметь бешеный. Сейчас спрос на таких красавцев.

Зоя раздраженно пожала плечами – ей было жаль потраченного времени, хотелось вернуться домой и довести до конца генеральную уборку. Зоя была женщиной хозяйственной и аккуратной.

– В антракте зайдем к нему, хочу об интервью договориться, – прошептал приятель. – Надо успеть первым. Через полгода к нему не подступишься, помяни мое слово.

– Как знаешь, – махнула рукой Зоя, – но я так не думаю. Истерик самый настоящий!

– Это манера такая. В жизни он удивительно легкий и радостный человек.

– Ну сходим, сходим. Только ненадолго.

В антракте Зоя, к своему удивлению, очень быстро поменяла свое мнение – в отсутствие поклонниц и зрителей актер был спокоен и приятен.

– Вы меня удивляете, – искренне сказала Зоя, – я вас вижу не впервые, но каждый раз это совершенно другой человек. Свита вас делает крайне неприятным, искусство резким, а общение тет-а‑тет – очень обаятельным. Кто вы, мистер ИКС, на самом деле?

Актер улыбнулся – и сердце Зои рухнуло в область селезенки. «Его красота – это не красота. Это воплощение мужественного совершенства!» – подумала Зоя. Она все-таки была еще и поэтессой и распознала в облике актера что-то от рыцаря Круглого стола. Хотя, скорее всего, дело было в богатом и романтическом воображении Зои.

Театралкой Зоя не стала, но бывать там, где иногда бывал Артур, ей оказалось интересно. Она издалека наблюдала за теми страстями, которые разыгрывались вокруг, и понимала, что молодой актер – талантливый манипулятор. «Я никогда бы не позволила себе ввязаться в подобные игры!» – думала Зоя усмехаясь и наблюдала за поклонницами, которые находились между собой в состоянии постоянной войны. Актер взирал на это с капризным величием, и только когда рядом оказывались близкие друзья, он превращался в милого воспитанного человека.

– Вы – поэтесса? – спросил он как-то Зою.

– Да, – ответила та и почему-то не стала уточнять, что основным местом ее работы является поликлиника.

– Это удивительно, – искренне признался Артур, – но я даже не могу себе представить, как это можно – сочинять стихи! И, кстати, музыку. Я могу воспроизвести чьи-то переживания, но не в состоянии выразить свои.

– И при этом вы умеете предстать в совсем другом обличье, – тоже искренне похвалила его Зоя.

– Ах, ну что вы! Это всего лишь актерство! – сокрушенно воскликнул Артур. – Ваше ремесло более возвышенное. Вы – художники, творцы. В то время как мы, актеры, всего лишь копиисты, хотя порой очень талантливые.

Зоя задумалась. Она не была утонченной интеллектуалкой, но житейская мудрость и годы общения с литераторами давно позволили ей сделать вывод, что талант – это вопрос количества усилий, а творчество, как заметил классик, это когда «не добиваешься, а ждешь». Ждешь вдохновения, полета души. Отношение мужчин к стихам Зои заставило ее сделать еще один вывод – успехи в творчестве определенным образом вознаграждают женщину за неравное положение в обществе, за скрытую дискриминацию.

Она не могла согласиться с Артуром, что актеры всего лишь копиисты, но комплимент в адрес поэтов ей был приятен. Тем более что актер пустил в ход свое самое грозное оружие – он пристально смотрел на Зою пронзительными черными глазами. «Нет, никакой он не рыцарь Круглого стола! В роду у него цыгане, это точно! В крови у него вольница полей, непостоянство ветра и горячность породистых скакунов!» Душевный романтизм заставил Зою прибегнуть к цветистым сравнениям. Впрочем, она тут же подумала: «Но я не попаду под эти чары!» – и, безо всякой связи, неожиданно для себя произнесла:

– Приезжайте ко мне, я вам кое-что покажу!

Зоя сама понятия не имела, что она покажет Артуру, но фраза вырвалась из души.

По дороге домой она себя кляла – пригласить почти незнакомого человека, да еще пообещать что-то показать! Что она ему покажет? И почему у нее не держится язык за зубами! Кстати, он моложе лет на десять! Ну, если не на десять, то на пять – это точно! Зоя заглянула в зеркальце заднего обзора – ее возраст на ее лице, конечно, не отражался, но все же…

Гость пожаловал неожиданно – зазвонил мобильный телефон. Зоя произнесла «алло» и услышала в ответ:

– Зоя, вы не возражаете, если я заеду к вам сегодня вечером?

Зоя возражала, поскольку у нее были другие планы.

– Я могу приехать позже, когда вы освободитесь…

Зоя растерялась – Артур настаивал, а это свидетельствовало о двух вещах. Первое – она ему понравилась, второе – что-то случилось и ему нужна помощь.

– Что-то случилось… – какого бы высокого мнения Зоя о себе ни была, но смешно выглядеть в глазах мужчины не хотелось.

– И да, и нет… – интриговал Артур.

– Приезжайте, – решительно произнесла Зоя и на всякий случай пошла мыть свои роскошные рыжие волосы.

В этот вечер все представления поэтессы Абрикосовой о мужчинах были перевернуты с ног на голову. Оказалось, что не менее привлекательной, чем сила и мужественность, могут быть слабость, растерянность и даже беззащитность. Зое совершенно неожиданно пришлось выслушать захватывающий рассказ о театральных интригах и завистниках.

– Я вас не пойму, – Зоя с забранными наверх локонами сидела в своем любимом бархатном кресле и чувствовала себя героиней романов Бальзака, – вы так успешны, так блистательны на сцене. Да и в жизни… Может, вам недостает опыта. – Зоя запнулась, помолчала, а потом со значением произнесла: – Но на вашей стороне темперамент, молодость!

– Да, вы правы, – отвечал Артур, который, в свою очередь, играл что-то из Стендаля, – но я, видимо, не умею хитрить. Я простодушен, невнимателен к интригам, слишком доверчив.

Услышав это, Зоя не могла не улыбнуться – молодой красавец притворялся ягненком, но верилось в это с трудом.

Впрочем, еще через два часа Зоя уже так не считала. Она впечатлилась тем рассказом, который услышала, – обеспеченное детство и внезапный приступ неподчинения родительской воле, театральное училище, труппа одного известного московского театра. Из повествования следовало, что непослушание – это случайность, а всем своим успехам молодой человек обязан внешности, в то время как ему бы хотелось, чтобы в первую очередь обращали внимание на его способности.

– Это крайне тяжело – слишком вы красивы. – Зоя произнесла эту фразу просто, как произносят ее мамы, бабушки или дальние родственницы, а не женщины, очарованные мужчиной.

– Быть может, мне об этом много раз говорили… – вздохнул Артур. Впрочем, без страдания.

Разговор в эту их первую встречу был долгим, с неизбежными воспоминаниями, и только когда поздно вечером Артур уехал, Зоя спохватилась и обнаружила, что ничего такого сверхординарного они не обсуждали, по сути, у гостя ничего не произошло, и визит его был вызван, наверное, совсем другими обстоятельствами. Какими – Зоя старалась не думать, слишком она была очарована черными глазами.

В этот период у Зои был состоятельный поклонник, который делал все, чтобы Зоя чувствовала себя маленькой капризной девочкой. Ее творчество он воспринимал так, как родители воспринимают художества своего младенца.

– Как славненько! – произносил Зоин любовник, после того как она зачитывала новое стихотворение. – Умничка моя! А еще и укольчики делает отлично, и капельницы ставит, и еще, наверное, зверюшек умеет лечить…

Поначалу Зою это умиляло. «Действительно, я и стихи пишу, и профессию серьезную освоила!» – с гордостью думала про себя она. Но потом все это стало ее раздражать. Неуместный сюсюкающий тон, нарочитое восхищение и обязательные смешки ее, автора большого числа поэтических сборников, очень обижали и возмущали.

– Ты легкомысленно относишься к тому, что я делаю. Не важно, идет ли речь о стихах или об инъекциях витамина В2, – однажды не выдержала Зоя.

– Ну, будет тебе губки дуть! – тут же начал подлизываться любовник. – Я ничего не понимаю в стихах, это во‑первых! Во-вторых, Зоенька, я не могу без снисхождения относиться к женским занятиям! Ну, не ругайся и не обижайся!

...
6

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая (сборник)», автора Наталии Мирониной. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанру «Современные любовные романы». Произведение затрагивает такие темы, как «книги о любви», «в поисках счастья». Книга «Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая (сборник)» была написана в 2016 и издана в 2016 году. Приятного чтения!