Глава 3

В комнате воцарилась тишина, лишь только потрескивающие в камине поленья разбавляли томящее безмолвие, которое повисло между мной и королевой.

– Твоя сила – это самое последнее, о чем я думала, когда везла тебя сюда, – наконец проговорила она, подойдя ко мне и недовольно окинув взглядом. – Я знала, что Даран здесь поставлен наместником, но то, что у вас возникнет конфликт, я о таком и подумать не могла.

– Вы должны были предусмотреть то, что он негативно среагирует на мое появление здесь, – едва сдерживая тревогу в голосе, проговорила я. – Мы – два противоположных полюса темной и светлой магии!

Королева картинно возвела руки к небу и воскликнула:

– Бог мой, да кто ты и кто он! Опомнись, девочка! Ты по сравнению с ним – блоха на теле волка! Ты никто и зовут тебя никак! Так, ничего не значащая сила восстановления, не развитая даже до такого уровня, чтобы воссоздать разбитую Дараном вазу! Даран же – это страшная темная энергия! Да ты только подумаешь, чтобы сделать нечто, что может навредить ему, он тебя одним щелчком пальцев в прах превратит. С чего ему такому обращать внимание на испуганно хлопающее ресницами создание? Ну понял он, кто ты, ну напугал, и что с того? Будешь держаться от него подальше и все будет хорошо. Да что я говорю! Он не враг тебе, чтобы твоя самовлюбленная магия вдруг начала хотеть запустить в него свои щупальца.

Выслушав королеву, я нахмурено посмотрела на нее, осмысливая все сказанное, затем передернула плечами и проговорила недовольно:

– Отправьте меня назад, пока есть еще такая возможность. Завтра отплывет корабль, и я могу уехать обратно.

– Нет, – враз гаркнула королева, отойдя от меня к окну.

– Почему? – воскликнула я, подойдя к ней и встав рядом. – Здесь полон двор тех, кто может заменить меня.

– Кого полон двор? Гиен, которые готовы загрызть меня? Кому нужна здесь королева, которую сослали сюда! Ты верна мне, Амариса, и ты стоишь десятка этих чертовых стерв, которые в лицо улыбаются, а за спиной нож держат! Анике и мне нужны верные подданные, иначе мы здесь погибнем. Этот край, – она кивнула на окно, за которым простирались необъятные горные просторы, укутанные густым туманом, – не любит чужаков, как не любят их и здешние жители. Весь здешний двор склоняет голову перед моим сыном только потому, что наместник здесь лорд Даран. Я здесь лишняя, Амариса, и Аника тоже, поскольку они все воспринимают и ее, и меня, как прямую угрозу их здешнему укладу. Дарану все равно, а вот остальным… Некоторые прекрасно понимают, более чем уверена, что я попытаюсь пристроить здесь свою девочку, дабы пустить крепкие корни. Никому это не нужно, и я очень боюсь, что это все чревато для меня и для нее тоже. Король со временем уберет отсюда Дарана, отправив его еще куда-то, где нужно будет подавлять недовольное население. Здесь же останется править тот, кто будет верен не только моему сыну, а и мне в первую очередь, если я проверну все как нужно. А верен будет лишь тот, у кого будет Аника. Двор разделится на два лагеря. На тех, кто будет за мою дочь, и тех, кто будет против. И пока они будут определяться, мы не можем здесь доверять никому. У нас нет сейчас здесь сторонников, Амариса. Поэтому ты нужна мне здесь, как мои уши и глаза. Я должна знать, на кого здесь можно будет в итоге положиться. Обещаю тебе, что как только буду понимать, что стою крепко на ногах, то отпущу тебя. Если ты, конечно, захочешь к тому времени покинуть это место, – она повернулась ко мне и положила свои руки мне на плечи. – Прошу тебя, девочка. Не как королева прошу, а как женщина и мать. Помоги мне и Анике.

Напряженно выдохнув, я недовольно ответила:

– Хорошо. Но едва только вы поймете, что обойдетесь без моего присутствия здесь, я уеду. Мне нет места рядом с ним, – проговорила дрогнувшим голосом. – Двум таким силам нельзя быть друг подле друга. Даже если у нас нет острых точек соприкосновения. Даже если нет причины идти друг против друга , мне лучше быть от него подальше. Он уже запретил мне выходить за пределы города, хотя знает, что созиданию, пусть и едва теплящемуся во мне, нужна максимальная свобода. Сказал, что это ради моей безопасности, но я-то знаю, в чем причина. Он подсознательно пытается подавить магию, которая живет во мне, хотя и чувствует, что она против него – ничто.

Чувствуя, как набегают на глаза слезы, я захлопала ресницами, пытаясь сдержаться. Королева нахмурила брови, затем, почти по-матерински обняла меня и прошептала тихо:

– Не принимай близко к сердцу то, кто Даран. Он такой же темный ведьмак, как и все, кто не относится к светлому течению магии. Он больше защитник для нас всех здесь и для тебя в частности. Так что причины лить слезы нет. Все будет хорошо, – заглянув мне в глаза, она приободряющее улыбнулась.

– Хорошо, – я грустно кивнула, понимая, что выбора особо нет и нужно как-то пытаться жить дальше в этом пропитанном холодом месте.

– А теперь иди, – она подтолкнула меня к выходу из комнаты. – Лалик должна быть уже внизу, а ты забери Анику и отведи ее в зал. Я скоро спущусь туда тоже. Не стоит заставлять долго ждать эту свору готовых загрызть нас псов.

Сделав реверанс, я вышла из комнаты и нехотя направилась в покои принцессы. Но только вошла туда, как едва не застонала, увидев это пятнадцатилетнее чудо, которое стояло посреди комнаты и с психом выдирало из волос шпильки.

– Не хочу я идти туда, одетая и причесанная, словно маленькая девочка! Мне пятнадцать, а не пять! Хочу распустить волосы, как она, – Аника со злостью кивнула на меня и демонстративно скрестила руки на груди.

– Ваше высочество, – осторожно проговорила я, подойдя к девочке. – По правилам этикета…

– Плевать я хотела на правила вашего этикета, – надула губы принцесса, нервно теребя вьющийся локон волос пшеничного цвета. – Это все пережитки того места, откуда приехали мы. Здесь полдвора девочек ходит с распущенными волосами! Я видела!

– Эти девочки – здешние жительницы, Аника, – встав напротив нее, проговорила я. – Нам негоже уподобляться чуждой культуре.

– Эта культура тоже наша, – проговорила принцесса, сдвинув зло брови. – Или эти земли – не земли моего брата?

– Все верно, – устало выдохнула я, чувствуя, что еще пара минут в обществе этой избалованной девчонки, и точно сойду с ума. – Но вы должны показать всему двору, что вы – иная, и вас нужно принимать и уважать со всеми вашими нюансами культуры, – я сделала акцента на слове «вашими». – Вы принцесса! Зачем лететь в тар-тарары, пытаясь показать, что вы готовы на все, лишь бы вас приняли здесь. Этим вы не заслужите уважение, ваше высочество, а наоборот. Пятнадцатилетней принцессе негоже распускать волосы, выходя ко двору, вы же знаете.

– Я не поэтому хочу распустить волосы, – проговорила девчонка, надув губы и тряхнув копной своих шикарных волос.

– А почему тогда? – спросила я, видя, что она начинает сдавать позицию.

Принцесса выдохнула протяжно, затем зло кивнула служанке на дверь, приказывая удалиться, и уселась подле столика с зеркалом, протянув мне со злостью расческу. Когда я взяла ее в руки и осторожно провела по волосам, Аника проговорила тихо:

– Просто хочу выглядеть старше.

– Зачем? – я удивленно посмотрела на нее.

Принцесса зыркнула на меня в отражении зеркала и с предупреждением в голосе прошептала:

– Ты же никому не скажешь?

– Нет, конечно, – кивнула я утвердительно.

Аника закусила губу, затем выпрямила спину и проговорила, вздернув подбородок:

– Мне понравился лорд Даран.

Услышав это, я едва не уронила расческу из рук. Понимая, что если среагирую неправильно, то девочка замкнется и более никто уж точно не узнает, что творится в ее чертовски взбалмошной головке, я произнесла:

– Лорд Даран? Да он же старше вас лет на…двадцать, – повела бровью, наблюдая за принцессой. – И вам еще рановато думать о таком.

– Не рановато, – враз ощетинилась она. – Мама вышла за отца в шестнадцать. Еще год и я буду считаться вполне себе невестой.

– Это было раньше, Аника, – строго оборвала я ее. – Теперь несколько иные законы относительно возраста заключения брака.

– Чушь, – передернула плечами девочка. – Все законы можно проигнорировать, если дело касается королевской крови.

– Допустим, – ответила я, взяв со стола шпильку и заколов ею локон волос. – Но лорд Даран не тот, за кого ваш брат разрешит отдать вас.

– Кто сказал? – усмехнулась девочка. – Он ведь правая рука моего брата здесь.

– Аника, он намного старше вас, – оборвала я ее. – И он темный ведьмак. Правящие никогда не смешивают кровь.

– Я не буду править, Амариса. Никогда не стану королевой. Смысл мне придерживаться этого требования? А то, что старше…это меня и привлекает в нем, – она облизнула свои алые губки, – глаза у него какие, черные, глубокие. Как он смотрит…словно в голову твою проникает. Волосы такие, что так и хочется запустить в них пальцы, чтобы ощутить их шелковое черное полотно. А волевой подбородок какой, точеные эти скулы, улыбка слегка презрительная, но такая притягательная. Так и хочется коснуться его красивых губ своими губами, – она провела пальцами по своим устам и на мгновение закрыла глаза. – А брови как он хмурит, когда сощуривает глаза. У меня прям пол из-под ног уходит, когда я вижу это его едва уловимое недовольство. Пальцы длинные…как представлю, как они скользят по коже, лаская, заставляя гореть. А этот разворот широких, мощных плеч, на которые хочется положить свои ладони. Высокий, красивый, сильный. А голос какой у него бархатный, но в то же время такой властный, что хочется и хочется подчиняться каждому его слову. Взрослый, опытный… более чем уверена, что в его постели женщины просто умирают от наслаждения.

Сказав это, Аника замолчала, я же неодобрительно окинула ее взглядом и проговорила:

– Ваша служанка рассказывает вам слишком много ненужных вещей.

– Каких ненужных вещей? – удивленно изогнула брови принцесса. – Лучше все сразу знать. Это куда более полезно, чем быть несведущей в этих вопросах старой девой, какой являешься ты, – хмыкнула она и окинула свое отражение в зеркале завлекающим взглядом, потом словно опомнилась и проговорила настороженно: – Нет, я не говорю, что в твои двадцать ты уже безнадежна, но тем не менее. Это ведь возраст уже на грани, как у нас говорят. И я думаю, знай ты в свое время то, что знаю я, вряд ли бы ты коротала свои вечера подле моей маменьки, вышивая очередной никому ненужный гобелен.

– Может вы и правы, – пожала я плечами, вспоминая то, в какой тотальной строгости растили меня родители, никогда даже не произнося слова, касающегося взаимоотношений между мужчиной и женщиной, – но все равно еще слишком рано думать о таком. И лорд Даран вам не пара. Он правда очень красивый мужчина, но темная магия для вашей линии крови – табу. Вам лучше сейчас смириться с этим и переключить свое внимание на кого-то другого. Здесь очень много красивых молодых мужчин при дворе, я сама видела, – улыбнулась заговорщической улыбкой, желая отвести пристальный взгляд принцессы от того, кто и правда будет головной болью для ее матери, если эта маленькая капризная девчонка не уберет его из своей головы.

Элиминант в королевской семье? Королева умрет, но не допустит этого. Ведь ей точно нужен был подле Аники кто-то, кем она сможет управлять, а то, что лорд Даран не был таким, это было более чем очевидно.

– Нет, мне нужен он, – встав со стула, Аника окинула взглядом свое отражение в зеркале. – Научи меня, как вести себя так, чтобы мужчина обратил на тебя внимание. Ты хоть и девица еще, но я же видела, как вы с Лалик любите иногда забавляться, строя глазки кому-то из придворных. Я могу попросить и Лалик, но по увиденному мной ранее ясно, что у тебя получается это намного лучше. Если честно, вообще не понимаю, почему мама не выдаст тебя замуж. Видно ведь, что хватит тебе уже быть в девках. Обещаю, что как только ты поможешь мне с лордом Дараном, я сделаю так, что ты выйдешь у меня за самого богатого из всех придворных лордов. Любую партию упрошу одобрить брата. Ты же меня знаешь, – она хитро сощурила глаза, подойдя вплотную. – Помоги, Амариса, прошу.

– Бог мой, да как помочь-то! – простонала я, глядя в голубые глаза принцессы. – Даже я не представляю себе, как можно переключить на себя внимание этого лорда Дарана, – едва не улыбнулась, вспомнив, как он дал мне от ворот поворот, когда я тогда на балу хотела пригласить его на танец. – Там либо есть интерес к тебе, либо его нет. Это не тот мужчина, перед которым томно задышишь так, чтобы твоя грудь едва удерживалась в вырезе декольте, и все – он твой. Такие, как он, сами выбирают, Аника.

– И все же, – притопнула ногой принцесса.

– И все же, – я скривила недовольно губы. – Сделайте так, чтобы он пригласил вас на танец, попытайтесь понять, что он за мужчина, пока будете танцевать с ним. Что ему нужно. То ли испуганное создание, покорно склоняющее перед ним голову, или же фурия, с которой жизнь будет подобна бурлящему страстями вулкану. Поймете и тогда можете отталкиваться уже от этого знания. А так, – я окинула взглядом стройную фигурку принцессы, – повели бровью, – приподняла свою бровь, – невзначай тронули область декольте, – провела по краю выреза своего платья, – прикусили губу, когда он на вас смотрит или просто улыбнулись, безмолвно дав понять, что он вам нравится. Это просто намеки на флирт, Аника, все остальное пусть идет отсюда, – легонько постучала пальцами по ее лбу. – Если мужчина заинтересуется тобой, он дальше сделает все сам. Особенно такой, как лорд Даран, – едва сумела сдержать недовольство в голосе. – Но предупреждаю сразу, вряд ли лорд Даран отзовется на все это. Будь он каким-то охотящимся за властью лордом, тогда да, вы – партия более чем лакомая. А он, – пожала плечами, – он сам и есть власть. Такому, как он, не нужна женщина, чтобы надеть себе на голову лавровый венок. Если он будет выбирать себе пару, то только исходя из того, что именно она его заинтересовала просто как желанная женщина, и не более того.

Аника выслушала и удивленно проговорила:

– Ты так хорошо разбираешься в мужчинах. Откуда это все в тебе?

– Не так уже и хорошо, – усмехнулась я. – Просто имею кое-какое представление о том, кто такой несущий в себе магию разрушения. Это личности, неподвластные тщеславию, не падкие на звон золотых или гонящиеся за славой и почестями. Они более солдаты, верные солдаты на службе у того короля, которому выпала честь иметь в своем арсенале такого подданного. А тот, кто не гонится ни за чем, может позволить себе роскошь выбирать такую личную жизнь, которую он сам пожелает.

– Как и ты? – принцесса завистливо зыркнула на меня.

– Я? Может быть, – удивленно посмотрела на нее и усмехнулась.

– Почему ты до сих пор не вышла замуж?

– Не знаю, – пожала плечами в ответ на это. – Просто во мне никто не вызывал такой интерес. Я могу не подчиняться требованиям общества, за это отчасти благодарна вашей матушке, которая оберегает верных ей фрейлин от всего, что навязывается в нашем обществе женщинам. А уж коль у меня есть выбор, почему бы не дождаться того момента, когда сердце скажет: «Это он».

– Да, – протянула Аника, с обидой нахмурив брови. – Я тоже так хочу, почему и желаю обратить на себя внимание лорда Дарана. Хочу быть свободной от того, что веками диктует правящая династия нашего ковена. Подле такого, как он, я буду свободна от влияния матери, которая видит во мне куклу для достижения цели и не боле того.

– Да полно вам, – протянув руку, я пожала плечо девочки. – Ваша мать может и будет преследовать в вашем вопросе интересы власти, но она выберет вам достойного мужчину. Такого, который сделает вас счастливой. Поверьте мне.

– Не надо мне никого выбирать, – враз ощетинилась принцесса. – Я уже выбрала. И вообще, хватит болтать, пойдем к гостям.

Сказав это, она вздернула подбородок и пренебрежительно махнула мне рукой, приказывая следовать за ней. Когда мы вышли в тускло освещенный коридор, в высоких потолках которого гулко отзывался каждый наш шаг, я поежилась. До жути не хотелось спускаться на первый этаж, в зал, в котором собрался весь двор. Двор, который уж точно не пылал радостью от прибытия сюда пусть и опальной, но все же королевы и ее заносчивой дочери.

Спустившись по истертым временем ступеням в большой холл, мы с Аникой направились в крыло замка, где находился огромный бальный зал. Принцесса шла, с интересом рассматривая старинные портреты мужчин и женщин в строгих нарядах северян. Я же в ужасе пыталась даже не смотреть на развешенные между ними чучела голов лугару. По сути, это были лишь обращенные люди, а отнюдь не волки, и вид этого кощунства привел меня в еще большее отчаяние, чем то, в котором я уже прибывала. Когда мы с принцессой вошли в зал, я с едва скрываемым отвращением окинула присутствующих взглядом и когда все склонились перед Аникой, даже подбородок вздернула, ощущая некое злорадство от того, что они вынуждены признавать превосходство этой девочки.

– А фрейлина едва ли сама не особа королевских кровей, – услышала тихий ехидный шепот одной из придворных дам, стоящих позади меня.

– Мы ей быстро здесь корону да поправим, – хмыкнула другая. – Восстановление чертово.

Быстро обернувшись, я встретилась взглядом с десятком направленных на меня глаз, так что понять так и не смогла, кому принадлежали эти реплики. В этот момент Аника проговорила своим ангелоподобным голоском:

– Я очень рада тому, что моя судьбы распорядилась таким образом, отправив меня в этот чудесный край. Очень надеюсь, что он станет для меня домом.

Придворные переглянулись. У некоторых на губах заиграла едва заметная скептическая улыбка, некоторые же вполне себе доброжелательно закивали. Запомнив последних, поскольку надо было начинать искать сторонников королевы среди этой разношерстной, не слишком приветливой толпы, я машинально окинула всех взглядом. Дарана среди них не было, но мне не нужно было даже искать его в толпе, я это и так знала, поскольку внутри меня ничто не восставало, как это было в те минуты, когда он был рядом. В этот момент в зал вошла и королева, одетая в небесно-голубое платье, которое так контрастировало с коричнево-бежевыми тонами нарядов придворных, что у меня это вызвало легкую улыбку. Стерва. Всегда умела подать себя так, чтобы каждый признал то, что она – единственная такая в мире. Передернув плечами, на которых сверкали драгоценные подвески, украшающие ее изумительное платье, она снисходительно повела бровью и произнесла:

– Я люблю серые тона, но только не в своем доме. Буду признательна, если вы это учтете, – изобразив на губах слащавую улыбку, она махнула рукой, давая разрешение музыкантам начать играть.

– Ваше величество, – тихонько проговорила я, склонившись к ее уху. – Вы только что заимели половину двора врагов с помощью этой реплики.

– Ничего, зато вторая половина поняла, кто здесь хозяйка, – напряженно выдохнула она. – Первое впечатление самое главное, Амариса, и я не собираюсь принимать здешний уклад. Умру, но перекрою все на свой лад. Где Лалик? – недовольно спросила она.

– Не знаю, – я обвела взглядом танцующих. – Она должна была быть здесь.

– Чертова вертихвостка, – процедила сквозь зубы королева. – Сердится на меня.

– Да бог с вами, ваше величество, – поспешила заступиться я за подругу. – Просто…

– Просто нашла себе кобеля и сейчас ублажает его где-то, – отрезала королева, бросив на меня быстрый взгляд. – Это ты у меня ждешь того самого, а эта ведет себя, как сучка с течкой. Ничего, здесь я найду ей того, кто обломает ее распутные крылья. Надоело и мне уже это ее неразумное поведение, хотя сама из нее такую особу и изваяла. Каюсь, – изогнула губы в недовольной улыбке. – Этот ковен – это тебе не наше распущенное общество. Нужно хоть в чем-то начинать перенимать суровые устои, если хотим обосноваться здесь прочнее. Здесь мужчины такие, что глаз поднять не посмеет, не то что за спиной будущего мужа ноги раздвигать перед другим. Хорошо, что Анике есть с кого пример брать, – она легонько тронула мое плечо.