Помню, как он приходил в наш дом, по-джентльменски целовал маме руки, шутил с Петькой, обменивался крепким рукопожатием с отцом, а меня задаривал красивыми куклами, плюшевыми зайцами или платьями «как у принцессы». Разговоры взрослых меня, конечно, не касались, но даже будучи ребенком я чувствовала, что человек, удаляющийся в кабинет с отцом, обладал огромной внутренней силой. Возможно, тогда к подобным ощущениям меня подталкивала его суровая внешность.

Лео всегда приветлив, но его невозмутимый хладнокровный взгляд волкодава каждый раз безошибочно доводит до собеседника, что требуется. На деловых переговорах он тверд, как скала. Я видела это, когда забиралась к нему в голову. Мало кто может спокойно выдержать такое зрительное противостояние.

К моему отцу это не относилось. В детстве мне представлялось, что Лео и мой отец – два правящих миром льва. Их внешность была абсолютно разной, но, опираясь теперь на обрывки воспоминаний, я понимала, что твердость характера и исключительная харизма моего отца могли подчинить окружающих так же, как и ледяной взгляд Лео. Вообще-то Лео был дядей Леней, но из-за его густой шевелюры, напоминающей льва, я дала ему в детстве такое прозвище и с тех пор зову его только так. Лео частенько оставался у нас на ужин, а иногда и на выходные. Мы весело проводили время – жарили мясо и кабачки на гриле, играли на поляне в мяч, салки и пили приготовленный мамой вкусный лимонад. А иногда Лео брал меня за руку, и мы спускались к реке, бродили там подолгу, я кидала в воду камешки, а он наблюдал за мной и улыбался.

Отец всегда был рад приездам друга, они вспоминали совместную юность, смешные случаи из той своей жизни, свой двор, где оба выросли, спортивную школу и футбольную команду, за которую когда-то играли.

Мне их разговоры были не очень интересны, а вот Петька сидел с открытым ртом и ловил каждое слово. Когда Лео уходил, он обязательно шел к отцу и начинал задавать вопросы, уточняя те или иные заинтересовавшие его моменты в их рассказах. Брат очень завидовал им, считая, что жизнь у них была гораздо интереснее его собственной…

– Тая… Я помню, что когда-то пообещал тебе… Но послушай…

– Все будет хорошо, Лео, – мой тон указывал, что торговаться в этом вопросе я не намерена. – Вот увидишь, у меня все сложится.

– Да к черту! – вспылил он. – Что тут может быть хорошего?! – Лео лихорадочно растер пальцами лоб. – Мы оба знаем, для чего тебе все это! И я – против! Слышишь? – суровый взгляд изучал и колол одновременно.

Уже во второй раз я наблюдала, как эмоции вываливаются из этого человека наружу. Его реакция была вполне предсказуема. Пока он выпускал пар, я молчаливо изображала на лице вежливое внимание, ожидая, когда эмоциональный монолог поменяет тональность. Зная, что в такие моменты важно смотреть собеседнику в глаза, демонстрируя свое участие в беседе, и плевать – если в этот момент ты думаешь о неустойчивых муссонах Австралии! Сейчас был тот самый случай, и он сработал.

Заметив мой участливый взгляд, Лео перевел дыхание и обреченно добавил:

– Твой отец никогда бы этого не одобрил…

Пришлось упреждающе поднять ладонь, только этого мне не хватало.

– Давай не будем о моем отце, хорошо?

– Прости, – Лео положил пальцы на переносицу и с шумом выдохнул.

– Не стоит извиняться, просто… Знаешь… – пытаясь подобрать слова, которые окажутся не слишком жесткими, я тянула время. – Понимаю сейчас твои чувства, но ты должен знать: это – моя жизнь и либо ты принимаешь ее, либо нет.

Получилось не слишком вежливо, но на кону моя дальнейшая жизнь, судьба, и мои цели…

Я готова была любой ценой отстаивать свои права.

– Ты что, ставишь мне ультиматум? – усмехнулся он.

– Ультиматум? – я иронично приподняла бровь. – Ты серьезно? Боже! Ну конечно же нет! Как можно пытаться манипулировать тем, что тебе не принадлежит?

Лео все понял, он уничтожал меня взглядом, но молчанием поощрял продолжить.

– Здесь – ноль, Лео… Зеро… – пользуясь шансом, объяснила я. – Ты должен это понимать! – демонстративно сомкнутые в дырку от бублика пальцы красноречиво подтверждали мои слова. – Это – не твои угодья. Это – мой лес, и я планирую гулять в нем по своим правилам!

Знаю, что прозвучало грубовато, но я предпочитала расставить все точки над «i» сейчас, пресекая попытки Лео даже допустить мысль о том, что он может меня отговорить или запретить пойти к вершине.

Тут он как-то хитро усмехнулся, словно поединок был выигран им, и победа уже обнимала его в страстном танго.

– А ведь ты даже не знаешь, малышка Тая, что в рулетке наибольшую прибыль казино гарантирует именно секция «зеро» и большинство игроков поговаривают даже о некоем мистическом преимуществе этого номера для владельцев заведения, – с надменной заносчивостью произнес он, а выпустив всю «обойму» и явно довольный произведенным эффектом, Лео зарядил еще одну. – Так что, у кого в руках зеро – тот владелец казино, – нараспев срифмовал он, издевательски подмигнув.

Конечно, очевидное сражение, развернутое против меня, было неприятным, но я его понимала.

– Ненавижу, когда ты так думаешь, – спокойно произнесла я.

Лео надеялся затронуть меня, но не получилось. Я столько лет провела в Тибете, и уж чему-чему, а выдержке этот край учит в первую очередь.

– Как так? – наигранно удивился он.

Очевидно, что наша словесная перепалка на самом деле не доставляла ему удовольствия.

– Будто весь мир в твоих руках, и ты вертишь им, как вздумается.

– Но по сути – так и есть, – с усмешкой произнес он, не желая открыто демонстрировать свою значимость, но доля самолюбования в словах все же проскользнула.

Он замер в ожидании, словно выбирая между праведностью и тщеславием.

– Ты ошибаешься, Лео. Деньги, власть и прочие атрибуты «величия» – еще не все в этом мире. И жизнь много раз это доказывала…

Серые глаза сузились в тонкую линию, а скулы динамично исполняли меренге, доказывая с неприглядной ясностью мою правоту. Лео был взбешен – он терпеть не мог, когда ему перечили.

Меня это мало заботило, но я смягчилась, понимая, что, выбрав такую стратегию, направлю разговор в конструктивное русло.

– Я выросла, Лео, и имею право на свою территорию. Пора покинуть детскую комнату с плюшевыми игрушками… Которой у меня толком-то и не было, – едва слышно прошептала я остаток фразы, наблюдая, как он вращает глазами в поисках выхода из сложившейся ситуации.

– Так-то оно так, – кивнул он угрожающе спокойно. – Но смотри, Тая, не напорись в своих угодьях на мину или голодного шакала. Ты же понимаешь, что владение своей территорией – не гарантирует ее безопасности, всякое может произойти…

Я промолчала, зная, что он этими словами не угрожает, а всего лишь пробует разные пути в попытках пресечь мои замыслы.

Мы оба сверлили друг друга взглядом. Притихла и природа – в горах всегда так бывает перед дождем…

Спустя минуту Лео промолвил:

– Если я правильно понял… Не согласных с этими правилами, ты…

Но ему не удалось закончить фразу, поскольку мой внутренний дракон вновь поднял одну из голов и изрыгнул:

– А для не согласных… Таким я просто не рекомендую нарушать границы моего пространства.

Я грызлась за свои права, словно львица за львят!

– Тая, я что-то не пойму… – он поднял вверх указательный палец и нарисовал им в воздухе несколько кругов, импровизируя нимб. – Это многолетнее пребывание в Тибете отразилось так на тебе? Или монастырское воспитание прошло стороной?

– Лео, монастырь – благодаря тебе – научил меня трем вещам: самостоятельно мыслить; отстаивать свои убеждения в свободной дискуссии; искать, находить и использовать для защиты своих убеждений самые весомые аргументы. А Тибет научил еще одной, но самой важной – никогда не сдаваться!

– Это вместо нравственности и отречения? – он развел руками и вымученно улыбнулся.

Я бросила на него неприязненный взгляд.

– Значит, вот какого пути ты мне желал! Созерцания в затворе?

– Тая, не переворачивай все с ног на голову… Я же знаю, каким разносторонним было твое обучение: тебе были доступны даже танцы и светские науки, именно я был инициатором, чтобы подобные навыки тебе преподавались здесь… И после этого ты говоришь, что я желал для тебя затворничества?

– Но это же просто смешно! – я смерила его взглядом. – В какой момент ты предполагал, что мне это пригодится? Я должна была закружиться в танце с горным вихрем или изящно поглощать канапе среди монахинь, воображая себя на светском приеме в Лос-Анджелесе?

– Тая, я тебя умоляю, – устало протянул Лео.

– Не надо меня умолять, – отчеканила я, желая уже поскорее закончить разговор. – Чтобы ты понимал: я ни в чем тебя не упрекаю – всего лишь хочу пойти своей дорогой, вот и все. И благодарна тебе за то, что тогда ты забрал меня и привез сюда. Но теперь – пришло время идти дальше.

Лео покачал головой в недоумении.

– Раньше ты не была такой.

– Время и обстоятельства меняют людей, – пожала я плечами в ответ.

– Вот как? – обеспокоенно переспросил он. – И в какую же сторону?

– А это – смотря какой ветер благоволит… – пришлось хитро сощуриться, давая понять, что не устану парировать каждый его вопрос.

– Тая, знаешь, что я тебе скажу… Жизнь – это не черновик, который можно будет переписать набело. В силу своей молодости ты не принимаешь во внимание то обстоятельство, что жизнь – только одна, а годы летят со страшной скоростью, и растрачивать их на самоистязание глупо. Подумай об этом на досуге.

Я не перебивала его, давая возможность выговориться, но произнеся последнюю фразу, Лео замолчал, будто его заклинило.

Самой мне нечего было добавить, я видела – понимание между нами так и не наступало. К тому же мои мысли были далеки отсюда, я спешила скорее отправиться в путь, а не сражаться с Лео в бестолковых словесных баталиях.

– Понимаю, тебе все надоело – здесь твой ум постоянно занят молитвой, приходится быть сдержанной и кроткой. А что скажешь, если тебе отправиться на острова… Бора-Бора… Фиджи… А? Что скажешь? Тая, ведь ты никогда не видела океана! Только представь… – Лео словно сдавал экзамен перед комиссией в театральный институт. – Безбрежная морская гладь сливается с небом, ты лежишь в гамаке… Шелест страниц увлекательного романа… Тебе то и дело подносят вкусные коктейли… Ну как тебе? Или, скажем…

– Остановись! – по моему взгляду Лео понял, что в данный момент его слова выглядят глупо.

– Тая, но…

– Лео, – вздохнула я, сцепляя руки в замок и переводя взгляд на заснеженные вершины, словно они могли мне помочь в этом затянувшемся разговоре. – Пойми, я не хочу, чтобы ты кололся об меня при каждой нашей встрече, но хочу, чтоб понял: я пойду своим путем, чего бы мне это ни стоило. И если ты не желаешь дать мне в дорогу золотую колесницу и красавца кучера… – шутливо подмигнула я. – То хотя бы не стой на пути, – я вернулась к нему взглядом и покачала головой. – Не нужно строить преграды. Ни к чему это. Ты же знаешь, что все равно перелезу, перепрыгну, пройду сквозь них и пойду туда, куда будет нужно, просто это займет время и окончательно отдалит наши души.

– Тая, послушай… Тебе просто необходимо пережить этап внутреннего противоборства… Вот и все… Это пройдет, вот увидишь, не торопись, – Лео умоляюще смотрел на меня.

– Хочу тебя попросить кое о чем, – я опустила взгляд, понимая, что после такой дискуссии – не самое лучшее время просить об услуге, но у меня не было выбора.

– Говори, – поджал он губы.

– Мне нужен паспорт. Знаю, что это – в твоих возможностях, и… очень надеюсь, что ты мне не откажешь.

Лео не отвечал, буравя меня взглядом.

И я запереживала, что необдуманно дала ему сильный козырь, с помощью которого он теперь сможет манипулировать ситуацией. Правда, у меня в запасе тоже кое-что было припасено, но крайне не хотелось доводить дело до открытой войны, поэтому я поспешила добавить:

– Ты не сможешь заковать меня в кандалы здесь навсегда.

– А если смогу? – его вкрадчивый тон настораживал.

– Не-ет, – протянула самоуверенно я, хотя внутри все клокотало.

Вот и первые нотки войны, горн протрубил – «к бою!»

Как же быстро он забыл о нашем договоре!

Вот теперь я не жалела ни минуты, что рассказала однажды о своих способностях проникать в чужое сознание. Сейчас это было моим приоритетным оружием.

– Не посмеешь, – качнула я головой. – У нас – договор, если ты помнишь, – вот и мой джокер, неожиданно выложенный на стол.

Он резко изменился в лице.

– Для человека, просящего об услуге, ты ведешь себя нагло…

– Но я ничего у тебя не прошу, – бросила я.

– Мне что, показалось? – Лео приподнял бровь, он был зол.

– Договор, – напомнила я.

Лео как-то глубинно закряхтел, показывая всем видом, что, конечно, он помнит, но черт бы его побрал, этот договор…

– Я понял, Тая. И скажу тебе – к сожалению, ожидал, что скоро это может произойти.

Резкая смена в настроении ввела меня в ступор, но лишь на мгновение. Я не спешила расслабляться, прикидывая, что за этим может последовать.

– Неужели. И о чем ты? – удивленно хмыкнув, я внешне принимала обходной и хитрый путь Лео, им он планировал усыпить мою бдительность.

Но ответа не последовало. Обида шагала далеко впереди него, не давая здравому смыслу протиснуться вперед. Все шло не так, как ему бы хотелось. Это был заведомый проигрыш, а Лео привык только побеждать.

Я с трудом выдержала ледяной взгляд, пытаясь понять завуалированную фразу Лео. Но то, что произошло дальше – удивило меня не меньше, чем перемена в его настроении…

Его как будто бы подменили. Поразительно, он менялся на глазах!

Заставляя удивляться и настораживаться.

– Тебе – туда, – небрежно махнул он рукой на одну из отдаленных вершин. – Считай это моей золотой колесницей. На кучера – не рассчитывай, – отрезал он.

– Ух ты! Смотрю, переобуваешься на ходу, – шутливо заметила я, пытаясь сдерживаться, хотя моему внутреннему ликованию не было предела.

Получается, что Лео буквально меня благословил, но радоваться пока было рано. Он конечно «отошел в сторону», освободив мне путь, но что заставило его отступить?

Неужели понял, что я буду биться до победного в любом случае?

Или, может, предпочел банально не рисковать нашим договором?

Ведь его интересы тоже в нем фигурировали…

Я не спешила трубить в фанфары. С моей стороны было бы очень неосмотрительно надеяться, что все завершится вот так легко. Зная Лео, я понимала – он просто так не сдастся и никогда не прекратит надеяться, что однажды одержимость, прочно засевшая глубоко внутри меня, перестанет существовать.

Он взирал насупившись, явно обдумывая следующий шаг.

– А что там? – этим вопросом мне хотелось не упустить едва зародившееся между нами взаимопонимание и удержать загадочные высказывания Лео здесь, на поверхности, чтобы прощупать, что он задумал.

Но мой вопрос вновь остался проигнорированным.

– Поднимайся туда, когда будешь готова к этому, просто так – ни к чему беспокоить эти места. Документы у тебя будут – даю слово.

Было видно, что каждое обещание, каждое слово давалось ему с трудом, он злился на меня, а временные перемены – лишь маска.

Я кивнула с благодарностью. Все же, несмотря на сложности в переговорах, он изо всех сил пытался сдержать свое слово, и пока у него получалось. Я понимала: путь к свободе был указан с тяжелым сердцем и уж точно Лео не думал сдаваться, все еще подыскивая повод, чтобы отговорить меня или хотя бы задержать, обреченно понимая в глубине души, что это – тщетно.

Не успела об этом подумать, как тут же обнаружила в колесе только что поданной мне колесницы очередную палку, «доброжелательно» засунутую туда руками Лео.