Глава 3

С безразличием смотрю в окно на сменяющиеся пейзажи. Мы доезжаем до заправки, но выходить мне Ворон не рекомендует:

– Если на тебя разослана ориентировка, то сейчас лучше не попадать в неприятности. Доберёмся до столицы, а дальше решим, как поступить. Здесь проблематично искать знакомых, готовых прикрывать чужую задницу.

Остаюсь в салоне, хоть тело ужасно затекло, и мне не помешало бы размяться. Кошусь на телефон. Может, попросить у Ворона зарядку? Наверняка у него есть в машине.

Костя снова пишет сообщение, беспокоится и предлагает забрать меня. Его настойчивость только треплет нервы ещё сильнее. Я и без того понятия не имею, к чему происходящее приведёт.

Я: «Кость, всё действительно нормально. Я справлюсь, не переживай. Придётся разобраться с моим загадочным двойником попутно».

Костя присылает фотографию. Он сделал снимок портрета, который показали полицейские. Сердце трепыхается, как загнанный в угол мышонок. Не может этого быть! Совсем не может! Девушка на фото действительно очень сильно похожа на меня, но есть пара моментов: у неё губы накачены, что выделяется слишком отчётливо, а ещё волосы чуть длиннее моих. Я приближаю фотографию и рассматриваю её внимательно.

– Забыл спросить, какой тебе кофе, поэтому себе взял крепкий, а для тебя латте с карамелью, – говорит Ворон, сев в машину с двумя бумажными стаканчиками.

Он замечает фотографию, покашливает и отъезжает от колонки, а я всё ещё разглядываю её и не могу поверить, что это случайность. Таких совпадений не бывает. У нас даже возраст примерно одинаковый. Можем ли мы оказаться разлучёнными в детстве близняшками?

– Теперь понимаешь, почему я сразу подумал, что ты и она – одно лицо?

– Не одно, – отрицаю я. – Посмотри внимательно. – Тычу пальцем в фотографию. – У неё губы увеличенные. А у меня есть шрам над левой бровью. Это я упала с самоката, который брала у соседского мальчишки покататься. Было много крови, и остался след. Мы разные. У неё волосы длиннее. И вероятно они тоже наращенные.

Припарковавшись в стороне, Ворон смотрит на фото, потом на меня. Мужчина пожимает плечами и молча пожёвывает губами.

– Ты кофе будешь? Если нужно сходить в туалет – вон там уличный. Можешь сбегать быстренько.

С благодарностью принимаю стаканчик, но сходство с девушкой всё-таки до сих пор не даёт мне покоя.

– Вы похожи как две капли воды. Эти незначительные различия, которые ты указала, не заметишь с первого взгляда. Очевидно ведь, что если копы захотят повязать её, а встретят тебя, они сделают это. Я тоже не приглядывался. И я был уверен, что ты это она…

Ворон замолкает, делает глоток кофе и смотрит куда-то вдаль.

– Ты до сих пор сомневаешься, – констатирую факт я. – Думаешь, что я могу быть ею… Тебе претит эта мысль, но моё присутствие неприятно, потому что ты чувствуешь сходство между нами.

– Ты сама проницательность. Я уже сказал, что не обижу тебя. Об остальном не следует беспокоиться. Какая разница, как я к тебе отношусь?

– Ты прав – никакой.

Делаю глоток кофе и морщусь. Вкус отвратительный. Кажется, словно это сплошной сахарный сироп и никакого намёка на карамель, совершенно.

– Они действительно назвали это латте с карамелью? – спрашиваю, покашляв.

– Не нравится?

– Три в одном с двойной дозировкой сахара, не иначе. Хотя… не двойной, раз в пять больше – это факт.

Костя готовит кофе гораздо вкуснее.

Мысленно возвращаюсь ко времени, когда всё ещё не казалось настолько паскудным и пропащим. Костя готовил для меня кофе перед началом рабочей смены, мы много болтали… Я уже тогда чувствовала, что у него есть симпатия ко мне, но упорно игнорировала, не знала, как мне воспринимать всё, а теперь ощущаю вину. Он переживает, места себе не находит, а я «путешествую» с едва знакомым мне человеком, не имея понятия, куда приведёт дорога.

– Дай-ка мне свой телефон, – просит Ворон.

Смотрю, что экран мерцает. Снова входящий от Кости.

– Я сама в состоянии разобраться со своим…

Договорить мне Ворон не даёт. Он ловко забирает у меня телефон и нажимает на кнопку ответа.

– Слушай, Ромео, я понимаю твоё беспокойство, но лучше не названивать девушке каждые пять минут. Это ничего не изменит. Только раздражает, и не только её одну.

– Отдай! – шиплю я, пытаюсь забрать телефон, но Ворон слишком крепок. Если даже колотить его начну, не пробью. Ему мои удары будут, как слону дробинка. Я только сегодня в полной мере отмечаю его мощь и даже немного побаиваюсь его. Одного удара этого человека хватит, чтобы потерять связь с реальностью. Знаю, что руку на меня поднимать он не станет, доводить его до такого не собираюсь, а всё равно чувствую себя неловко.

– Она в порядке, парень, со мной она не пропадёт. Как только всё закончится, она вернётся. Или даст тебе знать, где её можно найти, это уже ей решать. А пока просто успокойся и работай. Если появятся какие-то новости о копах, просто дай знать. К слову, они не говорили, почему разыскивают Викторию? – Ворон замолкает. Я не слышу, что говорит Костя, а по выражению Ворона не могу понять, что ему отвечают, потому что он безэмоциональный чурбан. – Я тебя понял. Всё. Не переживай за принцессу и поменьше трепли нервы своими звонками, а не то вышвырну телефон, это я гарантирую. Тогда ты вообще не узнаешь, как у неё дела. Ясно?

Ворон сбрасывает вызов и возвращает мне телефон.

– Кто тебя просил отвечать на мои звонки?

– Я же вижу, как ты впадаешь в уныние, каждый раз, когда этот красавчик появляется на экране твоего телефона. Не благодари. Донимать звонками он не будет. Я узнал ещё кое-что… Виктория, судя по всему, сбежала… а её папаша волнуется. Её разыскивают не из-за аварии, а как человека, пропавшего несколько дней назад. Ничего не знаешь на этот счёт?

Я закатываю глаза и громко цокаю языком.

Снова намекает, что я и она – одно лицо?

– Куда она могла подеваться?

– Кто её знает? Сбежала с любовником на острова? У неё свадьба через две недели. Выгодный очень брак для обеих семей. А она исчезла. И папаша убит горем. Даже отправил копов искать свою дочурку в убогой забегаловке, рассчитывая, что она там.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – отрицательно мотаю головой я.

Ворону кажется, что отец Виктории в курсе, куда она подевалась?

– Да всё к тому самому… Вы с Викой – одно лицо. У тебя есть возможность влиться в её семью и разузнать побольше о грязных делишках папаши… Разыграешь потерю памяти, притворишься напуганной? А я ещё и вознаграждение получу за то, что помогу пропавшей принцессе найти дорогу домой. Как тебе идея?

Я должна притворяться Викторией, чтобы помочь Ворону восстановить справедливость? Да ведь родители сразу поймут подвох!..

– Не могу. У нас губы разные… у меня шрам. Как ты себе представляешь? Я не умею жить среди богатых. Это неправильно.

– Так и представляю. Потеря памяти дело такое… неприятное. Ты и не должна ничего помнить о ней, а губы… – думаешь, папаша запоминал, какие губы у его дочери? В конце концов, могла убрать всю эту дрянь. Ну так что? Ты поможешь мне восстановить справедливость? Поживёшь, как королева… А потом я позабочусь о тебе.

– Если она вернётся, всё это будет выглядеть странным. Ты же понимаешь? Меня отправят в полицию за то, что вызывала себя за другого человека.

– Мы выкрутимся. Обещаю тебе. Я буду рядом. Тебя не посадят в тюрьму. Можешь верить мне.

Он ведь не спрашивает моего согласия? Ворон уже всё решил для себя. И теперь мне придётся играть по его правилам.

Глава 4

– Остановимся сегодня в гостинице. Завтра приведём тебя в порядок, и я попробую связаться с твоим отцом, – говорит Ворон, подъезжая к невысокому строению.

– Зачем? Хочешь попросить его благословения на эту аферу?

Я устала: всю дорогу не могла выйти из машины и размяться нормально. Шея затекла. Всё тело изнывает. Мы ехали слишком долго, и вот уже добрались до столицы, точнее, её окраины. Сейчас раздражена и даже не стараюсь скрывать этого.

– Я имел в виду твоего нового отца, конечно же. Я попробую пробить по своим каналам, куда подевалась Виктория. Сейчас нам обоим следует отдохнуть.

Даже сил, чтобы возмутиться, нет, когда Ворон снимает семейный номер. Мы входим, я оглядываюсь и морщусь. Бордель какой-то, не иначе. Из соседнего номера доносятся не самые приятные звуки. Будто раненого ишака загоняют в угол. Боже!.. Хочется заткнуть уши, не слышать этого, но уже услышала. Скрип кровати хоть и приглушённый, но слишком давит на психику. Такое чувство, словно кто-то водит смычком по моим нервам, а струны вот-вот разорвутся вместе с барабанными перепонками.

– На самом деле считаешь, что мы сможем нормально здесь отдохнуть? – раздражённо спрашиваю у своего… компаньона?

– Есть предложения получше? – фыркает Ворон. – Нам нужно принять душ… Знаешь, я думаю, что даже не стану заниматься твоим преображением. Так ты больше похожа на потрёпанную жизнью дочь миллионера, потерявшую память.

– Прекрасно. Может, тогда не станем оттягивать момент? Позвони ему сейчас, а? Выйди на связь… получи своё вознаграждение. Я не хочу ждать. Так страшнее, понимаешь? Чем дольше мы оттягиваем, тем сильнее мне хочется отказаться от всего.

Очередной протяжный стон вой из-за стены, и отвращение уже накатывает неудержимой волной.

Нет. Я так не могу.

Не хочу дольше оставаться в этом забытом богами месте. Если Ворону нужен отдых – пусть отдыхает, а я здесь даже присесть куда-то брезгую. Стоит представить, чем ещё недавно могли заниматься на этой кровати… выворачивает.

Перед глазами появляются мерзкие посетители кафе, пытавшиеся изнасиловать меня. Такие и таскают девиц по гостиницам. Кто нормальный притащит сюда женщину?

– Прости, но я так не могу. Мне нужен свежий воздух. Ты отдыхай, если хочешь, а я погуляю. Выспалась в машине.

Выскакиваю из номера и спешу покинуть гостиницу. Меня пробирает до мозга костей. Раньше не была настолько брезгливой, а сейчас накатило как-то всё. Кожа покрыта мурашками. Давно я не была настолько раздражённой. Даже отец не доводил меня до такого состояния, хоть пьяные люди отвратительны.

Хлебнув свежего воздуха, я прикрываю глаза. Воздух быстро портит администратор, вышедшая с сигаретой. Кошусь на неё и спешу уйти в сторонку. Ужасное место!.. Никогда больше не заселюсь в гостиницу. Особенно вот такую придорожную. Да и вообще все гостиницы у меня ассоциируются с борделями. Понимаю, что в некоторые заселяются командировочники, но всё равно впечатление складывается не самое приятное.

Ворон не заставляет себя ждать. Он выходит и требует от администратора, чтобы возместила средства за номер, в котором невозможно ночевать. Мужчина выглядит убедительно, поэтому получает своё. Пока он в гостинице, я переминаюсь с ноги на ногу, обхватив себя руками. Продрогла. На улице холодно. А может, виной всему холод, хватающий мою душу в ледяную тюрьму? Я пока толком не понимаю, к чему приведёт афера, предложенная Вороном.

– Не думал, что ты такая брезгливая.

– Для самой в новинку, – фыркаю я.

– Раз тебе не понравилась гостиница, будем спать в машине. Мне нужно хотя бы несколько часов передохнуть, чтобы снова сесть за руль.

– Ты можешь сказать, чтобы за мной приехали сюда. Разве это не будет выглядеть правдоподобнее?

Я боюсь, конечно, оказаться в доме миллионера, но если уж другого выхода нет, то лучше сейчас.

– А ты смышленая. Это действительно имеет смысл. Вот только мне для начала хотелось бы убедиться, что Виктория действительно не появится на горизонте в ближайшее время, а для этого я подключил кое-какие связи… – Телефон Ворона звонит. – А вот и мои связи. Посмотрим, что удалось найти.

Ворон отвечает на звонок.

Думаю о том, что даже не узнала его имени. Встретимся ли мы снова?

Вдруг я попаду в ловушку, из которой уже не выберусь?

Кто знает, что задумал миллионер, дочь которого совершила смертельную ошибку?.. Если она действительно виновна в аварии, унёсшей жизни невинных людей, то она страшный человек. И её отец, прикрывающий грешки дочери.

Ворон отходит в сторонку, возвращается и смотрит на меня с довольным выражением лица.

– Новости хорошие. Виктория действительно пропала. Где она сейчас – никому неизвестно. Так что… вряд ли она выберется из своего кокона. Она была против свадьбы, сбежала, а потому… у нас есть все шансы. В конце концов, ты же изобразишь потерю памяти… вы похожи, как две капли. Никто не обвинит тебя в мошенничестве. И я могу позвонить твоему новому папочке хоть сейчас, если действительно готова.

Готова ли я?

К обману никогда не будешь готовым.

Однако иного выхода у меня нет.

– Что я должна найти в его доме?

– Пока не знаю. Сам не знаю. Всё слишком быстро закрутилось. Нам нужен план…

– Нет. Мы должны действовать прямо сейчас. Потом я могу передумать. В конце концов… это тебе нужно, а не мне. Ты не сказал мне, кого потерял в той аварии, а я всё равно помогаю тебе.

– Не только мне. Разве тебе не интересно узнать, почему вы с Викторией так сильно похожи?

Интересно ли мне?

Какой толк узнавать правду сейчас?

Даже если мы близняшки, которых разлучили в детстве, это ничего не изменит.

Мы уже выросли в разных семьях, в разных слоях общества даже.

Мы сильно отличаемся друг от друга.

Я не горю желанием знакомиться с убийцей.

– Мне просто некуда пойти сейчас. Ты пообещал мне помочь устроиться в жизни? Этого достаточно. Я тебе верю. Именно по этой причине помогу. Звони уже!..

Я готова перейти на истерику.

Потому что боюсь.

Меня выворачивает от одной только мысли, что буду заменять другого человека.

Проживать чужую жизнь.

А если они специально провернули всё это?

Вдруг Виктории уже сделали новые документы, а меня хотят привести, чтобы свалить на меня вину за аварию?

Голова распухает.

Столько сомнений в ней…

Я с ума готова сойти.

И я хочу отказаться от этой аферы, но Ворон набирает номер, указанный в ориентировке и сообщает, что ему удалось найти похожую девушку.

Вот и всё.

Дороги назад теперь уже нет.

– Твои документы и вещи останутся у меня. Ни о чём не беспокойся. Я буду рядом. Буду наблюдать за обстановкой. Я сделаю всё возможное, чтобы ты была в безопасности. Если почувствую, что дело пахнет жареным, я помогу тебе сбежать. Как только я пойму, что и где искать, я дам тебе знать. Телефон тоже придётся отдать мне. Будет удивительно, что дочь миллионера успела завести себе столько знакомых.

– Ты хочешь лишить меня всего?

Мы с Вороном сидим в машине. Я не помню, когда сели, как он выехал на трассу и остановился на обочине. В голове сейчас ураган мыслей. Даже предположить не могу, какая из них может оказаться правильной.

– Я не лишу тебя своей защиты. Доверься мне.

– Как я могу доверять человеку, который ничего о себе не рассказал? Ты пытаешься отомстить за свою погибшую возлюбленную, а я… просто разменная монета. Для меня это дорога в один конец, потому что я не имею и малейшего представления, чем всё закончится в итоге.

– Всё будет хорошо. И если тебе так интересно на самом деле… Моё настоящее имя Макс. Максим Скворцов. Моё имя у многих на слуху. Если окажешься в ситуации, когда помощи ждать неоткуда, а меня по какой-то причине не окажется рядом, просто скажи, чтобы дали тебе связаться с Максимом Скворцовым. Вороном.

– А у тебя неспроста любовь к птичьим кличкам? – нервно ухмыляюсь.

Я сейчас готова думать о чём угодно, только бы не о том, что вот-вот окажусь среди совершенно чужих мне людей.

И почему я на это иду, а не сбегаю?

Действительно хочу понять истоки нашего сходства с Викторией? Или просто глупая идиотка, которая ещё не понимает, к чему всё может привести?

Почему я верю Ворону?

Может, он помогает миллионеру найти замену для его дочурки? Чтобы в итоге защитить её? Месть ведь может быть совсем не при чём?

Страх опутывает сознание всё сильнее. Его липкие щупальца проникают глубоко в душу, но уже нельзя сбежать. Повернуть назад не выйдет. Полицейские машины слепят фарами и мерцающими огнями. Чёрный внедорожник с визгом шин тормозит рядом.

Мы с Вороном выходим из автомобиля.

Чувствую себя подопытным.

Краем глаза замечаю подъехавшую карету скорой помощи.

Ко мне бросаются врачи, и женщина из внедорожника. Она подбегает ко мне со слезами на глазах, трогает лицо, бормоча, что я жива.

– Вика, как же так? Почему ты сбежала? Если причиной была свадьба, тебе следовало поговорить со мной, – всхлипывает женщина. – Я бы постаралась убедить твоего отца…

Ворон в стороне. Разговаривает, судя по всему, с моим «отцом».

– Кто вы? – спрашиваю я полным безразличия голосом.

– Как? Ты не узнаёшь свою маму? Вика, дочка, что же с тобой случилось? – женщина утирает слёзы и удивлённо смотрит на меня. – Твоё лицо так сильно изменилось, а этот шрам… не помню, чтобы у тебя был такой.

Она с подозрением хмурится.

Обман может раскрыться прямо сейчас, но защитная реакция организма слишком сильна. Я испытываю такое безразличие, что собственно и не имеет значения, поймут они подмену или нет. Говорят, что материнское сердце не обманешь. Вот мы сейчас и посмотрим, заметит ли эта женщина подвох. Если она действительно мать Вики.

Напряжение нарастает, но врачи уводят меня к своей машине, чтобы осмотреть, а женщина нервно теребит подол своего платья, косясь в нашу сторону. Она поняла, что я не их дочь? Или пока до неё не дошло? Насколько близкими были отношения Виктории с родителями?

– Скорее всего, у девушки амнезия, – заключает фельдшер после осмотра, как только к нам приближается хмурый мужчина, судя по всему, отец Виктории. – Нужно отвезти её в больницу и сделать полное обследование.

– Ты действительно совсем ничего не помнишь? – спрашивает «отец».

Отрицательно мотаю головой.

– Хорошо. Мы проведём полное обследование. Всё будет хорошо, дочка.

Он действительно признал во мне свою дочь?

Его жена не разделяет радости и смотрит на меня с опаской, словно старается разглядеть во мне жалкую копию Виктории.

– Садитесь в машину. Мы отвезём вас в больницу, где проведут полное обследование, – мягко подталкивает фельдшер.

Я не разрываю зрительного контакта с «отцом». Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза. Он дёргается и кивает.

– Если хочешь, мы с мамой можем отвезти тебя?

Я скрещиваю руки на груди и кошусь в сторону Ворона.

– А Максим поедет с нами?

«Отец» оборачивается в сторону Ворона. Он отрицательно качает головой, вернув взгляд ко мне.

– Максим с нами не поедет. Он помог найти тебя, на этом его миссия завершена. Тебе не следует привязываться к неправильным людям. У тебя есть жених, разве ты забыла об этом?

– Глеб! Перестань давить на малышку хотя бы сейчас! – наконец, вступает в разговор «мама. – Милая, пойдём в машину. Нам с тобой следует поскорее поехать в больницу. Мы отблагодарили Максима. Тебе не следует переживать о нём. И о женихе, – женщина делает акцент голосом на последнем слове и косится на «отца», – тем более не беспокойся.

Я киваю.

Иду следом за женщиной, которую язык никогда не повернётся назвать мамой. Мы садимся в просторный салон автомобиля. Какое-то время просто сидим. И неловкость нарастает с каждой секундой всё сильнее. Я хочу вырваться, сказать, что это обман, но не могу даже просто пошевелиться.

– У тебя губа разбита. Что случилось? Ты помнишь хотя бы что-то?

Я отрицательно качаю головой.

– Кто-то ударил… требовали деньги. Забрали всё, что у меня было… единственное, что удалось запомнить.

– Как они выглядели? – ледяным тоном спрашивает «отец».

– Не знаю.

«Мама» сжимает мои руки. Мне бы узнать их имена, чтобы обращаться к этим людям правильно. Отца зовут Глеб – это всё, что мне известно.

– Мы обязательно всё узнаем. Мы накажем виноватых, милая! Всё будет хорошо.

Машина трогается с места.

Я смотрю на Ворона, пока он не пропадает из поля зрения.