2. Немного о деле

Удача ласкает тех, кто любит дело. Мария Фариса

– Итак, детки мои беспокойные, пора поговорить и о деле.

Нежно глядя на содержимое запотевшего стакана, Клавдий пытался сосредоточиться. Жмурясь, как кот на весеннее солнце, он живописно возлежал на кожаном белом диване в самом центре гостиной.

Как же он по ним всем соскучился! Этот вечный титан едва не до слез был рад видеть всю легендарную троицу в добром здравии и даже вполне отдохнувшими.

Милейшая эта компания, собравшаяся поздним вечером в его «служебной резиденции» неспешно заканчивала ужин за столом у окна.

Чистые, сытые, разомлевшие после ванны и вкусной еды. Облачившись в белые и пушистые пижамы, они действительно были похожи на группу детишек – проказников, несмотря на весьма представительные размеры мужчин.

Миниатюрная Ди постоянно роняла на стол огромадный, махровый тюрбан, в который была завернута ее грива белых волос. Чертыхалась, скрипела зубами и снова в него заворачивалась. Компания собралась – обхихикаться. И великие все, просто невероятно могущественные.

В ответ на громко прозвучавшее предложение все промолчали. Лишь Лад нос наморщил и хмыкнул. Он всегда отличался мимической выразительностью: вторая сущность заметно влияла на характеры всех многоликих иных.

– Расследованием эммм… инцидента в аэропорту уже заняты все спецслужбы, под личным контролем Сэма. – Не выпуская стакана из рук, Клавдий сел на край дивана, запахивая полы длинного, белого халата и поморщившись. – Честно говоря, я давно не видел шефа в такой ярости, детки. Да что там. Никогда и не видел.

– Клавдий. Я конечно судить просто так не берусь, но мне кажется, наша «гостеприимная встреча» была просто жестом. Нас предупредили.

– Да, сиятельный Кла. Было бы очень наивно нападать на нас простеньким таким способом. Проверяли и предупреждали, согласен. Даже не то чтобы очень серьезно. Так… символически.

Ди кивнула задумчиво, прекратив, наконец свою неравную битву с полотенцем на волосах. Развернула свою мокрую гриву, встряхнулась, как птица.

– Знаете, мальчики… Нам похоже прозрачно вполне намекнули на прокол в информационной защите. Кто знал об отправке сюда этим рейсом? Решалось же все за неделю, не больше.

Клавдий поежился, вспомнив недавний совсем разговор с разъяренным начальством. Сэм именно так и сказал: «разогнать всех безопасников к ягам облезлым!»

– Ди конечно права. – Дракон задумчиво крутил ленту новостей на инофоне. Сводки от МЧС, официальные сообщения о возможном теракте. – Но мне даже нравится. Кстати, никто не погиб. И лично я предпочитаю противников не за спиной. Нам кинули просто перчатку, сиятельные.

– Скорее – перчаточку. Вывеску на двери: «Не влезаем – убьет!» пока только вывеску. Клавдий, впереди у нас ночь, девять часов разницы по Москве, нам не спится. Рассказывай, что у тебя происходит тут, нам сиятельный Сэм только глаза округлял ужасающе. – Лер откинулся на спинку стула у стойки, лениво расчесывая пальцами волосы Ди, поглядывая на нее из-под темных пушистых ресниц.

Клавдий видел сейчас: они изменились, и очень существенно. Возмужали, стали самоувереннее и сильнее. Особенно Лер, он буквально «светил» своей силой зрелого могущественного азеркина. Ди повзрослела, в ней не было уже Венди – вечной девочки. Молодая, красивая женщина, знающая себе цену и наслаждавшаяся собственной красотой.

Даже дракон изменился. Так меняются вечные вдруг нашедшие цель своей жизни. Взгляд целеустремленный, как у гончей, попавшей на след.

Лишь один бедный Клавдий потерянный между кусками пространства, оторванный от своей вечной любви, от семьи, чувствовал себя тут несчастным и бесполезным. Ну хорошо, пусть полезным, но недостаточно.

Вздохнул тяжко (поймав недоуменный взгляд Ди) и стал все рассказывать. Ну как все… То немногое, что удалось узнать, и о том мизерном, что успел сделать.

Все это лето (с начала стремительной ссылки его на Камчатку) сиятельный Клавдий налаживал связи, слушал и узнавал. Дело в целом было паршиво. Не напрасно враг всего рода людского так усиленно им намекал после бала*. И самое неприятное: Клавдий просто не понимал, в чем настоящая причина всего здесь происходившего.

Откуда такое внимание всех представителей мира иных к этому захолустью? Толпы нарушителей на границах, буквально штурмующие все преграды, тьма мелкой нечисти в каждом углу словно вылезла из всех щелей этого мира. Как ночные бабочки на свет огня – они летели, их отлавливали, развоплощали, а они снова все лезли и лезли. Камчатский такой апокалипсис.

Время близилось к полуночи. За темными окнами клубился густой, холодный туман. А Клавдий все говорил и говорил.

– Ты, я смотрю, так удачно сбежал от беременной жены, что работа греет твои душу и тело, как крепкий виски. – устало уронил ему Лер, переместившийся от стола в глубокое кресло и уныло подпирающий щетинистую щеку большим кулаком.

– Беременные наши богини очень… нуждаются в заботе – тщательно подбирая слова так, словно супруга могла их услышать за десяток тысяч километров, смущенно пробормотал Клавдий и почесал лысину указательным пальцем левой руки – но ты не спеши так страдать, осталось совсем немного, лишь самое важное и касающееся только всех вас.

Его слушатели оживились. Венди сняла капюшон пижамы, успешно скрывавший ее малодушную дрему, тряхнула успевшими высохнуть волосами и весело улыбнулась, щуря озорные и заспанные глазки. Лад обрадованно потянулся, Лер заерзал в кресле, словно подчеркивая всю степень своей заинтересованности.

Клавдий явно устал от долгого разговора. Стакан давно стоял на столе, напиток в нем был не тронут (близко знакомые с Инквизитором давно заметили, что он всегда себе наливает, но не пьет).

– Новости сюда доходят, как караван из Египта и до Китая. Давайте я займу у вас еще десять минут, и всех отпущу. Утро вечера, как известно… И даже по местному времени.

– Да, разумно. Всем надо бы отдохнуть. И тебе, дорогуша. Вид у тебя… – Ладонис скорбно покачал головой, поджав многозначительно губы.

Клавдий молча кивнул, хмыкнул, деловито взглянул на дорогие наручные часы, и продолжил свой монолог:

– Моя хорошая новость пусть вас порадует. В связи с «теплой встречей» группа будет усилена. Уже через неделю прибудут еще два участника, к сожалению, состав усиления мне неизвестен. Точно наши, но кто – я не знаю. Сэм не спалился.

– Я кажется, даже догадываюсь – хмыкнул повеселевший вдруг Гуло. Венди стрельнула глазами в его сторону.

– Вторая прекрасная новость – вы подключаетесь к делу о масштабных хищениях и контрабанде камчатских магеммарисов* (gemmares драгоценные камни обладающие сильно выраженными магическими свойствами). Да -да.

– "Несколько лет назад, после извержения вулкана Толбачик, были обнаружены обширные месторождения уникальных минералов, в том числе и феноменальных зеленых камчатских алмазов, главная ценность которых – не ювелирная. Магическое оружие, изготовленное с использованием этих кристаллов, способно отсечь и уничтожить боевую сущность у всех многоликих иных, оставив в живых человека«.– Прозвучал бархатный голос ино-помощника, лежавшего на столе.

– Да, оставив калеку, без магии и ипостаси. И это еще не все.

– Может хватит, Клав? Нам бы поспать еще пару часиков, а с твоими новостями это будет очень трудно сделать, мне так точно приснятся кошмары. – Лер попытался шутить. Не оценили.

– Осталось всего две минуты – ехидно заметил дракон.

– Я уложусь. Дальше все не так уж волнительно, не печальтесь. После извержения на Толбачике было открыто восемьдесят шесть совершенно новых минералов. Ранее неизвестных науке. И все они обладают сильными магическими свойствами. Как и практически все, что выплевывают на землю вулканы и гейзеры Камчатки и Курильских островов. И это проблема: до момента полного исследования всех магических свойств этих минералов, их невозможно зарегистрировать и официально запретить «дикую» добычу.

– Все, как обычно. Пока системе не дать пинка, она и не полетит. – Лад демонстративно зевнул. Время заканчивалось.

– Ощущаете, к чему все идет?

– Даже успели увидеть.

– Все дорогие. Считайте – раздался звонок, время освобождать аудитории. Подробности и план действий – в десять утра по местному времени. – Ладонис Лефлог резко встал, взяв на себя привычную роль руководителя боевой группы. – Лер, проследи за размещением Венди, сам все знаешь, контур вокруг нашего дома я замкну лично.

– Так точно, сиятельный сьерр Ладон. Комната на втором этаже с северными окнами, артефакты защиты уже выставлены, полог тишины подключен, завеса активирована. Я, с вашего позволения, обращусь. Мое привычное место – на коврике. – Лер лучезарно улыбнулся, повертел головой, разминая широкую шею и извечно сгорбленную спину, выскользнул из кресла, и вышел. В дверной проем с тихим шелестом упала пушистая пижама, раздались едва слышные звуки царапающих белый ламинат звериных когтей.

– Мне все больше кажется, что я – неодушевленная декорация в этом вашем спектакле. Почти табуретка. – проворчала, подбирая белую пижаму, скинутую оборотнем на пол, следующая за ним Венди – ей, блохастый, я отвыкла ходить ногами, может ты снова меня повезешь? – Девушка взмахнула светящейся гривой белых волос и исчезла.

– Лад. Послушай. Есть еще одна новость, пока только для тебя.

– Ммм?

– Ты же помнишь о Ге. Она многое знает и видит, супруга моя ненаглядная. Вчера вдруг связалась со мной и просила тебе передать… – Клавдий явно замялся – Здесь тебя ожидают некие испытания тела и духа. Я это к чему? Не расслабляйся.

– Ты улетишь?

– Ге должна родить в конце октября, пару недель я еще буду с вами, но потом… Все очень не вовремя – Клавдий был явно обескуражен, столь извиняющегося тона от него Ладон не слышал, пожалуй что и никогда.

– А что она говорит на этот счет? – дракон ободряюще улыбнулся.

– Ты ее знаешь. Молчит, и загадочно улыбается, как обычно. В последний раз так вообще напугала: тебя говорит, тут еще один ожидает сюрприз, только не злись. Тихо настаивает на моем приезде. Очень тихо. Но очень настаивает.

Ладон усмехнулся. Там у них много осталось «сюрпризов». Но Если Ге решила оставить все в тайне от мужа – пусть так и будет. Ей точно виднее.

Они были все не только коллегами, сослуживцами и соратниками. Долгие годы их связывало нечто куда большее. Дружба? Братство? Кто знает.

– Спасибо, Кла. Иди и ты спать. Мне что-то подсказывает: каждая минута покоя скоро будет у нас наперечет. Отдыхаем, пока позволяют.

И они разошлись по постелям.