Глава 8

…Я торопливо шла по ночному парку, поминутно оглядываясь. Низко надвинутый капюшон длинного черного плаща надежно скрывал лицо и укутывал мраком фигуру, и лишь тихий, едва различимый слуху шорох камушков под подошвами мягких туфелек мог выдать мое присутствие. Моан на мгновение вышла из-за туч, и я увидела крышу белеющего впереди здания, скрытого за рядом высоких стройных деревьев. Зачем я здесь? Этого я не знала. Но что-то неумолимо толкало меня вперед, заставляя все ближе подходить к королевской усыпальнице. Наконец, показалась дорожка, посыпанная мелкой белой галькой. Вздохнув, я вступила на нее, неотрывно глядя на огромный дверной проем, что зловеще чернел впереди. Шаг. Еще один. Еще. Я не хотела туда идти, и тем не менее шла. Моан поднялась выше, залив все вокруг потусторонним серебряным светом. Даже крыша усыпальницы теперь казалось отлитой из мерцающего серебра. До двери оставалось около десятка метров, когда я заметила это… Пятнышко на камнях, еле различимое, оно смотрелось на белой дорожке темным и чужеродным. А вот и еще одно. Я, повинуясь какому-то порыву, нагнулась, чтобы получше рассмотреть. Что это? Кровь? Цепочка едва заметных следов уходила вперед, туда, где щерилась темным зевом закрытая дверь. Отчего-то вдруг мне стало так страшно, что ноги сделались ватными. Но я продолжала иди вперед, стараясь ступать абсолютно бесшумно, еще не понимая, что именно собираюсь сделать. Пять метров. Три метра. Тихий скрежет впереди заставил замереть на месте, напряженно вглядываясь вперед. Дверь в усыпальницу не была закрыта, теперь я видела точно! И сейчас она медленно закрывалась – в узкой щели мелькнула пола чьего-то темного плаща и дверь полностью встала на место. Кто бы это ни был, сейчас он находился внутри. Несколько мгновений я оставалась на месте, раздираемая противоречивыми чувствами – заглянуть внутрь или бежать без оглядки? Здравомыслящая часть меня молила убраться отсюда подальше, но что-то иррациональное, новое во мне, требовало разгадать эту загадку.

От раздумий меня спасли шаги, послышавшиеся сзади, и я запаниковала. Бежать вперед, спрятавшись в усыпальнице? Нет, не хочу. Бежать назад? Неминуемо встречусь тем, кто направляется сюда. А вокруг, как назло, залитая серебристым светом поляна, и укрыться негде. Хотя… Решение пришло мгновенно. Метнувшись вперед, к усыпальнице, я обогнула ее, встав за углом и вжавшись в шероховатую стену, моля всех богов, чтобы меня не заметили. Шаги приближались. Уверенные, громкие. Тот, кто шел сюда, очевидно знал, что бояться ему нечего. Я закусила губу, стараясь даже не дышать. Напряжение внутри достигло пика. Я узнала эти шаги – так мог идти только король. Но что он забыл ночью возле усыпальницы? И что здесь делаю я?

***

Стук в дверь ворвался в сознание, как что-то чуждое, неправильное, и я открыла глаза. Сон… это был всего лишь сон. Но такой натуралистичный, такой… Да, спустя долгий промежуток времени, я снова увидела тот самый, особенный сон. Сомнений не было. Значит арка действительно каким-то образом пробудила мой изначальный дар сновидицы, связав его воедино с моим новым телом.

В покои заглянула Тина:

– Донна Лаура, доброе утро. Прошу прощения, что разбудила Вас, но монна Альба велела передать, что через час у Вас встреча с наставником.

Я кивнула. Ну что ж, надеюсь, это будет интересно.

Увы, надежды мои не оправдались. Спустя час я, одетая и причесанная, сидела в кабинете первого этажа напротив высокого худощавого мужчины, представившегося мессером Неросом, которому было поручено обучить меня дару сновидицы. Хотя, если честно, я понятия не имела, чему здесь можно учить. Судя по недовольно поджатым губам мессера, он думал примерно так же.

– Итак, юная донна, расскажите мне, вы уже видели пророческие сны?

Я открыла рот, чтобы рассказать ему о своих снах, но тут же закрыла его. А, собственно, что я могу рассказать? О снах в своей прежней жизни? Однозначно нет. О сне, виденном сегодняшней ночью? Но я и сама пока не поняла, что именно видела, да и сам сон был… пугающим. Не стоит пока упоминать о нем.

– Увы, нет, мессер Нерос. Нам только вчера пробудили магию, поэтому я пока не видела ничего необычного, – я мило улыбнулась, но, кажется, на этого сухаря моя улыбка не подействовала. Весь его вид говорил о том, что он зря теряет здесь свое драгоценное время.

– Я так и думал, учитывая уровень Вашего дара. Боюсь, донна, Ваша магия настолько слаба, что Вы можете и вовсе не увидеть пророческих снов, – мессер многозначительно замолчал, чтобы я сполна прониклась его словами.

Я постаралась соответствовать его ожиданиям, изобразив на лице крайнюю степень расстройства.

– Тем не менее, – продолжал вещать мессер, очевидно удовлетворенный увиденным, и взявший на себя роль строгого ментора, – Его величество просил меня рассказать Вам о Вашей магии и помочь ее освоить. Но раз уж осваивать, получается, нечего, я ограничусь рассказом о том, что из себя представляет магия сновидицы.

Я была вся внимание. Здесь даже играть было не нужно. О магии сновидиц послушать было действительно интересно.

– Итак, магия сновидиц. Подвластна только женщинам, и, предвосхищая Ваш вопрос: нет, никто не знает, почему это так. – Мессер на мгновение замолчал, но уже скоро продолжил свою лекцию. – Сновидицами называют тех, кто видит вещие сны. Как правило, они видят настоящее или ближайшее будущее, и очень редко – отдаленное будущее. Впрочем, последнее Вам едва ли будет доступно с Вашим уровнем дара. Сновидицы помнят свои сны, причем в мельчайших деталях. Более того, их сны настолько реалистичны, что их, порой, бывает трудно отделить от яви. Ну и главное – это то, что сновидицы умеют ходить в осознанные сновидения. Вы знаете, что это такое, донна? – мессер Нерос вопросительно приподнял брови.

– Боюсь, что не совсем, могу лишь догадываться, что это как-то касается управления сном.

– Все верно. Осознанное сновидение – измененное состояние сознания, при котором человек осознает, что видит сон, и может в той или иной мере управлять его содержанием. Все вместе это в корне отличает сновидиц от обычных людей, которые тоже видят сны, но чаще всего сумбурные, отрывочные, которые, проснувшись, помнят смутно.

– Скажите, мессер, а от чего зависит приход того или иного сюжета сна? Я могу как-то управлять этим?

Собеседник впервые взглянул на меня с толикой интереса:

– Это очень хороший вопрос, донна Лаура. Обычно мои студенты в Академии Магии задают его лишь спустя пару месяцев обучения. Что ж, попробую на него ответить. Видите ли, дело в том, что дар сновидиц в корне отличается от другой магии, которая нас окружает. Обычно маг использует свою силу осознанно, и она полностью подчинена его воле и сознанию. Дар сновидиц же изучен мало, все потому, что он спонтанный, и далеко не всегда зависит от того, что они видят или чувствуют вокруг. По одной из версий, их дар неразрывно связан с силами вселенной, что нас окружает, и именно от нее зависит, когда ее дети увидят вещие сны. Безусловно, частота вещих снов зависит и от уровня дара. Некоторые сновидицы пытаются усилить его, используя магические амулеты, а также травы и благовония, считая, что запахи неразрывно связаны с миром сновидений. Но, повторюсь, все это мало изучено и четкой взаимосвязи найдено не было. Пробуйте разные способы, если хотите развивать свой дар. – Мессер подошел к письменному столу, что стоял у окна, и присев в кресло, стал что-то быстро писать на белоснежном листе бумаги. Я молча наблюдала за его действиями.

– Вот, это список литературы, который я советую Вам прочесть, если, конечно, возникнет такое желание. Все это Вы найдете в королевской библиотеке.

Я благодарно кивнула, принимая этот совет.

– Что ж, донна, думаю, на этом мы с Вами закончим. Если у Вас будут вопросы или Вы все-таки увидите вещий сон, просто передайте через прислугу, что хотели бы меня видеть.

На этом мессер Нерос откланялся.

Я же осталась в кабинете, размышляя, как быть дальше. Идти в библиотеку или? «Или» в итоге победило. Сон, увиденный ночью, никак не давал мне покоя, а потому я, сложив список и убрав его в кармашек платья, отправилась в парк, где располагалась усыпальница, надеясь, что в это утро никого там не встречу.

***

Парк встретил меня приятной свежестью и прохладой, которая бывает только в ранние часы наступающего жаркого дня. Благоухали цветы, на которых еще не высохли крошечные искрящиеся капельки росы, маленькие птички с веселым щебетом перелетали с дерева на дерево, иногда спускаясь попить из фонтанов прохладную воду. Вот и знакомая дорожка, белеющая впереди. Оглянувшись, и удостоверившись, что вокруг никого нет, я повернула на нее и невольно замерла. Сейчас, при свете дня, здание королевской усыпальницы не выглядело зловещим. Белели каменные стены, на которые кое-где взбирался ярко-зеленый плющ, сияла на солнце крыша, сочной зеленью зеленела идеально подстриженная лужайка. Пахло хвоей и травами. Я медленно пошла по дорожке, усыпанной мелкими камушками. Где же я впервые заметила пятнышко крови, здесь? Нет, кажется дальше. Может здесь? Тоже нет. Я прошла всю дорожку до конца, но не нашла ничего, даже похожего на то, что увидела во сне. Странно. Лишь оказавшись у самой двери, невольно вздрогнула, вспомнив, что она была не закрыта в моем сне. Что ж, была не была. Ругая себя за излишнее любопытство, я аккуратно взялась за тяжелую витую ручку и потянула дверь. С трудом, но она поддалась, и на меня пахнуло прохладой каменного склепа. Сердце замерло, а потом застучало с удвоенной силой. «Ну ты и трусиха» – сказала себе, пытаясь храбриться. Наконец, дверь отворилось достаточно для того, чтобы можно было войти. Но я все еще медлила. Что, если это запрещено? Что если там будет опасно? Что, если… Отогнав панические мысли, я шагнула внутрь, оставив дверь за собой приоткрытой, и остановилась на пороге, чтобы дать глазам привыкнуть к полумраку, царившему здесь.

Да, это была усыпальница королевского рода. Вдоль стен, сколько я могла видеть, стояли мраморные саркофаги, затейливо украшенные резьбой, с искусно вырезанными фигурами усопших на их крышках. Короли и королевы прошлого, с руками, сложенными на груди, в роскошных нарядах, каменными фалдами стекавших по камню, смотрели вверх незрячими глазами. Их лица выражали умиротворение и покой, который негоже тревожить живым. Я почувствовала, как противный холодок пополз по позвоночнику вниз и передернула плечами, прогоняя неприятное ощущение. Крошечные окошки, забранные узорными решетками, расположенные под самым потолком, давали скудный свет, что лился золотыми полосами, в которых танцевали мерцающие пылинки.

Я двинулась вдоль рядов, вчитываясь в надписи. Сколько же их здесь! Кто-то умер совсем молодым, кто-то прожил долгую жизнь. Обходя зал по кругу, я дошла до саркофагов, которые лишь ждали своего часа, стоя пустыми, со сдвинутыми крышками без резьбы. Надо же… Наверное, Его величеству Маннару не очень приятно лицезреть будущее место своего упокоения. Впрочем, о чем это я? Какое мне дело, что ему приятно, а что нет? Размышляя подобным образом, я добралась до последнего в ряду саркофага и нахмурилась. Почему его обладателя положили не в общем ряду со всеми усопшими, а поодаль, таким образом нарушив хронологию? Да и сам саркофаг отличался – ни резьбы, ни портрета усопшего. «Его величество король Райль Каринтийский» – гласила надпись о нем. Умер два года назад. Вот как? Значит передо мной – отец нынешнего короля Маннара. А где же королева, его мать? Я вернулась назад, вчитываясь в надписи последних саркофагов, но не нашла нужного погребения. Как странно. Но размышлять об этом в подобном месте желания не было. Сделав себе отметку узнать об этом позже, я выбралась наружу, аккуратно прикрыв дверь, и с облегчением подставив лицо теплым лучам солнца и легкому дуновению свежего ветерка.

Обратно в свои покои шла в странной задумчивости. Так что же все-таки показал мой сон, настоящее или будущее? Обычно я точно знала ответ на этот вопрос, просыпаясь, но сейчас уверенности не было. Может кровь просто смыли с дорожки? И кто ночью мог посещать усыпальницу, а главное, зачем? И зачем туда шел король? Обуреваемая этими мыслями, я не заметила, как на повороте узкой дорожки, окруженной высокими кустами, кто-то вышел мне навстречу, и лишь столкнувшись с ним, опомнилась. Ой!

– Аккуратнее, прекрасная донна! – раздался над ухом насмешливый голос, и я подняла глаза.

Передо мной стоял молодой мужчина. Очень красивый мужчина. Высокий, статный, облаченный в светлый камзол, с золотистыми волосами, с которыми заигрывало солнце, и глазами цвета неба, которые сейчас с интересом разглядывали растерянную меня. Точеный профиль, худощавое лицо с острыми скулами, темные брови. Подозреваю, я в ответ совершенно невежливо рассматривала его, потому что мужчина вдруг улыбнулся – той уверенной, чисто мужской улыбкой, которой могут улыбаться только особи мужского пола, прекрасно знающие, какое сокрушительное воздействие их внешность производит на бедные женские сердца. И эта улыбка сразу спустила меня с небес на землю.

– Позвольте представиться, – голос у незнакомца был под стать внешности – приятный, бархатистый, – граф Элиан Гвиди.

– Графиня Лаура Дель Мер, Ваше сиятельство.

– Безмерно рад знакомству с Вами, графиня. Если бы я знал, что в королевском парке гуляет такая красавица, то вышел бы на прогулку гораздо раньше.

Я отвела глаза. Граф решил пофлиртовать? Вот это точно лишнее.

– Видимо, я должен извиниться, что был так невнимателен…

– Не стоит, граф. Боюсь, я сама виновата.

– Что ж, раз этот вопрос мы выяснили… Быть может, Вы составите мне компанию на прогулке?

Так и есть, я была права.

– Благодарю за приглашение, граф, но я уже прогулялась и теперь возвращаюсь в свои покои. Была рада знакомству. Кивнув на прощание и развернувшись, чтобы покинуть Гвиди, я сделала шаг вперед, и снова на кого-то налетела. Да что ж такое-то! Не парк, а какой-то проходной двор. Сзади раздался тихий смешок.

Подняв глаза, чтобы посмотреть на лицо своего нового препятствия, я замерла. Передо мной стоял король, смотря на меня своими жуткими вишневыми глазами. При свете дня они казались еще ярче. Боги!

– Что здесь происходит, Гвиди? – Король обращался к графу поверх моей головы, настолько он был выше меня. При этом не сделав ни малейшей попытки отойти или заговорить со мной. Как будто я была пустым местом, не достойным даже приветствия. Поэтому, медленно пятясь, отошла назад я, тут же поймав на себе раздраженный вишневый взгляд. Я опять его разозлила? Чудесно!

– Ничего особенного, Манннар. Я, как и ты, совершенно неожиданно э-э… повстречал эту чудесную девушку, и поэтому счел своим долгом представиться ей и познакомиться. Ну и пригласил на прогулку.

– Вот как? – Теперь меня неприязненно сверлили взглядом. – И что же эта чудесная девушка делает в этот час в парке, вместо того, чтобы быть на занятии с наставником? Учится налетать на мужчин?

О, он ко мне обратился? Настоящий прогресс! Если до этого я смиренно стояла, ожидая, когда смогу покинуть мужчин, то теперь все во мне резко взбунтовалось против этого. Что он только что сказал? Что я прогуливаю занятие? Что специально налетела на его друга и на него? Да что он вообще себе позволяет? Да и Гвиди тоже хорош. Представил меня как… как… даже не знаю, как кого!

– Не совсем так, Ваше величество, – я сама понимала, что во мне сейчас, как в котле, клокочут эмоции, но остановиться уже не могла, поэтому продолжала медовым голосом, надеясь, что слушатели не сразу распознают сочащийся в нем яд, – с наставником мы уже закончили. Видите ли, ночью мне приснился сон. Особый сон, вещий. В нем я видела, как двое мужчин под ручку прогуливаются по парку, увлеченно беседуя друг с другом и не замечая никого вокруг. Одного из них я узнала, это точно были Вы. Вот и решила проверить, как учил меня мессер Нерос, правдив ли мой сон. Ведь я только начинаю осваивать свой дар, – я одарила короля одним из своих невинных взглядов. – И кажется, я была права! Смотрите, как неожиданно я встретила Вас и графа! И ведь действительно, кажется Вы никого вокруг не замечаете, – еще один взгляд на короля. «Не переигрывай, Лаура! – одернула себя, глядя на короля честными глазами.

Маннар смотрел на меня нечитаемым взглядом. Хотя нет, постепенно в нем разгоралась ярость и понимание того, что я только что ему «навещала». Таак, кажется, кому-то пора и честь знать.

– Прошу прощения, но мне нужно идти. Ваше величество, Ваше сиятельство, – сделав короткий книксен им обоим, я развернулась, и быстрым шагом направилась прочь, стараясь не перейти на бег. Мне показалось, или вслед мне донесся приглушенный смех?

Лишь дойдя до знакомого фонтанчика, изображающего плачущую бронзовую деву, я позволила себе на минуту присесть на его каменный широкий бортик и перевести дух. Здесь, в густой тени деревьев, было на удивление тихо и свежо. Как будто вся жизнь с ее мирской суетой осталась где-то там, позади, в благоухающих на клумбах цветах, в нагретом солнцем камне. Погрузив руки в прохладную воду, я приложила ладони сначала к пылающим щекам, а потом к горячему лбу, пытаясь охладиться. Почему Его величество настолько меня раздражает? И почему его так раздражаю я? Ответа не было.