Громкий яростный крик, сорвавшийся с моих губ, придал сил. Я вывернулась и оказалась на свободе, больше не ощущая на талии мужскую руку. Правда, Тиррен сразу же схватил меня за локоть и повалил на спину, надавливая коленом на живот. Стоило бы расстроиться, однако меня распирало от радости из-за своей небольшой победы.

– Ха, убежала, – выдавила я, наблюдая за его устремленным вдаль взглядом.

Лошади нигде не было видно. Она успела скрыться в лесной чаще, даже не превратившись в крохотную черную точку. И как бы далеко не мог отдаляться миам от палача, ему уже не догнать лихого коня.

Желваки на смуглом лице заходили ходуном. Губы сжались в тонкую линию, а глаза сощурились до маленьких щелок. Он с нескрываемой злостью начал перебирать камнями в ладони, вызывая двойника. Теперь мне предстояло бороться не только с сильным мужчиной, но и с его магической копией. Что было сил я рванула вверх и ударила по руке Тиррена, снова не достигнув цели из-за невидимой преграды. Однако от неожиданности один камень все-таки выпал, что привело его в недоумение.

Я казалась самой себе изворотливой дикой кошкой, четко знающей свою цель и стремящейся только к ней. Уже в следующую секунду в моем кулаке оказался валявшийся на земле миамен мужчины, а в голове зародилась единственно верная мысль: «Бежать!»

Тяжелое дыхание перекрыло все остальные звуки, юбка платья, как назло, начала заплетаться в ногах, отчего пришлось приподнять ее. Ноги утопали в траве, становившейся все выше и выше. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за волосы. И хоть я пригибалась, они все равно неприятно царапали кожу.

Считанные минуты побега показались мне длинными часами. Надо было вилять между деревьями, не попасться в руки разъяренному человеку, стремительно настигавшему меня. Я хотела обернуться, но каждый раз заставляла себя выискивать глазами какие-нибудь кусты или заросли, через которые палачу было бы сложно пробраться.

Пара минут… и я полетела на землю, сбитая с ног тяжелым мужчиной. Высокая трава смягчила падение. Однако неожиданно мы начали катиться по крутому склону вниз, задевая кочки, корни деревьев, иногда кусты. Каждый раз, ударяясь обо что-то твердое, доставляющее сильную боль, я вскрикивала. Мой голос разносился по всему лесу, а эхо повторяло и усиливало его.

В какой-то момент мы остановились. Голова еще продолжала кружиться, плечо ныло после многочисленных столкновений. Но единственное оказалось хорошо: я была сверху. Однако стоило мне дернуться в сторону, как мужчина со всей силы прижал меня к себе, выбивая остатки воздуха из легких. Он завел мою правую руку за спину и начал разжимать палец за пальцем, в надежде вернуть свой миамен.

Палач сделал ошибку, грубую и непростительную. Как только он завладел камнем, ему пришлось приподнять подбородок и почувствовать на шее холод стали своего же клинка. Вот теперь я окончательно почувствовала себя победителем.

Его кадык ходил вверх-вниз, потемневшие глаза встретились с моими, а одна рука начала вытягиваться над головой мужчины, показывая, что он и вовсе сдается. Я выгнулась, собираясь привстать, оторвалась от мага и тем самым сбросила вторую ладонь со своей поясницы.

Стоило нажать на его шею острием клинка, как Тиррен напрягся и даже затаил дыхание.

– Моя взяла, – широко улыбнулась я, но в следующую же секунду дернулась к его вытянутой на траве руке, чтобы не позволить соприкоснуться друг с другом двум камням и вообще отобрать их. – Даже не вздумай, – мне хотелось сказать это с ноткой угрозы, прошипеть, в конце концов, а в итоге получился вздох облегчения.

Однако сразу же пришло понимание, что меня попросту поймали в ловушку. Хоть миамены я и смогла откинуть в траву, но длинные мужские пальцы переплелись с моими, и выбраться мне из появившегося плена не удавалось. Вторая же сильная рука уже лежала на моем правом запястье и тянула в сторону, убирая опасное оружие от горла.

– Ну уж нет, – я придавила своим телом клинок, заставляя мага слегка приподнять подбородок. Теперь любое движение холодного оружия причинило бы вред как ему, так и… мне. – Отпусти, – процедила сквозь зубы, боясь лишний раз вздохнуть.

Тиррен медленно и аккуратно, палец за пальцем, разжал свои оковы. Только сейчас ко мне пришло понимание, что я прижимаю клинок своей грудью, что вырез платья находится слишком близко к лицу мужчины, что мне не удается дышать спокойно, не тяжело. Чтобы отвлечься от неправильных мыслей, я встряхнула головой, и все волосы упали вниз, словно отгородили наши лица от окружающего мира.

– Отпусти, говорю, – на этот раз фраза прозвучала как настоящая угроза, однако палач не разжал свою правую руку, что пальцами переплеталась с моей, до сих пор заставляя нависать над ним.

Надо было нажать на кинжал, показать, что я готова идти до последнего, что со мной шутки плохи. Но что-то пошло не так. То ли в этом виновато его горячее дыхание, которое доставало до моей кожи, то ли его высоко вздымающаяся грудь, то ли внезапно посветлевшие карие глаза, то ли… рука, медленно опускавшаяся вниз по моей талии и почему-то остановившаяся на оголенной ноге.

Что-то пошло не так… Нет, только не это!..

По телу пробежала предательская дрожь, явно не укрывшаяся от мужчины. Я даже заметила, как он в этот момент дернул уголками губ. Надо было находиться в том же положении, с ясным умом, не поддаваться никаким эмоциям и здраво оценивать ситуацию. Но звенящая тишина навалилась со всех сторон. Омут его глаз затягивал. Эта близость наших лиц воздействовала опьяняюще. А стоило шершавым пальцам сжать кожу на моем бедре, как я слегка выгнулась, неосознанно подаваясь вперед.

Я нервно сглотнула, втянула побольше воздуха, почувствовав, как дурманит мужской запах. Что-то определенно пошло не так, ведь надо было крепко держать рукоять клинка, а как только ощутила левой рукой свободу, сразу же потянуть ее на себя, не позволив Тиррену ухватиться за запястье и положить ее к себе на щеку.

– Выбрось его, – настойчиво прошептал мужчина, и я почему-то послушалась.

И лишь когда сделала сказанное, пришло осознание собственной ошибки. Я посмотрела на валяющийся в стороне клинок и шумно втянула воздух, но сразу же ощутила мужскую руку у себя на затылке, которая надавила на него и заставила поцеловать мага.

Надо было запротестовать, укусить, ударить по лицу… Однако мне словно дали попробовать вкусное лакомство, которое долгое время находилось под запретом. Я забыла… забыла, каково это, когда сминают в неконтролируемом порыве твои губы, когда рукой можно провести по колючей щеке, опуститься на шею, плечо, ощутить под ладонью твердые мышцы.

Почти сразу же Тиррен перекатился, увлекая меня за собой и тем самым уже заставив оказаться под ним. Он закинул мою оголенную ногу на себя и не переставал впиваться в нее шершавыми пальцами. Его губы были настойчивыми, они подчиняли и не позволяли вернуться к реальности. Я чувствовала себя маленькой и хрупкой, которую необходимо защищать и оберегать. Казалось, тело больше не принадлежало мне, им управляли, странно воздействовали, не позволяя разуму взять контроль над мыслями и поступками.

Мужчина на секунду отстранился, пробежался глазами по моему лицу, разметавшимся на траве волосам, усмехнулся каким-то своим мыслям, а после снова припал к губам. Это было настоящим наваждением, ведь я его даже не знала, видела от силы пару раз и даже толком не разговаривала. Однако это не мешало льнуть к нему, обнимать за широкие плечи, сжимать в кулаке его волосы. Я сама себе казалась изголодавшимся животным, которому так не хватало обычного поцелуя и той же руки на своем бедре, медленно продвигающейся вверх.

Лишь на мгновение, когда Тиррен прикоснулся к повязке на ноге, я вспомнила о трех монетах, которые ни в коем случае нельзя потерять, но не подумала, что сейчас делала что-то не так, впиваясь в его губы и не позволяя оторваться от себя.

В какой-то момент он все-таки отстранился, наклонился к моему уху и прошептал:

– Я хочу тебя.

По телу пробежала крупная дрожь, глаза сами закрылись, а из груди вырвался тихий стон. То ли слова, то ли обжигающее дыхание на меня так подействовали. Тиррен навис надо мной, дожидаясь ответа. Он ненадолго опустился, снова поцеловал в губы, а затем и вовсе прикусил нижнюю, слегка оттянув ее.

Я готова была разрешить, позволить делать со своим телом все, чего бы он ни пожелал. Но так сложно оказалось разговаривать. Трудно стало переплести даже пару букв между собой, когда мужчина вот так дразнил и играл, опалял кожу своим дыханием, заставлял смотреть в глаза, даже улыбался. А его рука на моей ноге сводила с ума. Я даже ощутила, насколько он хочет меня, мысленно уже отдалась и представила, как восхитительно было бы в тот момент.

Тиррен не продолжал, он ждал разрешения, именно словесного. И я открыла все-таки рот, чтобы сказать «да», когда вдалеке послышались крики и топот копыт.

Мы замерли, впились друг в друга глазами, словно нас только что застали за чем-то непристойным.

– Нет, – схватила я его за плечо, когда он собрался подняться. – На прощание.

Но он не услышал или не понял просьбу, резко встал. А в следующую секунду маг взял меня за руку и дернул на себя, поднимая и сразу же хватая в свои объятья. Тиррен поцеловал, а мое тело поплыло, ноги не удержали. Я казалась самой себе воском под воздействием огня, которому суждено лишь сползти по стенкам свечи и остаться внизу застывшей лужицей.

– Все, – прошептал мужчина и напоследок еще раз прикоснулся к моим губам.

Он отпустил меня, сделал шаг назад. Мне же пришлось слегка встряхнуть головой, чтобы прийти в себя. Вновь появившиеся крики мужчин, зовущих тэйра, стали как ушат холодной воды, резко вернувшей осознание, кто он такой и что меня ждет в ближайшем будущем.

Я сперва растерялась, затем хотела убежать, но вместо этого метнулась к кинжалу, надеясь хоть с помощью него обрести свободу. Мужчина оказался быстрее: он не только поднял с земли холодное оружие, но еще и в считанные секунды добрался до своих камней, сразу же выпрямляясь и поворачиваясь к скачущим в нашу сторону стражникам.

Но была секунда, краткий миг, когда Тиррен странно взглянул мне в глаза и хотел что-то сказать. Я заметила этот порыв и сжалась в страхе. Его слова полностью расстроили бы меня или, наоборот, придали бы сил.

– Тэйр, к воротам Шигарда прискакала ваша лошадь, и мы сразу же пустились на ваши поиски, – отчитался стражник, остановившись перед палачом.