Волшебный рецепт, волшебных вареников от Ведьмы

Привораживает, завораживает, размораживает

Кнопка коротко глянула на Верью, мол, куда тащить? Та кивнула в сторону кухни, и повернулась ко всей честной компании:

– Надеюсь, мы тут без строгих этикетных тикетов? Позвольте пригласить вас в самое магическое, самое сильное, самое, самое место силы любой Ведьмы.

Гарри, Варина и Валд переглянулись, интерес читался на всех лицах, но молча, послушно, отправились за хозяйкой.

Да, она, Верья, везде и всегда сразу же становилась хозяйкой положения, географического, фактического и личного пространства. Ей бы курсы коучинга вести, клиенты бы взлетали в топ с самых первых занятий. Но…оно ей надо? И других забот полон крепких зубов рот!

Кнопка уже была там, и споро выкладывала:

Муку, один кг. примерно. К ней благодарности безмерно. За хлеб, за стол, за дом, за всё.

Воды чистой, граммов эдак двести, но не точно, от муки зависит, хорошая Ведьма всё сразу видит. Чтоб не шибко жидкое, да не совсем крутое, примерно, посерединке, вот такое.

К воде пару литров счастья, да радости радужной добавила. И чуточку, чуточку смехом разбавила.

Яйцо куриное. Простое, не золотое. Золотым в лоб хорошо задвигать, а простое для такого теста обязательная благодать!

Соли капелюшечку. Чутешную. Чтоб и оттенок придать, и не шибко от засоления страдать.

Чернику свежую, им в обед доставили. Прямиком из Леса, с добрыми пожеланиями, во исполнение всех добрых желаний.

Черника она такая. Может.

Сахарку белого, белого, для счастья радостно смелого.

Кнопка тесто замесила.…Как? Ой! Да просто же!

Муку в миску. Соль по всей поверхности. В муке ямку. В ямку воду. В воду яйца. И давай аккуратненько с краев муку в воду подгребать, тесто месить, да песенку напевать:

Тесто вкусно замешу,

Всех к столу я приглашу.

С ягодкой черничкой,

Милой невеличкой,

Да во славу с сахарком,

Чтобы счастье лилось в дом!

Чтоб в душе играла радость, всё во благо, всё с добром!

Пела она, пела, тесто месила, месила. И снова пела, и снова месила.

Пока тесто к рукам липнуть не перестало, и таким упругим стало, что любо дорого поглядеть.

Тогда Кнопка его отправила отдохнуть, на полчасика.

А сама давай продолжать ворожить, по кухне весело кружить.

Чашки блюдечки достала. Сахарницу красивую вытащила.

Чайник, термопот точнее, давно уже стоит, кипяток хранит.

Свежую заварку открывала, да чай в заварочнике наисвежайший, наиароматнейшией заварила.

Ягоды сахарным, алмазно искристым засыпала.

И рядом со всеми за стол присела. Пока тесто отдыхает.

Затянувшийся вечер под земляничным соусом

Верья усмехнулась, увидев конопатый нос, испачканный мукой, встала со стула, и, хлопнув в ладоши, громко сказала:

– Алиса, включи нам «Шербургские зонтики»!

– Слушаюсь! Слушайте, – раздался голос…ну, такой голос, со всех сторон и ниоткуда.

По кухне поплыла вечно прекрасная мелодия оркестра Поля Мориа. Как – то сразу стало немного грустно.

За окном темнота. И где-то там, в этой мгле затаилась душа, не знавшая любви. Никогда не взлетавшая от счастья. Считающая жизнь в центах, копейках, рублях, евро и золотых слитках. Отмороженная по самое, самое немогу…

А Верья тем временем подошла к холодильной камере, и вытащила из неё свежие, сочные, полные солнечных теплых лучей и нежности земной, ягоды земляники.

Боже,…какой всех окутал аромат…божественно прекрасной Земли, вечно молодой, вечно доброй, безгранично щедрой. Ах…

Верья взяла в руки блендер, и начала взбивать ягоды.

Шум блендера притушил грусть. Дама, взбив ягоды, ненадолго выключила аппарат, и сказала:

– Алиса, Счастье!

И загремела Феличита!

В блендер посыпался сахарок, влились сливки, и труженик вновь зажужжал, но мощные звуки счастливой мелодии яркой радугой прорывались сквозь его журчание. Казалось, что он работает в такт песне. А впрочем, кто их эти волшебные инструменты знает, может и блендер решил подпевать? И такое бывает! Абсолютно! Когда ты решаешь, что счастье везде, и в тебе в первую очередь, даже техника проникается.

Тем временем Кнопка начала лепить вареники. Нос покрывался ещё большим слоем муки, волосы припудрились, вместе с сочными щечками.

Ей всё было нипочем!

Пританцовывая под песню, она лепила вкуснючие вареники, да так задорно, что народ не выдержал и присоединился к процессу.

Главная взглянула на часы, и усмехнулась:

– Наш вечер явно затянулся.

Стрелки были уже почти на 00.00.

Бум. Бум. Бум. Ку-ку. Двенадцать раз сказали часы.

Но никто, ни во что не превратился. Здесь же все были сами собой. Так оно проще. Потому что…да потому что, иногда вместо Золушки, превращается принц. И совсем не в короля. А в диванного жителя. Что? Не верите? Да?

Дело ваше, то я точно знаю, что далеко не все принцы становятся королями, ох, не все!

Но этим вечером никто, ни во что не рядился, никем не притворялся, и потому все остались в своем виде.

На плите уже кипела кастрюля с кипятком, в неё закинули вареники. Те всплыли быстро, показывая всем свою вкусноту в полном объеме.

Тарелки на стол, соус землянично – солнечно – сливочный посередине.

Каждому по порции. Добавка предусмотрена.

В открытое окно крадучись, надеясь, что её не заметят, влезла ветка акации. Душистой. С колючками.

Явно нацеливаясь на ближайшую тарелочку, где уже исходила сладким счастьем, невероятно притягательная порция.

Аромат земляники плыл по всему дому, сбежав в сад, покоряя его и обволакивая летним волшебством.

Музыка звала радоваться.

Верья шлепнула по ветке:

– Ты куда, родимая?!

По поводу

Ветка обиженно, женским контральто, зашипела, и попыталась соспиралить в ночную тьму.

Ага! Кто бы ей дал!

Верья заранее, незаметно для всех приготовила толстую рукавичку- прихватку, которой и ухватила ползучую проныру.

– Дерну-ка я за ниточку! Кто на кончике висит? Кто там с завистью глядит?

Ветка начала активно сопротивляться. Аки удав пружинный! Уж она и так извивалась, и эдак изгибалась, и в частности отбивалась, а в общем и целом, в мощном дамском захвате оставалась.

Дама – Ведьма нежно, но мощно потянула ветку на себя, рывок, второй, третий.

На седьмом, сакральное же число, в окне показалась искаженной натугой мордашка. Такая…льдистая, всё в морщинках злого непонимания.

– Заходи, заходи, гостья дорогая! Давно с тобой хотела воочию познакомиться. Да всё никак случай пазлами не складывался. Не случился. А теперь случился. Заходи! Обойдемся без традиционного стука в дверь. Чего уж там!

Ветка, вместе с висящей на ней Льдинкой, а как вы думали, кто там мог быть?! Втянулась в кухню полностью.

И рассыпалась.

Льдинка плюхнулась на пол.

Злое выражение лица сменилось злобным, рот начал открываться, искривляясь ломанными лучами ненависти и зависти.

Некрасиво так. Но куда деваться, много её, зависти, ох много, в обледеневших сердцах!

Но Верье было глубоко фиолетово на все искажения, искривления и потуги сопротивления.

Она взмахнула рукой, моток кухонных полотенец взметнулся спиралью, опутал незваную, но долгожданную гостью.

Мумией увлек к стулу, и как-то так извернулся, что она оказалась сидящей с прямой по-королевски спиной, в центре кухни.

– Ну, здрава, буди, красавица! По какому такому серьезному поводу ты в наши владения сама забралась, а не своих адептов, как обычно, послала?

Отмороженная гордо молчала.

– Что ж…молчи, коль хочется. А мы чай станем пить, с десертом, да, друзья- союзники? Кнопка, наливай!

И вновь по кухне понеслись мозговыворачивающие в сторону поесть, попить, понаслаждаться ароматы.

Новенькая нервно сглотнула.

Мумиё ты моё мумиё

Сворачивающий мозги набекрень запах, приятная музыка, стол, накрытый к чаю. И не только, вареники занимали центральное место, поделив пьедестал с землянично сливочным соусом. Уютная темнота за окном, напоминающая о том, как комфортно в такие моменты находиться под крышей дома своего.

Или гулять с кем-то родным по душе по улицам, крепко прижимаясь к любимому плечу, и рассуждая о….о звездах, ясное дело!

Потрескивающая от ледяной зависти гостья в центре кухни…

Всё это создало неподражаемый антураж!

Народ переглянулся раз, переглянулся два…

И всё пространство залил смех. Нет, не смех, хохот!

Он был таким звенящим, что даже Алиса подхватила его песенкой из «Ну, погоди!» Помните? Заяц и волк в комнате смеха. Вот оттуда Алиса и залила сейчас кухню своей поддержкой.

Лицо Льдинки сморщилось ещё больше.

А как же?! Её боялись! Ей подражали! Из-за неё дрожали! И в переносном и буквальном смысле.

Но чтобы над ней ржали… Такого ещё не бывало!

– Вы чего?! Над кем смеетесь?! Надо мной смеетесь?!

Решила-таки она раскрыть рот и уточнить. Нам же всегда кажется, что смеются над нами. Хотя сейчас так оно и было.

Присутствующие почти отсутствовали в данной Вселенной, ибо так забавлялись, так гоготали, что воспринимать действительность адекватно, да ещё на вопросы отвечать были просто не в состоянии.

– Мумиё ты моё, мумиё!

Выдавила из себя Верье, и громовой гогот набрал новые обороты и высоты.

И тут случилось неожиданное. Такое, чего никто, никогда не мог ожидать.

Такое, что даже самый крепко памятный летописец не нашел бы ни в одном тысячелетнем списке событий.

Такое, что даже СМИ не стали бы, его освещать, сочтя за лапшу, которую даже им, всепоглощающим и вещающим о самых невероятных событиях с серьезным выражением истинной правды в седьмом поколении на абсолютно задекорированных фотографиях физиономий.

Такое, от чего смех резко стих, сменившись не менее, а может даже, более звенящей тишиной.

Не плачь, девчонка!

Лицо Льдинки сморщилось как печеное яблочко, приняв цвет вареной для селедки под шубой свеклы.

Затем позеленело под зеленый горошек. Свежесорванный. Затем…затем раздался рёв сирены.

Настолько реалистичный, что все зажали уши, испугавшись за свои барабанные перепонки.

Они даже очнулись от приступа смеха, и нашли источник воя.

Выла Льдинка. Выла, ревела, разбрасываясь кусочками льда, тающего на лету, во все стороны.

Стены, стол, стулья, пол всё оказалось в брызгах!

Верья еле успела накрыть пологом блюда, блюдца и остальное, что стояло на столе.

Минуты шли, секунды неслись, мгновения терялись, а ледяная Ведьмочка рыдала.

Рыдала так, что казалось, это не таяние айсбергов затопит континенты, а слезы обиды сейчас накроют всех цунами.

От её искрящейся, блестящей, пусть холодной, но почти совершенной красоты ничего не осталось! Как будто слетел макияж вместе с татуажем и прочим ботоксом.

Исчезла злобная мстительница, коварная кулинарка – мороженщица, умелая бизнес вумен, легко откусывающая хвосты по самую шею, конкурентам.

Осталась ревущая во все горло девчонка.