Цитаты из книг автора «Мршавко Штапич»

Выясняется, что лес в этом месте сильно отличается от карт (даже от спутника): отчасти он затоплен так, что у южной кромки с севера не продраться, отчасти вырублен под стройку какого-то суперпафосного домины, построенного для банкира и его жены, известной певицы. Единственный выход – проникнуть в лес с юга, с их территории. Охрана оказалась адекватной, связалась со своим шефом, который разрешил нам пройти сквозь роскошные владения семейства банкира и певицы. Забор, окаймлявший их участок с севера, ограждал лес с юга до болота на западе и до дороги на востоке.

Кому это надо – красивая, послушная, умная? Как такую потом обвинять в своей ничтожности и неудачах? Подайте нам что пожиже. Говорю от имени всех русских мужчин. Нахуй нам не сдались прекрасные женщины. До прекрасных надо дорасти. Пока мы молоды – нам подавай проблем, ухватом в раскаленную печь, и дровишек подкинь, чтобы там разгорелось адово пламя и проблемы кипели и выплескивались

Оса быстро просекла, что существует Кукла, существует в моем мозгу, в сердце, и вообще, пока она СУЩЕСТВУЕТ, Осе будет тяжко. Тогда Оса проявила интеллект и решила обождать – может, это и была причина опеки. Ей хотелось заполучить меня не на 5 минут, а надолго, и поэтому она так выстроила поведение. Что скажешь – 35 лет, жизненный опыт.

На мои городские поиски стало ездить чуть больше людей. Не из-за того, что я начал придумывать более качественную «мотивацию» – врал я так же средненько, как и раньше. Но вот моя «должность» руководителя направления играла свою роль. Поисковики – они как дети: им хочется найти, испытать радость, стать свидетелями еще одной истории, и они любят ездить к «хорошим» координаторам. Поэтому поиски Жоры всегда собирали больше народу, чем любые другие поиски. И я как «старший по направлению» тоже был удостоен доверия. Отныне можно было важничать, делать умный еблет и тому подобное. Очередной поиск, даже уже не помню, кого искал. Какую-то бабку, кажется. Штаб – в кафе на Земляном Валу. Поставили вместе 6–7 столов, сидит толпа народу, ждем новую партию ориентировок. Свободных мест нет. Я выхожу покурить, а когда возвращаюсь, вижу на своем месте какую-то бабу лет 35.

Ничего не подозревающих бегунков кладут чуть ли не мордой в пол, как только они подходят к друзьям. Сразу после – сажают в машину и везут к родителям. Самое удивительное, что подходы оказались приблизительно одинаково эффективны. Кукла первой начала вести прямые диалоги с такими бегунками и возвращала потом их пачками. Хрупкий тоже – теоретически – мог бы поставить свою систему на поток, но много бухал, а его тактика требовала нервов, встреч, времени, а также звонков посреди ночи товарищам: «Слышь, надо бегунков отловить».

Операция по поимке бегунков напоминала захват террористической группы: десяток волонтеров перекрывают все подходы к станции, еще по два человека дежурят на соседних станциях, если бегунки надумают сбежать на электричке, около платформы стоит машина, готовая к погоне.

Когда мы приехали в гостишку, где было назначено собрание, серьезный Зид уже настраивал камеру, стоявшую прямо за столом председателя. Онлайн-трансляция должна была, наверное, подчеркнуть, что отряд, наш родной улей, уже распространился и на другие регионы. Представители регионов могли следить за происходящим и даже голосовать в твиттере. Выборы в отряде – процедура парламентского типа: делегаты поднимают руки, всех считают, решение принято – да, да, нет, нет. Всё прозрачно. В этом смысле Жорин тоталитаризм – верный, стадионный, массовый, даже развлекательный.

В «десанте» были Гущин, Абрамс, Кукла, Киса и другие. Команда собиралась нормальная. Кукла, как назло, не была настроена поболтать, зато громко вспоминала своего Эдичку. И у меня зачесались руки – посмотреть, что у нас есть на него. Оказалось – немало: пара уголовных дел, оба раза отскочил, оба раза 159-я, мошенничество, плюс большие долги. Сам он с Дальнего Востока, пару лет как переехал. Плут форменный. Позвонил Сурену – и тот кое-что дополнил: Эдичка жил на квартире какого-то эмчээсного генерала в Пушкине, а в Крымске он украл фуру гондонов (кто отправлял фуру гондонов в качестве гуманитарки?) и фуру туалетной бумаги, и самое забавное – даже есть фото из ВК, где в его жилище лежат огромные коробки гондонов. Еще пара звонков – на ДВ, и вырисовалась вообще классная картинка: Эдичка отскакивал от своих дел, потому что был связан с властями. У него явно были свои отработанные ходы и мысли.

– Да ладно тебе, заедешь на неделе, куплю. Смотрите, как система работает. Давайте кого-нибудь возьмем из вашего отряда. – Меня! – неожиданно просит Хрупкий. – Так, Хрупкий, Василий. Какой год? – 83-й. – Ты один такой. Так, смотри. Рождение – Магадан, прописка – Алтайский край, телефон. Этот? Ага. Так, родственники. Имущество. Машины нет, прав нет. Кредиты. Ого! Да, не по средствам живешь. Судимость. 158-я? Бывает. А как тебе кредиты-то дают?

Богатый дом, пентхаус. Нас встречает чувак, как будто созданный из доктора Гонзо, Большого Лебовски и пары персонажей Пелевина. Он в тапках, с бородой, в халате. «Андрей», жмет руки, «пойдем». Проходим через коридор, оказываемся в кабинете в 50 квадратных метров. Весь кабинет увит проводами, стоят серваки в охлаждающих боксах, компьютеры, 4 огромных монитора висят над столом, обстановку дополняют маленький стол с чаем, кофе, печеньками, пара диванов и роскошное геймерское кресло. На стенках кое-где висят календари – ФСБ, 100 лет такому-то отряду, 50 лет таким-то войскам. На столе стоит пара каких-то наград с орлами, гербами и вензелями. – Короче, парни. У меня есть для вас подарок. Открывает экран компьютера.