Цитаты из книги «Мороженое со вкусом лета»

– А что такое «Каролинский жнец»? – спросила я с любопытством. Мне никогда не случалось видеть, как официантка предостерегает кого-то от заказа, даже когда Тоби хотела того омара за семь долларов. – Это самый острый перец, который вообще можно есть, – сказал Кларк как ни в чем не бывало. – Его не так часто можно встретить. Мне не удалось сдержаться, и я с отвращением сказала: – Но зачем так над собой издеваться? – Я так понимаю, ты не очень-то любишь острое.

– О, – тихо сказал он, – извините, – он посмотрел на меня, я смотрела в пол. – Я не сообразил, – сейчас Кларк выглядел более смущенным, чем когда-либо раньше. – Я собиралась рассказать про это за ужином, – пробормотала я. – Извините, а вы вообще знакомы? – отец посмотрел на нас и вдруг расхохотался.

– Папа, это Кларк Гетц-Хоффман, – сказала я. И одновременно со мной Кларк произнес: – Маккаллистер. – Что? – я повернулась к нему. – Кларк Маккаллистер, – повторил он. – Я думала, твоя фамилия Гетц-Хоффман. – Вам дать минутку на переговоры? – спросил отец, глядя на нас. – Извини, – сказала я, пытаясь хоть что-нибудь сообразить. Может, его родители развелись и это новая фамилия его матери или что-то типа того.

– Подожди секунду, – продолжал отец, задумчиво потирая тыльную сторону шеи. Он был явно не в своей тарелке, словно актер в плохой пьесе, который вдобавок забыл выучить текст. – А это нормально, что ты идешь ужинать с кем-то, кого я не знаю? Я некоторое время молча смотрела на него, пытаясь понять, риторический ли это вопрос или он действительно ждет ответа. Непонятно было и то, почему отец вдруг начал вести себя как персонаж ситкома. Я уже много лет не спрашивала у него ни на что разрешения. Обычно у меня даже не было такой возможности.

– «Мистер Уокер» вполне подойдет, – наконец ответил отец, улыбаясь дежурной улыбкой, которую использовал в предвыборных кампаниях. – Как дела, Палмер? Как поживают родители? – О, у них все хорошо. Спасибо за беспокойство. – Палмер уже уходит, – быстро вставила я, пока он не начал расспрашивать ее о братьях и сестрах. Я практически видела, как он опять включает «режим кандидата», желающего продемонстрировать, что он помнит, как зовут родственников Палмер, и другие подробности. У нас не было на это времени.

Я посмотрела на экран телефона и поняла, что Палмер права. Потом еще раз посмотрела в зеркало и пришла к выводу, что выгляжу нормально. В конце концов, Кларк неделю смотрел на меня в одежде для выгула собак!

Она сфотографировала меня и, пока я не успела ее остановить, принялась что-то набирать на своем телефоне, – видимо, отправляла фото Тому. Хотя я была не уверена, что его мнение вообще стоит брать в расчет, потому что всякий раз, когда его спрашивали о чем-то подобном, он заверял нас, что мы выглядим хорошо, но Палмер выглядит лучше.

– О, – растерялась я, пребывая в уверенности, что мы просто посидим в парке или выпьем где-нибудь кофе. Но идея пойти на ужин, перед которым он заедет за мной, была гораздо более привлекательной… – Конечно. – Я записала свой адрес. – В семь? – В семь, – сказал он, не переставая улыбаться. – Отличное время. Обожаю семь. Прекрасно. Договорились. – Договорились, – эхом отозвалась я, улыбаясь ему в ответ, но стараясь, чтобы моя улыбка не выглядела по-идиотски, хотя именно так я сейчас себя и чувствовала.

Он появился у нее в этом году, и подруга назвала его «Маккуин». «Потому что это большой “Фиолетовый Побег”», – объяснила она, сияя от гордости. – Вы же понимаете?» Никто не понимал, и она обвинила нас в полном отсутствии кинематографического кругозора и заставила посмотреть подряд «Великий побег» и «Буллит» – а закончилось все тем, что Палмер влюбилась в Стива Маккуина. (А Том начал жутко ревновать к покойному киноактеру и сделал себе стрижку в стиле шестидесятых, которая смотрелась на нем ужасно, а волосы потом очень долго не отрастали.)

Кроме того, в сложившейся ситуации была определенная прелесть. Подобные отношения тем и хороши, что могут оставаться идеальными, потому что никогда не узнаешь, каков на самом деле твой предмет воздыхания: может, он издает странные звуки, когда ест, или еще что-то в том же духе.