Глава 5
Жабутикаба

Вернувшись домой из Страны Прозрачных Вод, Носишка никак не могла успокоиться. Каждую ночь видела она во сне Принца Серебряную Рыбку, доктора Улитку, донну Паучиху и других своих новых друзей.

Она их всё время вспоминала, и Эмилия тоже. Кукла говорила уже совсем хорошо, но более упрямого существа свет не создавал.

Ни разу не сказала она «доктор Улитка», а всё: «доктор Утка» или уж в крайнем случае «доктор Утятка».

Носишка смеялась: «Ну кто справится с этой сумасшедшей!»

Донна Бента тоже привязалась к кукле: выходки Эмилии, её нелепые и всегда неожиданные «идеи» очень развлекали старушку. По вечерам она брала Эмилию на руки и рассказывала ей сказки и разные истории. О, никто так не любил слушать истории, как упрямая маленькая кукла! Целый день она клянчила: «Расскажите мне историю про этот шкаф!» Или: «Какая это птичка кричит?.. Ах, кукушка… Расскажите мне историю про кукушку!» Когда она узнала, что к ним на всё лето приезжает Педриньо, внук донны Бенты, то стала тотчас же просить, чтобы ей рассказали его историю.

– Но у Педриньо нет ещё никакой истории, – отвечала донна Бента, смеясь, – это мальчик десяти лет, он никуда не выезжал из дому, кроме как сюда, к нам, и поэтому ещё ничего особенного не сделал и ничего особенного не видел. Какая же у него история?

– Миленький ответ! – возмутилась Эмилия. – А вон та книжка в красной обложке, которая у вас на полке лежит, тоже никуда из дому не выезжала, но в ней ведь больше десяти историй!

Донна Бента повернулась к тётушке Настасии:

– Эта Эмилия говорит столько глупостей, что голова кругом идёт!

– Это потому, что она из тряпок, сеньора, – объяснила тётушка Настасия, – и из простой такой материи, бумажной. Если б я знала, что она станет говорить, я б её лучше из шёлка сшила или хоть из того шерстяного лоскутка, что остался от вашего платья, знаете?

Донна Бента посмотрела на тётушку Настасию в задумчивости, находя, что это объяснение слегка смахивает на «идеи» Эмилии…

В эту минуту показалась Носишка с письмом в руке.

– Письмо от тёти Тоники, бабушка! – сказала она. – Наверное, пишет, когда Педриньо приедет.

Донна Бента вскрыла конверт и прочла письмо: Педриньо должен был приехать через неделю.

– Неделя! – огорчилась Носишка. – Как долго! А мне так хочется рассказать ему про Страну Прозрачных Вод!..

– Что это ещё за страна? Ты мне ни о чём таком не говорила, – удивилась донна Бента.

– Не говорила и не скажу, потому что вы всё равно не поверите. Ах, бабушка, что за страна! Сколько там чудес! А коралловый дворец – да такой можно только во сне увидеть!.. Нет, нет, вы с тётушкой Настасией всё равно не поверите. Вот Педриньо поверит, я знаю. Когда он приедет, я ему всё расскажу, всё, всё…

Донна Бента действительно никогда не верила чудесным историям Носишки. Она всегда смеялась: «Это она во сне видела!» Но с тех пор как Эмилия научилась говорить, донна Бента стала задумываться и как-то раз сказала своему другу, тётушке Настасии:

– Это такое чудо, Настасия, просто не знаю, что и думать: мне начинает казаться, что и другие Носишкины истории – не только сны.

– И я так считаю, сеньора, – отозвалась добрая негритянка. – Я тоже раньше-то не особо верила, а теперь так просто диву даюсь. Ну где ж это видано, чтоб куколка, которую я сама, вот этими руками, сшила из тряпок, – и вдруг разговоры разговаривать!.. Как человек!.. Не знаю, не знаю, сеньора, или мы стареем, или пришёл конец света!..

И старушки смотрели друг на друга, укоризненно покачивая головами.

Носишка ужасно не любила ждать: приедет, не приедет, когда приедет… Терпение лопается… У неё, наверное, совсем бы испортилось настроение, если бы к этому времени не поспели жабутикабы^[1]. Ах, какие они вкусные!

В саду у донны Бенты росло три деревца, но хватило бы и одного, чтобы все в доме не только насытились, но и объелись. На этой неделе плоды на деревцах уже поспели, и Носишка, осмотрев опытным глазом ветки, нашла, что каждая жабутикаба теперь «как раз» и пора начинать есть. И она стала проводить целые дни на ветках, как обезьянка. Выбирала самую спелую жабутикабу, клала в рот – и крак! – прокусывала – с-с-с! – высасывала сок и – трах! – кидала кожуру вниз, на землю.

Но кожура недолго оставалась лежать на земле… Под деревом бессменно дежурил второй потребитель жабутикаб. Это был маленький, плотный и очень прожорливый поросёнок, которого в доме прозвали Рабико́, что значит «бесхвостый» или «короткохвостый», потому что хвостик у него был хоть и крючком, но уж очень коротенький. Как только Рабико увидит, что Носишка уже взобралась на дерево, он сразу же прибежит и встанет внизу, ожидая, когда на него посыплется кожура. Каждый раз, когда сверху раздавалось «крак!» и «трах!», снизу сразу же отзывалось «хруп!» – и Рабико начинал с чавканьем жевать кожуру. Так что дерево с утра до вечера оглашалось этой музыкой: «крак, с-с-с-с, трах, хруп; крак, с-с-с-с, трах, хруп…».

Но в конце концов жабутикабы кончились.

Только то тут, то там, на самых высоких ветках, оставалось ещё два-три плода, но почти все попорченные осами.

Рабико – хру, хру, хру! – иногда появлялся ещё под деревом по привычке. Постоит немного, очень серьёзный, мрачный даже, подождёт: вдруг ещё какая-нибудь кожура… Но нет, сверху больше ничего не падало, и Рабико удалялся, повесив голову: хру-у, хру-у, хру-у-у…

Носишка тоже иногда приходила с толстой палкой и, подняв и палку, и нос кверху, старалась «выудить» что-нибудь.

– Хватит, девочка! – крикнула как-то раз тётушка Настасия, наблюдавшая эту картину с речки, где полоскала бельё. – Целую почти неделю на дереве просидела, всё равно что обезьян лесной! Поди-ка помоги мне бельё развесить, оно лучше будет!

Носишка бросила палку прямо на поросёнка, сказавшего с упрёком «хру!» – и, сунув Эмилию вниз головой в карман передника, побежала на речку.

Жабутикабы и правда кончились, и опять началось ожидание: приедет, не приедет, когда приедет?

Глава 6
Педриньо

Наконец великий день настал.

Ещё накануне донна Бента получила письмо от Педриньо, в котором было написано так:

«…приеду шестого пошли на станцию бабушка гнедую лошадку не забудь хлыстик жёлтый который я повесил прошлым летом за дверью в столовой Носишка знает. Пускай она меня встречает у калитки и Эмилию возьмёт в новом платье и Рабико пускай на хвосте завяжет бант и тётушка Настасия пускай сварит кофе с пышками только жареными она знает моими любимыми.

Педриньо».

Следуя указаниям, данным в письме, Носишка встала очень рано для того, чтобы подготовиться к встрече брата. Надела на Эмилию новое ситцевое платье – красное горошком, – а Рабико завязала два банта – один на шее и другой на хвосте.

…И вот уже Педриньо показался на дороге верхом на гнедой лошадке, весёлый и загорелый.

– Ура! – крикнула Носишка, подбегая к брату и хватая лошадку за уздечку. – Слезайте, сеньор, слезайте, мне надо вам рассказать столько важных вещей!

Педриньо слез, обнял сестру и не удержался от искушения: тут же раскрыл чемоданчик с подарками и вынул какой-то свёрток.

– Угадай-ка, что я тебе привёз! – сказал он, пряча свёрток за спиной.

– Я знаю, – сказала Носишка, ни на секунду не задумавшись, – куклу, которая плачет и закрывает и открывает глаза.

Педриньо даже огорчился:

– Ну как ты могла отгадать?

Носишка засмеялась:

– Подумаешь, как трудно! Просто девочки умнее мальчиков… Потому и отгадала…

– Но мальчики сильнее? – сказал Педриньо и засучил рукав. – Ты гляди, какие мускулы! Потрогай, потрогай, не бойся… У нас в школе гимнастика, вот что!

Остальные подарки были вынуты тут же, в саду.

Рабико получил новый бант на хвост, шёлковый, и остатки еды, которую Педриньо брал в дорогу (этому подарку Рабико особенно обрадовался).

Эмилия получила полный кухонный набор: маленькая плита, кастрюльки, сковородки и даже скалка, чтобы раскатывать тесто на пироги.

– А бабушке что ты привёз? – спросила Носишка.

– Отгадай, раз ты такая отгадчица!

– Я могу угадать, что ты сам выбрал. А бабушкин подарок наверняка выбирала тётя Антоника…

Педриньо опять изумился: эта сестра хоть и живёт в деревне, а умнее всех городских девчонок, честное слово!

– Правильно. Бабушкин подарок мама покупала. А ты меня научишь отгадывать, ладно, Носишка?

В этот момент на крыльце показалась донна Бента, и Педриньо побежал к ней.

Вскоре все уже собрались в столовой послушать городские новости. Тётушка Настасия принесла с собой миску с тестом, чтобы не терять времени, и лепила пирожки…

В этот вечер легли поздно. Педриньо так много должен был рассказать про школу, про то, как там дома, про маму Антонику, что только в одиннадцать часов разошлись по комнатам. Зато и спали! Носишке снился город, а Педриньо снились все те чудеса, о которых ему успела за день нарассказать Носишка: Страна Прозрачных Вод, Принц Серебряная Рыбка, донна Паучиха… Потом приснилась Эмилия, которая без умолку болтала, и Рабико с новым шёлковым бантом… А под конец приснилось, что он, Педриньо, основал в Домике Жёлтого Дятла рыцарский орден, ну, знаете, как средневековые рыцари, такое общество, чтобы всем вместе совершать подвиги… Во главе, конечно, он, Педриньо. Остальные – Носишка, Эмилия… А Рабико принять? Когда Педриньо наутро рассказал Носишке, то ей так понравилось, что сразу же решили, что их компания так теперь и будет называться «Орден Жёлтого Дятла».

– А Рабико принять? – спросил Педриньо.

– Принять, я думаю. Он постепенно воспитается…

Часть вторая
Маркиз де Рабико

Глава 1
Семеро поросят

Их было семеро. Ну да, мы все знаем, что семь – число волшебное, в сказках да в пословицах повторяется, только их и вправду было семеро, и все рыженькие, с белыми пятнышками. Когда мама водила их на прогулку, то все семеро брели за ней чинно, гуськом – хру-хру-хру…

Дни шли, поросята росли, а как вырастали, так попадали…

– В школу, я знаю!

– В школу, да только в печную.

– Ах, как жалко!

Ну конечно. Жизнь поросёнка незавидная… Играет себе на лужке, весёлый, круглый, как шарик. Донна Бента посмотрит и скажет:

– Настасия, наша соседка Додо́ка будет сегодня с нами обедать. Я думаю, вон тот подойдёт! – и укажет на беднягу.

Негритянка придёт с кормушкой:

– Хрюшки! Хрюшки! Тс-тс-тс!

Глупышки посмотрят, прибегут – и ну чавкать. Тут она как раз наклонится – и цап за ногу «вон того»…

Но вы думаете, все семеро братьев так и попали в печку?

Ошибаетесь: один остался…

Ну кто вы думаете?.. Вы угадали, Рабико!

Он уцелел, потому что считался Носишкиным другом, она с ним играла, когда он был ещё совсем маленький.

– Ты не волнуйся, она тебя не тронет, – сказала однажды Носишка своему другу, подразумевая под «ней» тётушку Настасию. И сказала раз навсегда.

С тех пор Рабико перестал обращать внимание на ворчливые угрозы тётушки Настасии: «Зажарю вот тебя, если будешь тут мешаться под ногами» – и разгуливал по всему саду с нахальным видом.

Он подходил даже прямо к двери кухни и рылся в отбросах под самым носом у тётушки Настасии, наедаясь разными вкусными вещами до того, что живот у него становился круглый, как мячик, и он засыпал на солнышке так сладко, как умеют спать только свиньи, – хру-у! Во сне он по большей части ничего не видел, а изредка видел Эмилию в красном платье горошком.