Глава 6. Прогулки по лесу и не только

Перед походом в лес все собрались во дворе. Елена Захаровна как раз заканчивала давать брату последние наставления. Хозяйка одна не собиралась идти с гостями, и Лина ей даже завидовала.

Глядя на саму себя в старых джинсах, резиновых сапогах и мешковатой ветровке, ей хотелось плакать. А ещё эта ужасная косынка, которой ей повязали голову. Утешало лишь то, что остальные выглядели ничуть не лучше. Алиса в куртке с жёлтыми вставками и чёрно-белом платке напоминала синицу. Саша и Егор в высоких сапогах походили на разбойников с большой дороги. С Соней и вовсе случился конфуз. Когда она появилась в своем белом костюмчике, её тётка чуть в обморок не упала.

– Но у меня нет другой одежды, – возразила девчонка на требование взрослых срочно переодеться.

– Это мы сейчас исправим, – Елена Захаровна оперативно снабдила Соню сапогами, брюками и курткой.

Увидев, что предстоит надеть, темноволосая красотка расплакалась. Лине даже стало её жалко. Но Анна и Елена Захаровна остались непреклонными. В итоге одежда оказалась настолько велика, что пришлось сильно закатать рукава на куртке, а штаны подвязать поясом. Соня, которая теперь сильно походила на бродяжку, терпела всё это с выражением невыносимой обиды на лице.

На кого была похожа сама Лина, и думать не хотелось. Кроме того, она вдруг почувствовала себя никому не нужной. Егор благородно вызвался поддержать Соню, и теперь старался её рассмешить. Алиса и Саша нашли общие темы для разговора. Оказалось, оба любят одну и ту же музыку. И хотя Алиса то и дело обращалась к Лине, та всё равно ощущала себя заброшенной.

Даже мать предпочла сейчас находиться рядом с новообретёнными сёстрами. Склонив головы, три женщины приглушённо обсуждали какие-то детали маршрута, будто предстояла не простая прогулка по лесу, а нечто очень важное.

Отец Егора складывал провизию, приготовленную Еленой Захаровной.

– Мы надолго? – Лина с тревогой смотрела на стремительно увеличивающийся в объёмах рюкзак.

– Похоже на то, – отозвался мужчина и, заметив, как помрачнело лицо девушки, добавил: – Не расстраивайся, в лесу много всего интересного.

– Да уж, – вяло согласилась Лина.

***

Разношёрстный отряд, походивший на сборище бродяг под предводительством огромного молчаливого бородача, уже больше часа плутал по лесным тропам.

Обойдя дом с восточной стороны, они спустились к воде, и какое-то время двигались вдоль берега. Потом река ушла в сторону, а ребята и их сопровождающие очутились на лесной тропе.

Поначалу Саша удивлялся такому маршруту. Намного проще, по его мнению, было обойти дом с запада, ведь лес там буквально стучался в окна. Но глядя, как сильно тропа заросла ежевикой и ещё какими-то цепкими кустарниками, парень решил, что Михаил Захарович неспроста выбрал именно этот путь. Лес вокруг казался таким нетронутым, что, возможно, это была единственная дорога, по которой могли пройти люди.

По узкой тропе приходилось двигаться гуськом. Они почти всё время шли молча, прислушиваясь к пению птиц высоко над головами и радуясь солнечным лучам, которые жёлтыми стрелами пронзали кроны деревьев.

Впереди, перед носом проводника, короткими зигзагами носилась Тори. Великан едва не спотыкался об неё, а собака преданно заглядывала ему в глаза. Следом шли Маргарита с Линой, потом Алиса и Саша, за ними – Анна и Егор, позади которого плелась ноющая Соня. Завершали процессию Ольга и Вадим.

– Как ты думаешь, куда нас ведут? – спросила Алиса у Саши.

Она часто оборачивалась к нему, но юношу это ничуть не раздражало.

– Не знаю. Может, хотят показать местные достопримечательности.

– Было бы неплохо, – сказала идущая впереди Лина. – А то у меня от деревьев уже в глазах рябит.

– Деревья нам всем сегодня сниться будут,– хмыкнув, согласилась Алиса.

Они шли и шли, всё дальше удаляясь от дома и всё больше углубляясь в лесную чащу. В какой-то момент Саша вдруг понял, что тропы под ногами больше нет. Если отбиться от отряда, можно заблудиться и не найти дорогу назад.

Когда ноги подростков уже порядком устали, а животы заурчали от голода, Михаил Захарович вывел их на большую поляну. В самом центре её возвышался огромный белый валун. Видимая часть камня выступала над землёй метра на три, а в обхвате была все десять. Низ крепко сидел в чёрной, будто обугленной пожаром, земле.

Саше показалось странным, что других камней поблизости нет. Этот словно свалился с неба, а белая поверхность выглядела так, точно её долгое время полировала вода.

Михаил Захарович подошёл к валуну, его похожая на медвежью лапу ладонь осторожно легла на камень, словно спрашивая разрешение. Через мгновение великан скомандовал: «Привал!»

Ребята обрадовались. Долгая дорога вымотала их, к тому же они порядком проголодались. Все бросились к валуну, пытаясь осмотреть его с разных сторон. На ощупь поверхность камня оказалась гладкой и приятной. Но бездельничать долго взрослые им не позволили – нужно было развести костёр, а для этого собрать хворост. Это ответственное дело поручили Саше и Егору. Пришлось идти в лес.

– Только не уходите далеко, – предупредила Анна.

Однако после дождя найти сухие ветки оказалось непросто.

– Какой хворост после вчерашнего ливня? Трава до сих пор мокрая, – возмущался Егор.

– Соберём что сможем, – предложил Саша. – А они пусть делают что хотят.

– Хорошо. Тогда ты ищи здесь, а я пойду к тем ёлкам.

До елей, к которым направился Егор, было шагов пятнадцать. Небольшие деревца росли под высокими стволами берёз и жались друг к дружке пышными лапами, словно собравшиеся в хоровод дети.

– Может, не стоит разделяться? – засомневался Саша.

Егор обернулся и смерил напарника недовольным взглядом.

– Ты что, заблудиться боишься?

– Боюсь, а ты разве нет?

– Ладно, – нехотя согласился Егор, – я всё равно туда пойду, но мы всё время будем разговаривать. Окей?

Не дожидаясь ответа, он исчез за деревьями, но вскоре оттуда послышался вопрос:

– А эта Соня, она тебе что, сестра?

– Нет. Только вчера познакомились.

– Почему же приехали вместе?

Саша улыбнулся такой откровенной настойчивости.

– Нас обоих пригласила Анна. Она родная сестра Сониного отца и двоюродная сестра моей матери. А почему ты спрашиваешь?

– Просто так.

– Ну да, – буркнул Саша себе под нос.

На некоторое время возникла пауза, только слышно было, как Егор топчется где-то поблизости.

– Ты бокс любишь? – наконец донеслось из-за ёлок.

– Не очень.

– А я люблю. И если ты вдруг собрался Алису обидеть…

Саша от возмущения выпрямился.

– Не собираюсь я её обижать. Мы просто разговариваем.

Ему вдруг захотелось посмотреть этому белобрысому выскочке прямо в глаза. Может, он и не так крут, как некоторые, но обижать девчонку – просто свинство.

Бросив на землю собранный хворост, парень шагнул к елям и вдруг осознал, что больше не слышит ни самого Егора, ни хруста веток. Обход вокруг ёлок ничего не дал – его спутника нигде не было. Неужели спрятался или убежал?

– Егор!

В ответ тишина.

Глупая шутка. Саша огляделся – вокруг никого, только безмолвные стволы деревьев.

Он замер, понимая, что не помнит, в какой стороне поляна.

***

Егор не сразу сообразил, в чём дело. Сначала решил, что на него свалилась тяжёлая ветка. Ощупал голову, но признаки ушиба отсутствовали. Тогда юноша попытался открыть глаза. Это было непросто – вокруг всё плыло.

Постепенно зрение удалось настроить. Егор увидел коренастого паренька, с которым только что собирал хворост. Тот шёл прямо к нему. Наверное, видел, что случилось.

– Его-ор! – вдруг закричал Саша, оглядываясь по сторонам, хотя сам Егор сидел на земле прямо перед его носом.

– Чего орёшь? Вот он я.

Но Саша не желал слушать, а испуганно водил глазами, точно искал что-то или кого-то, а затем и вовсе бросился прочь.

Егор поднял руку, чтобы остановить его, и обмер – её не было. Юноша пошевелил пальцами, но лишь почувствовал, а не увидел их. Со второй рукой было то же самое. Он зажмурился, потом снова открыл глаза. Деревья и трава есть, рук нет.

Ничего не понимая, он посмотрел вниз. Там снова только трава и корни. Всё тело, как и руки, отсутствовало. Ему вдруг представилась собственная голова, болтающаяся в воздухе в полном одиночестве.

Крича от ужаса, Егор бросился к лагерю. Первым, на кого он наткнулся, оказалась Соня. Девчонка сидела на стволе сломанного дерева и любовалась собственным маникюром. Парень позвал её, но она даже не подняла головы.

Тогда он побежал к Алисе и Лине, которые стелили на траве покрывало, готовя импровизированный стол. Стал кричать, махать руками, в ярости даже дёрнул сестру за волосы, но ничего этим не добился.

Почти совсем отчаявшись, Егор вдруг увидел отца.

– Папа! – позвал он, но тот лишь равнодушно обвёл глазами лес. – Папа, посмотри на меня! Я здесь!

Вадим не слышал, он продолжал вытаскивать продукты из рюкзака, мурлыча под нос какую-то дурацкую песенку.

– А-а-а! – закричал Егор, впадая в бешенство. Он бросился к мужчине и стал колотить его руками, но тот не реагировал.

Вскоре юноша в бессилии опустил руки. Даже родной отец не видел его. Что, если он так и останется пустым местом? Приведением, бестелесным духом, блуждающим по лесу. Не видя своего отражения в чужих глазах, Егор начал таять, как льдинка.

Неожиданно он почувствовал чью-то руку у себя на плече. Она была горячей. Парень вздрогнул, обернулся и увидел мать.

– Мама! Ты меня видишь?

Она медленно кивнула. Егор обрадовался, но тут же отпрянул.

Женщина перед ним лишь отдалённо напоминала ту Ольгу, которую он знал. Она стояла прямо в центре пылающего костра. Вместо джинсов и ветровки откуда-то взялось тёмно-красное платье, ниспадающее до земли. Бледная кожа мерцала в отблесках пламени, глаза стали малахитовыми, а волосы текли по плечам огненными реками.

– Запомни этот страх, – произнесла мать. – Победи его, или он рано или поздно уничтожит тебя.

Языки костра взметнулись ввысь, обжигая Егору лицо. Всё вокруг стало каким-то нереальным. Всё, кроме матери, огня и огромного валуна.

Юноша посмотрел на камень, теперь тот был абсолютно чёрным. На гладкой, словно зеркало, поверхности проступали замысловатые огненные знаки.

***

Соня присела на ствол упавшей осины и стала ждать, когда вернется Егор, – единственный, по её мнению, адекватный человек в этом сборище ненормальных. Она скучала. Парни ушли за хворостом, Лина и Алиса готовили место для обеда. Женщины хлопотали у костра, а отец Егора разбирал вещи. Куда подевался проводник, было загадкой. От скуки Соня принялась разглядывать собственные пальцы. Она очень гордилась длинными крепкими ногтями и перед отъездом тщательно вырисовывала на них стильные узоры.

Внезапно резкий порыв ветра ударил в лицо с такой силой, что девушка едва не упала с дерева. Тряхнув головой, Соня огляделась – перед ней была та же поляна. Изменился только камень, он стал чёрным, а на его отполированной поверхности проявились какие-то странные надписи.

Соня растерянно опустила взгляд и, не удержавшись, вскрикнула. Её идеальные ногти были теперь обломанными и грязными. Ещё хуже дело обстояло с кожей, она сморщилась и пожелтела. Теперь это были руки дряхлой старухи.

Соня вскочила и побежала к Лине и Алисе.

– Посмотрите! – закричала она в панике. – Вы видите?! Что-то случилось с моими руками!

В ответ девчонки вдруг омерзительно расхохотались.

– Вот это рожа! С такой нельзя выходить на улицу!

Они стали кричать и тыкать в Соню пальцами.

Девушка прижала ладони к лицу и почувствовала, что оно изменилось. Это больше была не она, а какое-то мерзкое чудовище с выпирающими вперёд бровями, длинным крючковатым носом и огромной нижней челюстью. Волна ужаса окатила её. Соня неловко шагнула в сторону и едва не сшибла с ног Вадима.

Взглянув на неё, мужчина брезгливо поморщился и отпрянул в сторону. Даже взрослые не скрывали своего отвращения. В панике девушка заметалась по поляне.

– Смотрите, смотрите на неё! Вот уродка! – слышалось со всех сторон.

– Что со мной?! – Соня в отчаянии бросилась прочь с поляны, надеясь укрыться от всех за деревьями.

Она бежала, не разбирая дороги. Корни хватали за ноги, ветви царапали руки, а в голове звучал отвратительный смех её спутников. Хотелось только одного – исчезнуть, чтобы больше никто никогда не смеялся, глядя на неё.

Заметив впереди Анну, Соня остановилась как вкопанная. Такой красивой свою тётку она никогда прежде не видела. Стройная фигура женщины была окутана дымкой, тончайшее серо-голубое платье струилось вниз к самой траве. Длинные соломенные волосы, заплетённые в мелкие причудливые косы, развевались на ветру. Черты лица Анны словно проявились, стали ярче, сочнее. Девушка бросилась к ней.

– Посмотри, что со мной стало!

Женщина повернулась, и Соня почувствовала холод внизу живота. Эта одновременно была её тётя и какое-то чужое, незнакомое создание.

– Я не вижу никаких перемен, – спокойно произнесла Анна.

Девушка прикоснулась к лицу в надежде, что оно стало прежним, но вновь почувствовала под ладонями уродливую рожу.

– Как же? – рыдая, воскликнула она. – Разве ты не видишь? Моё лицо… оно изменилось. Теперь все смеются надо мной.

Анна посмотрела с сочувствием.

– Не плачь. Пока это всего лишь маска, которую ты любишь демонстрировать, но она может остаться на твоём лице навсегда.

– Нет! – закричала Соня, и новый порыв ветра вновь хлестнул её по лицу.

***

Алиса ослепла. Она не могла вспомнить, как именно это случилось. Просто неожиданно вокруг неё образовалась кромешная темнота.

Девочку охватил страх. Ещё мгновение назад она видела Лину, родителей, солнце над деревьями и сочную траву под ногами, а теперь всё было черным-черно. Голоса исчезли, она осталась совсем одна в этой темноте. Пытаясь нащупать какую-нибудь опору, Алиса вытянула руки, сделала несколько неуверенных шагов и почти сразу упёрлась в прохладную поверхность валуна. Странно, что он вдруг оказался так близко.

Она держалась за камень, не зная, что делать дальше. Теперь этот валун – всё, что у неё есть. Жизнь больше не имела смысла – слепой она никогда не сможет рисовать. Её, словно пешку, вышибли с шахматной доски. Что делать? Куда идти и зачем? Девочка не могла закричать или заплакать – слёзы вместе с криком застряли в горле вязким комком.

Алиса беспомощно шарила руками по камню и вдруг спиной почувствовала чьё-то присутствие. Обернувшись, она взмахнула рукой в пустоте, и её запястье тут же оказалось в руке матери. Девочка без труда узнала тонкие пальцы и сухую тёплую ладонь.

– Мама, я ничего не вижу, помоги! – взмолилась она, поддавшись вперёд. Но мать отстранилась и только крепче сжала ей руку.

– Мне страшно, – прошептала Алиса.

– Я знаю. Запомни всё, что чувствуешь сейчас.

– Чувствую? – удивилась девочка. – Мама, я ослепла!

– Обычное зрение может подвести. Однажды ты потеряешь всё, если не научишься видеть сердцем.

Тьма неожиданно отступила, теперь перед Алисой стояла женщина, объятая пламенем, в которой она с трудом узнавала мать.

***

Какое-то время Саша безрезультатно пытался найти дорогу к поляне. Несколько бесплодных попыток заставили его поверить, что он окончательно заблудился. Парень остановился, сделал несколько глубоких вдохов и, немного успокоившись, ещё раз огляделся по сторонам.

Вокруг только стволы деревьев. Но вот, откуда-то со стороны до юноши донеслись голоса. Обрадовавшись, он двинул туда и через несколько шагов увидел человеческую фигуру, мелькнувшую за деревьями. Он прибавил ходу, а спустя мгновение чуть было нос к носу не столкнулся с собственным отцом.

Подполковник Хорошилов не нашёл ничего лучше, чем появиться посреди леса в парадной офицерской форме и, увидев сына, заорать:

– Ничтожество!

У Саши голова пошла кругом. Откуда он взялся? Почему кричит? Неожиданно он увидел всю эту сцену со стороны. Самого себя бледного от испуга и нависающую над ним мрачную тень отца.

– Ты ничего не можешь! – кричал тот, – Даже дорогу найти! Без толку тебя учить. Как родился болваном, так им и останешься!

Подполковник резко качнулся вперёд и отвесил сыну звонкую оплеуху.

Саша почувствовал, как боль обожгла лицо. Не в силах больше выносить этот кошмар, он бросился назад и тут же чуть не столкнулся с Анной. Она, словно лесная нимфа, стояла между деревьев и молча наблюдала за происходящим.

Юноша обрадовался, но что-то во взгляде женщины заставило его остановиться.

– Ты намерен и дальше это терпеть?

– А что мне делать? Ударить его в ответ? Он ведь мой отец.

– Это вовсе не обязательно. Для начала сам перестань считать себя ничтожеством.

***

Мальчишки долго не возвращались, и Вадим заволновался. Мало ли что может случиться в этом лесу. Он решил пойти поискать их, а заодно помочь принести хворост.

Взглянув на жену, которая вместе с сёстрами хлопотала у будущего очага, Вадим улыбнулся. Ему нравились эти внезапно обретённые родственники. Даже огромный и молчаливый Михаил Захарович, из которого клешнями слова не вытянешь, и тот вызывал симпатию. Новые знакомые разительно отличались от всех, с кем ему обычно приходилось иметь дело. В них не чувствовалось фальши. Можно было расслабиться и поддаться их природному обаянию.

Вадим решил, что жену беспокоить незачем. Скорее всего, мальчишки просто увлеклись и забрались немного дальше нужного. Шагнув с залитой солнцем поляны в тень зарослей, мужчина огляделся. Он хорошо помнил, в какую сторону ушли ребята, но сейчас кругом были видны только деревья. Стволы берёз и осин тянулись ввысь, точно построенные на плацу солдаты. Рядом с ними невысокие елки выглядели сиротливо.

Мужчина не стал звать сына. Вообразив себя следопытом, он собрался подкрасться к ребятам незаметно. Поначалу находить следы было достаточно легко: парни притоптали траву, как слоны. Но чем дальше Вадим уходил от поляны, тем гуще становились заросли ежевики, а кроны деревьев плотнее подступали друг к другу. В полумраке находить следы становилось сложнее.

За деревьями что-то мелькнуло. Мужчина пошёл туда, предвкушая, как прочтет сыну нотацию за непослушание. Сказано же: не отходить далеко от лагеря. Но вместо мальчишек он наткнулся на спину Михаила Захаровича. Бородач стоял, прислонившись плечом к дереву, будто поджидая кого-то.

Вадим удивился, он хорошо помнил, что перед уходом видел великана сидящим у валуна. Тот явно был неравнодушен к камню и считал его чем-то вроде древнего капища. Но сейчас дядя Миша находился прямо перед ним.

– Вы ребят не видели?

– Видел, – коротко, в своей обычной манере, ответил Михаил Захарович.

– И где они?

– Кто ж знает?

– То есть как? – удивился Вадим. – Что же делать?

Дядя Миша медленно повернулся.

– Как что? Ясное дело, спать.

Слова застряли у Вадима в горле. Да и забыл он их всё от страха, потому что широкое бородатое лицо Михаила Захаровича вдруг вытянулось и обросло густой бурой шерстью, а руки превратились в мощные лапы.

Зверь встал во весь рост, открыл клыкастую пасть и заревел. Что было дальше, отец Егора и Алисы не видел, потому что без сознания рухнул на землю.

Косолапый постоял немного над неподвижным телом, потягивая широкими ноздрями воздух, и, только убедившись, что лежащий перед ним мужчина в полном беспамятстве, снова обратился в человека. В руках великана появилась увесистая палка. Он провел ей вокруг Вадима, оставляя след на земле, а затем бесшумно растворился за деревьями.