Глава 3

О призывниках:

Каждый, чей возраст не младше шестнадцати зим и чье тело не сломлено хворью, обязан явиться во дворец Каменной Королевы.

Те, в чьих жилах может пробудиться камень, должны пройти Пещеру Самоцветов и принести присягу Королеве.

Новая кровь для новой эры.

Сомнение – измена. Побег – предательство.

Пещера Самоцветов карает это смертью.

Из летописи Каменного королевства.

Анна

На следующий день Марию переводят в другой корпус – в детское отделение. Девочка отчаянно не хочет расставаться, цепляется за мою руку и умоляет остаться. В ее глазах стоят слезы. Макс, заметив ее состояние, разрешает мне ее успокоить и проводить до нового места.

Путь от основного здания до детского занимает всего пять минут пешком. В детском корпусе атмосфера кажется спокойной и дружелюбной. Гурьба ребятишек разных возрастов быстро окружает Марию. Их около двадцати, каждый представляется и рассказывает новенькой о своем любимом занятии. Вскоре, она расслабляется и бежит играть с ровесницей в какую-то игру.

Я пользуюсь моментом, чтобы рассмотреть стеллажи игровой комнаты, где замечаю не только пестрые издания про каштоунов, но и целую коллекцию игр – от шахмат до домино, изготовленных из разных минералов. Воспитатели приветливы и заботливы, хоть и носят тусклую и серую униформу, как и другие в лазарете. Однако, мне кажется странным, не увидеть ни одной мягкой плюшевой игрушки.

Перед тем, как уйти, я обещаю Марии навестить ее завтра, а потом, возвращаюсь в лазарет с медсестрой Зиной, которая вместе со мной отводила девочку в детский корпус. По пути мои глаза пробегаются по одинаково квадратным двухэтажным серым зданиям, образующих целый городок, обнесенный высокой стеной. Чтобы выйти отсюда, нужно пройти стражей, но как мне объяснил Макс, больных и даже выздоровевших не выпустят без особого на то разрешения или приказа.

Как только я возвращаюсь с прогулки, Макс сообщает, что так как мое состояние стремительно улучшилось, меня тоже переводят в другое отделение. У меня появляется возможность еще раз пройтись вдоль кирпичных серых монстров и толстой бетонной стены, но на этот раз, я вижу за ней высокие верхушки деревьев. Значит, с одной стороны этого городка стоит лес, а с другой – еще предстоит узнать. Манящие из-за стены сосны невольно заставляют подумать, как там Бри, посреди этого леса и в заброшенной хижине. Ветер доносит до меня характерный хвойный аромат, и на мгновение мне кажется, что я слышу шелест листвы, зовущий на свободу. Но страж у ближайших ворот напоминает, что выход отсюда не так прост, как может бы показаться.

Макс лично провожает меня до "корпуса выздоровевших", как он его называет, и миновав длинный серый коридор, освещенный красными свечами, открывает дверь в одну из многочисленных комнат с номером тридцать два.

– Вот. Как тебе? Здесь тебе будет спокойнее. – говорит он мне, показывая новую комнату, в которой я замечаю четыре кровати. Рядом с каждой – маленький шкафчик, размером больше, чем тумбочки в лазарете, на которых помещались только свечи и маленькая миска с едой.

Я вижу, что большинство мест уже занято – на трех кроватях аккуратно постелено белье. Последнее спальное место, расположенное у самой двери, пустует – там только шершавое одеяло без простыни и потускневшая подушка без наволочки. Макс размещает мой узел со свежим постельным именно на этой кровати.

Теперь я стою и осматриваю свое новое место. Комната не кажется маленькой, особенно учитывая, что она предназначается для четырех человек. Радует окно, которое выходит на лес. Однако, меня придавливает какая-то тоска и пустота стен. В глубине сознания я отрывками вижу свой дом и комнату, однако, чем глубже я пробую погрузиться в воспоминания, тем сильнее на меня накатывает головная боль, и я отбрасываю эту затею.

– Мне нравится. – как-то сбито отвечаю я, будто сама не верю в то, что говорю.

Макс подходит ближе и внимательно всматривается мне в лицо.

– Ты не умеешь врать. – Он улыбается с умилением, как отец, который заметил невинную ложь своего ребенка. – Не переживай. Это временно. Если хочешь, завтра вечером мы можем вместе навестить Бри.

Мысль о щенке меня бодрит.

– Конечно хочу. – отвечаю я не раздумывая и погружаясь глубже в янтарные глаза Макса.

Я осознаю, насколько мало расстояние, между нами, только когда слышу скрип двери и замечаю три заинтересованных девичьих личика, заглядывающих к нам.

– Здрасте. – говорит одна из зашедших девушек, с золотистыми волосами. – Извините что помешали, но это наша комната. И как бы…

Пока я прикусываю от стыда губу, Макс окидывает взглядом вошедших девушек.

– Знакомьтесь, ваша новая соседка по комнате. Анна. – представляет он меня.

– Новенькая. – подытоживает темноволосая девушка. – Я Дана. Это Алена, а это Ванда.

– Ладно, я оставлю вас. Анна, увидимся завтра сразу после полдника. – Макс подмигивает мне, его улыбка завораживает не только меня, и как только дверь за ним закрывается, я слышу восторженное тройное “У-у-у”…

– Вы вместе? С ним? – садится на мою кровать Алена.

– Между вами… – Ванда чертит пальцами в воздухе маленькое сердце.

– Нет, мы просто общаемся. И кстати, рада с вами познакомиться.

Дана прищуривает глаза.

– Увидимся завтра сразу после полдника. – передразнивает она Макса. – У вас свидание? – девушка облокачивается на спинку моей кровати и выжидающе смотрит.

Удивительно, я только что встретилась с ними, но единственное что их заботит, это мои отношения с Максом?

Словно прочитав мои мысли Дана поправляется и садится рядом с Аленой.

– Новенькая, здесь не так много развлечений, и помимо серых стен и тошнотворных свечей, расставленных повсюду, включая уборную, у нас нет простых мирских радостей. Здесь даже нет глупеньких романов, которые можно почитать и забыться, одни познавательные книжки и рассказы о величии каменной королевы. Так что, делись. Мы все видели.

Внимание девушек меня смущает, как и то, что они увидели нечто большее между мной и Максом, чего я сама не заметила или просто пока не хочу замечать… Или все же хочу?

– Вы из Черновска? – спрашиваю я, стараясь перевести внимание с меня на кого-то из новых соседок.

Я быстро понимаю, что допустила ошибку. Глаза девушек сразу тускнеют. Ванда поворачивается к окну, делая вид что что-то там рассматривает. Мой вопрос остается без ответа. Не самый лучший способ начать знакомство.

– Хорошо, у нас с ним дружеские отношения. – робко начинаю я, на этот раз задавая себе цель исправить ситуацию и устранить повисшее в комнате безрадостного молчание. Возможно, поговорить о чем-то другом и легком, только не о войне и трагедии, перевернувшей наши жизни, это лучший вариант, чтобы не вгонять новых соседок в ступор. Они, так же, как и я сейчас, пытаются собрать себя по частям и учатся жить. Неизвестно сколько они помнят из прошлого. Если они захотят поделиться, то сделают это.

Мой рассказ о том, как я познакомилась с Максом и о его теплых успокаивающих руках, приводит девушек в восторг и отвлекает от мрачной неизвестности будущего.

Дальше, девушек прорывает. Они показывают из окна корпус, в котором живут парни, рассказывают мне все правила, расписание дня, не забывая пожаловаться на режим и на медсестру Терезу, которая постоянно ругается во время ночного дежурства. Уже в первую ночь я понимаю почему. У моих соседок нескончаемый поток фантазий. После отхода ко сну мы за полночь лежим в кровати, пока каждая по очереди рассказывает вымышленный рассказ о тайном возлюбленном, который очень очень любит и вот-вот появится, чтобы забрать или помочь сбежать из этого серого места. Истории доходят до такого абсурда, что мы едва ли не падаем с кровати на пол, смеясь до боли в животе.

И вот тогда появляется Тереза.

Как следует наорав на нас и прозвав "безнадежными прошмандовками", она оставляет дверь в коридор открытой, подпирая ее деревянным стулом. А затем, садится на него и следит, чтобы никто из нас больше не пикнул.

Мы быстро засыпаем.

На утро, во время завтрака в столовой, прибывает посланец из дворца каменной королевы. Холодным и безэмоциональным голосом он зачитывает список: простые имена и номер комнаты, без фамилий. Когда звучит "Анна, из тридцать второй", мое сердце в непонимании от того, что происходит, заходится от ударов.

Я не успеваю спросить у соседок, сидящих за нашим столом, но замечаю их побледневшие лица и понимаю – это не к добру. Дана. Ванда. Алина. Нас назвали всех из тридцать второй и попросили немедленно и по очереди спуститься в подвал с архивами.

– Что это значит? – на бегу и шепотом спрашиваю я.

– Повестка. – хмуро кидает Дана.

Все, чьи имена прозвучали в переполненной столовой, немедленно спускаются в подвал. Нас около тридцати человек, среди которых девушки и парни приблизительно моего возраста, и сейчас мы стоим возле двери с надписью «Архивы».

Посланец королевы спускается последним, и когда проходит мимо нас по узкому коридору, освещенному красными свечами, то заглядывает каждому в лицо, словно разглядывая картины в галерее. Мне это кажется странным, я успеваю досчитать до десяти, пока он неподвижно и молча стоит напротив меня.

Он открывает дверь архива черным ключом и вызывает первого из нас.

Затем, каждые десять-пятнадцать минут дверь архива открывается, выпуская очередного бледного как мел человека. Я пытаюсь поймать взгляд Даны или Ванды, но они смотрят в пол.

В коридоре прохладно. Красные свечи на стенах отбрасывают жуткие тени, превращая лица ожидающих в гротескные маски.

Наконец, дверь открывается для меня. Я захожу, в нос сразу же ударяет запах старой бумаги. Посланец сидит за массивным деревянным столом, перед ним – стопка документов. Он указывает на стул напротив и открывает верхнюю папку.

Я присаживаюсь и рассматриваю его китель, в ожидании хоть какой-нибудь фразы, потому что тишина в этой комнате как будто давит на виски. На темно-синей форме посланника поблескивают погоны с камнем глубокого синего цвета с золотистыми прожилками, в тон глаз мужчины. Мне становится интересно, силой какого камня он обладает и на что способен. Он кажется мне довольно молодым, лет тридцати, даже несмотря на пробивающиеся седые волосы.

– Меня зовут Дмитрий и я каштоун-лазурит. – говорит он тихо, не поднимая глаз, но я все равно вздрагиваю от неожиданности. Его голос пронизывает насквозь, как будто добираясь в мозг не через слух, а через что-то еще… Может мне просто показалось.

– Анна. Что вы помните о себе? – внезапно спрашивает он, наконец поднимая на меня темно-синие глаза.

– Я из Черновска. – отвечаю, немного смущаясь и пытаясь понять, что еще я могу ему рассказать: что у меня есть семья, но я ее не помню?

– Этого достаточно. Что вы знаете о Каменном Королевстве? – вопрос застает меня врасплох.

– Я знаю, что оно граничит с Яксинтией. Что находится в конфликте с Мавридией. Что… – голова начинает слегка кружиться. – Что Каменное Королевство пришло нам, черновцем, на помощь, защищая от мавридиев.

Я говорю то, что слышала. Дмитрий кажется доволен ответом.

– А что вы знаете о каменном войске?

– Что оно состоит из каштоунов. Тех, кто получил каменную сыворотку.

– А вы знаете, что дает сыворотка?

– Силы?

– Да. И особые способности. Анна, я вас поздравляю, по всем параметрам вы подходите для присяги и получения каменной сыворотки. Я вручаю вам эту повестку. – Дмитрий кладет передо мной плотный лист пергамента цвета слоновой кости. В верхнем правом углу – герб Каменного Королевства: щит с кристаллом в центре, двумя скрещенными мечами и извивающимся змеем.

"По указу Ее Величества Каменной Королевы…" – читаю я первую строку. Дальше идет мое имя, выведенное каллиграфическим почерком, и номер комнаты.

– Могу я спросить… – начинаю я, желая узнать о том, что значит присяга и сыворотка, но посланник меня обрывает.