Цитаты из книги «Последний гость»

– А еще вот подушка, теперь тебе не нужно спать как спартанцы на подстилке из тростника. – Он протянул Джемме воздушную, словно облако, подушку, и она, прижав ее к себе, подумала, что еще ни один парень не заботился о ней так просто, так по-человечески. – Спасибо, это очень мило с твоей стороны. – Может, я тогда заслужил поцелуй? – спросил Глеб, склонив голову набок. Джемма не ответила и, делая вид, что не расслышала вопроса, заглянула в следующий пакет. – Ой, у нас и шторы будут? – Ну да, прямо сейчас и повесим, – ответил юноша, но прежде, чем приступить к прибиванию карниза, он поставил перед Джеммой небольшой пакетик из хорошо знакомого ей магазина. – Вот, я взял на себя смелость и купил тебе еще один подарок. Надеюсь, угадал с размером, – сказав это, Глеб слегка покраснел, но взгляда не отвел. – Ты что, купил мне купальник? – Да, у меня возникла потрясающая идея отправиться на остров старого маяка, а как выходить в море без купальника? Логично же было позаботиться об этом, пока я был в городе.

– А где ты будешь спать? Глеб несколько секунд молчал, пытаясь переварить услышанное, но потом стукнул себя по лбу и заговорил: – У меня есть раскладушка, да, да, настоящая раритетная раскладушка. Она висит на гвозде в кладовке. Досталась мне вместе с домом. Я, правда, ее еще ни разу не использовал, но вот как раз и узнаю, как спали наши предки. Глеб старался говорить по-мальчишески озорно, но Джемма заметила, как изменилось выражение его лица, как в веселых фразах появились натянутые нотки. «Неужели он рассчитывал, что я заявилась к нему в качестве любовницы и улягусь с ним под одно одеяло?» – размышляла она, наблюдая, как Глеб пытался лечь на дряхлую выцветшую раскладушку, а она складывалась при каждой его попытке, и он с грохотом валился на пол.

Сейчас ты поедешь домой, соберешь небольшую сумку и отправишься к Глебу, скажешь, что не в силах больше терпеть мой деспотизм, что мы поссорились, и попросишься пожить несколько дней у него. И за это время ты должна стать его воздухом, чтобы он ни дня без тебя больше не мог, поняла? – Да, поняла, а что потом? – А дальше я все сама устрою, тебя это уже не должно волновать.

– Петр Иванович, нам нужно серьезно поговорить. Верино состояние усугубляется с каждым днем, ей нужно лечь в клинику, я уже договорился, и ей подготовили место. Но она отказывается ехать, говорит, что вы будете недовольны. – А вы, молодой человек, вы были бы довольны, если бы вашего ребенка объявили сумасшедшим? Вашу красавицу дочь, умничку, отличного специалиста вдруг опозорили на весь поселок, вы бы были довольны? –

Я знаю, вам кажется, что вас все покинули и вы теперь один против целого мира, но это не так. Я всегда буду с вами, как самый верный друг, как самая преданная жена.

– Я знала, что он мне изменяет, давно знала, но не могу поверить, что со школьницей, ей же лет пятнадцать, – стараясь усмирить сбившееся дыхание, сдавленно прошептала Лиля. – Четырнадцать, – вставила Джемма, с сожалением глядя в сторону совратителя малолетних. – Это дочка Валентины Андреевны Сорокиной. – Ты что, знала и не сказала мне? – Я знала, что у девочки проблемы, но никак не могла подумать, что виной всему твой муж.

когда доктор взглянул на белую стену у камина, то содрогнулся от нереальности увиденного. На ней черным угольком из камина была нарисована пикирующая вниз ласточка, сложившая крылья, и весь этот рисунок был забрызган каплями крови. Эта кровь была настолько свежей, что некоторые капли продолжали еле заметно скользить вниз. Осознание неизбежности катастрофы вывело Руслана из оцепенения, и он с пронзительным криком «Вера!» кинулся за письменный стол, где на мягком пушистом ковре лежало бездыханное тело девушки.

– Милый, у нее очень часто и сильно бьется сердце, я не хочу, чтобы оно так колотило мне в руку. Не хочу, слышишь, не хочу, прикажи ей, чтобы она перестала, немедленно! – все громче и истеричнее выкрикивала потерявшая контроль девушка, напоминая капризного ребенка, потом быстрым движением схватила чайку за шею и, трясясь всем телом, в считаные секунды свернула ей голову набок.

– Руслан, милый, ты куда идешь? Можно я с тобой? – Вера?! – испуганно обернулся юноша. – Слава Мардуку, ты нашлась! Я ищу тебя столько дней, где ты была? – Руслан, задохнувшись от нахлынувших эмоций, крепко прижал к себе девушку, радуясь, что она жива и невредима. Он находился в замешательстве, потому что не понимал, осознавала ли Вера всю трагичность ситуации, в которую повергла своих близких, пропав на три дня. – Где ты была, слышишь, Вера, где, черт возьми, ты пропадала?

– Ну что, будем писать чистосердечное признание? – второй раз за этот месяц предложил полицейский Глебу, протягивая белый лист бумаги. А сам в это время прикидывал в уме, кто же мог снова так подставить бедолагу. И решил, что этот кто-то явно хочет выкурить Глеба из Долины. Но перетруждать свой мозг догадками участковый не стал, ведь он с этим таинственным мстителем был полностью согласен: этому юноше в их поселке было не место, и чем быстрее он сам это поймет, тем лучше для всех.