Глава 7

Расима бежала по обочине и плакала. Удержать в себе поток слез не удавалось: такая обида нахлынула, от того, как несправедливо к ней отнеслись.

Что она делала не так? Честно выполняла свою грязную работу, собирая окурки и объедки после гулянок этих испорченных людей. Ариана сама постоянно ставила Расиму в пример остальным уборщицам: из всего их персонала одна Расима отличалась рвением и ответственностью.

И все равно не угодила!

Было темно, не везде горели фонари. Девушка устала бежать и перешла на шаг, смирившись с тем, что пешком ей придется идти до самого утра, чтобы оказаться в городе. Машину тут останавливать было опасно: место нехорошее, с дурной репутацией. На такси у Расимы не было денег. А автобусы поздней ночью тут не ездят. Пришлось идти пешком.

Она и шла, всякий раз сжимаясь от страха, когда мимо проезжали машины.

***

Семен сел в машину в расстроенных чувствах. В душе остался осадок оттого, что обидел человека, пусть и уборщицу. Где-то внутри он был полностью на ее стороне. Она не сделала ничего плохого, просто попалась под руку ему, пребывающему в дурном расположении духа.

Семен поймал себя на мысли, что высматривает в темноте дороги фигуру этой убежавшей девки. Наверное, ему стало стыдно за свое хамское поведение и хотелось…

Чего хотелось-то? Наверное, ему хотелось найти ее и успеть сказать: ладно, не обижайся, погорячился я, возвращайся на свою работу.

И он ее увидел. Прямая спина невысокой девушки сразу привлекла его внимание.

«Черт. Как ее зовут-то? Ариана называла ее Раей, кажется?», – пронеслось в мыслях, когда, поравнявшись с беглянкой, Семен плавно нажал на педаль тормоза.

– Рая! Стой! – открыв окно, обратился он к ней.

Расима и так притихла, молясь про себя, чтобы машина проехала мимо: мало ли что, может быть, на уме у этих водителей ночью, в присутствии одинокой беспомощной девушки, бредущей по пустой дороге?

А когда она узнала голос обидчика, все в душе перевернулось от страха. В памяти пронеслись недавние воспоминания: вот он швыряет в ее сестру, Диану, деньги и грубо хватает ее за руки в спальне. Это так он заставляет девушек спать с ним?

А сегодня? Чего ради он пристал вдруг к ней, простой уборщице, опять же осыпая своими проклятыми деньгами? Приелись свои, богатенькие красотки и решил переключиться на обычных женщин?

Страшная мысль о грубом подонке с деньгами напугала до смерти и Расима, громко вскрикнув, свернула с обочины и побежала к лесу, простирающемуся вдоль дороги. Семен с удивлением смотрел ей вслед. Он вышел из машины. Постоял, вглядываясь в темноту деревьев, поудивлялся.

«Что за дура? Она нормальная, или как? Он ее подвезти хотел. Обычно девушки сами нагло просятся к нему в машину… Да что, черт побери, это сейчас было с ним?»

Семен выбросил из головы странную уборщицу, сел в машину и уехал.

***

Расима добралась домой только утром, когда начали ходить первые автобусы и трамваи. Упала без сил в постель, потирая намозоленные до крови ноги и поплакав от безысходности, уснула под недовольное ворчание матери.

Поспав пару часиков, встала. Дела ждут. Дома как обычно было неуютно, грязно, на столе и в холодильнике нет еды: заболев, мать стала очень много есть. Причем поглощала пищу старая женщина в огромных количествах, никак не наедаясь.

Уходя на работу, Расима оставляла матери еду на столе и порядок в доме. А возвращалась в голодный бардак.

…Когда позвонил Ясин, Расима воспрянула духом.

– Да, конечно. Я буду ждать твоего приезда и соберу маму, – проворковала она в трубку.

Впервые в жизни из ниоткуда вдруг появилась поддержка в лице этого приятного молодого человека.

– Мамочка, давай я тебя причешу. И помою, – обратилась она к матери.

Ей стоило огромного труда завести старуху-мать в ванную и мало-мальски помыть ее, ворчащую, переодеть в чистую одежду и собрать в путь.

Родительница совсем себя запустила. Не расчесывалась и не умывалась, что уж говорить про остальные элементарные гигиенические процедуры. И дело было не в старости. Мать тронулась головой после смерти отца и ухода из дома любимицы-Дианы.

***

Семен просидел до утра без сна. Непонятная злость никак не могла найти выхода. Выпив кофе, мужчина сел в машину и вернулся на базу отдыха. Ариану он поймал у самых ворот кемпинга, та садилась в свою машину.

– Ариана, не уезжай. – Вернись на работу, – скомандовал он ей.

Ариана прикусила нижнюю губку и начала что-то лепетать о том, что очень торопится, но Семен схватил ее за руку, разворачивая обратно.

– Да подождите вы! Я сумку в машине оставлю! – вякнула вдруг она и Семен выхватил из ее рук сумку.

– Я сказал: вернись на свое рабочее место! – вспылил Семен и девушка моментально заткнулась. Сумка Арианы была на удивление тяжелой, и Семен вытряхнул на стол все ее содержимое.

Перед его глазами оказались деньги: те самые пятитысячные купюры, которые он вчера передал администраторше для Расимы. Пара бутылок дорогого вискаря. Того самого, которое он заказал вчера на свою вечеринку.

– Что это, Ариана? – безжалостно произнес Семен, указывая на деньги.

– Деньги. Мои! Я брала с собой наличку, чтобы кредит с утра заплатить! А что? Какое ваше дело, Семен Сергеевич? – дерзко вскричала девушка.

– С этого дня ты уволена, – огорошил ее Семен.

– Ты! Да кто ты такой, вообще? – разозлилась Ариана. – Вечно-пьяный дебошир, решивший за счет папочки в хозяина поиграть? Ублюдок хренов! Такими темпами ты скоро всех отсюда поувольняешь и некому будет работать в вашем злачном, грязном месте!

У Арианы началась истерика. Семен выволок ее за ворота и вышвырнул на улицу, уже нисколько не церемонясь.

– Пошла вон отсюда!

Вслед ей полетела сумка с деньгами и бутылками, которые Семен запихал обратно. Послышался звук разбившегося стекла и Ариана завизжала что-то невразумительное. Расплакавшись, девушка села перед сумкой и принялась рыться в ней, матерясь и крича, выбрасывая мокрые осколки и напрочь разбитый свой айфон.

– Я тебе покажу! Я тебе устрою! – вытирая слезы, ревела она, глядя на ворота.

Семен прошел мимо оторопевшей сменщицы Арианы, другой девушки-администратора и скомандовал:

– Принеси мне личные дела всех здешних работников. Живо!

Перерыв кипу бумаг и папок, Семен успокоился, когда нашел бумаги Расимы. С фотографии, вклеенной в резюме, на него смотрело спокойное смуглое личико той, которая перевернула его прежний мир.

***

Расима впервые в жизни принарядилась: надела не привычные свитер с джинсами, а блузку с юбкой-карандаш, в которой когда-то щеголяла, окончив школу.

Обноски сестры. Но какие! За несколько лет они не истрепались и не вышли из моды: Диана знала толк в одежде, когда выбирала для себя наряды. Для такой одежды куртка не годилась, однако выбора все-равно не было и Расима махнула рукой: пусть так. Зато он, Ясин, увидит какие у нее стройные ноги.

Больше ей, по собственному мнению, похвастать было нечем. Отмыв лицо, Расима нанесла на губы помаду и тут-же попыталась ее стереть: показалось, что выглядит слишком вызывающе. Запаниковав перед зеркалом, девушка вдруг опомнилась: а для чего она так стремится сегодня хорошо выглядеть? Вернее, для кого?

– Коза. Красивой все-равно не станешь. Черная как головешка, – просунув голову в дверной проем, отчеканила мать. – Далеко тебе до сестры. Красоты как не было, так и нет! – разбубнилась она свою любимую тему.

Расиме спорить с матерью не хотелось: той только повод дай, чтобы сцепиться, а закончится все тем, что мать снова останется при своем мнении, упертая в своей мнимой правоте, в то время как Расима будет плакать по углам подъезда.

Нет, она не даст ей изгадить сегодня настроение! Расима ни слова в ответ не пикнет!

Конец ознакомительного фрагмента.