Глава 7

За время, отведенное для экспресс-свидания, я успела окончательно убедиться, что все в этом мире относительно. Вот эти три минуты, например, показались мне целой вечностью. Как будто напротив Романа, под прицелом видеокамеры, я провела несколько лет: успела повзрослеть, переосмыслить ценности и получить огромный жизненный опыт. Не успела только одного – сказать хотя бы коротенькое словечко.

– Время вышло! Остановить камеры, – наконец произнесла распорядительница.

Моя спина взмокла. То ли от нервного напряжения, то ли от жары: огромные прожекторы грели немилосердно, и мощные кондиционеры явно проигрывали битву за температурный режим.

Я посмотрела на Романа. Он выглядел так же невозмутимо, только уголки губ чуть подпрыгнули вверх. Что это? Насмешка?

– Так она же и слова не сказала, – раздался голос из-за камеры.

Оператор явно не понимал, что произошло. Он высунул из-за аппаратуры голову с аккуратно собранными в хвост длиннющими волосами, снял наушник и вопросительно посмотрел на распорядительницу.

Та, кажется, тоже была обескуражена. Она нахмурила лоб и повернулась к Роману, словно пытаясь найти у него поддержку. Но тот сидел с таким видом, как будто все происходящие вокруг вообще его не касается.

Тогда грозная женщина подошла к нам, грузно оперлась на стол и посмотрела на меня, так что ее лицо оказалось прямо напротив моего.

– Ты чего это, девочка, а? – спросила она.

Дар речи ко мне, видимо, еще не вернулся. Поэтому я просто опустила глаза. Кажется, всю поверхность нашего небольшого ажурного столика занял необъятный бюст главнокомандующей. В какой-то момент я даже испугалась, как бы изящная мебель не рухнула под таким напором. Куда бы я ни старалась отвести взгляд, он неизменно натыкался на тугую грудь, обтянутую белоснежной тканью. Там я узрела бейджик. «Валентина Громова, режиссер», – гласил он.

«Очень приятно, Валентина», – мысленно сказала я. А вслух опять не произнесла ни слова.

Зато оживились другие участницы проекта.

– А что это ей целых два дубля? – заголосила пышная блондинка. – А нам только по одному? Нет уж, если играем по-честному, так давайте всем по два!

Остальные одобрительно загудели.

– Цыц! – прикрикнула на них Валентина, убрав со стола свою роскошную грудь. – Вам бы только поговорить! Тебя, Софочка, и так еле из-за стола выгнали, трещала как сорока!

Она еще раз взглянула на меня и махнула рукой:

– Ладно, и так хорошо получилось. Пустим фоном какую-нибудь музычку и очень романтично будет выглядеть все это. Оригинальный ход… Своя изюминка… Всё, закончили!

Услышав заветное слово, все начали собираться. Я выскользнула из уголка, даже не взглянув на Романа. Пусть он там думает, что хочет, да хоть смеется в голос, мне-то что. Все, чего я хочу, – это собственная студия.

Начав мысленно прикидывать план собственного помещения для съемок, я быстро взлетела на третий этаж в свою комнатку. Но не успела я даже накидать примерное расположение мебели в приемной, как в дверь настойчиво постучали. Неужели опять Роман? Вообще-то вовремя. Было бы неплохо обсудить всю эту историю с ним – без свидетелей и камер. У меня оставалась целая куча вопросов: не помешает ли мне участие в этом чудо-шоу продолжить съемки, как скоро он собирается меня выпроводить, и наконец – каким будет тот самый бесподобно огромный гонорар, которым меня соблазняли.

На всякий случай я быстренько пригладила волосы и бодро закричала:

– Входите!

Пусть знает, что я все-таки способна к членораздельной речи.

Глава 8

Но это был не наш завидный жених. В комнату ввалился добродушный толстяк портье.

– Вы меня простить. Главная женщина сказал, вам надо переезжать, – он виновато развел руками.

– Что? Меня выгоняют из шоу? – растерялась я.

Тот отчаянно завертел головой:

– Нет-нет-нет, Та женщина сказал, вы теперь должен жить на втором этаже. Красивый девушка ругалась и плакала с утра, потом уехать. Вам на ее место.

Все понятно. Теперь мне предстоит жить с другими участницами. Глупо было рассчитывать, что за мной оставят этот маленький уютный номер. Нет, наравне со всеми мне надо сплетничать, плести интриги и скандалить. А в отдельной комнате это делать довольно трудно. Так что вперед – в террариум!

От этой мысли я содрогнулась. Мамочки, да я же и полчаса в такой обстановке не выдержу! Мой внутренний социофоб забился в истерике и начал предлагать разные решения проблемы: сбежать, спрятаться, да утопиться в море, наконец! Там ведь только рыбы. А они молчаливые.

– И что, без переезда совсем никак не обойтись? – без особой надежды спросила я у портье.

Он пожал плечами.

И правда, что это я. Пристаю к сотруднику отеля по вопросу, который от него ну никак не зависит. Приставать надо к тому, кто все решает. Да только вот желания пообщаться с «главной женщиной» у меня что-то совсем не наблюдалось. Если уж во время рабочего процесса Валентина громыхает так, что в саду среди бела дня огромные тропические растения закрывают свои цветы, то что же будет, когда она по-настоящему рассердится? Собрав всю свою волю в кулак, я кивнула:

– Надо, значит, надо.

В конце концов, без хороших гонораров за участие в проекте и полученной здесь же славы собственную студию не откроешь. А ради этого можно и потерпеть. Тем более что все это временно. Ну продержусь я, в лучшем случае, пару серий, то есть каких-то несколько дней, а потом возьму в руки камеру и займусь наконец делом.

Стараясь не думать о ближайшем будущем, я побросала в чемодан свои скудные пожитки и поплелась отбывать срок на проекте. Шагающий рядом портье умудрялся делать все, чтобы настроение ни на секунду не поднималось выше нуля. Видимо, он очень сильно мне сочувствовал, и поэтому всю дорогу печально вздыхал и охал. А выражение лица у него было такое, будто он ведет невинную жертву в самое пекло ада.

– Пришли, – заявил он, вложив в очередной вздох всю скорбь, и остановился около одной из дверей.

– Дальше я сама, – решительно сказала я, забрала у него свой чемодан и, постучав, толкнула дверь.

Комната, в которой мне предстояло провести ближайшие дни, была намного больше той, что предоставили в мое распоряжение вначале. Однако в ней царил такой хаос, что я в очередной раз поежилась. Все стулья и кровати завалены кучей разноцветных шмоток. Было душновато, хотя кондиционер вполне справлялся со своей работой. Может, дело в слишком сладких и слишком насыщенных косметических ароматах, что витали в воздухе? Столик у зеркала полностью заставлен косметикой. Такому арсеналу наверняка позавидовал бы и маэстро Мишель.

Посреди всего этого пестрого великолепия сидели две девушки: та самая рыженькая, которая должна была вылететь первой, и статная блондинка с грудью пугающего размера. Краем уха я слышала, что она работает моделью категории плюс сайз.

– Привет! Меня зовут Лана, я буду жить с вами, – сказала я. Вспомнилось детство в пионерском лагере.

Впрочем, занятые беседой девицы не обратили на меня никакого внимания. Только рыженькая машинально повернула голову на голос, но тут же вернула ее обратно.

Я пожала плечами. Подумаешь, не очень-то и хотелось мне с ними дружбу заводить. Я сюда не развлекаться приехала.

Повернувшись спиной к грубиянкам, я принялась заново развешивать свои вещи. В единственном в номере шкафу была свободна целая половина. Наверняка еще несколько часов назад здесь лежали Светины наряды.

– Ой, Алл, что теперь будет-то, – по-прежнему не обращая на меня внимания, произнесла полная блондинка. – Одно радует, что эта тупая кобыла Светка получила по заслугам.

– Да вообще все к лучшему! – весело защебетала рыженькая. – Видала, как на меня сегодня Ромочка смотрел? И так нежно сказал, что, мол, тебе, Аллочка, рано еще вещи собирать… Думаю, это не просто так, заметил…

Она счастливо засмеялась. Ну прямо как реальная жительница гарема, которую господин только что назначил любимой женой. Интересно, эти дамочки в курсе, что у нас давно равноправие? Может, они упустили момент, когда женщинам разрешили водить авто и голосовать на выборах?

– Вот радость-то! – поморщилась блондинка. – Как теперь работу планировать? Мне сразу после вылета из шоу предлагали в Европу ехать, контракт на целый год. А тут!

– Так лети, – резонно предложила Алла. – Скажи Ромочке, что, мол, простите, вы, товарищ принц, не в моем вкусе, да и делов-то! Он наверняка не будет возражать.

Она задрала остренький подбородок, словно намекая, что единственная девушка, которая по-настоящему интересует Романа, это, собственно, она и есть.

– Аха! Лети! – передразнила ее несчастная модель. – А деньги? Здесь гонорары-то повыше будут. И к тому же раньше у меня в запасе были железных четыре серии, а теперь? Он меня и завтра может выставить – вместо тебя.

Как ни странно, их болтовня совсем не напрягала – словно заменяла радио. Под этот фоновый звук я перебросила результаты сегодняшней съемки на ноутбук, выбрала самые удачные кадры – побольше отеля, звездной Мальвины, камер и красавца жениха, поменьше рыженькой (что-то она уже не казалась мне такой уж миленькой) и совсем нисколько – выбывшей Светланы. Стоило мне отправить фото, в комнату без стука ворвалась оживленная ассистентка:

– Девушки, быстрее, собирайтесь! – с порога заверещала она. – Сейчас снимаем сцену за обедом. Пятиминутная готовность!

Девицы сорвались с насиженных мест и заметались по комнате, охая и хватая поочередно тюбики с помадой, расчески и коротенькие платьица.

– Помните, съемки в ресторане нужны для рекламы, – продолжала поучать ассистентка. – Поэтому выглядеть великолепно, есть красиво, вести интересные разговоры!

Ну вот, полный перечень действий, с которыми мне никак не справиться. Свою неспособность к диалогам перед камерой я сегодня уже успела показать. На великолепную картинку пусть тоже не рассчитывают, хотя старания Мишеля всё еще видны на моем лице. Максимум, что я могу сейчас сделать, это сменить одну майку на другую. Что ж, буду красиво есть. Может, хоть это у меня получится.

Войдя в ресторан, мы сразу столкнулись с Романом. Он улыбался как-то уж слишком загадочно. И стало понятно: без сюрпризов не обойдется.

Глава 9

Увидев нашего завидного жениха, девчонки расправили плечи, подтянулись. Движения сразу стали грациознее, улыбки обольстительнее, а взгляды игривее. Воздух наполнился флюидами.

Я же, наоборот, здорово струхнула. Появление Романа могло означать только одно: грядет новый конкурс. Интересно, что они там еще придумали? Заставят нас кормить друг друга с завязанными глазами? Или носить суп из кастрюли в тарелку в ложке на скорость? Или отправят готовить нас самих, а жених будет дегустировать приготовленное?

Все эти развлечения среднестатистического шоу-гарема все еще были мне чужды. Смириться с ними позволяла только мантра «это все ради фотостудии». И то… она давала краткосрочный эффект: приходилось повторять ее снова и снова.

В общем, выступления Романа я ждала с не меньшим трепетом, чем остальные участницы проекта. Да, мой трепет был качественно другим, но не менее сильным. Завидный жених как назло молчал и выглядел таинственнее, чем обычно. Этакий герой средневекового романа, который знает о жизни больше, чем все остальные вместе взятые, и потому с печалью взирает на людскую суету.

– Тишина в помещении! – наполнил собой пространство голос Валентины.

Девушки замолчали и быстро заняли места вокруг большого стола. Роман, решив, что все готово для его выхода наконец заговорил:

– У меня для вас предложение, – обаятельно улыбнувшись, сказал он, и я просто физически почувствовала, как по спинам моих конкуренток пронеслись табуны мурашек. Кажется, пара штучек успела перескочить и на меня.

– Сегодня у меня сорвались кое-какие планы, и вечер освободился, – продолжал Роман, не обращая внимания на то, как снова покраснела рыженькая Аллочка, что чуть не свалилась в обморок сидящая рядом с ней хрупкая блондинка, и даже на то, как нервно начала вздыматься грудь моей соседки, модели плюс-сайз. Ох, мне бы камеру в руки, таких бы снимков наделала!

– Поэтому мы все идем в лучший ночной клуб этого острова! – закончил он.

Все восторженно зааплодировали.

– Ой, как здорово! – захлопала огромными наращёнными ресницами Аллочка. – Для нас это так неожиданно. И так круто. Вау!

Видимо, она окончательно вжилась в роль любимой жены и считала себя обязанной выступать от лица общественности. То есть, всего остального гарема. Роман, впрочем, тоже довольно неплохо вошел в роль восточного паши. Он обвел взглядом притихших девиц и все так же обольстительно улыбаясь, добавил:

– Сразу предупреждаю, что клуб это не мой, рекламу ему делать мы не будем, так что отдохнем без камер!

Вот тут уже обрадовалась я. За недолгое время своего участия в шоу я успела понять, что съемки – это не мое. То есть, мое, конечно, но только в том случае, если я нахожусь по другую, невидимую, сторону камеры.

Остальные участницы тоже обрадовались возможности провести время без вездесущих операторов:

– Ой, здорово! – весело пискнул кто-то из участниц,

– Эх и оторвемся, – поддержала идею девушка с голосом погрубее.

– Я вам оторвусь! – тут же раздался голос Валентины, разом перекрывший начавшийся гвалт. – Не забывайте, что у нас тут реалити-шоу! И всех, кто будет завтра утром выглядеть плохо, я лично придушу.

Словно пытаясь доказать серьезность своих намерений, наша режиссер потрясла в воздухе довольно крупными руками. И это был один из самых весомых доводов в пользу здорового образа жизни, который мне только доводилось встречать.

После пламенной речи Валентины пыл девушек немного поутих. К тому же Роман отошел в сторону, чтобы ответить на телефонный звонок. А потом, наспех попрощавшись, и вовсе сбежал.

– Ну, чего приуныли? – обратилась к нам Валентина. – Сейчас на рекламу материал отснимем и все, считайте, что у вас выходной. Отель со всеми бассейнами, бильярдными, СПА и прочими удовольствиями полностью в вашем распоряжении! Бесплатно! Наслаждайтесь жизнью, пока обстоятельства позволяют.

А вот это вызвало уже настоящий восторг.

Съемки, стартовавшие в атмосфере веселья и предвкушения отдыха, прошли как по маслу. Нам подали красиво сервированные блюда, и я изо всех сил старалась красиво есть. Девочки показательно вели беседы о Романе, приходя к неизменному выводу, что он просто душка, а отель у него – выше всяких похвал.

Я хоть и была сосредоточена на том, чтобы не перепутать вилки и взять нож в правильную руку, краем уха слышала, как Аллочка ввернула что-то про флюиды. Томная брюнетка с ярко накрашенными глазами уверяла, что тоже почувствовала, что они с Романом «родственные души».

Операторы метались между ними, почти не обращая внимания на тот край стола, где разместилась я. Я мысленно благодарила за это наших главных красавиц и поглощала одно блюдо за другим.

Моя соседка, миловидная девушка с огромной русой косой, периодически кидала на меня беспокойные взгляды. При этом глаза у нее были добрые-добрые. И мне все время казалось, что кто-то когда-то уже на меня так смотрел.

И тут меня осенило:

– Эй, – шепотом окликнула ее я. – Тебя ведь зовут Вика, правда?

– Откуда ты знаешь? – так же тихонечко удивилась она.

Догадаться было несложно – на всех участниц, операторов, да даже на нашу Валентину она смотрела как на стайку расшалившихся ребятишек.

– Ты ведь воспитатель детского сада?

– Точно! – хихикнула Вика, стараясь не привлекать к себе внимание.