Глава 2

Тремя месяцами ранее

Ему показалось, что все здесь быстро наскучит.

Джефф Нортон сидел в роскошном баре Вегаса, наблюдая со своего удачного места, точно из первого ряда зрительного зала, за сценой, разворачивающейся за соседним столиком, где молодые люди весьма развязно пытались познакомиться с длинноногой блондинкой, которая только что принесла им виски. Какой-то парень пытался довольно дерзко заигрывать с ней после того, как она ясно дала понять предыдущему наглецу, что это абсолютно бесполезно. Друзья смельчака шумно его поддерживали. Возможно, они не приняли во внимание, что эта женщина словно была жительницей другой планеты и изначально не могла с ними сравниться. Однако неужели они не видели ее глаз? Равнодушных, без малейшего намека на кокетство. Выражение ее лица четко гласило: «Меня это не интересует». Критические дни.

Впрочем, у ребят был бравый вид, на столике перед ними выстроились в длинный ряд пустые стаканы, кроме того, время от времени они выкрикивали: «Вегас, детка!», подкрепляя весомость этого утверждения кулаками, взмывавшими в воздух. Из всего можно было сделать вывод, что они ни за что не оставят без внимания обладательницу такого бесспорно соблазнительного тела.

«Живите и учитесь, ребята».

Уже через тридцать секунд приятели утешительно хлопали парня по спине, а Джефф со спокойной душой ожидал прихода лучшего друга Коннора, только что разорвавшего помолвку, что и стало поводом провести уик-энд в Городе грехов в чисто мужской компании. И где, черт возьми, его носит? Проверив СМС-сообщения, Джефф выругался про себя, обнаружив, что прошел уже как минимум час.

Его совсем не привлекала перспектива наблюдать за мужчинами от двадцати одного до девяноста трех лет, сменяющих друг друга, пока Коннор поглощен телефонным разговором с Гонконгом. Подозвав жестом другую официантку, он протянул нетронутый напиток и несколько купюр.

Он был уже на полпути к выходу, как вдруг из зала по соседству с баром послышался женский смех, сочный, звонкий и теплый, точно пролившийся хрустальными каплями чистой воды. И мгновенно пленил его чувства, заставив обернуться и взглянуть на обладательницу этого смеха.

Джефф замер, точно пораженный молнией, не в силах оторвать глаз от шелковистых светлых волос, убранных в тугой хвост. Ее ноги. Совершенные изгибы фигуры в форме песочных часов. И наконец, глаза, серые, сияющие, самые нежные, самые теплые из всех, что ему приходилось видеть, с милыми, едва заметными морщинками в уголках. Официантка, что подала ему коктейль, закинув голову, заливисто смеялась, вероятно, над шуткой своей коллеги.

Неприступность и равнодушие, холодные и привлекательные, исчезли без следа. Вместо официантки стояла неповторимая женщина.

Нет, никаких шансов.

И неудивительно, что она старалась сдерживать смех, хранить, подобно драгоценной тайне. Непременно нашелся бы хоть один неравнодушный, кто пожелал бы с ней познакомиться.

«Как мне заставить ее смеяться для меня одного?»

Нет, ее ни за что не оставили бы в покое.

Рыжеволосая официантка прошла в глубь зала, а длинноногая блондинка, обладательница умопомрачительного смеха, оправила фартук, повернулась, но вдруг резко остановилась, увидев перед собой Джеффа.

Тепло и свет в ее глазах мгновенно исчезли, она тотчас надела маску привычного отточенного равнодушия. И пожалуй, смириться с этим было бы проще, если бы на ее лице было безоговорочное презрение, тогда, по крайней мере, понятно, что она уже составила о нем собственное мнение. И все-таки она чертовски хороша!

Нет, этим вечером Джефф никуда не спешил.

– Как появится свободная минутка, принесите еще виски, – сказал он и, одарив ее загадочной улыбкой, отправился к своему столику.

Не то чтобы он приехал в Вегас с какими-то определенными целями. Но появилась она, его эго не могло устоять перед таким вызовом. Эта часть его личности неизменно стремилась добиться того, что оказывалось не под силу никому другому. Именно эго сейчас воспылало желанием поспорить за искусно замаскированный приз, он никогда бы и не поверил в его существование, если бы собственными ушами не слышал, как соблазнительно и завораживающе звучал ее хрустальный смех. А тем временем ему предстояло убить здесь целый час.

Не важно, на что надеялся парень за столиком номер двенадцать, Дарси не собиралась тратить на него время. Должно быть, она попросту сочла его безобидным.

Впрочем, не совсем так. Он определенно обладал головокружительным мужским магнетизмом и очарованием. В ту самую секунду, когда он вошел в бар, к нему обратились все без исключения женские взгляды, а возможно, и добрая половина мужских. Однако сам он, похоже, не собирался этим пользоваться, за последние два года Дарси провела в этом баре достаточно много времени, чтобы определить наверняка. Потому и не уделяла ему особого внимания. По крайней мере, до того момента, пока, обернувшись, не обнаружила, что он не сводит с нее глаз, заговорщически улыбаясь с таким видом, будто узнал какую-то тайну или поймал ее руку в чужом кармане.

Обычно она не допускала такого на работе, ведь, увидев ее такой, мужчины – посетители бара – могли все неверно истолковать.

Впрочем, пусть эта ночь, одна из многих, станет особенной, и все будет иначе.

Опершись на барную стойку, она ждала, пока бармен нальет новую порцию виски для не столь безобидного господина.

Это была ее последняя ночь здесь. Последние – она сверилась с часами и почувствовала, как ее захватывает волна приятного волнения, – два часа. И она совершенно свободна.

В голове ее звучала песня Шерил Кроу о прощании с Лас-Вегасом, и только она могла ободрить Дарси в эти минуты, заставить без колебаний сделать еще один шаг, пересилив себя. Еще два часа – и она сможет наконец отправиться навстречу новым приключениям.

Впрочем, даже ей казалось, что слово «приключения» не совсем подходит к описанию ее консервативного образа жизни. Приключения подразумевали риск и неизвестность, непредсказуемость и неведомые повороты судьбы. Вызов фортуны. Волнение. Восторг. Все это ей отнюдь не присуще. Она никогда не могла позволить себе ничего подобного. Особенно после того, как пришлось заплатить непомерно высокую цену за независимость и самостоятельность. Она знала, как страшно оказаться в удушающей власти неугодного мужчины, а потому предпочла пожертвовать своим образованием ради того, чтобы осуществить побег. Ей пришлось оставить учебу в школе и устроиться на эту работу, чтобы обрести драгоценную свободу.

Дарси поклялась никогда больше не оказываться в подобном положении и теперь должна была сама заботиться о себе. Старалась вести себя осторожно, избегая рискованных ситуаций. Во всем поступала взвешенно и разумно, жила исключительно по средствам. А что, если ценой постоянству и чувству безопасности станет отказ от полноценного и безграничного разнообразия жизни? Она с удовольствием заплатила бы ее.

Остановившись у столика номер двенадцать, она окинула посетителя нарочито равнодушным взглядом:

– Ваше виски, сэр. Что-нибудь еще?

Его бесстрастный вид заставил ее задуматься, что за игру ведет этот парень. Но затем его взгляд вдруг коснулся ее рта, пробудив где-то внутри странные, неизведанные и волнующие ощущения. Почувствовав это, она нахмурила брови, потому что отнюдь не собиралась позволить этому типу соблазнить ее.

– Расслабьтесь, Дарси. Я все понял. Вас это не интересует. Это было бы еще более очевидно, только если бы вы надели футболку как у подружек невесты за тем столиком.

Она невольно перевела взгляд на трех женщин, о которых он говорил, и ее губы дрогнули в несмелой улыбке и словно нечаянной искрой зажгли в нем долгожданный огонь. Но многообещающий порыв, так быстро вспыхнувший, так же стремительно был подавлен.

– Я вовсе не давлю на вас, – уверил незнакомец, – просто хотел приятно провести время. Вы мое временное увлечение.

Она удивленно изогнула бровь:

– Неужели?

– Мне очень понравилась улыбка, которую я увидел. Теперь я хочу, чтобы вы подарили ее лично мне.

Дарси переступила с ноги на ногу, плавно качнув бедром.

– Так вам нужна улыбка? Что ж, я сэкономлю ваше время и усилия. – И нехотя бросила ему улыбку, краткую и скупую, какой, вероятно, могла удостоить какого-нибудь Тома, Дика или Гарри, любого, кому посчастливилось сесть за столик, который она обслуживала. Джефф в ответ покачал головой, стараясь быть открытым и располагающим.

– Неплохая попытка. Вот только вам не отделаться от меня, подсунув дешевую подделку. Я видел настоящее сокровище и хочу заполучить его. Хочу эту искреннюю, непритворную, полную чувства, душевную улыбку. За радостный смех отдельное вознаграждение. Жалкой ухмылки больше не потерплю.

Она уже хотела ответить, быть может, отделаться дежурной фразой, затем задумалась, изучая его взглядом.

– Значит, вы готовы ради этого постараться?

Черт возьми, неужели она согласится на его условия?

– Я не ищу легких путей.

Теперь она не сводила с него заинтересованного взгляда, пожалуй стоившего ускользающей, почти недосягаемой улыбки.

– Послушайте…

– Джефф, – подсказал он, не осмелившись взять ее за руку, преждевременное прикосновение, вероятнее всего, стало бы неприступной стеной безоговорочного «нет».

– Послушайте, Джефф, а вы занятный. Надо сказать, приятная перемена на фоне однообразных заурядных типов. Но, видите ли, я на работе и не могу уделять время только вам, быть вашим увлечением, или о чем вы там еще говорили.

– Это не проблема. Я понимаю, вам нужно работать. Как полагаете, сколько времени в среднем вы уделяете каждому клиенту с момента, когда он делает заказ? Я имею в виду такие любезности вроде: «Добрый вечер, как поживаете?» – «Отлично, а как ваши дела?» – «Спасибо, хорошо, вы уже определились с заказом?»

– Пятнадцать секунд.

Неплохо.

– А если попадется словоохотливый клиент?

– Тогда сорок пять.

– А если они делают заказ, вы даете им время на это?

Она замешкалась, прежде чем ответить.

– Да.

– Отлично. Я бы хотел заказать коктейль «Мартини белый шоколад» для подружек невесты вон за тем столиком. Только скажите им, что это от управляющего или еще кого-нибудь, но не от меня.

Она посмотрела ему в глаза.

– Мне кажется, наши сорок пять секунд истекли. Если, конечно, вы не желаете присесть. Буду рад, если вы останетесь и выпьете чего-нибудь со мной. Сделайте перерыв, отдохните.

– Скажите, вы делаете это от скуки? – Ее серые глаза блеснули, взгляд сконцентрировался на нем, красноречиво доказывая, что все ее внимание теперь полностью принадлежало ему.

Неужели он действительно сказал, что не ищет легких путей? Ему начинало казаться, что в действительности все будет непросто. Непонятно, к чему все это приведет.

Джефф пожал плечами, взял бокал виски и, прежде чем сделать глоток, ответил:

– Я люблю всегда быть при деле.