15

Ада Семеновна не обманула, как приехала, на следующий день пожаловала в ателье, у Зинаиды Анатольевны отпросила Альку до обеда по личным делам. Та, естественно, не смела отказать в просьбе жене 2-го секретаря Горкома Партии. Ада Семеновна же повезла Альку сначала к своей подруге, Елизавете Ильиничне, домой, где после знакомства хозяйка предложила посмотреть фрагмент из фильма, насколько поняла Алька, иностранного. Она уже поняла, что попала не просто так и не в простую квартиру. Огромная, но очень уютная, она блистала не только чистотой, но и богатством убранства. В большой комнате, где находились они, на полу огромный ковер необычайной красоты, на стенах картины, хрустальная люстра и такие же бра. Точно такой же бра был когда-то у них. Мама его очень берегла, никому не позволяла трогать. Она говорила, что это подарок за хорошую работу одной знатной дамы, но, увы, его разбил отец, когда стал чудить.

Сама хозяйка выглядела по-домашнему просто, но со вкусом и недешево, с ухоженной головой и ноготками, а взгляд приветливый и добрая улыбка. Алька интуитивно зажала пальцы в кулак, маникюр она не делала ни разу в жизни, да и волосы были просто зачесаны в хвост, а ведь волосы всегда были ее гордостью. Она дала себе слово больше уделять себе внимания. Ее размышления прервал голос Ады Семеновны.

– Лизонька, как у тебя настроение перед поездкой, волнуешься? Не каждый день мужа к награде представляют, да еще такой высокой.

– Да что ты, Адочка, вот уж нисколечко, это пусть мужа волнения посещают, но только приятные, а моя задача, чтобы оба выглядели хорошо. Ему уже все приготовлено, а по поводу меня, Вас, Алечка, я и пригласила к себе в гости. Уж извините меня великодушно, но другого способа не нашла, так как фасон, который мне очень понравился, вы увидите на актрисе из этого фильма. Она нажала на кнопку и перед всеми предстала актриса в роскошном бежевом платье. На первый взгляд, ничего особенного, но, приглядевшись, она поняла, что это не так. Вот актриса пробежала вперед, покружилась, словно демонстрируя красоту наряда. А платье-то с секретом, подумала Алька, вот только где ключик? Она попросила еще раз прокрутить эти кадры, а потом еще и еще, пока не разобралась во всех тонкостях фасона.

– Я знала Вашу матушку, Алечка, она была специалистом высшего класса, и если Вы дочь своей мамы, то у Вас все получится, во всяком случае, я на это надеюсь, вот и Адочка Вами восхищается. Если Вы беретесь, то разрешите показать ткань, а потом за чайком обсудим и другие, более важные, на мой взгляд, вопросы. Скажу сразу, мне нужно не броское, но в то же время необычное платье. На приеме будут иностранцы, и хотелось быть на высоте, но в импортном быть не хочу. Это принципиальный вопрос. Надеюсь, Вы меня понимаете?

– Кажется, да. Вот только мне бы еще разок взглянуть на него.

– Это сколько угодно. Я отдаю эту кассету, только осторожней с ней, желательно не объяснять, откуда у Вас фильм.

– Естественно, даже не сомневайтесь на этот счет.

Алька уже перестала волноваться и удивляться чему-либо. Ее уже занимало платье, но вернул к действительности начатый разговор об интернате, о детках и, конкретно, о Мише. Странно, но вот сейчас, за чаем, возможно, решалась его судьба, подумала она.

– Алечка, уж извините, но я в курсе ваших проблем, Ада Семеновна меня посвятила, так как случай неординарный. Прямо скажу, что нет достаточных метров, отсутствует полная семья, сами еще очень молоды, а на руках уже есть один иждивенец и не за горами еще один. Нельзя сбрасывать со счетов и материальное положение.

– К сожалению, все это так, Лизонька, но ведь это временно.

– Да! Я полностью с этим согласна. Против этих минусов есть всего один плюс, но он перекрывает все – это огромное желание Миши жить с Вами и Ваше – взять его к себе. Я разговаривала с Мишей, с Марией Ильиничной и поняла, что против только наш закон и невзгоды повседневной жизни. Вы думаете, что жена 1-го секретаря Горкома Партии не видит пустых прилавков, очередей, нехватки элементарного? Как же Вы собираетесь со всем этим справляться? А скоро появится маленький. Вы просто надорветесь, произойдет срыв, не будет ли Миша обузой?

– Все, что Вы сейчас говорили, это наша сегодняшняя действительность, но хочу верить, что только сегодняшняя. Я верю, что это временно и с годами будет легче. Я хоть и молода еще, но повидала всякое, и поверьте, это меня только закалило. У меня есть бабушка, которая в состоянии еще помочь при необходимости с маленьким, а что касается материальной стороны, то думаю, что с моей профессией без куска хлеба я близких никогда не оставлю. Отсутствие мужа только увеличит внимание к ним.

– Другого и не ожидала услышать. В общем, мы договорились с Марией Ильиничной дать Вам такой шанс. Короче говоря, пользуясь статусом первой дамы в нашем городе, я решила пойти на преступление, да-да, идя против закона, я тем самым совершаю преступление. Единственное, что меня успокаивает, это то, что Мише будет у вас лучше, а мальчик он чудесный. Скажу сразу, я периодически буду интересоваться судьбой мальчика, и не только интересоваться, но и вмешиваться при необходимости и помогать по возможности. А еще, Алечка, я прошу Вас, все, о чем мы сейчас говорили, пусть останется в этой комнате. Согласны?

– Абсолютно. Я даже не знаю, как благодарить Вас за понимание, доброту и чуткость. Я Ваша должница до конца дней своих, а за платье не волнуйтесь, постараюсь не разочаровать.

– А я и не волнуюсь. Кроме того, у меня имеется пара вариантов. Просто выберу лучший. Вы смелая девушка, в Вас я вижу себя в молодости, но мне не удалось реализовать свои мечты в полной мере. Очень хочется в наше не простое, а порой даже тяжелое время быть востребованным, счастливым человеком, а что касается замужества, то здесь Вы не правы. Вдвоем, если конечно встретится порядочный человек, легче пережить любые невзгоды.

Ада Семеновна молчала, и только иногда кивала, соглашаясь с хозяйкой. Было заметно, что у них глубоко доверительные отношения. Как только поняла, что разговор подошел к концу, она оторвалась от телевизора, поставила чайную чашку на стол и встала, тем самым напомнив, что пора действовать, а не чаи распивать.

Алька была на седьмом небе от счастья. Кажется, Фортуна начинает поворачиваться к ней лицом.

– А может быть, это мамочка помогает мне, ведь ей сверху хорошо все видно? – думала она, идя за Адой Семеновной, которая решила сопровождать ее в интернат.

16

В интернате жизнь по-прежнему протекала серыми однообразными буднями. Из кухни шел запах чего-то подгорелого и кислой капусты. Навстречу бежало несколько мальчишек в одинаковых сереньких линялых трикотажных штанишках, растянутых в коленках. Они прошли к Марии Ильиничне, а та словно ждала их, сразу велела привести Мишу. С Адой Семеновной она была услужлива, предложила чай, потом, воспользовавшись случаем, заговорила о производственных вопросах, при этом жалуясь на нехватку постельного белья, детских кроваток для самых маленьких, недостаточное обеспечение продуктами. Та ее внимательно слушала, иногда что-то записывая в блокнот. Зашел Миша, увидел Альку, глазенки засияли, и только усилием воли не кинулся ей на шею. О своем переезде он уже знал. С ним провела беседу Мария Ильинична, не скрывая, что это не совсем законно, но все идут им навстречу, считая, что так лучше. Если ему что – либо будет не по душе, милости просим назад. Когда Миша ушел за своими нехитрыми пожитками, заведующая напомнила и Але, что его отдают не совсем правильно.

– Думаю, все запятые в скором будущем ликвидируются, замуж выйдешь, жилплощадь увеличишь, девочка ты, видно, хваткая, ведь у меня тоже комиссии бывают, я своим местом дорожу, при всем к Вам уважении.

Последние слова, видимо, предназначались больше Аде Семеновне.

Из интерната Алька вышла, плача и обнимая Мишу, а уж как Славик будет рад, и представить трудно.

Шофер Ады Семеновны подбросил их к школе, где Алька сдала документы Миши, узнала, где его класс, а потом завезли его домой. Накормив их обедом, побежала на работу.

Но, видимо, так распорядились ангелы на небесах, и ее ждал еще один сюрприз. Девчонки сообщили, что ее вызывает заведующая. Наверное, отругает или чего доброго вспомнит об уговоре уйти по собственному желанию, входя в кабинет, думала она. Не дай Бог, это было бы так некстати. У Зинаиды Анатольевны в кабинете сидела бухгалтер, и обе говорили о ней.

– Ты, наверное, помнишь, тебя брали с испытательным сроком? Ты трудилась и как раскройщик, и как модельер, успевала некоторые вещи сама шить. Скоро ты уходишь в декретный отпуск, и, скажу честно, нам трудно будет найти замену, но надеюсь, ты вернешься к нам, тем более что с этого месяца зарплата будет увеличена на треть. Таким образом, и декретные получишь больше, и требуемая справка соответствует норме, а от себя лично хочу добавить, как дочери, – чем смогу – помогу. Понадобится любая машина в цеху, пользуйся, но не в рабочее время. Сторожу скажу, чтобы не препятствовал.

– Спасибо, я Вам очень признательна. Вы не представляете, что Вы уже сделали для меня, да и не только. С такой теплотой относилась ко мне, наверное, только мама.

– Ну и чудненько. Ты хороший человечек. Таким и испытаний судьба готовит больше.

На этой приятной ноте день не закончился. Вечером из продуктов, которые привезла Диля, она приготовила шикарный ужин, а именно: гречку с тушенкой, нарезала колбаски салями, мальчишкам открыла баночку клубничного компота, а взрослым – бутылочку «Токайского». Бабуля вся светилась, к ней потихоньку возвращалось хорошее настроение. Пришли Люба с мамой и соседка баба Даша. Правда, Миша был немного замкнутым, застенчивым, но Славик веселился и хохотал за двоих. Ужин удался, особенно чай с огромной коробкой конфет, которую подарила Ада Семеновна (и еще передала сверток от Елизаветы Ильиничны, сказав, что это крестнику). Алька поймала себя на мысли, что ей хорошо сейчас и ничуточки не пугает завтрашний день, вот наступит он со своими проблемами, тогда и решать буду, решила Алька, а сейчас только радоваться. Она и предположить не могла, что, казалось, неразрешимая проблема с Мишей так благополучно завершится. Но завтра рабочий день, а значит, не засидишься. На прощанье соседку угостила пачкой цейлонского чая, редкость необычайная, а тете Свете отрезала колбаски кусочек. Она ее не жевала, а сосала, положит кусочек на язык и насасывает. Мальчишки давно ушли спать. На завтра наметили семейный совет, надо обсудить план жизнедеятельности, распределить обязанности каждого и права. Бабулю решено положить с собой. Она немного устала, но спать не шла, помогала Альке на кухне, явно ее что-то мучило весь вечер.

– Бабуля, ты себя как чувствуешь? Тебя все устраивает?

– Аленький, я хочу с тобой посоветоваться. Уже неделю думаю, думаю. Возраст, сама понимаешь, в карман не спрячешь, скоро у тебя будет маленький, мне каждый день не набегаться к вам, а если жить у вас, то очень тесно, даже кроватку поставить некуда, а тут сосед снизу ко мне подходит и предлагает вариант обмена, да такой, что может решить нашу проблему жилищную. Он с женой и двумя детьми прописан и живет у тещи, правда, теща с младшей дочерью проживает и их своим присутствием не обременяет, но дети уже взрослые. Он выхлопотал себе четырехкомнатную квартиру в хорошем районе на втором этаже, но сын туда переезжать не хочет. Он вообще желает жить отдельно от родителей, да еще на этой площадке живет его заместитель. С ним он сам не хочет жить. Им очень нравится моя квартира, туда бы он сына заселил, дочь в твою, при условии, что она ей понравится, сами в тещиной, а мы – в его – новую. Он начальник, у него связи, благодаря чему обмен возможен. Сама понимаешь, как все сложно у нас. Ну, чего молчишь? Я понимаю, с пожилым человеком, даже с женщиной, жить в тягость, но глядишь, и я на что сгожусь. А?

Алька стояла спиной к бабуле, мыла посуду, а слезы душили ее. Она бросилась к бабушке, сказать ничего не могла, плечи мелко тряслись. Никто не мог сказать, сколько они вот так, обнявшись, проплакали, но когда обе замерзли, Алька опять разогрела чайник, и за чаем, окончательно успокоившись, продолжили начатый разговор.

– Бабуля, конечно, это очень хороший вариант, но ты так любишь свою квартирку, сейчас такие уже не строят. Ты будешь скучать по ней, а мне будет стыдно, что позволила тебе это сделать.

– Что ты, внученька, я молю Бога, чтобы их дочери понравилась твоя квартира. Мне боязно только за мальчиков, как к этому отнесутся, ведь придется менять школу, да и твоя работа? Мне кажется она тебе очень по душе.