С каждым годом мы все больше узнаем о том, насколько сложна наша Вселенная. Наш разум с трудом может осознать существование миллиардов галактик, в каждой из которых миллиарды звезд, медленно вращаясь, летят в разных направлениях на невообразимые расстояния. Сверхускорители открывают в каждой крупице материи все более и более мелкие частицы, которые мчатся по таинственным орбитам. В этом громадном силовом поле человеческая жизнь длится в масштабе космического времени едва ли секунду. Но все же, когда речь заходит о людях, именно она, наша короткая жизнь с ее редкими драгоценными мгновениями, значит для нас больше, чем все галактики, черные дыры и взрывающиеся звезды вместе взятые.
И это отнюдь не случайно. Как говорил Паскаль, люди хрупки словно тростник, однако они мыслящие существа; в их сознании отражается бесконечность Вселенной. В последние столетия человек занимает главное место в живой природе. Но лишь недавно мы получили некоторое представление о том, что было за миллионы лет до нас, об эрах, когда тысячи живых существ сменяли друг друга, борясь за выживание в изменчивой среде. И сейчас мы осознаем, что то уникальное наследие, которое мы получили от них, – наше мыслящее сознание, заставившее нас поверить в то, что мы, люди, являемся венцом творения, – налагает на нас небывалую ответственность. Мы понимаем, что от нас зависит, направим ли мы нашу жизненную энергию на развитие и достижение гармонии или упустим доставшиеся нам возможности, пойдя по пути хаоса и разрушения.
Для того чтобы выбрать верный путь, ведущий к лучшему будущему, нам нужно понимать движущие силы эволюции, – в конце концов, именно благодаря им мы победим или проиграем как вид. В этой книге я хочу поразмышлять о том, что мы знаем об эволюции и как можно применить это знание в повседневной жизни. Когда мы лучше поймем, с чем имеем дело, перед нами откроются новые возможности и мы сможем нацелиться на достижение наиболее важных для человечества целей.
Один из результатов размышлений об эволюции – формирование очень серьезного подхода к прошлому. Как говорили римляне, Natura non facit saltus: природа не развивается скачками. Наше сегодняшнее состояние – результат сил, воздействовавших на наших предков многие тысячелетия, а будущее состояние человечества зависит от того, что мы выбираем сейчас. Однако наш выбор обусловлен рядом факторов, являющихся частью эволюционной структуры всех человеческих существ. На нас воздействуют гены, регулирующие функции нашего тела, а также инстинкты, из-за которых мы, например, сердимся или испытываем сексуальное возбуждение, даже сами того не желая. Мы также ограничены культурным наследием, сложившимися представлениями, по которым мужчина должен быть мужественным, а женщина – женственной, или религией, требующей от своих приверженцев нетерпимости к тем, кто исповедует иную веру.
Стремясь изменить направление истории, мы не можем просто сбросить ярмо ограничений, надетое на нас прошлым, – это привело бы лишь к разочарованию и разбитым надеждам. Однако изучив силы, которые определяют наше сознание и поступки, мы сможем вырваться из-под их власти и обрести свободу – т. е. самим решать, что думать, что чувствовать и как действовать. В настоящий момент истории у индивида появляется возможность выстраивать свою личность не просто как следствие биологических побуждений и культурных обычаев, но как результат собственного сознательного творчества. Такая личность осознает эту свободу без страха. Она станет наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях, постепенно проникаясь родством с остальным человечеством, с жизнью в целом и с пульсирующими жизненными силами мира. Начиная преодолевать узкие интересы, определяемые прошедшим эволюционным развитием, человек готовится к тому, чтобы самому направлять эволюцию. Однако это будущее ее направление не смогут сформировать одни только трудяги-затворники. Поэтому необходимо рассмотреть, какие социальные институты способны поддержать позитивные эволюционные шаги и каким образом можно увеличить число таких институтов.
Вот вкратце содержание этой книги. Начав с исследования сил прошлого, сделавших нас такими, какие мы есть, она описывает способы существования, помогающие нам освободиться от мертвой хватки прошлого, предлагает подходы к жизни, позволяющие улучшить ее качество, достичь радостной вовлеченности в нее, и рассуждает о том, как связаны освобождение и развитие личности и общества в целом. Безусловно, подобную грандиозную задачу вряд ли можно решить в рамках одной этой книги. Знание возрастает из года в год, опыт совершенствуется со временем. Писать обо всем этом – по сути, эволюционный процесс, бесконечный, развивающийся через постепенные изменения. Надеюсь, эта книга станет его первым этапом.
Отчасти по этой причине в конце каждой главы я привожу вопросы для дальнейшего размышления, оставляя после них свободное место, чтобы вы могли записать свои мысли. Это говорит о том, что книга не завершена, и каждый читатель может продолжить ее в соответствии с собственной мудростью и опытом. Записи в книгах, довершающие мысли автора, – одна из древнейших ученых практик любой цивилизации. Заметки читателей на полях книги – такая же часть культуры, как и собственно содержание произведения. Поля у нынешних книг небольшие, поэтому я выбрал другой способ, побуждающий читателя активно взаимодействовать с текстом. Надеюсь, так и будет.
Не так давно нас с женой пригласили на собрание совета жителей небольшой общины в Скалистых горах. Городок находился на высоте почти трех километров, в благоуханной долине между высоких гор. В холодном, как родниковая вода, воздухе ощущался смолистый привкус. Под свесами крыш порхали колибри, а над лугами кружил орел. Собрание проходило в здании ратуши, построенном из бревен и стекла, с высокими, как в соборе, потолками, расположенном посреди великолепного парка. На стоянке сияли полноприводные джипы последних моделей. В аудитории собралось человек шестьдесят – энергичных, полных сил и, казалось, вполне довольных жизнью. Среди них были владельцы ранчо, медсестры и учителя, а также те, кто в поисках покоя перебрался сюда из дальних городов или работал на близлежащих лыжных курортах.
Поначалу собрание шло, как все подобные мероприятия: утверждение регламента, замечания по текущим вопросам и муниципальным постановлениям. Но потом с места встал долговязый хозяин ранчо с первой жалобой. Он сказал, что хотя и живет в 24 км к северу от городка, в зимние дни дым очагов общины окутывает долину такой пеленой, что едешь по ней, как по линии фронта. Планирует ли совет принять какие-то меры, чтобы поменьше топили дровами? Затем поднялся пожилой человек и рассказал о том, в каком плачевном состоянии пребывает Голубая река – а это, как известно, одно из лучших во всем штате мест, где ловится форель. Точнее, было когда-то лучшим. К сожалению, федеральное дорожное ведомство, чтобы обеспечить движение по высокогорной межштатной автомагистрали в зимнее время, разбрасывает на обледеневшей дороге тонны песка. Песок смывается в реку и заполняет бухточки и ямы, где нерестится форель. И в реке выводится все меньше мальков.
Стоило упомянуть межштатную магистраль, как возник новый вопрос: какова последняя статистика местных грабежей и квартирных краж? Верно ли, что с постройкой дороги уровень преступности возрос на 400 %? Шериф разъяснил, что такова, дескать, цена прогресса. До появления межштатной магистрали иногородние подонки не утруждали себя столь дальними поездками по разбитым дорогам ради того, чтобы забраться в чужой дом. А теперь сюда можно добраться быстро и с комфортом, чем и пользуются преступники. Но тут поднялся пожилой хозяин ранчо и заговорил, задыхаясь от волнения. Дым, форель и квартирные кражи – еще не самые большие наши заботы. Настоящий вопрос: что будет с нашей водой? Без воды не выживет никто, сказал он. Ценность нашей земли связана с нашим правом на воду. Но сейчас города и с востока, и с запада строят гигантские подземные туннели, чтобы выкачивать воду из-под наших земель, тем самым иссушая их. Трава на лугах желтеет и сохнет, скот худеет.
Собрание городского совета шло своим чередом, и становилось все яснее, что место это отнюдь не таково, каким представлялось мне поначалу. Тогда я подумал, что наблюдаю, как принимает решения группа независимых, уверенных в себе, благополучных американцев, творцов собственного будущего. Но потом понял, что эта маленькая община, гордящаяся своей отрешенностью от забот большого мира, фактически тесно связана с экономическими, политическими и демографическими процессами, возникшими очень далеко от нее и практически неподконтрольными жителям городка. И тогда я окончательно осознал то, что уже давно в общих чертах представлял себе: на Земле не осталось мест, где человек мог бы планировать свою жизнь, не принимая во внимание происходящее в остальном мире.
Две следующие истории помогут лучше понять эту мысль. Один канадский профессор, друг моего друга, и его жена стали планировать свой выход на пенсию. Они решили перебраться в самое спокойное место на земле, какое только смогут найти. Целый год они сидели над альманахами и энциклопедиями, изучая статистику убийств и состояния здоровья жителей разных мест, направления ветров (чтобы ветер не подул на них со стороны возможных целей ядерной бомбардировки) и прочие данные. И в конце концов нашли настоящий райский уголок. В начале 1982 года они купили дом на острове. А два месяца спустя их дом был уничтожен. Они выбрали Фолклендские острова.
В другой истории речь пойдет о родственнике одного друга, исключительно богатом промышленнике. Он тоже хотел поселиться подальше от перенаселенной и пораженной преступностью Европы. Этот человек купил островок на Багамах, построил шикарное поместье и окружил себя вооруженной охраной со служебными собаками. Поначалу он наслаждался безопасностью и комфортом, но вскоре забеспокоился. Достаточно ли охраны, чтобы защитить его, если преступники захотят разграбить его остров, узнав о богатстве? А если увеличить охрану, не станет ли он еще более слабым и зависимым от своих защитников? Да и золотая клетка вскоре наскучила ему, и он сбежал назад в большой город.
И во времена Джона Донна можно было сказать: «Нет человека, что был бы сам по себе, как остров», – но сегодня истинность этого утверждения более чем очевидна. В третьем тысячелетии взаимосвязь людских деяний и интересов станет еще более очевидной. Действия каждого человека на планете будут влиять на всех остальных. Лишь вместе мы победим – или исчезнем. Однако за прошедшие тысячелетия человеческое сознание развило способность представлять лишь индивидуальный опыт и продвигать индивидуальные интересы: в лучшем случае мы готовы любить и защищать своих ближайших родственников. Некоторые обладают более гибким сознанием и могут воспринимать более широкие интересы, понимая достаточную произвольность деления на «себя» и «прочих». Однако в целом наше сознание не подготовлено к грядущим проблемам, какими бы насущными они ни были.
Что же нужно сделать для того, чтобы наш разум смог воспринять задачи обозримого будущего? Одна из возможностей – и ее исследует эта книга – критически рассмотреть знание об эволюционном прошлом и его наследии для нашего разума. Поняв, как развивалась человеческая психика под воздействием изменений в окружающей среде, возможно, в будущем мы сумеем быстрее адаптироваться ко все более стремительным переменам, требующим от нас ответных действий.
Что заставляет читателя взяться за книгу об эволюции и психологии? Она не поможет ему выгодно вложить деньги или обеспечить себе хорошую пенсию. Она не поможет похудеть, бросить курить или продвинуться по карьерной лестнице. Она не даст жителям городка в Скалистых горах точных инструкций, как спасти их форель или сохранить воду.
Вместо этого книга, которую вы держите в руках, предлагает более глубокое понимание направления развития жизни на земле и благодаря этому позволяет каждому яснее осознать возможный смысл его собственной жизни. Тому, кто уже знает, чего хочет, эта книга вряд ли нужна. Те, для кого единственная жизненная цель – удовольствия и приобретательство, могут уже сейчас отложить книгу в сторону, ибо найдут в ней мало полезного для себя. Религиозным фундаменталистам и несгибаемым материалистам предлагаемое здесь знание не требуется, поскольку их вполне устраивают собственные верования. Идеальным читателем будет тот, кто вопрошает о смысле жизни, для кого ни одно из имеющихся объяснений не является исчерпывающим, кого заботит нынешнее состояние мира и кто также стремится к тому, чтобы изменить его.
Мы рассмотрим силы, сформировавшие нынешнюю ситуацию на этой планете, чтобы исследовать, каким может быть ее будущее. Не каким оно будет, а каким оно может быть. Различие между будет и может быть находится в нас. В широком смысле, именно наше поведение определит, какой сценарий будет реализован. Следуя позитивным эволюционным тенденциям, мы, возможно, не станем богаче, здоровее или сильнее, но, скорее всего, обретем свою долю счастья или хотя бы спокойствия, осознав, что наши действия помогают создать лучшее будущее.
Много веков назад, на исходе первого тысячелетия от Рождества Христова люди по всей Европе стали готовиться к концу света. Они оставляли свои дома, разбивали лагеря на склонах гор и подле святилищ в надежде избежать ужасных страданий огненного Армагеддона. Они верили, что, встретив конец света на вершине горы, после смерти окажутся ближе к Богу, в числе первых, кто предстанет перед Страшным судом. Многие владельцы земель и скота раздавали свое состояние бедным, поскольку, как сказано в Евангелии, легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное. Долгие годы люди жили в постоянном страхе, озираясь в поисках знамений второго пришествия Христа, возвещающих начало конца.
Последние полвека второго тысячелетия нас тоже преследовал страх, но причины его были иными. Человечество страшилось взрывов, способных уничтожить все живое на планете. В конце первого тысячелетия люди верили в обещание Бога завершить свой великий мирской эксперимент через тысячу лет после смерти его Сына. А сейчас мы живем в страхе перед тем, что изобретения, созданные нами, людьми, превратят Землю с ее бесконечно разнообразной и сложной живой природой в мрачную мертвую пустыню.
За последнее тысячелетие мы многое узнали. Мы поняли, что Земля не центр Вселенной, и большинство из нас смирилось с мыслью, что человек ступил на африканскую равнину около четырех миллионов лет назад как прямой потомок более ранних млекопитающих, вплоть до крошечной землеройки, промышлявшей воровством динозавровых яиц примерно за двести пятьдесят миллионов лет до того. Мы узнали, что наши хваленые мыслительные способности держатся на тонком слое живой ткани, покрывающей массив мозга древней рептилии, и стали подозревать, что интересы наших слепо запрограммированных генов, вступив в противоречие с нашими ценностями и даже личными интересами, всегда побеждают.
В однотысячном году наши предки были бесконечно беднее нас материально, однако богаче духовно. Большинство из них жили в темных холодных лачугах без всякой мебели, часто впроголодь. Доведись им очутиться в сегодняшнем среднестатистическом пригородном доме, они решили бы, что это прекрасный сон. Однако мы живем со знанием того, что люди – это потомки обезьян, населяющие маленькую планетку, которая одиноко плывет без руля и без ветрил по просторам ледяной Вселенной. А наши предки считали себя возлюбленными творениями всесильного Бога, пославшего своего единственного Сына на смерть, дабы они могли вечно жить в нескончаемом блаженстве.
Такое мировосприятие дарило нашим предкам утешение и чувство уверенности в себе. Даже неверующие и отступники, погрязшие в смертных грехах, могли рассчитывать на эту спасительную «страховочную сетку». Невзирая на то, чем они занимались всю жизнь, за миг до смерти акт веры мог вернуть им милость Господню, подарив вечное блаженство. Наши предки считали себя главными действующими лицами вселенской драмы. В противоположность им мы, говоря словами Жака Моно, живем в «замерзшей Вселенной одиночества». Лишившись иллюзий наших отцов, мы лишились также их веры.
Не это ли еще одно подтверждение слов «Счастье – в неведении»? Были ли люди в предшествующие века счастливее благодаря своим иллюзиям? Судить трудно, но представляется маловероятным, что тысячу – или сто, или сто тысяч – лет назад среднестатистический человек был счастливее нас, нынешних. Пытаясь постичь умонастроения прошедших веков, историки получают довольно мрачную картину, идет ли речь о Древнем Риме или викторианской Англии. Йохан Хейзинга, составивший одно из самых ярких описаний жизни в Средневековье, определял его как едва ли не шизофренический период, когда люди были одержимы то жадностью, то самопожертвованием, а их настроение менялось от рабского страха до религиозного экстаза.
О проекте
О подписке