11

Ранним теплым утром в середине лета Михаил вышел из дому прикурил папиросу и направился в сторону комиссариата. Сегодня он шел легкой походкой, не смотря на то, что рана его еще беспокоила. Трость он решил с собой уже не брать, и все свое тело пытался перенести так, чтобы по минимуму опираться на ту ногу, на которой было ранение, и где периодически пробивала острая боль. Он хорошо понимал: если появиться с тростью, то о фронте разговор заводить с комиссаром бесполезно, а если придти легкой походкой, и убедить его в том, что рана больше не беспокоит, то сразу появится шанс на восстановлении в рядах вооруженных сил. Так Михаил и поступил, войдя легкой походкой в кабинет комиссара, Михаил громким голосом доложил о своем прибытие:

– Товарищ майор! Лейтенант Снигирев прибыл по вашему приказанию.

– По-моему?

– Так точно, по-вашему, как вы приказали через два месяца.

– Да, я вспомнил, вы после тяжелого ранения, присаживайтесь, буду с вами предельно откровенен, что касается вашего возвращения на фронт, тут, увы, я сделать ничего не смог, но в то же время я готов вам помочь, и предложить вам службу в тылу, что скажите лейтенант?

– В тылу?

– Да в тылу. Дело в том, что я поближе ознакомился с вашим личным делом и понял, что такой офицер как вы, имеющий боевые заслуги ни как не может быть отстраненным от вооруженных сил нашей страны. Я буду рад восстановить вас в звании и предложить вам проходить службу здесь, в должности помощника комиссара. Конечно это не фронт, и я это прекрасно понимаю, но и здесь кто-то тоже должен служить. Я даю вам время подумать, скажем, до завтрашнего дня.

– А чего здесь думать, если с фронтом вообще никак не выходит, то я согласен в комиссариате.

– Значит, ты согласен?

– Конечно.

– Тогда я сегодня подготовлю на тебя приказ, а завтра с утра жду на службе. Да, еще хотел спросить, а где твоя трость?

– Она мне больше не нужна.

Удача снова повернулась к Михаилу лицом, и надежда на восстановлении в рядах Советской армии тоже оправдалась. Он так спешил домой, чтобы скорее порадовать родителей своим восстановлением в рядах вооруженных сил, что совсем забыл про боль, которая периодически его настигала. Войдя в дом, Миша поспешил поделиться радостной новостью с родными:

– Меня восстановили в армии! – произнес он.

– Ты чего снова на фронт уходишь? – испуганно спросила мать.

– К сожалению нет. Мне предложили службу в тылу, а точнее при нашем комиссариате и я согласился, так что с завтрашнего дня я вступаю в должность.

– Мать, ну ты чего стоишь? Неси скорее самогон, сын снова офицером красной армии стал!

Родители очень обрадовались, что их сын остается дома и при этом возвращается в армию, без которой просто не видит своего существования.

С первых дней тыловой службы на Михаила Кузьмича, навалилось очень много документальной работы, так как комиссар всю ее делать просто не успевал, а помощника у него давно уже не было. Михаил втянулся быстро, так как с раннего утра до позднего вечера находился на службе.

Придя однажды вечером домой, Миша обнаружил на столе конверт, отец произнес:

– Это тебе.

«Наверное, от Петра» – подумал Михаил, и поспешил открыть. Прочитав несколько строк, он понял, что это от Леши, но написано не им: «Здравствуйте Михаил! Пишут вам сослуживцы Алексея, вы нас совсем не знаете, и мы вас тоже никогда не встречали, но вы даже не можете себе представить, сколько мы о вас слышали. Леша очень часто ставил Вас, товарищ лейтенант, в пример. Не успев вернутся из госпиталя, он первым делом сказал: запомните ребята, война может сломать наше тело, но она не может сломать наш дух. Я в госпитале познакомился с совсем молодым лейтенантом, вернувшимся с того света, получившим очень тяжелое осколочное ранение, после которого он не мог ходить, но не смотря на это, он поставил перед собою цель: вернутся на фронт, не смотря ни на что. Все эти слова были сказаны про Вас. Мы долго вас искали. Сначала писали в госпиталь; оттуда пришел ответ, что вы направлены в дом отдыха для восстановления. Тогда мы написали туда, и уже оттуда пришел ответ, с указанием вашего домашнего адреса. Вы нас простите Миша, но у нас плохие новости: Леша погиб. Фашистам удалось сломать его тело, но мы верим, что сломить его дух, а другими словами его душу, им все равно не по силам». Миша, дочитав письмо, смял его и бросил в угол, при этом прикрыв свое лицо ладонями.

– Кто? – тихонько спросил отец.

– Лешка, друг из госпиталя, вместе с ним раны зализывали, и вот его больше нет. Бать, давай помянем. «Эх, Леша, вернуться на фронт я так и не смог. Так что зря ты меня в пример ставил» – подумал Миша.

Время шло, и наступила зима – это была последняя военная зима. Советские войска с каждым днем продвигались на запад, и наносили ожесточенные удары по всему направлению фронта. Германские войска несли огромные потери, Советская авиация каждый день наносила удары по всем городам Германии. До великой победы оставались считанные месяцы.

В Калуге шел пушистый снег, седой дым поднимался столбами из печных труб над скатами крыш, Михаил возвращался не спеша домой со службы. Впервые за долгое время он любовался снегом, пушистым белым снегом, который сыпался на город, а на улицах этого города была звенящая тишина. Подойдя к своему дому, Михаил увидел, что отец чистит дорожки.

– Пап! Хочешь, я тебе помогу?

– Нет, сынок, я справлюсь, иди, там мать тебя к ужину заждалась.

Зайдя в дом, Михаил разделся и сразу сел за стол, мать сразу подала ужин.

– Мам! Как ты думаешь, может мне жениться?

– Ты нашел себе невесту?

– Нет, не нашел, просто подумал, что наверное пора.

– Признаться честно, я буду этому только рада. Как у тебя на службе обстоят дела, чего нового слышно? – Когда эта проклятая война закончиться?

– Что касается последних сводок с фронтов – наши войска ведут ожесточенные бои по всем направлениям фронта, и находятся уже вблизи Польской границы, так что осталось недолго.

12

Теплым майским утром Михаил встал, позавтракал и собрался уже выходить в комиссариат, как тишину прервал громкий голос из радио: «От Советского Информбюро: Сегодня 9-го мая 1945 года в ноль часов и сорок три минуты, в Берлине был подписан акт о безоговорочной капитуляции фашисткой Германии. Это означает, что Советский Союз одержал верх над нацизмом!».

– Победа! Вы слышали это? Победа! – громко крикнул Миша.

– Сынок, ты чего кричишь? – спросила мать.

– Мама! Победа! Только что объявил Левитан.

– Сынок, какое счастье, неужели все позади!

– Я не ослышался? – вбежавший в одних трусах на кухню, спросил отец.

– Нет, пап! Победа!

– Мать, накрывай на стол, праздник-то какой! Мишка, ты чего стоишь? Садись.

– Нет, пап мне на службу.

– Ну, иди тогда, я тебя дождусь, – ответил отец.

Открыв дверь, Миша вышел на улицу, такого количества народу он не видел уже давно: вся центральная площадь была усыпана людьми, но в основном это были женщины.

– Солдатик! Скажи, скоро наши мужики вернуться? – задала вопрос немного сутулая женщина. «Всех поистрепала война» – подумал Михаил.

– Я не знаю, – ответил он ей.

– Да какой это солдатик – это офицер, и должен знать, – возразила другая.

– Милые женщины! Я ничего еще не знаю, в комиссариат только иду, и думаю там к вечеру что-нибудь проясниться.

Зайдя в комиссариат, Михаил прямиком направился в кабинет комиссара.

– Здравия желаю, товарищ майор, – разрешите вас поздравить с величайшим для нашего народа днем, днем победы!

– Спасибо лейтенант, я, в свою очередь, хочу и тебя поздравить тоже. С завтрашнего дня у нас с тобой начнется совсем другая жизнь, а сегодня я объявляю выходной, иди домой и отметь праздник.

– Есть идти домой. – Разрешите спросить?

– Спрашивай.

– Там, на площади, женщины очень интересуются, когда мужей домой ждать, а мне обратно через площадь идти, одним словом я им обещал ответить.

– Я тебя понял. По имеющимся на этот момент данным, первые эшелоны выйдут через три дня, так что через неделю первая партия солдат прибудет домой. Так и скажи им через неделю, – ответил майор.

– Разрешите идти?

– Иди, но завтра не опаздывай, придется с документами работать, а их будет не мало.

Возвращаясь домой через площадь, Михаил спросил у толпы, которая еще не разошлась:

– Кто интересовался возвращением мужей?

– Да чего ты спрашиваешь – все.

– Тогда отвечаю всем: ваши мужья, братья, сыновья и отцы, возвращаются примерно через неделю, через три дня погрузка первых эшелонов, а ехать им от туда дня три.

– Спасибо тебе, солдат, а ты сам чего тут уже?

– Я, женщины, после осколочного ранения был направлен в тыл.

В середине июня, Михаил, вернувшись из комиссариата, обнаружил на столе письмо. Это письмо предназначалось ему. Обратный адрес на конверте был московским; открыв конверт, Михаил понял, что пишет Петя: «Дорогой Миша! Сердечно поздравляю тебя с Победой, и хочу сообщить, что я прибыл домой. Помнишь, я тебе про книги рассказывал? Про Отечественную войну? Дело в том, что мне в библиотеке должность предложили. И, пользуясь случаем, хочу тебя познакомить тебя с литературой Отечественной войны. Так что я тебя жду в гости, хотя бы на неделю, бросай все и приезжай, я тебя познакомлю с Москвой».

– Кто пишет Миш? – зайдя в комнату, поинтересовалась мать.

– Петр пишет, мам.

– Что пишет?

– Пишет, что домой вернулся, работу предложили.

– Работу? Быстро, интересную?

– В библиотеке.

– У него есть образование?

– Высшее.

– Сынок, а ты не думал поступить в институт?

– Нет, мам, когда? Была же война.

– Ну, теперь она закончилась, так что можно задуматься о дальнейшей учебе. Пойми меня правильно, я тебе желаю только добра, и всегда буду одобрять твой выбор, но посмотри на нас с отцом: мы неучи, всему, чему нас научили – это читать по слогам, и немного писать, остальному нас учила жизнь. А ты – молодой человек, с уникальными, на мой взгляд, мозгами. Если не веришь мне, то вспомни своих школьных учителей, которые тебе изо дня в день твердили, что ты одарен умной головой. Подумай, жить тебе, мы свое уже почти отжили.

– Хорошо мамочка! Я обещаю подумать.

13

На следующий день Михаил подошел к комиссару, и осмелился попросить отпуск:

– Товарищ майор, разрешите воспользоваться отпуском, для отбытия в Москву.

– Ты на парад победы собрался?

– Никак нет, у меня друг с фронта пришел, и пригласил в гости.

– Хорошо, отпуск у тебя действительно есть, основной поток солдат мы с тобой обработали, так что могу тебя отпустить. Сколько суток тебе нужно?

– Думаю, суток пятнадцать мне хватит.

– Езжай, – ответил майор.

Выбежав из комиссариата, Михаил заглянул на станцию, приобрел билет. Зайдя домой быстро перекусил, попрощался с родными и отправился в Москву.

Ближе к вечеру двадцать второго июня, Михаил позвонил в дверь Петра. Дверь распахнулась, и друзья оказались лицом к лицу; не прошло и двух секунд, как они уже обнимались:

– Мишка, приехал, дорогой! – произнес Бородин.

– С Победой тебя Петь!

– Спасибо! И тебя, проходи, у меня стол уже накрыт.

– Стол? Ты кого-то еще ждешь?

– Кроме тебя больше никого не жду.

Сев за стол, друзья первым делом помянули всех боевых товарищей:

– Миш! Я хочу помянуть всех наших друзей, которые не дожили до этого счастливого дня, дня Победы, – обратился Петр, – За твоих артиллеристов, которые сами погибли, а тебя закрыли собой; за нашего общего друга Лешу; за мою жену и дочь; за моих друзей из танкового соединения. Покойтесь с миром, и большое вам спасибо, за нашу общую Победу, до которой вы так и не дожили.

Многое они сегодня вспомнили из своей фронтовой и госпитальной жизни, все, что им пришлось пережить, за эти четыре года войны. Утром следующего дня, за завтраком Петр спросил у Михаила:

– Миш! Ты помнишь разговор про библиотеку?

– Конечно.

– Я принял их предложение, и с понедельника вступаю в должность библиотекаря, а сегодня мы с тобой туда отправимся, я надеюсь, ты не возражаешь?

– Ничуть!

– Да, Миш, забыл вчера спросить, ты надолго ко мне?

– Я тебе уже надоел?

– Как ты мог обо мне так подумать?

– Перестань, шучу, я на две недели приехал.

– Отлично! тогда завтракаем, и в библиотеку.

От увиденного количества книг у Михаила разбежались глаза, он никогда еще не был в библиотеке такого масштаба:

– Петь, а сколько тут книг?

– Как видишь, но лично мне кажется, что несчетное количество.

– Наверное, всей жизни не хватит, чтобы их прочесть.

– Возможно, ты прав, но мы хотели посмотреть определенную литературу.

– Да я помню, но где ее найти?

– А вот в этом вопросе доверься мне.

Петр взял лестницу, и вскарабкался на нее одним махом, достав при этом со средней полки нужную книгу. Перейдя в читальный зал, друзья долго штудировали содержимое. Михаил во многом написанном узнавал Петра, а Петр напротив, узнавал Михаила. Выйдя на улицу, они какое-то время еще спорили и доказывали, что друг – герой, а он сам – просто выполнял долг. Мальчишки. Они оба являлись героями этой самой кровопролитной войны человечества.

До дома Петра, на вторую Мещанскую улицу друзья отправились пешком. Петр очень хотел познакомить товарища с Москвой, и погода позволяла пройтись и насладиться прогулкой.

Послевоенная Москва была неотразима. Михаил впервые был в столице, поэтому никак не мог ей налюбоваться: большие проспекты, набережные, памятники поэтам, не давали ему покоя, и тут в его голове вдруг пробежала мысль: «а что если мне и вправду остаться в этом прекрасном городе?». Решив поделится своей мыслью с Петром, он громко его окликнул:

– Петь!

– Да Миш, – отозвался Петр.

– Слушай, я тут подумал.

– О чем?

– Да нет, нет, не обращай внимания, – ответил Михаил.

– Ну, как знаешь.

Вечером того же дня Петр обратился к другу:

– Миш, у меня для тебя сюрприз.

– Что за сюрприз? – поинтересовался Миша.

– Ты завтра увидишь, как на Красной Площади сожгут все фашистские штандарты. И я скажу тебе больше – одно вражеское знамя буду уничтожать лично я.

– Петь, ты участник парада?

– Да – я участник парада, – ответил Петр, и предложил идти спать.

– Петь, ты иди, а я посижу немного, покурю у окна.

– Хорошо, только долго не засиживайся, помни, что подъем в восемь.

– Как скажешь.

Михаилу очень нравился вид из окна квартиры Петра, даже ни столько сам вид, он был неказистым – на дом стоящий напротив, а сколько звон проходящих снизу трамваев. Когда шел очередной трамвай, раздавался небольшой и приятный шум колес, который Мише очень нравился. Он поймал себя на этой мысли с утра, когда снизу начали курсировать составы. «Никогда бы не подумал, что звук проходящего трамвая мне будет приносить удовольствие», – подумал он.

Квартира у Петра была превосходная – в ней было то, чего не было у Михаила в их деревянном доме, а именно: ванна, уборная комната и паровое отопление. Потолки в квартире превышали высоту в три метра; хотя сама квартира имела две комнаты, кухня была внушительных размеров. Эта квартира досталась Бородину от родителей, уехавших в 1939 по работе в Ленинград, и не переживших там блокаду.

Ровно, в восемь часов, Петр разбудил Михаила и отправился собираться на парад. Когда он вышел из соседней комнаты, у Михаила разбежались от удивления глаза: вся грудь Петра была увешана медалями, а над всеми этими наградами, Михаил заметил звезду «Героя Советского Союза». Петр в этот момент громко отрапортовал:

– Капитан Бородин к военному параду в честь победы над фашисткой Германией готов.

– Петька, ты Герой Советского Союза?

– Да ладно Миш, перестань, какой я герой? Я бы им был, если бы жизнь своих девочек сохранил, и родителям не дал бы во время блокады погибнуть.