– Да что с вами с утра такое? – поразился Крытый упадническому настроению своих людей. – Пивка, что ли, глотните! Еще ни коня, ни воза, а вы уже скулите! Во-он, смотрите, Рокер катит. Сейчас он нам новости и объявит, – Рублев кивнул в сторону дороги, по которой приближался на мотоцикле посланный им в город человек.

Третьего «пристяжного» Крытого прозвали Рокер из-за его пристрастия к мотоциклам. Парень был из молодых, но уже успел «прогреметь». Свою любовь к стальному зверю он объяснял тем, что мотоцикл имеет большую маневренность и при определенных обстоятельствах на нем легче скрыться, чем на машине.

Глядя со второго этажа на приближающийся «Харлей», Григорий размышлял о своем новом положении. Впрочем, оно мало чем отличалось от его обычной жизни – Рублев жил «по совести» и никогда не изменял воровским традициям. А это значило, что с ментами и беспредельщиками он был всегда в состоянии войны. Он понимал, что миром с кавказцами разойтись вряд ли удастся. Джафар, по слухам, был еще тот тип – полный беспредельщик, понимающий в жизни только разговор с позиции силы. Это-то больше всего и волновало Крытого. Войны самой по себе Гриша не боялся – за свою блатную карьеру ему пришлось разное повидать. Не раз он участвовал в тюремных разборках, ставя на место какого-нибудь зарвавшегося «быка». Особенно последнее время, когда «святым ремеслом» стали заниматься все, кому не лень. И Джафара можно было бы обломать. Хуже другое: за ним менты стояли. Причем не какой-нибудь участковый Козявкин, а городское руководство. Вот тут-то и нужно было крепко покумекать, как и «черного» беспредельщика обломать, и ментам не подставиться! В этой ситуации у Григория вся надежда оставалась на то, что лидер кавказцев не полный дурак и ссориться с братвой не захочет – Питер близко. Из памяти, поди, не выветрилось еще, как его оттуда вместе с кодлой турнули! Перед тем как приехать непосредственно в Веселогорск, Григорий Рублев навестил своего кореша, проживающего в граде Петровом, и многое от него узнал. Он, как и сам Крытый, в блатном мире был далеко не последним человеком. Они тепло встретились, хозяин по случаю приезда такого гостя закатил шикарную гулянку. Целых два дня они не вылезали из ресторанов и саун, пока Рублев наконец не взмолился – и хорошему должен быть предел! Только тогда приятель согласился отпустить его, взяв с Крытого обещание, в случае чего, звонить именно ему, а не кому-либо другому. «Я попросил своих парней „пробить“ по поводу этого самого Джафара. Поверь мне, добром вы с ним не разойдетесь», – на прощанье сказал он Крытому, пожимая руку. Сейчас, слушая рассуждения Сеньки и Замета, Крытый невольно соглашался в мыслях со своим питерским корешом.

* * *

Если здание, занимаемое теперь «Хоббитом», было построено еще во времена «застольные», то «Эверест-стиль» отгрохали совсем недавно. Архитектор, который делал строительный проект, понимал толк в своем деле. Любой человек, проходящий мимо, увидев это сооружение, понимал, что у его владельца с деньгами все в порядке. Двухэтажная конструкция из стекла, стали и кирпича вселяла уважение своим видом. Владелец «Эвереста» не поскупился на деньги – строительство обошлось ему в кругленькую сумму. Но имидж – прежде всего.

Действительно, фирма «Эверест-стиль» выпадала из общего числа своих веселогорских собратьев по нелегкому коммерческому труду, по денежному обороту и аренде занимаемых площадей; ни одна контора в Веселогорске и близко не могла сравниться с «Эверестом». В общем, это была одна из причин, почему Виктор Семенович Хлюздин перевел работу из Питера, в котором он начинал, в родной городок. Недорогая аренда плюс наличие железнодорожной ветки. С начальником местной «железки» он был приятелем еще со школьной скамьи, так что вопросы по поставкам решались легко и просто. Дело в том, что Виктор Семенович торговал автомобилями.

Сейчас он сидел в своем кабинете и, обхватив руками большую умную голову, усталым невидящим взглядом полировал крышку письменного стола. «Десять часов, а Светланы нет на рабочем месте, – с тоской и одновременно с раздражением подумал он. – Совсем парни этого Джафара охренели! Никого ни во что не ставят!» При воспоминании об усатом кавказце правое веко Виктора Семеновича невольно задергалось в нервном тике. Да и как тут без нервов! Позавчера заявился Тарлан и объявил, что со следующей партии он должен будет отстегнуть на пять процентов больше – у Джафарова племянника, видите ли, скоро свадьба! Да еще заявил, что от него непременно должен быть подарок – новый «Москвич»! «Цвэта „мокрый асфалт“!» – заявил категорично подонок и, не слушая никаких возражений, покинул кабинет директора!

Виктор Семенович встал и подошел к бару. Руки заметно тряслись. Он налил себе почти полный стакан виски и в два глотка опустошил его. Поморщился и, убрав бутылку, вернулся на свое место. С раздражением ткнул в кнопку вызова. Тишина. «Черт! Хоть бы позвонила!» – невольно вспомнил он зеленоглазую блондинку, появившуюся у него в приемной два дня назад.

Прошлая секретарша убежала после того, как пьяный Тарлан поставил ее раком прямо в туалете. Виктория на следующий день, глядя с мольбой в глаза Виктору Семеновичу, просила, чтобы тот ее понял, чтобы извинил за то, что она бросает в такой сложной обстановке. Хлюздин слушал женщину и краснел. «За что она извиняется?! – ошеломленно думал он. – Это мне ее на коленях молить нужно, чтобы она забыла все, что вчера с ней случилось, и никогда нигде не вспомнила об этом!»

Светлана уверенно зашла в приемную и скромно потупила глаза. Это была женщина двадцати семи лет. Как выяснилось из ее анкеты, разведенная, детей нет. Внешне – очень эффектная длинноногая блондинка с зелеными распутными глазами. «Может, эта хоть задержится?!» – почему-то запала надежда в сердце бизнесмена.

Молодая женщина спокойно отвечала по телефону и принимала факсы до тех пор, пока в офис не завалили Тарлан с Рамзаем.

– Ты что, друг, от нас такой цвэточек спрятать решил? – кавказцы и впрямь обалдели от зеленоглазой красотки. После этого они же объявили секретарше, что «их драгоценный друг» на сегодня отпускает ее домой, поскольку первый рабочий день всегда короткий. А по дороге они, как истинные джигиты, приглашают девушку в ресторан.

Света умоляюще уставилась на своего шефа. Тот только сжал покрепче зубы и ушел к себе в кабинет. И не выходил оттуда, пока не хлопнула входная дверь.

Сейчас он дожидался, когда появится женщина и набросится на него с заслуженными упреками. Вчера она не вышла на работу, и Виктор Семенович уже заранее предчувствовал недоброе. Действительно, когда Света к двенадцати часам все же явилась, то на робкий вопрос Хлюздина она резко ответила, что устраивалась секретаршей в приличную фирму, а не в дом терпимости.

– Что они с вами сделали? – упавшим голосом проговорил директор «Эвереста».

– Вы хотите во всех подробностях?! – неожиданно рассмеялась сатанинским смехом зеленоглазая блондинка. – Извольте! Они привезли меня в какую-то квартиру и усадили за стол. Насильно напоили водкой, а потом посадили на диван и включили порнуху! Объяснили, что, если я не повторю с ними то же, что и героиня фильма, я не только в «Эвересте», я вообще в этом городе на работу не устроюсь!

Хлюздин промямлил что-то неразборчивое. Между тем женщина, переведя дух, продолжила монолог:

– Они меня раздели и трахали сначала вдвоем, потом по очереди, потом опять «двустволкой», затем «вертолетом». Потом появился еще один… Что было дальше, рассказывать?!

– Нет, не нужно, – густо краснея, запротестовал Хлюздин. Он понимал праведный гнев женщины, которой досталось по первое число, и торопливо сунул ей в руку сто долларов. – Вот, это вам авансом за неделю. Светлана Юрьевна, я постараюсь как-то уладить вопрос с Джафаром. Обещаю вам, в самое ближайшее время!..

Женщина ничего не ответила и молча покинула кабинет. Вскоре она принесла ему факс. Ему показалось, что аванс все же помог ей успокоиться. «Ну и слава богу!» – с облегчением вздохнул Хлюздин и вновь задумался. Одно было ясно, что так дальше продолжаться не может. Бизнесмен долго барабанил пальцем по крышке стола, но в голову так и не приходило ничего путного.

Он встал и подошел к окну. Через дорогу учительница вела детей. Длинный строй малышей тянулся через всю улицу, а их преподаватель с помощницей прыгали вокруг них, внимательно следя за тем, чтобы дети шли парами и не зевали по сторонам. Они, как наседки, бросались из стороны в сторону, пока идущие парами мальчуганы и девчушки не миновали проезжую часть и не вышли все до единого на тротуар. Только тогда одна заняла место во главе колонны, а ее помощница – в хвосте.

«Черт, в Питере тоже приходилось отстегивать, но чтобы такое „крышняк“ вытворял – никогда в жизни!» – подумал Хлюздин. Он посмотрел на детвору и невольно вспомнил о том, что сын ему вчера все уши прожужжал про дядю Катерины, юриста с шофером и «шестисотым» «Мерседесом»! Мысль наконец-то начала приобретать более-менее конкретные, завершенные формы.

Виктор Семенович вызвал Светлану. Вошедшая зеленоглазая блондинка совсем оправилась после «общения» с ребятками Джафара. Она даже слегка улыбнулась своему патрону. «Вот и чудесно», – удовлетворенно отметил он и дал распоряжение:

– Светочка, найдите мне Андрея Федоровича, пожалуйста.

Статная секретарша удалилась, покачивая бедрами. Через пятнадцать минут полненький мужчина примерно одних с директором лет вкатил в кабинет. Это был его зам и первейший помощник – Зеленкин Андрей Федорович.

– Вызывали?

– Заходи, Андрей, посоветоваться нужно.

– В чем вопрос?

– Не в чем, а о чем, – устало улыбнулся Хлюздин. – Дверь закрой поплотней.

Зеленкин быстро прикрыл дверь и уселся рядом с Виктором Семеновичем:

– Так о чем идет речь?

– Ты знаешь, кто в наш город вернулся на днях?

– Так кто?

– Не помнишь, Андрей, через два дома от твоего жил такой Григорий Рублев?..

– Как не помнить! Он мне еще в пятом классе нос разбил! И судили когда его, помню! Племянник моего шурина всегда говорил…

– Я вот что думаю, – прервал Виктор Семенович ударившегося в воспоминания впечатлительного Зеленкина, – не поговорить ли с ним по поводу Джафара. Достал меня уже и он, и Тарлан, и вся их бригада!

– Что ты! – всплеснул руками Андрей Федорович. – Кто Григорий и кто Джафар! У Джафара дружба знаешь с кем! А Рублев? Кто такой Рублев?! Из тюрьмы не вылезает! Что он может!

– Не скажи! – покачал головой Хлюздин. – Люди, которые ничего не могут, на «шестисотых» «Мерседесах» не разъезжают.

– Гриша? На «шестисотом»? – поразился Андрей Федорович. – Расскажи-ка, пожалуйста!

Хлюздин поведал историю триумфального появления во дворе девочки Кати и последующего визита его собственного сына к ней домой.

– Н-да, – задумавшись, покачал головой Зеленкин. – А ты знаешь, Виктор Семенович, в твоей идее что-то есть! Если сначала с ним встретиться и попробовать так аккуратненько поговорить…

– Я так и думал, – улыбнулся Зеленкину директор «Эверест-стиля». – К тому же я тут пообщался с одним человеком из Питера. Так он мне дал информацию, что Григорий у них в чине «смотрящего». Как я понимаю, это такой человек, который как раз наблюдает за тем, чтобы не устраивался беспредел…

* * *

«В захолустном ресторане, где с пятеркой на „ура!“ громыхают стопарями, кто не допили с утра…»

Ресторанный певец исполнял песню Новикова. Ему аккомпанировали два музыканта: на гитаре и ударных. Был еще и пианист, но сейчас он отдыхал. Сам ресторан «Европа» ни в коей мере не мог попасть в разряд захолустных. Он вполне соответствовал своему гордому названию и являлся скорее проявлением чего-то передового в городе Веселогорске. Построенный всего год назад на месте снесенного за полной ненадобностью кинотеатра «Маяк», он сиял великолепием стекла, стали и бетона.

Ресторан состоял из двух залов. На второй этаж вела винтообразная лестница, и там можно было вкусно поесть, потанцевать в большом светлом зале. Но мечта многих горожан, которая так и оставалась мечтой, – посещение нижнего зала. И дело было даже не в том, что цены там разительно отличались от цен верхнего. Это был зал местной элиты. На входе случайных «пассажиров» тормозил молодой человек, одетый в черный костюм, с бабочкой на шее. Он вежливо предлагал выйти на улицу и подняться по лестнице. Если загулявшему гражданину вздумывалось упираться, молодой человек предлагал то же самое, но в более настойчивой форме…

Когда Клюшкин и Свиридов появились в фойе нижнего зала, молодой человек изогнулся в почтительном полупоклоне, и на его лице появилась лисья улыбка.

– Артем Юрьевич! Леонид Вадимович! Какие гости у нас сегодня! Куда прикажете? – Не дожидаясь ответа, он принял фуражку у старшего из пары и крикнул в дверь: – Паша!

Расторопный Паша появился в мгновение ока, и процедура приветствия повторилась снова точь-в-точь! Причем оба приветствуемых только слегка скосили глаза в сторону старательных работников «Европы». Лишь начальник ОБОПа буркнул:

– В наш кабинет чего-нибудь выпить и закусить. Надеюсь, он свободен?

– Конечно же, не извольте беспокоиться, все сделаем в лучшем виде! – Паша был само воплощение радушия.

Менты расположились в отдельном кабинете и безучастно принялись лицезреть, как на подиуме аппетитная рыжая деваха в блестящей мини извивалась около шеста. Два небольших полушария ее груди с розовыми сосками весело дергались в такт музыке.

Артем Юрьевич перевел взгляд на подчиненного и равнодушно поинтересовался:

– Ты ведь, Леонид Вадимыч, не на обезьянку эту меня сюда пригласил смотреть?

– Само собой, Артем Юрьевич. Сейчас Паша принесет нам чего-нибудь съестного, и мы обо всем спокойно поговорим. Кажется, есть неплохая мысль.

– Да ну? – улыбнулся Свиридову главный мент города.

– Ей-богу, Артем Юрич!

Паша действительно не заставил себя долго ждать, и стол, как по волшебству аладдиновского джинна, моментально был заставлен тарелками с разнообразной снедью. Появилась бутылка текилы и водки «Смирнофф» – официант превосходно знал вкусы обоих клиентов.

– Ну так что? – продолжил разговор Клюшкин, после того как официант удалился и было пропущено по первой.

– Вы знаете, Артем Юрьевич, я вот подумал на досуге… и пришел к неожиданному выводу. – Свиридов веселыми глазами поглядел на своего начальника, выдерживая эффектную паузу. – А ведь это даже в чем-то хорошо, что Крытый к нам заявился!

– Да чего же тут хорошего?! – не понял его полковник.

– А вот вы послушайте, – наливая по второй, хитро усмехнулся майор. – Кому больше всех сейчас поперек горла Крытый?

– Нам и… Джафару с его черножопыми!

– Вот то-то! Именно Джафару!

– К чему ты клонишь? – прищурил один глаз полковник.

– А к тому, что пусть Джафар и душит этого блатаря! А потом, когда местный джигит задавит Крытого, мы и его – к ногтю. Он параши не нюхал, вот мы и устроим ему туда экскурсию. На энное количество лет!

– А если Крытый собьет прикуп на себя?

– Это вряд ли, – уверенно покачал головой Свиридов. – За усатым – сила. У Крытого фактически никого нет. Местные за него вряд ли впрягутся – Джафар их в кулаке держит. Они и по нужде сходить без его разрешения боятся!

– Запомни, Крытый – не фраер, – заметил полковник, – вряд ли он об этом не подумал! Наверняка за него питерские впрягутся. Иначе бы он в Веселогорске даже не появился.

– Ну и пускай впрягаются, только сначала усатый замочит блатного!

– Ну и что мы от этого выиграем? – вяло отозвался Клюшкин. – Уйдут Джафар и Крытый, на их месте появится кто-то новый! Этого чернозадого урода мы хоть знаем. В случае чего – надавить можем! Сам он, конечно, жирует, слов нет. Но зато остальные дышать боятся! А Макар был до него – вспомни!

– А мы никого больше сюда не пустим! – решительно объявил Свиридов.

– Ну да, – скептически усмехнулся полковник. Прожевав маринованный гриб, он поучающе ткнул вилкой в сторону младшего по званию коллеги: – Свято место пусто не бывает! Найдется, поверь мне, или новый Крытый, или новый Джафар. Дойную корову без пригляда не оставят, будь уверен!

– Артем Юрьевич, – пристально глядя шефу в глаза, медленно произнес начальник ОБОПа, – а скажите по совести, вам не обидно, что мы охраняем покой и сон этих современных живоглотов, которых еще десяток лет назад сами на нары сажали, а деньги толстозадые тащат бандюкам?

– Что ты предлагаешь? – отвечая ему таким же «сердечным» взглядом, поинтересовался полковник.

– Когда покончим с этими, – продолжая жевать, Свиридов выразительно очертил вилкой вокруг своей тарелки, – откроем официальное охранное агентство в городе. Обзовем его, скажем, «Феникс» или «Щит». Предложим торгашам свою «крышу». И пусть только кто попробует отказаться! Так же, как «черные» делают, засунем своих людей в управленческий штат, пусть хоть копейку скрысятничать тогда попробуют!

– Идея симпатичная, – подумав, заметил полковник, – только надо поначалу с Крытым вопрос решить. Джафар точно справится, как ты думаешь?

– Ну, если ему немного помочь… – тонко усмехнулся майор.

– Думай, как можно поджать этого раскрашенного! – проглатывая третью рюмку, посоветовал подчиненному Артем Юрьевич. – Он только приехал, поэтому действовать нужно быстро, пока Крытый силу не набрал! На что его можно зацепить? Родственники у него какие, друзья, может, где-то грешок за ним в прошлом остался, о котором его кореша блатные не ведают? Думай! Не может человек ни разу за жизнь не оступиться! Может, у него враги есть, а мы не знаем с тобой об этом, а?

– Не волнуйтесь, Артем Юрьевич! Работа уже идет полным ходом, – отозвался подчиненный и закинул в рот кусок бифштекса. Прожевав его, он значительно добавил: – У меня человечек есть, совсем рядом с Гришей… – Не договаривая, он загадочно улыбнулся начальнику.

– Ну-ну, – усмехнулся тот. – Поживем – увидим.

Больше главные блюстители порядка города к этому разговору не возвращались. Покончив с ужином, выпив еще по одной, они покинули «Европу».

* * *

День выдался просто замечательный. Легкий ветерок чуть колыхал яркую зеленую листву, еще не успевшую потускнеть под жарким летним солнцем. Ночью, по всей видимости, шел небольшой дождь, поскольку кое-где на асфальте виднелись темные мокрые пятна. Воздух был полон необыкновенной приятной свежести. Пыль, висевшую в воздухе последние дни, прибило к земле. Воробьи и голуби плескались в лужицах, не успевших высохнуть. Они своим веселым щебетанием и гульканьем наполняли утренний воздух, заставляя всех окружающих радоваться.

Крытый находился в своей городской квартире. Он снял ее неподалеку от дома, в котором проживали Катерина и ее бабушка. Жилье было самое обыкновенное. Но Крытый нисколько не смущался этого. Ему, наоборот, была больше по душе простота обстановки. Он привык жить по-простецки: вся его прошлая жизнь как-то не располагала к приобретению другой привычки.

Крытый поставил на газ чайник и вернулся в комнату. Хотел включить телевизор, но в это время в дверь позвонили. Оказалось, пришла Катерина. Впустив племянницу, Григорий закрыл дверь и строго посмотрел на девушку:

– Ты почему не в школе?

– На сегодня занятия отменили, – сразу ответила та.

Рублев с его значительным жизненным опытом сразу сообразил, что этот ответ девушка выдумала еще на пороге собственного дома. Но сердиться на Катерину он просто не мог.

– Бабушка знает, куда ты пошла?

– Конечно! Если не веришь, то можешь ей позвонить! – обиженно надула губы девочка.

С первых дней Крытый попросил, чтобы племянница обращалась с ним на «ты». Еще не хватало между нами официальных обращений!

– Хитрюга! Не дуй губы! – ласково пожурил он ее. – Сейчас чаю попьем, а затем ты мне за прогул что-нибудь сыграешь! Так сказать, урок на дому!

– Хорошо! – легко согласилась та и принялась хозяйничать на кухне.

Крытый был в хорошем настроении. Дела сдвинулись с мертвой точки. Его ребята потихоньку прозондировали почву в городе. Как он и предполагал, многие устали от джафаровской бригады и готовы были хоть сейчас бежать под «крышу» братвы. Крытый не хотел первым наезжать на беспредельщика. Он нисколько не сомневался, что тот сам не заставит себя долго ждать – едва бизнесмены полезут из-под его пяты, он и окрысится! Значит, будет «рамс». Но в таком случае у Григория будет моральное преимущество: «Я никого за яйца к себе не тянул – люди сами пришли! А почему пришли? Да потому, что твои „шестерки“ – что упыри болотные! Ни меры, ни совести не знают!» Вряд ли Джафару найдется на это что ответить. Весь город наслышан о подвигах его «джигитов»!