Саша отметил на настенных часах прачечной время: прошло полчаса, пора проверять результат. Выключив гладильный пресс, он вернулся в туалет. Запершись в кабинке, он закатал рукав и внимательно рассмотрел участок кожи на руке, покрытый тональным кремом. Он был коричневым и походил на лоскут кожи, пересаженный от негра. Для полноты этого ощущения не хватало следов от хирургического шва. Котик более внимательно осмотрел этот участок. Воспалений и раздражений, а также болезненных ощущений он не заметил. Также Кейн угадал с оттенком стика. Под ним кожа Котика стала такой же темной, как у самого хореографа. Но пора возвращаться на рабочее место.

Там к нему подошел Лю и забрал корзину с непростиранным бельем. Молча. Не бросая вызова. Зародившийся было конфликт был погашен.

Котику еще раз пришлось наведаться в туалет, чтобы проверить кожу на воспаление от стика. За те полчаса, что он провел за горячим прессом и воздействием психологического напряжения, он изрядно вспотел, и от него мог шарахнуться, зажимая нос, тот же Лю. Капельки влаги, проступившие через поры, выступили поверх крема, как бы естественным путем, а не подняли его, о чем беспокоился Саша. Значит, все в порядке.

Пробный шар запущен. Впереди восемь дней упражнений по нанесению стика уже на лицо – чтобы добиться совершенства и макияж не смотрелся маской. Как будто перед ним открылась дверь, и он ступил в переход количественных изменений в качественные. Главное – добиться качества.

А теперь самое время подумать над словами Рональда. Котик не верил в Карпова как в человека всемогущего (как в человека, работающего на всемогущую организацию, – да). Если Кейн точно передал его слова (Карпов действует без поддержки, то есть не опирается на сильную руку военной разведки), то Карпов надеется только на свои силы. Если брать за основу его связи в России и странах бывшего Союза, то связи в дальнем зарубежье ассоциировались с друзьями его друзей в какой-нибудь социальной сети. И если цепочка Карпова и доползет до Филиппин, то не будет отличаться крепостью и надежностью. То есть Карпов предлагал Котику выбор – остаться в тюрьме или ухватиться за ниточку – как ненадежный, нетрастовый шанс.

Вечер следующего дня. Джошуа отправился играть в баскетбол, Саша отказался составить ему компанию. Выждав пять минут, он подошел к умывальнику, глянул на свое отражение в зеркале и приступил к макияжу. Включив воду и намылив лицо, он тщательно вымыл его, чтобы обезжирить. Насухо вытерся полотенцем, выдавил на ладонь немного крема и нанес его на лоб, щеки подбородок, шею. Мягкими круговыми движениями начал втирать его в кожу. И облик его менялся буквально на глазах. Когда он закрыл глаза и, обработав стиком веки, снова открыл их, на него смотрел совсем другой человек. Не Рональд Кейн, конечно, даже не похожий на него человек, а пока что просто чернокожий… с розовыми губами. В ход пошла помада с фиолетовым оттенком. Вот так. Совсем другое дело. Теперь руки. Еще одна порция Black Opal, и руки приобрели нужный оттенок. Саша открыл коробочку с накладными ногтями желтоватого цвета. Они были длинными, и ему еще предстояло их обработать, придав им нужную форму. А пока он сымитировал приклеивание ногтей. Последний штрих – полоска усов а-ля Эдди Мерфи. Но они не хотели держаться на губе, покрытой кремом. Это нужно учесть. Котик обезжирил верхнюю губу мыльным раствором, и только тогда полоска усов надежно закрепилась на коже. Можно даже подергать за короткие щетинки. Да, держатся крепко.

Саша еще раз придирчиво осмотрел себя в зеркале и обнаружил непрокрашенные участки у корней волос. Это не беда. Уже завтра он лишится своей шевелюры, и его голова будет выбритой, как у Джиттербага. А теперь нужно избавиться от макияжа. Саша открыл флакон с жидкостью для снятия тонального крема. Это молочко на воде, случайно попавшее ему на язык, оказалось отвратительным на вкус. Забегая вперед, Котик припомнил слова Кейна: «Оставь часть грима в своей камере, чтобы снять с меня подозрения». Да, подозрения в подготовке побега падут в первую очередь на хореографа. И Саше было необходимо максимально обезопасить его. По версии Кейна, заключенный под номером 3417, пользуясь расположением хореографа, частями похищал у него средства грима… на протяжении месяца.

Москва

Алла смотрела на приготовления Карпова в дорогу, подмечая детали. На ее взгляд, он походил на знатока за круглым столом: знал ответ на вопрос, но брал минуту на обсуждение. Он пролистал свой паспорт, как будто считал страницы, все ли они на месте. Положил его во внутренний карман пиджака, висящего на спинке стула. Перебрал наличные, убрал из бумажника лишние карты – на скидки, оставил только кредитки. Развернул и пробежал глазами какую-то бумажку, возможно, памятку, сложил ее и вернул на место. Проверил, на месте ли водительское удостоверение международного образца. Последней вещью, которой он пополнил бумажник, стала пластинка с таблетками против головной боли.

Дальше он взялся за изучение паспорта Саши Котика. Одной из главных вещей в нем сам Карпов назвал наличие въездной визы. На фото Саша выглядел… как обычно (два года тому назад он фотографировался на паспорт, и оставшиеся две фотографии Алла сохранила), таким, каким запомнила его Алла. Последний год он носил прическу – длинная челка с растрепанными кудрями, короткие виски и затылок. Саша следил за своим имиджем и за решеткой (об этом Алла могла судить по видеороликам с участием Котика), а образ его состоял всего из одного слова: ухоженность. Всегда казалось, что над его укладкой поработал мастер модного дома «Кристиан Диор». Кто стриг его там, на филиппинском острове? Может быть, заключенный «родом из подворотни»? Может быть, он безжалостно расправился с роскошной шевелюрой Саши?.. Это была вынужденная необходимость, особый пункт в плане побега, разработанном Сержем Карповым.

Все разделы его плана, с которым ознакомилась Алла, были сильными, кроме, пожалуй, одного, и касалось это внешности беглеца. Ведь после побега в ориентировках на него будет фигурировать снимок «денди». Хотя… Алла пропустила один момент: Саша уже изменил внешность, отдав свои волосы, свой имидж местному цирюльнику. Полиция Филиппин будет ориентирована на стриженного под ноль человека? На этот вопрос Карпов ответил: «Положись на меня». Он постепенно приручил Аллу, которая еще совсем недавно, спросив его, каким образом он собирается передать план побега заключенному, предупредила его: «Только не говори: я найду возможность». Ей был нужен развернутый ответ, конкретные детали, чтобы пропитаться доверием к Карпову. Тогда он ответил вопросом на вопрос, поставившим Аллу в тупик… Карпов постепенно приручил ее, может быть, даже сбил с нее спесь. Он был уверенным в себе человеком. Он давал и ей, и Саше работу. Он был правдивым, в смысле – открытым. Точнее – приоткрытым: заглянуть можно, а войти нельзя. Кое-какие детали, касающиеся его связей в военной разведке, он по понятным причинам раскрыть не мог. А хотелось бы заглянуть в него поглубже.

Алла заглянула в другую часть его жизни – личную. И с удивлением обнаружила одинокого человека в пустом прохладном доме. Одиночество его было печальным; он находился в состоянии ожидания: вот-вот объявят посадку, и он, подхватив свой багаж, поспешит к поезду. Закрытый, замкнутый человек, он, казалось Алле, приобрел семью в лице Аллы и Саши. Но печаль переметнулась в его сердце. Он привык к вечерним визитам дамы по имени Одиночество, но ждал, когда в дверь постучит другая… Он не сделал ни одного шага ей навстречу – не потому что был робок, а потому что уважал своего партнера (и сейчас не имеет смысла перемывать кости его уважения; если бы он перестал уважать Сашу, он бы оставил все как есть и не ринулся с головой в рискованное мероприятие).

Классический треугольник: двое мужчин и одна женщина. Карпов добился своего наполовину и теперь снова готовится к встрече со своим прежним состоянием. Он добровольно отказывался от Аллы в пользу Саши. Так надо было понимать грусть в его глазах. Он держал данное обещание. По-рыцарски скучновато: кто-то сохнет по твоему сердцу, ничего не делая для завоевания твоего тела, – ну и что? Ведь если потрясти за тело, то можно всколыхнуть и душу. Обменяться дыханием – тоже кое-что значит.

Саше предстоит возвращаться с группой из России, прибывшей на международную конференцию в Себу «Скажи наркотикам – нет». Встречи уже начались. Алла читала об этом в электронной прессе и невольно представляла Сашу среди гостей в Международном конференц-зале: в парике, постриженном в московском салоне; в очках с дымчатыми стеклами; в джинсах и пиджаке… Глава российской делегации задавать вопросов не станет, сказал Карпов. Так что сердце Аллы пусть успокоится. Конечно, пройти контроль в составе международной делегации, в составе которой числится и Саша, несравненно легче и надежнее, чем в составе туристической группы или в одиночку. Карпов и так сделал много. Нет, он провернул огромную работу. Он фактически указал на один из своих контактов пальцем: это глава российской делегации. Найти его фамилию оказалось проще простого. Алла зашла на сайт, созданный специально для этого мероприятия, и среди глав делегаций нашла некоего Юрия Иванова. И в лоб спросила Карпова: «Кто он? Расскажи о нем подробнее». – «Он полковник ГРУ в отставке. Курировал одно из азиатских направлений. Это все, что я могу сказать о нем». Спасибо и на этом. Многое прояснилось…

Обратный билет для Саши заказан, ему нужно будет только получить его в аэропорту Мактан.

Не слишком ли сложный план? На этот вопрос Аллы Карпов ответил цитатой из фильма «Откройте, полиция!»: «Если все упрощать, то умирать нужно прямо на кладбище». Алла отчетливо представила себе это мрачное и торжественное место. Гроб уже спущен в могилу, ей остается спуститься вниз, лечь в него и накрыться крышкой, а гробовщикам – дождаться ее смерти, и ждут они, конечно же, недолго.

Все – Карпов разложил все свои вещи и памятки по полочкам. Ему пора в дорогу. Однако…

Он сдвинул брови. Неужели обнаружил недочет в своей работе? Перехватив напряженный взгляд Аллы, он пояснил:

– Я забронировал «Фольксваген» в Себу-даунтауне на два дня. И вернуть его должен туда же. Тогда как мне следовало указать возврат машины в аэропорту. А отгонять его обратно у меня не хватит времени. Ничего, я исправлю это на месте.

Он не назвал «это» даже ошибкой. И какая это ошибка? Это все равно что запланировать чистку зубов справа налево, а сделать наоборот.

Автомобиль Карпов забронировал на свое имя, потому что бронирование для Саши вылилось бы в дополнительные трудности: покупка водительских прав, изготовление кредитной карты на имя водителя… Именно в эту машину – «Фольксваген Джетта» – и сядет Саша. Она станет для него чем-то вроде посольского автомобиля, в нем он ощутит относительную безопасность и надежду на удачный финал. К этому моменту он пройдет значительную часть пути, ориентируясь по вехам-инструкциям Карпова – Кейна. Дальше – продолжительная остановка в гибриде отель-мотель (некоторые мотели на Себу вообще предоставляют услуги бизнес-центра, спортзала), где в забронированном номере Саша приведет себя в порядок, примерит парик и озорно улыбнется своему недавно потерянному облику… Алла не могла представить его в облике негра, а если бы увидела вот сейчас, то рассмеялась бы.

Вот сейчас ей нужно поцеловать Карпова и пожелать ему пока что счастливого пути; удачи она пожелает в телефонном разговоре, когда Серж сообщит ей, что он – на месте. А потом ей нужно будет набраться терпения…

Она не железная. Скорее, оказалась сделанной из воска. Податливая в горячих руках Карпова, она приняла нужную ему форму. А теперь ей необходимо было остыть.

И все же она пожелала Карпову удачи и поцеловала его в губы. В последний, как ей хотелось верить, раз.

Она осталась одна. Как будто не зная, чем себя занять, она открыла ноутбук и вошла на официальный сайт правительства Себу. Ей показалось, она стала ближе к Саше и даже испугалась этого.

Себу. Четвертый по величине и старейший город на Филиппинах и главное европейское поселение. Еще Магеллан установил в Себу деревянный крест, и его остатки теперь вделаны в другой, черный крест из дерева тиндало. Не слишком ли мрачно?