Издатель от пива слегка подобрел, удовлетворённо улыбался и неспешно курил.
– А, вообще-то, надо бы что-нибудь захватывающее, – рассуждал он. Вот скажи, читатель, ты любишь захватывающее, с погонями, мордобоем, стрельбой…
Читатель, согласно кивал, ему ещё хотелось пива, поэтому он не решался перечить издателю. Автор пытался возражать, но издатель властно поднял руку.
– Ты, старина, не суетись. Помни – читатель всегда прав! Ты работаешь для читателя, и будь любезен, уважать его мнение. – Издатель налил пива читателю. – А тебе, писака, пива больше не положено, не заработал ещё. Иди, пиши!
В бесконечном космическом пространстве, среди жуткого холода и пугающей пустоты со сверхсветовой скоростью нёсся космический корабль особого назначения. Экипажу предстояло выполнить секретную миссию, настолько секретную, что никто не знал, в чём же она заключается. В кают-компании за столом сидели Керг и Владимир Ильич. Нечто валялся на кровати.
– Ну, что, болван, как самочувствие? – спросил его Владимир Ильич.
Нечто сморщился.
– То-то, весело глянул на Нечто Керг, – будешь знать, как по инопланетянкам шляться. А, скажи, дружок, эти амброзитальки лучше, чем наша Красавица?
Нечто заулыбался.
– Ах ты, паразит, – возмутилась Красавица, – я, можно сказать, своей задницей спасаю ему жизнь, а он об инопланетянках мечтает!
– Прекратить прения! – вмешался Владимир Ильич.
– Мне холодно, – заплакала Красавица. – Пусть, писака, придумает что-нибудь. Не могу же я, голой попой наружу торчать.
– Ох-ха-ха-ах! – засмеялся Владимир Ильич
– Вождь, ты чего это заливаешься? Она ж права, ещё и замёрзнет. Что мы тогда делать будем, а? По инструкции на корабле должна быть женщина, а то этот болван ещё сбесится! Ох, нам тогда и достанется! – Керг передёрнул плечами. – Так что давай её вытаскивать.
– А ты представь картину, – успокоился Владимир Ильич, – несётся наш звездолёт в открытом космосе, пустота, холодина, а из иллюминатора голая задница торчит! Ха-ха-ха!
Нечто напрягся.
– Эй, вождь, ты гляди, этот истукан, злится. Ему ж без Красавицы никак нельзя. – Керг направился к Красавице, – да и мне её жалко, сейчас я тебя вытащу, голубушка.
– Стоять!!! – заорал Владимир Ильич. – Ты, неуч, что, не понимаешь, если мы её вытащим, нас всех в открытый космос выдует. Физики не знаешь! Это у неё прелести подходящих размеров, а мы-то пожиже будем, так и вылетим в трубу, тьфу ты, в иллюминатор, не задержимся. Тут думать радикально надо! То бишь, как следует!
Керг потёр руки.
– Вождь, так давай двери откроем, вот давление и выровняется!
– Ну, ты и профан! – покачал головой Владимир Ильич, – А чем же мы дышать будем? Это тебе, животине, всё до лампочки, а нам человекам воздух необходим.
– Тогда давай снаружи поднимем давление, а? – вслух размышлял Керг.
– Во неуч, – насупился Владимир Ильич, – ты как себе это представляешь, а? В открытом космосе давление поднять! Ты, что совсем спятил. Не лезь не в своё дело, бездельник.
Владимир Ильич уселся в кресло.
– А не плохо бы сейчас на природу, на шашлычки, с песнями, с цыганами, – задумчиво произнёс он, – кстати, о природе, надо бы нам где-нибудь высадится, а то надоело сидеть в четырёх стенах… да и давление выровняется! – обрадовался Владимир Ильич. – Эх, пока сам не решишь проблему, никто её за тебя не решит. То-то!
– А где же драки, погони, стрельба?! – обиделся читатель. – Чего матату разводить, давайте подинамичнее там!
– Ишь ты, разумник, – сказал Владимир Ильич читателю, встал с кресла, стремительно подошёл к Кергу и с правой врезал тому в челюсть.
– Вождь, за что?! – заорал Керг.
– Знал бы за что, вообще б, прибил, – Владимир Ильич потёр ушибленный кулак. – Ну, да это из старого анекдота… но всё же читателю надо угождать. Он же просил драку, пусть получит. Как читатель, сойдёт для начала, или ещё разок врезать?
Керг забился под кровать.
– Вождь, так не честно, мало ли что читателю захочется. Почему мне отдуваться?
– Почему, почему, – забубнил Владимир Ильич, – а почём я знаю? Больше некому. Не бить же мне Красавицу. А этому болвану щелбан отпустишь, так он сразу в землю врастёт, одна голова и будет торчать.
Нечто заёрзал на кровати.
– Ладно, не егози, – махнул на него рукой Владимир Ильич, – тебе и так от амброзиталек досталось.
– Владимир Ильич, командир, – захныкала Красавица, – мне холодно.
– Эх, что б вы без меня делали, – сказал Владимир Ильич и пнул ногой микролептонный синтезатор. – Слышь, агрегат, подыщи-ка нам планетку подходящую.
На стене кают-компании появилось панно, имитирующее амброзитальктическую систему с разноцветными лампочками. Одна лампочка была зелёная.
– Это ещё что такое? – поразился Владимир Ильич. – Ты, агрегат, чего это, по-русски разучился говорить? Так я тебе сейчас задам!
– Правильно, вождь, врежь ему по первое число, – обрадовался Керг, – не одному ж мне битым быть!
Читатель удовлетворённо потёр руки.
– Ага! Начинается! И стрельбу давайте, как обещали!
Владимир Ильич ловко крутанулся на носке левой ноги и пяткой правой ноги влепил синтезатору прямо в то место, где должно было быть ухо.
– Ой, больно! – завопил тот.
Ребром ладони правой руки из-за своего левого уха Владимир Ильич нанёс резкий удар по воображаемой шее синтезатора.
– Ах, так! – разозлился синтезатор и выдал такую трёхэтажную тираду, что покраснела даже Красавица.
– Гляди-ка, – остановился Владимир Ильич, – заговорил! То-то, в следующий раз неповадно будет! Ну, так что у нас на примете?
– Тхеквондо запрещено инструкцией, – обиженно сопел синтезатор, – нечего ноги распускать. А вдруг я сломаюсь?
Владимир Ильич опять сжал кулаки.
– Я тебе сломаюсь, иждивенец ты эдакий. Тебе б только энергию расходовать, а работать Пушкин будет?
– А вы б меньше киряли, так и расход был бы меньше, – ворчал агрегат.
– Ну, ты мне поговори, недоделок, – пригрозил Владимир Ильич, но всё же смягчился. – Ладно, докладывай, как положено, а то Красавице совсем попку заморозили.
– Ближайшая планета пригодная для жизни Амброзиталька-М. Насчитывается два миллиарда особей мужского пола. Ровно два. Женских особей нет. Труд полностью автоматизирован. Население, в целях сублимации половой энергии занимается искусствами, проводит время в учёных диспутах. Государств нет, войн нет, болезней нет, смертности нет, голода нет, правителей нет, угнетённых нет…
– Да что ты заладил, того нет, этого нет, – перебил его Керг, – ты лучше скажи, почему женщин нет?
– Женщины перевелись за ненадобностью. Мужчины решили, что всё зло на планете от женщин. Самоизолировались, построили идеальное высокоинтеллектуальное общество, а женщины вымерли в связи с невостребованностью.
– Хватит болтать, – остановил их Владимир Ильич. – Высаживаемся! Напиши-ка, бездельник транспарант: «Мир! Труд! Май!» – приказал он Кергу.
– Да какой же труд, вождь, у них же никто не работает. Всё роботы делают.
– Хм! – наморщил лоб Владимир Ильич. – Тогда напиши: «Да здравствует…» нет, напиши просто – «Да здравствуете!»
Керг превратился в Рембрандта, схватил вместо кисти Нечто и написал транспарант.
– Вот, настоящий шедевр, – похвастался он.
– Да, сразу видно, чем написан, – подтвердила Красавица.
– Слушай, старина, – заглянул в рукопись издатель, – ты не особо-то, а то сам знаешь… общественное мнение… и всё такое прочее, давай поделикатнее.
– Давай динамичнее, давай сюжет развивай, закручивай сюжетец-то, а то брошу читать, – пригрозил читатель.
Автор стушевался.
Через некоторое время звездолёт Владимира Ильича совершил мягкую посадку на Амброзитальке-М. Из раскрытой двери звездолёта показался транспарант: «Да здравствуете!». За ним высунулся Владимир Ильич. За его спиной боязливо стояли Керг и Нечто.
– Уважаемые аборигены, – начал торжественно Владимир Ильич.
В толпе амброзиталькцев раздалось мычание, постепенно переходящее в рёв.
– Это ещё что такое! Непорядочек! – Владимир Ильич возвысил голос. – Уважаемые аборигены, земляне рады приветствовать вас…
Но Владимира Ильича никто не слушал. Взгляды амброзиталькцев были устремлены на великолепную попу Красавицы, торчащую из иллюминатора.
– У-у-у!!! – взревела толпа и кинулась к звездолёту.
Все хотели обладать Красавицей. Началась драка. Амброзиталькцы мутузили друг друга по чём зря. В ход пошли мольберты, музыкальные инструменты, краски, кисти и прочее. Слабые стали объединятся против сильных, что по прошествии времени привело к образованию государств, со всеми вытекающими отсюда последствиями, то бишь: войны, болезни, нищета, разруха и т. д.
– Бежим! – взвизгнул Владимир Ильич и первым кинулся к звездолёту.
Звездолёт стремительно набирал скорость и уже почти скрылся из виду, но с Амброзитальки-М был запущен в погоню неопознанный летающий объект. Этот НЛО не уступал по своим техническим характеристикам звездолёту Владимира Ильича.
– Эй, агрегат, – стучал кулаком по микролептонному синтезатору Владимир Ильич, – давай быстрее, догонят же!
– Быстрее нельзя. Аэродинамические характеристика звездолёта нарушены, в связи торчащей из иллюминатора задницей Красавицы. Образуются турбулентные и ламинарные потоки!
– Давай быстрее, – не унимался Владимир Ильич.
– Даю! – ответил синтезатор.
Звездолёт закувыркался в атмосфере Амброзитальки, как турман.
– Вай! – кричал Керг
– Ой-ой! – Кричала Красавица.
– Керг! Тащи её за ноги, – бросился к Красавице Владимир Ильич, – скорее!
Керг выдернул Красавицу из иллюминатора, а Владимир Ильич ловко вставил в него тазик. Тазик был по размеру. Звездолёт выровнялся и ушёл в открытый космос.
– Фух! Оторвались, – вытер пот со лба Керг.
– Нда-а-а, – многозначительно протянул Владимир Ильич.
Красавица грустно глядела на свой тазик.
– Ничего, лапуша, обойдёшься пока без него, – успокоил её Владимир Ильич.
Издатель просматривал прессу, читатель нехотя курил и тоскливо смотрел на пустые пивные бутылки. Один автор сосредоточился за компьютером.
– Слушай, автор, – читатель погасил сигарету, – неплохо бы сексу добавить, а то как-то пресно получается… да и пивка или водочки не помешало бы.
Последние слова относились к издателю. Издатель отложил газеты и с умным видом молвил:
– Надо уважать общественное мнение. Секс не каждому по вкусу, а вот эротика другое дело. Как там у тебя с эротикой, автор.
Автор не обращал внимания ни на издателя, ни на читателя. Он упорно трудился за компьютером.
Нечто и Красавица залезли под одеяло и активно согревались. Нечто шумно сопел, Красавица сладострастно стонала. Керг сидел, как на ёжике, и ревниво глядел в их сторону.
– Вождь, – наконец не выдержал он, – это ж запрещено инструкциями, сейчас автор возмутится!
– Пусть погреются, – Владимир Ильич встал и задёрнул кровать с Красавицей и Кергом звуконепроницаемой занавеской, – нечего пялиться, – бросил он Кергу, – автор все одно ничего не узнает, он с компьютером в карты играет.
Автор открыл файл с романом.
– Это ещё что такое, – удивился он. – Половая близость в полёте запрещена!
– Так, старина, – глянул на монитор издатель, – а вот в настоящем романе должны быть и лирические места, отступления, так сказать, чтоб читатель мог насладиться СЛОВОМ, – издатель поднял указательный палец кверху, – неплохо бы что-нибудь эдакое, как в сериалах…
– Да-да, – поддакнул читатель, – иногда хочется чего-нибудь романтического, возвышенного…
О проекте
О подписке
Другие проекты