Глава 2. Конец «золотого времени»

Прошло больше десяти лет, а точнее одиннадцать, с известных событий, связанных с драконом-игвой, с его изгнанием, с изгнанием коварной герцогини Эльзы вместе с Фердинандом, ее правой рукой, и его головорезами. Увы, тогда же они потеряли верного друга Антонио, самоотверженности которого они многим обязаны.

Эти годы были поистине золотым временем объединенного королевства Ольвинии и Илирии. Зло было изгнано, и в королевстве настало время мира и созидательного труда. Земля родила обильные урожаи, рыбаки, избавленные от страха перед драконом, приходили с морских промыслов с богатым уловом, процветали ремесла, торговля с соседями. Бренн превратился в строгую имперскую столицу. Ларна в статусе второй столицы и морских ворот объединенного королевства была, как и всякий приморский город, яркой, веселой, легкомысленной. Лишь покинутый герцогский замок возвышался немым укором над кипевшим жизнью городом.

Король Эдгар, хоть и в преклонных летах, был все еще достаточно бодр и мудро правил своей страной и вел ее по дороге процветания.

И все было бы у короля Эдгара хорошо, но… Одно омрачало его чело – в семье наследника, принца Эдвина, не было счастья. Холодок, который пробежал между Эдвином и принцессой Еленой, когда она была еще беременна, так и не ушел, отношения не потеплели, на что так надеялся король. Наоборот, этот холодок превратился в ледяную стену между ними.

Елену можно понять, ведь, по сути, принц Эдвин предал ее трижды – ни одна женщина такого не стерпит. Помолвка с герцогиней Эльзой была первым ударом. И это после такого красивого романтичного начала их любви! Но это хоть можно было как-то понять – династические интересы, интересы королевства, политические расклады. Особа королевской крови может не принадлежать себе в выборе супруги или супруга.

Второй удар был ужаснее. Это было прямое предательство ее и их будущего ребенка. То, как повел себя принц во время ее беременности, было невозможно простить: как он мог поверить мерзким слухам о том, что ребенок в ее чреве (его ребенок!) – это ублюдок дракона! Какое это было мучение – видеть в его лице отвращение, когда он глядел на ее большой живот.

И позже, там, на острове дракона, в самый критический момент принц фактически встал на сторону герцогини. Это было третье предательство.

Что было делать Елене? При других обстоятельствах она навсегда вычеркнула бы принца из своей жизни. Но… Ее маленький Антонио был королевским наследником второй очереди, и от этого невозможно было уйти. К этому добавилось еще то, что между королем и Еленой возникла человеческая симпатия – они чувствовали друг в друге близкие души. А тот, кому, как оказалось, принадлежит ее сердце, Антонио Каретха, милый Антонио, покинул этот мир, и Елене не к кому было стремиться.

Немаловажно еще и то, что Елена сама чувствовала себя предательницей по отношению к самому дорогому ей человеку. Она винила себя за то, что там, на поляне герцогского замка, после прилета дракона со всей их компанией на спине, они оставили бездыханного Антонио, просто забыли про него. Вихрь последовавших событий закрутил ее, оторвал от Антонио, унес прочь. А когда она вынырнула из того дурмана радостного возбуждения, было уже поздно…

Король Эдгар прекрасно понимал чувства своей невестки. Да он и сам признавал заслуги Антонио, его роль в том, что игва и герцогиня были изгнаны из этого мира. Высочайшим указом Антонио были пожалованы местечко Сан-Диамо в горах на северо-востоке Ольвинии и титул виконта. Посмертно. Так что теперь простой парень Антонио Каретха именовался в официальных документах не иначе, как виконт Антонио Каретха ди Сан-Диамо. В имении поселились родители Антонио в знак признания заслуг их сына.

Учитывая все эти обстоятельства, Елена в результате приняла условия королевского дома Ольвинии – она осталась принцессой Ольвийской, супругой наследного принца и матерью следующего после принца Эдвина прямого наследника престола. Таким образом, брак принца Эдвина и Елены был формальным, однако все соблюдали строгие рамки приличий. Все протоколы и регламенты, которым подчинялась жизнь королевской семьи, соблюдались неукоснительно.

Но не только соблюдение этих правил скрепляло семью. Были другие, может быть, более крепкие узы – узы человеческой привязанности. Король искренне полюбил свою невестку за ее ровный нрав, доброту и разумность. И стойкость, с какой она пережила драматические события, связанные с драконом и герцогиней, и последующий разлад с принцем Эдвином. В этом конфликте король был явно на стороне Елены. Но ведь Эдвин был его сыном и наследником, и король всячески старался быть справедливым по отношению к обоим.

Что особенно радовало короля – это маленький Антонио, сын Елены и Эдвина. Мальчишка рос здоровым, смышленым, с веселым добрым нравом. Каждую минуту, свободную от государственных дел, король Эдгар рассматривал как возможность пообщаться с внуком.

Годы шли, и сейчас мальчишке было двенадцать лет. Он был увлекающейся натурой, которую бросало из крайности в крайность. То он целыми днями напролет пропадал в конном манеже, осваивая верховую езду, то в фехтовальном зале постигал азы владения клинком, то просто самозабвенно играл со сверстниками-пажами в мяч или крикет. Но вот в нем вдруг что-то перещелкивало, и он запоем читал приключенческие книги о великих путешественниках, авантюристах, героях и полководцах, и тогда Антонио неделями не вылезал из библиотеки или из постели, где он валялся с захватившей его книжкой в руках.

Была у короля Эдгара и своя любимица – малышка Элис, дочь Джулии и Корды. Элис тоже была королевских кровей, как и ее мать – дотошные законники точно установили, что Джулия является считавшейся пропавшей без вести дочерью герцогини Катрионы, королевы Ольвийской, покойной жены короля Эдгара. Но Джулия, выйдя замуж за Энрике Корду, потеряла права на королевские титулы, что очень обрадовало ее и ее мужа, когда они узнали об этом, принимая решение соединить свои судьбы. Корда даже тогда вздохнул с облегчением – это снимало множество возможных проблем и ограничений, связанных с официальной принадлежностью к королевскому дому.

Ни Корда, ни Джулия не жаждали жить при королевском дворе, больше подчиняясь его правилам, чем своей воле и своим желаниям, и королевский советник с семьей так и остался жить в Ларне в своем уютном домике – и, увы, навещал Бренн не так часто, как хотелось бы королю. Может быть, поэтому каждый их визит был для короля особенно радостным.

Сейчас Элис выросла в одиннадцатилетнюю голенастую девочку-подростка, обещавшую превратиться в красавицу. А пока она была очень активной подвижной девчонкой, предпочитавшей мальчишеские игры играм с куклами. На этой почве кузен и кузина, юный Антонио и Элис, конечно, быстро нашли общие интересы, сдружились и в нечастые визиты семьи Корды к королевскому двору в Бренне почти всё свое время проводили вместе.

Но самому Тони, как звали маленького Антонио в семье, больше нравилось гостить в Ларне у своей тетки Джулии и дяди Эрни. У них было интересно. Дядя Эрни знал столько историй и рассказывал их так захватывающе! Особенно Тони нравились рассказы про драконов. Как жаль, что дракона изгнали без него! А еще там была Элис. Она классная девчонка! Вместе они придумывали всякие истории про волшебников, разбойников, злых драконов и их слуг, разыгрывали эти истории, как будто сами были то волшебниками, то разбойниками.

А в последнее время они стали играть в охотников на драконов. Замок страшного дракона – вот он, стоит на горе, пустой, заброшенный, таинственный. Как здорово было вдвоем после захода солнца тайком пробраться в замок герцогини. Страшно, жутко… Но и жутко интересно!

Старинный герцогский замок после памятных событий одиннадцатилетней давности оказался в забвении. Вся жизнь королевской семьи и двора сосредоточилась в Бренне, а замок в Ларне, несущий на себе недобрую память о герцогине Эльзе, постепенно отошел в тень, и жизнь из него ушла. Долгое время замок был заброшен, потихоньку приходил в запустение, возвышаясь грустной громадой над яркой, полной жизни Ларной.

Примерно с месяц назад от описываемых событий с очередным визитом в Ларну прибыл король Эдгар. Его в тот раз сопровождала Елена.

В одну из совместных конных прогулок по прибрежным окрестностям Ларны ее взгляд упал на герцогский замок. Отсюда, с высокого мыса, образующего северный скалистый берег Ларнийской бухты, с площадки рядом с маяком, вид на Ларну и возвышающийся над ней герцогский замок был очень живописен.

– А ведь он красив, этот замок. Не правда ли, ваше величество? – сказала принцесса Елена, поглаживая рукой в замшевой перчатке шею своей гнедой верховой кобылы. Та фыркала и нетерпеливо перебирала ногами.

Король тоже оценивающе и как бы заново посмотрел на замок, хотя знал его всю свою жизнь.

– Да, ты права, – согласился он. Его каурый жеребец, приученный нести с достоинством в своем седле высочайшую особу, стоял спокойно.

– Только вот его безжизненный вид диссонирует с веселой Ларной, – с грустинкой в голосе добавила Елена.

– Надо вдохнуть в него новую жизнь, – король Эдгар развернул своего скакуна.

– Займись этим, Елена. Я дарю тебе его.

Принцесса не ожидала такой реакции короля, но внутри себя обрадовалась – она любила родную Ларну. Тронув шпорами свою кобылу, Елена развернула ее вслед за королем, и они легкой рысцой в сопровождении свиты кавалеров поскакали прочь от маяка.

На следующий день вышел королевский указ. Решено сделать герцогский замок в Ларне резиденцией принца Ольвийского Эдвина, герцогини Илирийской Елены и их молодого сына Антонио – будущего наследника короны.

Елена взялась за дело решительно. Привлекла королевского архитектора, вместе с ним