«…трудное зелье для оголтелых патриотов»
«Большой подарок русской культуре»
«Роман надо читать обязательно ради живых эмоций, ради живой литературы, в которой много кавказской отваги и воображения…»
«В романе Гиголашвили политика присутствует наравне с духовным, мистическим сюжетом»
«Роман Гиголашвили можно читать, как апокрифический портрет одного из самых загадочных русских монархов, а можно – как досадно точный портрет чертова колеса русской истории.»
«Тайный год» написан настолько виртуозно, что как о Петре Первом читатели знают по знаменитому роману Алексея Толстого, так и об Иване Грозном, хочешь не хочешь, теперь будут судить по роману Гиголашвили».
«…Россия кардинально не изменилась за прошедшие 500 лет, Гиголашвили говорил в интервью после выхода «Захвата Московии и здесь он убедительно доказывает свою пессимистическую точку зрения…»
«Зато последствия войны и опричнины сохранились задолго. Вопрос, стоило ли всего этого увеличение территории Руси до невиданных размеров, кажется настолько знакомым, что даже не ловко говорить вслух….»
(Из критики на роман М. Гиголашвили «Тайный год»)«Прошлое здесь важно лишь потому, что с его помощью можно воевать в настоящем»
«Подделка под исторический роман отталкивается от публицистики и навязанных публике стереотипов»
«Книга Гиголашвили – еще один аргумент в пользу того, что нет, невозможен (настоящий исторический роман), и ждать при текущем положении дел нечего»
«Тайный год продолжает череду псевдоисторических романов…их объединяет одно – желание дать оценку современности, путем апелляции к тем или иным историческим событиям и фигурам»
(Тоже из критики на роман)
Да уж!
Очень верткий уж и за хвост не ухватишь.
Впрочем, может быть змея куда опасней и страшней…
В общем-то сюжет сего безразмерного писания укладывается в несколько слов: некий злой алхимик, втершийся на службу царскую, по заданию бояр разными ухищрениями попытался царя Ивана Грозного подвигнуть к бегству из Руси к королеве английской, чтобы вырваться из русского морока, жениться на королеве и жить, как человек. С трудом Ивану Васильевичу удается избежать этой коварной ловушки, найти покой и вернуться к собственному предназначению.
С трудом, потому что царь наш глубокий наркоман, который принимает все известные на то время наркотики (опиум, гашиш, ханка и проч.), он развратник, больной сифилисом, тиран и маньяк, склонный к самому жуткому насилию.
"Чего только раньше с Малютой не творили! Учились ножи бросать в живых людей — привязывали к дереву и кидали так, что только кровавые ошмётки в разные стороны летели. Ещё спорили — попаду в глаз? в лоб? в сердце? Бывало, что и в мёртвого ещё продолжали кидать, пока от трупца одно алое сочиво не оставалось. Или загоняли людей в баню, под неё клали порохи и взрывали — и покойники летали по небу как птицы. Или запирали пленных татар в овечьих загонах, а сами на конях охоту на них, как на кабанов, устраивали, стрелами разя и копьями протыкая. Или учились стрелять из лука по привязанным к столбам жертвам — пускали стрелы до тех пор, пока мёртвое тело не начинало напоминать игольчатого ежа».
Кроме того, и вместе с тем царь ищет внутренней гармонии и успокоения в вере, и еще верного пути развития своей стране. Вот так вот. Да уж!
Лейтмотив на всем протяжении текста: Россия – страна вороватых, ленивых людей, страна тупых людей, не способных к искусствам и наукам, ремеслу и производству, в которой церковь уничтожает на корню любые творческие порывы людей, русские все суть подлецы и предатели.
То есть довольно занятная книженция получилась, жуткая карикатура. Каждый раз с большим вниманием и интересом в подобного рода «правдивых» книгах разбираю каждое историческое упоминание и ссылку. «Тайный год» в силу перенасыщенности односторонним темным мифом о Руси я подверг выборочной (наугад) проверке. Вывод однозначный.
Может быть, действительно, как пишет либеральный критик, «в книге много воображения и кавказской отваги», но чего там точно нет – нет ничего правдивого из русской истории. Книга просто наполнена мерзостными, миазматическими враньем и придумками, растянутыми на непостижимые 729 страниц… Прикрыто это фиговым листиком фантасмагории, на мой взгляд, не очень удачно вписывающейся в композицию. Это и понятно. Если вдруг кто-то попытается обвинить автора в не историчности, можно заявить, что роман на это не претендует. Помилуйте, какая историчность, если в романе присутствуют белые кролики с крыльями, полусобаки – полульвы, снежный человек и проч.
Как не крути весьма «трудное зелье». У меня есть подборка книг «Опасная Россия – Черный миф о России», зелье это займет там одно из первых мест.
Все вроде бы ничего, все в который раз «очевидно до бредового состояний», как говорит один мой товарищ, если бы не одно «но».
Просматриваю критику и вижу, что конечно роман «сильно заметили». В совершенно российской печальной традиции дать ему какую-нибудь премию. Посмотрим. Выше эпиграфом яркие цитаты критических статей, вышедших из-под пера и из лагеря тех, кто служит лаборантами по приготовлению «трудного зелья для патриотов» (там особенно мне понравилось нежное «большой подарок русской культуре») и из лагеря настоящих критиков. Натыкаюсь на ютюбовский ролик некой девицы-читательницы Юлии Волкодав, которая с такими же неокрепшими умами делится впечатлениями о прочитанном. И вот ее глубокомысленное наблюдение по результатам прочтения «Тайного года» сначала заставило долго смеяться:
«Я поняла. Все что мы читали, учили, а читали мы достаточно серьезные труды… (думает) там Карамзина, например, или Ключевского, насколько это все было побасенками! Насколько это было адаптировано для детского восприятия и какая жестокая, беспощадная история была у нас на самом деле!»
Да уж!
Посмеялся, а ведь следует из того «я поняла», что: попал, попал точно в цель Михаил Гиголашвили. Грузин, родившийся и выучившийся в Тбилиси (школа, университет), двадцать лет живущий в Германии, по-видимому нежно любящий все русское, добился своего.
Теперь молодые читательницы, взахлеб его внеисторическую писанину хвалящие, Карамзина и Ключевского ПОБАСЕНКАМИ считают.
А вдруг и, правда, теперь об эпохе Ивана Грозного будут судить по писаниям Гиголашвили, как об эпохе Петра Великого по роману Алексея Толстого? Да нет, не может быть: слишком разновелики меры таланта.
И все же, как теперь неокрепшим умам понять, что в истории русского царя Ивана IV не было ничего похожего? Не было такого детства царя, не была так устроена придворная жизнь, не было такого уровня жестокости, не было многого из рассматриваемой книги, а та жестокость царской власти, что имела место, была следствием своего времени и была гораздо меньше, чем на «светлом» Западе того же времени.
И как неокрепшим умам внушить, что Ключевский и Карамзин не побасенки?