Цитаты из книги «Франкенштейн, или Современный Прометей»

Я был страшен на вид и гигантского роста. Что это значило? Кто я был? Откуда? Каково мое назначение?

. Я гордо взойду на свой погребальный костер и с ликованием отдамся жадному пламени.

Пандемониум для адских духов после их мук в огненном озере.

Зачем я не умер? Более несчастный, чем кто-либо из людей, почему я не впал в забытье и не обрел покой? Смерть уносит стольких цветущих детей – единственную надежду любящих родителей; столько невест и юных возлюбленных сегодня находятся в расцвете сил и надежд, а назавтра становятся добычей червей и разлагаются в могиле. Из какого же материала я сделан, что смог выдержать столько ударов, от которых пытка моя непрерывно возобновлялась, точно на колесе?

Странная вещь – познание! Однажды познанное нами держится в уме цепко, как лишайник на скалах.

Почему человек так гордится чувствами, возвышающими его над животными? Они лишь умножают число наших нужд. Если бы наши чувства ограничивались голодом, жаждой и похотью, мы были бы почти свободны; а сейчас мы подвластны каждому дуновению ветра, каждому случайному слову или представлению, которое это слово в нас вызывает.

Где, часто спрашивал я себя, таится жизненное начало? Вопрос смелый и всегда считавшийся загадкой; но мы стоим на пороге множества открытий, и единственной помехой является наша робость и леность.

Для исследования причины жизни мы вынуждены сперва обращаться к смерти.

То были «Потерянный Рай», один из томов «Жизнеописаний» Плутарха и «Страдания Вертера».

Эти увлекательные рассказы вызывали во мне недоумение. Неужели человек действительно столь могуч, добродетелен и велик и вместе с тем так порочен и низок? Он казался мне то воплощением зла, то существом высшим, поистине богоподобным. Быть великим и благородным человеком представлялось мне величайшей честью, доступной мыслящему созданию; быть порочным и низким, как многие из описанных в книге людей, казалось глубочайшим падением, участью более жалкой, чем удел слепого крота или безобидного червяка. Я долго не мог понять, как может человек убивать себе подобных и для чего существуют законы и правительства, но когда больше узнал о пороках и жестокостях, перестал дивиться и содрогнулся от отвращения.