– Он там, наверное, ждёт тебя, – предположил паренёк. Глэйсон снял летательный костюм и двинулся прямо в гущу событий. Осторожно обходя плотно стоящих людей, он увидел в конце толпы сразу несколько летателей, парящих в двух-трёх метрах над землёй. Вокруг них было особенно много света. Они будто освещались чем-то из вне. Медленно приземляясь один, за другим, это выглядело более, чем странно. Все световые коптеры, стали как разноцветные колючие клубки, с множеством длинных выступов. Глэйсон хорошенько протёр глаза. Ничего не поменялось. Люди мешали ему ускорить шаг, и это лишь больше интриговало и заставляло двигаться в данном направлении. Оторвав взор от своей цели, у Глэйсона слегка закружилась голова. Быстро движущиеся танцоры, в разных изобретательных, а порой и сомнительных нарядах, загрузили его мозг невероятно большим количеством информации. Всюду бросались в глаза мигающие картинки, движущиеся узоры, декорации, как на земле и воздухе, так и на телах людей, вплоть до рук, ног и даже лиц. Яркие краски. Они были везде. Даже татуировки на коже окружающих вели себя, как проецирующийся свет, движущихся, разноцветных изображений. С каждым шагом, его взгляд всё больше заострялся на каждом в отдельности человеке. Люди становились всё более разнообразны. Их наряды были ещё более неординарны. Музыка заиграла, как-то по-особенному. Играл тот же самый трек, но он стал божественно прекрасен. В каждом звуке ощущалась энергия, которая вгоняла в бездумно-расслабленное будоражащее состояние. Глэйсон хотел было остановиться, чтобы прийти в себя, но это неконтролируемое, быстро нарастающее чувство, инстинктивно вело его вперёд. Расплывчатые круги, полетели ему в глаза. Они искажались и снаружи, и внутри, будто солнечные лучи. Людей стало заметно меньше. Каким-то образом, многие незаметно растаяли в ярком свете. Остальные начали сочетаться с фигурами, медленно плавающими во всех направлениях. Они не имели точного очертания. Порой люди, сами были частью этих изгибающихся, ярких узоров, очерченных ровными геометрическими контурами. Стоящие прямо перед ним, три мужчины, без очертаний лица, с раскрытыми, бледно-розовыми зонтами, в такт с музыкой, симметрично начали складывать, и разворачивать их обратно. Они танцевали в матовых чёрных пиджаках, жёлтых рубашках и широких, как шаровары, суживающихся в коленках шортах. Ниже, на ногах, одеты белые гольфы, в синюю клеточку и туфли, как у липриконов, с золотыми пряжками и выпуклыми носами. Их головы, будто излучали свет. На лицах, сияли большие, разнообразные блики. Все окружающие направлены лицом к Глэйсону и, слегка приседая, осторожно заступали из стороны в сторону, скрещивая свои ноги. Поверх зонтов, будто выросли другие зонты, того же цвета. Они приняли очертания ровных розовых конусов, равномерно извивающихся и заплетающихся между собой. Летя прямо в Глэйсона, три, конусовидные змеи, словно строились во что-то, образуя всё новые и новые фигуры. Теперь, они почти прикоснулись к голове разволновавшегося парня. Но, не успев дотронуться, они резко отлетели назад, и зигзагом, равномерно сложились вдали. Теперь, на месте танцующих ребят, невысоко над землёй, парило розовое облако. Это была гигантская медуза. Она улетала вдаль, отталкиваясь своими длинными, толстыми щупальцами. На блеклом туманном фоне, постепенно вырисовывались новые контрасты. Три женщины, с ангельскими крыльями сзади. У одной из них, были длинные волосы с правой стороны, с левой голова совершенно лысая, одета в большие, блестящие, серебряного цвета конусы по всему телу. Вторая, с ровной, короткой стрижкой, была одета в белый, толстый, ровно плетёный трос, который извиваясь по всему телу, будто живые кони деревьев, Медленно разъединялись пучками, и соединялись обратно. У третей всё тело было белым цветом с чёрными пятнами, как к далматинца, а одета она, в белую, маленькую пуховую жилетку. Из одежды это всё. Она держала в руках баллончик краски и медленно распыляла его, окрашивая свою интимную область между ног. Все эти девушки были из семейного гарема. По мере приближения Глэйсона, люди медленно расступились по сторонам, освобождая путь. За ними стоял какой-то персонаж, даже непонятного пола. Он был в высокой синей шляпе, с чёрным, пышным бантом спереди. Держа свою левую руку прижатой к телу, он придерживал ей локоть, поднесённый к лицу правой руки. Размалёванное лицо, провожало Глэйсона взглядом, обведённых макияжем красных глаз, во все стороны которых, выпирали огромные, чёрные ресницы, около двух сантиметров в длину. Его указательный палец, медленно загибал пухлую губу, синего цвета с золотыми блёстками. Оттуда показался длинный язык, разрезанный на несколько частей, каждая из которых извивалась, как червяки в разных направлениях. Пройдя его, Глэйсон обратил внимание на полностью окрашенных в цвет золота женщин. Они были в плавках и бюстгальтерах того же цвета. Золотые маски, цельно прикрывающие их лица, выглядели немного забавно и в то же время пугающе. Они ровно обтягивали всю голову, оставляя слишком правильные черты лица с неизменными эмоциями. В маленьких глазных отверстиях была полная тьма, и лишь немного что-то отсвечивало. Они тоже провожали Глэйсона, одновременно, жутко поворачивая за ним голову. Их тела дёргались в танце, не в такт с плавным и медленным поворотом головы, создавая чувство, будто их головы принадлежали совсем не им. Снова посмотрев в даль, Глэйсон, наконец, увидел Сэма. Тот стоял полу боком к нему. Похоже, Сэм тоже рассматривал окружающих его персонажей. Какой-то мужчина резко загородил обзор Глэйсону. Быстро обойдя его, он сразу нашёл взглядом брат, который в свою очередь смотрел уже прямо в глаза Глэйсону. Несмотря на расстояние, они стояли лицом к лицу и продолжали смотреть в глаза друг другу. Каждый последующий шаг давался сложнее предыдущего. Ноги стали ватными. Они сильно прогибались в коленях. Музыка сменилась на неописуемую психоделику. Глэйсон начал чувствовать абсолютно всё вокруг. Своё неровное дыхание, стук сердца, воздух, медленно бьющийся о его лицо и разлетающийся по сторонам в виде полупрозрачных, белых волн. Он чувствовал по какой вене и артерии, сколько и с какой скоростью течёт кровь. Глэйсон поднёс свои руки ладонями к лицу. Его кости, плоть, капиляры и быстро текущая по ним кровь, просвечивали насквозь. Он видел все волокна своих мышц, их медленное сокращение, при движении. Любое перемещение рук, стало уникальным. Мышцы, словно пружинки, толкали их в разных направлениях. Сжав кулаки, он быстро осмотрел их со всех сторон. Медленно разжимая, Глэйсон почувствовал больше степеней свободы своих рук. Не задумываясь, он с лёгкостью сжал кулаки в обратную сторону. Все фаланги его пальцев, выглядели перевёрнутыми, но не сломанными. Посмотрев вокруг, Глэйсона немного закачало. Земля под его ногами превратилась в разноцветные, квадратные плиты. Они быстро, то поднимались, выступая на десять-пятнадцать сантиметров вверх, то отпускались на такую же глубину. В симметричном, неравномерном движении, земля вошла в такт со сводящей с ума музыкой. Танцующие люди резко ускорялись в движении, затем обратно замедлялись. На скорость движения Глэйсона это не влияло. Сам того не понимая, он уже не чувствовал своих ног. Не чувствовал рук. Окружающее безумие больше не позволяло отвлечься от него. Все люди начинали смешивать окружающие краски своими движениями, создавая мутную картину, которая сформировала симметричные узоры, быстро дёргающиеся и летящие в непонятных направлениях. По контуру сложных фигур двигались маленькие огоньки. Они были очень яркие и, со временем их становилось больше. Пока, наконец, все узоры не стали из них состоять. Двигаясь с огромной скоростью, они формировали всё в округ. Там, где их не было – не было ничего. Сначала, этот калейдоскоп, начал раздуваться. Раздуваться в большие, объёмные, гладкие фигуры, будто воздушные шары. На концах всех шаров, тянулись длинные, такие же яркие нити. Они быстро сплетались между собой в красивые бантики. Затем замедлялись, и стягивали все шарики к центру. Шары, не просто смещались, они вытягивались, образуя, по началу, неизвестные объекты. Затем, они принимали формы, всего чего, только можно. Посмотрев вдаль, в надежде увидеть Сэма, взор Глэсона резко взмыл вверх. Словно он вылетел из своего тела и сверху вниз наблюдал за происходящим. Его расфокусированное зрение медленно восстановилось. Густая толпа людей, на мгновение превратилась в тараканов. Их извивающиеся руки напоминали длинные усики, а голубые, матричные тела – покоричневели. Они дёргались и мельтешили в том же ритме, попадая в такт со странной музыкой. Издавая звонкий шорох, быстро бегали с места на место. Глэйсон заметил ярую белую вспышку, в том месте, где стоял Сэм. Тараканы быстро преобразились в людей. Они продолжали неравномерно двигаться. Время для них то замедлялось, то ускорялось. Новое помутнение в глазах и Глэйсон уже снова среди людей. Яркая вспышка постепенно тухла. На её месте образовывалась человеческая фигура. Теперь на пути сидел на блестящем стуле целующийся мужчина. Он был спиной к Глэйсону. Наклоняя свою голову, то в левую, то в правую сторону, он похоже целовался в засос, обоими руками держась за чьё-то лицо. Подойдя ближе, незнакомец, как и все отошёл в сторону. За ним не было никого. Отведя от себя очень похожее на своё же лицо, которое вылезло прямо из его собственных, соединённых между собой кистей рук, он показал свой длинный, похожий на медузу язык, кончик которого разветвлялся на несколько частей, вращающихся по кругу, в одном направлении. Человеческая фигура, находившаяся уже в нескольких шагах, так и не обретала конкретные черты. Она не была мутной. Она очень быстро меняла свой облик, что не давало определить стоящего в самом конце человека. Обходя уже последних людей, внезапно, за обе руки Глэйсона схватила какая-то женщина. Широко улыбаясь она быстро начала кружиться вместе с ним. Через какое-то мгновение, женщина поменялась. Она просто сменила свой облик, не отпуская руки от Глэйсона. Дальше женщины менялись, перевоплощаясь на месте с невероятной скоростью. У них были разные причёски, разные костюмы и платья. Глэйсон не управлял своими телом. Он даже не чувствовал прикосновений к рукам держащих его девушек. Чёткое появление лица Сэма остановило этот круговорот. Глэйсон хотел отпуститься от него, но не мог. Стоящий перед ним Сэм, быстро сменился на Даймока, Ванессу, Аливу, Эмми и всех его близких знакомых. Он, словно стоял перед обрывом, на ровной, каменной площадке какого-то здания. Вдали, со всех сторон его окружали горы. Снежные и огромные. Он сам находился на одной из гор. Рядом с ним стоял старый приятель Сэма – Цзума. Он смотрел в глаза Глэйсону. Затем поднял свою руку и плавно провёл ладонью перед его лицом. Перед ним стоял уже, наводящий ужас, некто. В непонятном, серебристом костюме, походящего на твёрдый, симметрично выступающий в разных местах панцирь. Скорее, даже доспехи. Вместо головы, у создания извивались, какие-то тёмные щупальца. Они переплетались между собой. Их кончики тянулись вверх и очень быстро дёргались, создавая имитацию горящего пламени. Неизвестный медленно вытягивал свой меч, сложенный в коричневый, украшенный разноцветными, яркими камнями, кожух. Вместе с этим, у Глэйсона вытягивался его собственный меч, каким-то образом, оказавшийся у него в том же месте. Блестящий, ровный меч, сам по себе взлетел в воздух. Продолжая стоять на месте, странник вытянул руку, со своим серебристым, длинным мечом в сторону пропасти. Меч Глэйсона повернулся остриём к нему и слегка прикоснулся к груди, в области сердца. Он попятился назад, но меч, словно приклеенный, безотрывно следовал за ним. Подняв руки, ладонями к верху Глэйсон хотел было прикоснуться к нему, как вдруг, кончики всех пальцев быстро разделились на двое и вытянулись вперёд, на такую же длину. Затем, раздвоенные части, разбились ещё на две. Потом разветвлялись его руки, ноги. Абсолютно всё тело. Это происходило всё быстрее и быстрее. Наконец, он буквально поплыл вперёд. Безумная музыка, без того разрывающая мозг своим расслабляющим, наравне с наркотическим, воздействием, стала ещё более безумной. Он погрузился в полное небытие. Вокруг не было совершенно ничего, кроме его самого. Его тело почковались, уже за пределами собственного восприятия. Всё вокруг состояло из переплетённых между собой, разветвлений его рук, ног и тела. Словно миллионы вилок, ниток и проводов. Пока он вытягивался из самого себя, его задние части тела, сужались и продолжали почковаться. Он заметил новые детали. Во всём этом разветвлении, образовывались узлы с другими людьми, различными приборами и вещами. Все они исходили из него. Каждое их движение, зависело о Глэйсона. А каждое движение Глэйсона зависело от них. Он не ощущал самого себя, так, как раньше. Управляя собой, он находился вне себя. Он не был каким-то конкретным участком. Он был всем тем, что было вокруг, но всё вокруг не было им. Глэйсон обрёл чувствительность ног, в тот момент, когда они уже подкосились. Он упал на колени. Оперившись руками о землю, его голова повисла вниз. Это был нечеловечески сильный оргазм. Яркие огни, вокруг ночного неба, продолжали сверкать. Он видел ноги, продолжающих танцевать людей. Медленно, поднимая голову, он бросает взор на стоящего перед ним Сэма. На его лице нанесён чудесный макияж. Обведённые глаза и броские тени, посыпанные блёстками, тёмно-красные губы и плавно подведённые контуры лица – исказили его до неузнаваемости. Сэм больше не был мужественным. Совсем наоборот. Он стал самим воплощением женственности. В момент осмотра с головы до ног, замедленная картина быстро ускорилась. Всё его тело, больше не было мужским и продолжало трансформироваться на глазах. Возможно, это иллюзия. Его строение и формы, напоминали худую модель, чем-то похожую на его же девушку – Аливу. Одетый в обтягивающую, чёрную футболку, с жёлтыми иероглифами и плотно облегающие чёрные, короткие шортики, он или она, держало свои руки за спиной. Быстро начав покачивать своими гладкими, блестящими ногами, слегка подгибая их, он снова замедлялся. Высокие кроссовки, с длинными язычками на левой ноге ярко-оранжевого, а на правой ярко-зелёного цвета. Выпрямив плечи и слегка наклонив голову, его волосы были уже длинными. Они оставались того же цвета, но причёска окончательно превратила его в женский образ. Все мышцы Глэйсона сильно напряглись. Собравшись с силами, он резко встал и двинулся дальше. В его груди очень жгло. Постепенно, он начал задыхаться. Не обращая особого внимания на стоящих дальше Сэма, уже в кромешной тьме, непонятных образов, один из которых был похож на человека, в чёрном, коротком плаще. Крест-накрест пересекающиеся цветочные венки, как две пулемётные ленты. Чёрных кожаных трусах, с торчащими, блестящими, красными шипами. Чёрными, высокими сапогами с огромными железными пряжками, и коровьим черепом, вместо головы. Другой, человекоподобный образ, повернувший голову куда-то в сторону, одет в длинный, расстёгнутый белый плащ. Его тело было водянистым. Оно постоянно деформировалось, перекатываясь полукруглыми, зеленовато-голубыми волнами, во всех направлениях. Из головы торчала большая штуковина, в виде расслоившихся знаков вопроса. Она медленно поворачивалась, своим толстым концом. Там было ещё множество головок, ведущие к общей изогнутой шее. Бешеные круглые глаза быстро двигались из стороны в сторону. Увидев Глэйсона, она широко улыбнулась и потянулась к нему ближе. На мгновение остановившись, на его плечо кто-то положил руку. Всё резко поменялось. Громкие, режущие слух крики младенца. Глэйсон осмотрелся по сторонам. Его короткие ножки дрыгались на твёрдом полу. Множество взрослых людей мелькают мимо него. Очень знакомые лица. Это же сотрудники Самоанского офиса! До него никому не было дела, пока один из них, чуть не споткнулся о его беспомощное голое тело. Этот дядя без труда поднял его, и усадил за пустой стул, возле сплошных, как длинная лента, экранов компьютера. Он тут же перестал плакать. Пытаясь нажимать чудные картинки, на столе и воздухе. Сзади кто-то закричал. Его стул резко опрокинулся, и один из мужчин занял его место. Быстро нажимая в разные места, будто исправляя за ним ошибки. Глэйсон не мог сделать ни шагу. Он катился по земле. Его ноги стояли на скейтборде. Со всех сторон стоят серые, мрачные памятники. Это похоже на кладбище. Остановившись у двух свежих могил, он увидел два открытых гроба. Пройдя через толпу людей, он подошёл поближе. Там лежали его родители. С каменным лицом, он наклонился к матери. Позади, раздался громкий плач людей. Они сочувствовали Глэйсону, но он, похоже, не сильно расстроен. Гладя белое лицо пожилой женщины, он посмотрел на отца. Его отец открыл глаза, и быстро поднялся, сев на свой зад.

– Твоя мать умерла, а ты даже не поплачешь! Это твоя благодарность, за то, что мы дали тебе! За то, что воспитали тебя! Жили ради тебя!

– Успокойся мертвец. – подошёл Сэм в сером, длинном плаще и аккуратно положил его обратно. – Твоё место в гробу. В мире мёртвых. Там тебе будет легче. Ей тоже будет легче. Ты ничего не дал мне. Мои заслуги результат твоего воспитания. Но, ты неправильно воспитал меня. Вы запутались. Вы устали. Отдохните немного. Если он заплачет, матери это не поможет. Ведь, она мертва. Она ничего не понимает. Ей ничего не нужно. Она просто есть. Это бессмысленно. Бесперспективно. Вы хотели этого. Вы это получили. Вы хотите, чтобы и я следовал за вами. Но я не хочу этого. Знай старик, этого никогда не произойдёт.

– Плачь, умоляю! – Мёртвая женщина, схватила Глэйсона за грудь.

– Не делай этого! – Сэм продолжал держать брыкающегося отца.

– Отстаньте от меня! – он зажмурился, пытаясь оторваться от цепких рук свежего трупа. Отскочив назад. Его скейтборд, продолжил катиться вперёд. Вдали тротуара виднелись ступеньки, спускающиеся вниз. Все окружающие люди, оказались скейтбордистами. Они вскакивали на лестничные перила и скатывались вниз, удерживая равновесие. Куда вели лестницы непонятно. По крайней мере, от сюда не видно. Кто-то скатывался по лесенкам, кто-то падал, но все они ехали туда. Глэйсон тоже хотел попробовать. Вдруг, время невероятно ускорилось. Солнце быстро поплыло с востока на запад. На улице слегка потемнело. Небо стало тёмно-розовым, солнце уже полностью скрылось, но почему-то до сих пор светло. Ярко-жёлтый круг, вновь появился на востоке. Он пролетел над головой с неимоверной скоростью. Глэйсон уже не успевал уследить за ним. Раз за разом, солнце мелькало, то тут, то там. Утро сливалось с вечером, но ночь не наступала. Ступеньки были уже так близко. Гэйсон очень медленно приближался к ним. Он начал помогать, отталкиваясь ногой от земли. Колёса скейтборда, словно проворачивались в холостую. Люди в округе начали меняться. Их черты лица, форма тела и даже одежда, мелькали так же, быстро, как утро сменяло ночь. Взрослые люди старели на глазах. Они высыхали, как ветки деревьев и падали, так и не доезжая до конца тротуара. Дети вырастали за несколько мгновений. У них вздувались животы, а после оттуда выпрыгивали другие дети. Время продолжало ускоряться. Глэйсон больше не замечает людей. Они превратились в какую-то общую консистенцию. Большой поток ярких красок просто плыл по дороге. Он был в центре этого потока. Люди, как пузыри, кипящей воды, то вырастали, то снова лопали. Глэйсон посмотрел внимательней на спуск, к которому так стремился. Он рассчитал все возможные исходы скатывания с него. До мельчайших подробностей. Мысленно, спроецировав туда своё тело, он ощутил себя на перилах, он ощутил то, как на них запрыгивал, как скользил по ним до конца. То, как у него не получилось запрыгнуть и как не получилось проехать. Внезапно, ему перехотелось катиться дальше. Не потому что он потерпит неудачу, а потому что пропал азарт и интерес. Он спрыгнул с доски. В недоумении, Глэйсон начал крутиться по сторонам. В густом, однообразном потоке, он заметил Сэма. Тот шёл в обратную сторону. Против течения. Он смеялся над Глэйсоном и махал ему рукой, словно прощался с ним. Осердившись, парень пнул пяткой, по краю скейта, и он подлетел вверх. Схватив его, и как следует, размахнувшись, Глэйсон кинул скейтборд в Сэма. Но тот отпружинил, словно тело брата было резиновым. Люди стали толкать Глэйсона вместе с собой. Но он, в отличие от них, стаял уже на земле. Увернувшись, парень побежал навстречу Сэму. Вытянув руки вперёд, Глэйсон хотел уже дотронутся до странного образа брата, но тот моментально исказился в пространстве. Его или её тело буквально вывернуло наизнанку. Однако с другой стороны были видны не внутренности или пустая оболочка. Там находился всё тот же, уже немного улыбающийся женоподобный Сэм. Почти вплотную, он растёкся вокруг Глэйсона, на триста шестьдесят градусов. Это было не просто воспринять. Мозг не могло сфокусироваться на конкретном объекте. Сэм стоял всюду. Казалось бы, такое возможно, только когда несколько человек окружают тебя. Это было действительно так, но, помимо этого, Сэм был один. Он был один, и его было много – одновременно. Что-бы понять это, ненужно было поворачивать голову. Весь зрительный объём заполнялся лишь одними и теми же чертами, быстро отбрасывающая размазанная область, повторяющихся контуров, становилось единым целым, как только сознание переключалось на неё. Продолжая тянуть руки, Глэйсон размазал его фигуру, восприятие жидкие краски, плавно переместившись на большую яхту. Шагая по пустой палубе, картинка в его глазах быстро приняла готовый вид. Несколько лежанок стояли под жарким, ослепительным солнцем. На них лежали девушки в бикини. Они снимали свои большие панамы и вставали на ноги, чтобы посмотреть на Глэйсона. Почти на самом носу стоящего среди океана катера, задом пятился или пятилась что-то похожее на Сэма к невысоким бортам. Он медленно манил Глэйсона пальцем правой руки. Войдя в некое заблуждение, продолжив шагать в том направлении, девушки в упор приближались к Глэйсону. Несколько девушек. Да, их было много и все, как одна, точные копии друг друга. Медленно проходя мимо них, он смотрел только вперёд, на свою главную цель. Наконец, одна из них задела его плечом, следующая осторожно взялась обеими руками за грудки Глэйсона, впившись в одежду. Он пристально посмотрел ей в глаза. Она пыталась его задержать, но вместе с тем, не останавливаясь, сразу опустилась и ушла прочь. Они все куда-то торопились. Медленно поворачивая голову, её взгляд был гордым, а лицо безэмоционально. Она соблазнительно смотрела ему в глаза, при этом оставалась холодной и равнодушной, будто её цель только лишь отвлечь внимание Глэйсона. Оказавшись лицом к лицу, в момент, когда их пути расходились, он резко схватил одну из них за горло и с силой вонзил большие пальцы своих рук в её мягкую плоть. Это оказалась Алива. Она настолько шокировалась, что даже не кричала. Сильно выпучив глаза и сморщив лицо, без сопротивления повалилась на пол. Глэйсон продолжил углубляться пальцами всех рук. Наконец, захлёбываясь в собственной крови, хриплым и тихим голосом она стала невнятно кричать. Её слова были неразборчивы. Окружающие, все остальные девушки набросились на Глэйсона. Они лупили его ладонями рук, пинали ногами и просто в ужасе рыдали, однако никак не могли его остановить. Создав достаточно глубокую рану, он подогнул соединённые вместе пальцы, и словно крюком потянул на себя мясные волокна с голосовыми связками. Медленно, но верно они вытягивались наружу, и рвались вместе с мышцами трахеи. Окровавленная девушка больше не кричала. Её лицо расслабилось, а взгляд устремился в пустоту. Посмотрев в конец катера, Глэйсон двинулся дальше, стряхивая по пути свои окровавленные руки. Тем временем, Сэм уже забрался на самый край носа большой, белой яхты.