руге в том, как сильно и часто реву. Она говорит (по-доброму), что думает, что иногда мы плачем перед зеркалом не для того, чтобы вызвать у себя жалость, но потому, что нуждаемся в свидетеле своего отчаяния. ( )
Когда его, выстрелившего себе в живот в попытке свести счеты с жизнью, спросили, почему не нужно его спасать, он ответил: «Печаль будет длиться вечно». Думаю, он был прав.
Я говорю об этом уже несколько лет, но так и не написала ни слова. Возможно, это такой способ почувствовать, что моя жизнь течет, а не отваливается, как столбик пепла от сигареты.