От зулдазарских джунглей к морю тянулись отлогие песчаные холмы, усеянные островерхими камнями. Холмы отделяла от пенных волн широкая полоса песка. Над берегом, ожидая богатой поживы, кружили проголодавшиеся птицы, и Натаносу очень не хотелось бы их разочаровывать.

– Сбавьте ход! – еще раз свистнув, крикнул он всадникам. – Выманиваем на берег!

«Вой Банши» – под простыми, торговых цветов парусами, волны бьют в борт так, что длинный бушприт игриво приплясывает – уже шел им навстречу. Вот капитан, Делирия Доуз, скомандовала поворот, и корабль изящно развернулся широким, в пурпурных узорах бортом к берегу, открывая взгляду дюжину темных следопытов, выстроившихся вдоль леера с луками наготове.

– Вниз, – приказал Натанос. – Как ни в чем не бывало. Пусть думают, будто у них есть шанс.

Трое сопровождавших его темных следопытов тут же повиновались. Приземлившись на берег, все разом обернулись к семерым всадникам, мчащимся прямо на них – кровь в жилах кипит, кривые сабли подняты, глаза сияют в предвкушении битвы.

Что ж, предвкушения их оказались напрасны. Заглотив наживку, тролли обрекли себя на погибель и пали еще до того, как сумели дотянуться до преследуемых. Над головами Натаноса со спутниками свистнули смертоносные стрелы, выпущенные с корабля, и каждая отыскала цель. Убедившись, что патрульные пали все до единого, Натанос отправил Лелиас на «Вой Банши».

– Сообщи Сире о нашей победе и вели готовить корабль к плаванию. Оставаться здесь мы какое-то время не сможем, – пояснил он.

Резко кивнув в ответ, Лелиас пришпорила крылатого зверя, и тот взмыл в небо, щедро обдав оставшихся мелким песком.

– Оружие собрать, трупы раздеть – и в море, да позаботьтесь, чтоб их никто не нашел, – распорядился Натанос, готовясь отправиться на корабль следом за Лелиас (на следопытов он вполне полагался). – Помните: мы здесь никогда не были. Когда закончите, ищите нас к северу.

Распорядительность Сиры в его отсутствие, как и всегда, оказалась выше всяких похвал. Жутедактилей распрягли, накормили, напоили и отвели в трюм – до будущих вылазок на сушу.

– Недурной маневр, как и всегда, – похвалил Натанос капитана Делирию, быстрым шагом следуя к просторной каюте на корме. – Теперь уходим.

Капитан четко отсалютовала ему в ответ. Морские ветры яростно трепали ее длинные черные волосы. Ростом она превосходила многих из следопытов, резкость черт лица подчеркивала изящный изгиб бровей. До сих пор служение королеве с ней заодно казалось Натаносу вполне сносным.

– Едва пронесло, – прошипела Сира, войдя следом за ним в узкий корабельный коридор, сняв шлем и встряхнув распущенными волосами. – Едва-едва пронесло. Мне начинает казаться, что эта Апари ненадежна. Возможно, это и вовсе была ловушка.

– Не думаю, – спокойно возразил Натанос, стряхнув с капюшона песок и двумя пальцами откинув его на спину. Похоже, вытряхивать песок из плаща и сапог придется не один час. – Я взглянул ей в глаза и увидел в них подлинную ненависть. Ей хочется избавиться от Таланджи, и от Орды не меньше, чем нам, а нам в здешних краях без ее помощи не обойтись.

Двери в каюту он распахнул бережно, плавно, тогда как Сира, казалось, готова была вышибить их ногой. Подступив к блестящим окнам в частых переплетах, темная стражница окинула волны яростным взглядом и с силой грохнула шлемом об обеденный стол, да так, что стоявшие на столе канделябры подпрыгнули.

– Шайка неорганизованных, отчаявшихся мятежников нам ни к чему, – сказала она, сдернув перчатки и осмотрев ногти. – Отряд темных следопытов стоит двух сотен крестьян с вилами. А я одна сто́ю вдвое против того.

– Твое рвение, Сира, отмечено и оценено по достоинству. Однако наши задачи здесь требуют не только точности, но и полной секретности. Ты помнишь, что я сказал, когда мы поднимались на борт в Драконьем Погосте?

На миг призадумавшись, Сира устало опустилась в кресло.

– Мы никогда не были в Зандаларе.

– Именно, – подтвердил Натанос.

Подойдя к Сире, он отодвинул в сторону пару кресел, выдернул из груды пергамента посреди стола свиток и развернул перед собою карту Назмира, аккуратно разгладив загнувшиеся уголки.

– И сейчас нас здесь нет. И в будущем мы здесь не появимся. А от них нам как раз и нужна вот эта самая безалаберность. Нужен хаос. Наши новые друзья – гроза, буря, а мы – молния, что нанесет удар.

Указательный палец Натаноса уткнулся в северную часть Назмира, оставив пятнышко грязи на маленьком прямоугольнике с подписью «НЕКРОПОЛЬ».

– И все же мои таланты куда лучше применить в другом месте, – сказала Сира, придвинувшись к столу и сложив перед собой руки. – Скажем, там, рядом с Ветрокрылой, где нужно лишь убивать, убивать и убивать. Осмотрительность мне не по вкусу. Теперь меня радует только бойня.

«Нет, радости нам больше не принесет ничто, такова уж природа нежити», – подумал Натанос, однако заставил себя улыбнуться.

– Да, Сира, вот это действительно алчность! Неужто тебе мало гибели бога? Бвонсамди – последняя заноза в боку королевы. Нам с тобой предстоит ее вытащить, а между тем он могущественен и до досадного верен Орде. Его замыслов мы знать не можем, но следует полагать, что он использует свои познания о смерти против нее. Против нас. Так что задача эта чрезвычайно важна. Будь она по силам любому мальчишке на побегушках, подобного бы сюда и послали. Но наша королева решила, что ты лучше всего послужишь ей здесь, и не нам с тобой о ее решении рассуждать.

Огненно-красные глаза Сиры вспыхнули жарче прежнего.

– Уж не сомневаешься ли ты в моей рассудительности? – прорычала она.

– Нет. Ты ведь здесь, а значит, выбрала путь не легкий, но верный. Долг наш – спасти этот мир от него самого, и тут уж придется глотать, не разбирая, что сладко, а что горько. Знаю, Сира, ты жаждешь сеять смерть, но сеять ее ты должна здесь. Сильвана ни за что не выбрала бы тебя, окажись твои таланты здесь не к месту.

Натанос откинулся на спинку кресла. Выпущенная из рук, карта свернулась сама собой.

Сира протяжно, устало вздохнула.

– Хорошо. Постараюсь считать это задание возможностью сеять смерть – тем более, что так оно и есть. И все же…

Натанос едва сдержал раздраженный вздох. Сира была нужна ему смирившейся с ролью, отведенной ей в замыслах Темной Госпожи. Сира была нужна ему сосредоточенной, всецело преданной делу.

– И все же… Скажи, а тебе не кажется, что нам следует быть рядом с ней? За ней охотится и Альянс и Орда, и если они сумеют узнать, где она…

– Ни за что, – твердо перебил ее Натанос. – Сильвана восторжествует и над теми, и над другими. А почему?

Сира молчала, не сводя с него глаз, однако едва заметно подалась вперед – а значит, по крайней мере, слушала его со всем вниманием.

– Потому что предводители Альянса не доверяют друг другу, потому что средь них разброд и шатание. Ну а Орда? В Орде дела обстоят еще хуже. Множество голосов, у каждого – собственные замыслы, собственные тайны и нужды… Нет, невозможно. Так им ничего не достичь. А мы с тобой нужнее всего именно здесь. Таково решение королевы, и волю ее мы исполним.

Чуть поразмыслив, Сира криво улыбнулась:

– Так и быть, Гнилостень. Я с тобою согласна.

– Прекрасно. Смотри же, не передумай. Бвонсамди очень опасен и слишком многое знает. Едва он умрет и замыслы Темной Госпожи начнут воплощаться в жизнь, всем страданиям нашим конец. Мы станем свободны от бессердечной жестокости этого мира.

Темная стражница подхватила со стола шлем, поднялась и двинулась к выходу.

– Это действительно честь, Сира, – сказал Натанос ей вслед. – У королевы осталось так мало преданных слуг, и нам, сохранившим ей верность, не пристало ее разочаровывать.

– Моя богиня от меня отвернулась, но Сильвана дарует мне в утешение достаточно живой крови и плоти, – откликнулась Сира, задержавшись в дверях. – Пока что этого хватит.

Корабль качнулся, доски обшивки негромко скрипнули под натиском волн.

Оставшись один, Натанос поднялся и подошел к арчатым окнам, открывавшим вид на море. Стоило вспомнить о Темной Королеве, по телу, как всегда, пробежал озноб. Быть так далеко от нее… казалось, это причиняет настоящую, физическую боль, словно чем дальше, тем сильнее натягиваются, ветшают связующие их узы, а каждая прошедшая минута дергает эту нить, натягивает сильней и сильней…

Смежив веки, Натанос представил себе ветер и снег, безжалостно хлещущий прямо в лицо, и пару ярко-алых глаз, мерцающих в белой с серебром пелене вьюги.

– Я не подведу, – прошептал он.

В двери громко, решительно постучали. Натанос сдвинул брови, коря себя за неуместную сентиментальность. Сейчас было важно одно – порученное задание, замысел королевы.

– Войди.

Вошедшая, поклонившись, откинула на спину капюшон плаща, и пламя свечей на стенах просторной каюты озарило нежное, бледное лицо Визринн. Щеки калдорай украшали татуировки – алые, как и горящие огнем глаза, листья.

– А-а, вот и ты. Никому на глаза не попалась?

Увидев ее благополучно вернувшейся, Натанос, давно ожидавший от нее вестей, несколько успокоился.

– По-моему, я миновала нагорье никем не замеченной, – ровно ответила Визринн.

– «По-моему»?! – вспылил Натанос, разом забыв о покое, да к тому же, по ближайшем рассмотрении, заметив изодранный, окровавленный бинт на ее левом запястье. – Не время строить догадки, Визринн! Ошибки сейчас недопустимы. Как именно ты получила рану?

– Столкнулась в пути через нагорье с кое-каким зверьем, ничего серьезного. Умоляю, предводитель следопытов, есть обстоятельства куда важнее. Лелиас сообщает: получены вести от мятежников.

– И?

– План Апари потерпел крах. Наши разведчики доносят, что королева Таланджи сегодня вечером вернулась во дворец, хотя некоторые упоминают о большом пятне на ее платье. Возможно, Таланджи была ранена при попытке покушения.

Разочарования Натанос не выказал – только невольно, не сдержавшись, скрипнул зубами и ненадолго задумался: как теперь лучше поступить? С мятежниками они уже в сговоре, так отчего б не раздуть пламя пожарче, прибегнув к правдоподобной дезинформации?

– Тогда наутро нас ждет множество дел. Собирай следопытов, свяжись с нашими глазами и ушами в городе. Вели им распустить слух, будто Орда утратила веру в королеву, а может, даже собирается взять королевство под свою власть.

– Но…

– Мы здесь не затем, чтоб насаждать правду! – зарычал Натанос, вмиг развернувшись к Визринн лицом и оглушительно грохнув кулаком по столу. – Мы здесь затем, чтоб сеять страх. Пусть спорят, пусть сомневаются, пусть паникуют. Эта девчонка еще пожалеет о том, что отвернулась от Королевы Банши.