Цитаты из книги «Она его собственность. Риаса»

– А поцеловать?… От звуков его голоса, от горячего дыхания что-то сладко оборвалось внутри. Колени подогнулись, и я непременно упала бы, если б не обхватила его талию обеими руками, прижимаясь плотнее… Даже сквозь кучу одежды я чувствовала жар его тела, мускулистого, твердого, большого. Он приподнял мое лицо за подбородок и наклонился, почти касаясь моего рта своими губами. Почти… И это «почти» сводило с ума. Я словно пила его дыхание, а он пил мое, и было в этом что-то безумно возбуждающее, заставляющее привстать на цыпочки и тянуться, тянуться, чтобы приникнуть, наконец, к  этим манящим упругим губам… Словно если сейчас я немедленно его не поцелую, то просто умру. Эта мысль, пробившаяся сквозь истому, меня отрезвила, я даже попыталась отстраниться, но не тут-то было. Он притиснул меня к себе одной рукой, запустив другую в волосы и придерживая затылок, жадно впился в мои губы

Смущения не было, стыда тоже. Все, что происходило с нами, было таким естественным и таким правильным. Я стонала и выгибалась под его руками, сама гладила его чуть влажную кожу, слегка царапая ее ногтями. Мужская ладонь скользнула между ног, и я покорно раздвинула бедра, всхлипнув от невыносимого наслаждения, когда умелые пальцы задвигались, сминая и тиская мои мокрые складочки. По телу расползался сладостный дурман, кожа горела, внизу живота наливался тугой колючий ком. Я уже не стонала, вскрикивала, металась по кровати. Несколько таких упоительных минут, и ком взорвался, прокатываясь по телу нестерпимо-приятными судорогами. Я закричала и обмякла, погружаясь в блаженную истому. Король лежал рядом, и его обжигающий взгляд я чувствовала кожей, словно он трогал меня своими сильными пальцами. Я поерзала, не открывая глаз, и с удовольствием ощутила возле бедра тугой восставший член. Опасно, ой как опасно… Истома быстро таяла, сменяясь знакомым возбуждением. Протянув руку, я несмело положила ее на мужскую напряженную плоть. Горячо… Приятно… Король от неожиданности отпрянул, а я нервно хихикнула: – Теперь моя очередь… От медленной чувственной улыбки, от полыхнувшего в глубине черных глаз жара по телу раскатились мурашки. Я поспешно отвернулась и, оседлав короля задом наперед, с любопытством уставилась на член. Не то чтобы я совсем не представляла, как выглядит мужской орган, но этот… Мамочки, под моим взглядом он, кажется, еще вырос! – О-о-о-о… – невольно выдохнула я, – Он такой большой… Я осеклась и покраснела, а король со смехом простонал: – Риаса… Давай ты не будешь болтать, а то я не выдержу… Я послушно закрыла рот и задумалась. Все, что я почерпнула из ночных шушуканий благовоспитанных девиц пансиона, это то, что надо водить вверх-вниз. Да-да, именно так. Я осторожно провела кончиками пальцев по напряженному, перевитому вздувшимися венами стволу вверх, потом вниз… Сзади зашипели, оттуда появилась сильная рука, накрыв мои пальцы, заставила их сжаться в кольцо вокруг горячей, немного пульсирующей плоти. Несколько направляющих движений, подсказок севшим голосом, и рука исчезла. Вот как, оказывается, нужно… Это было приятно, очень приятно, до покалывания в кончиках пальцев. Может, приличные девушки не должны такого чувствовать и даже делать, но мне нравилось ласкать напряженную большую штуку, ощущая ладонью гладкую кожу, сжимать, слышать короткое тяжелое дыхание за спиной.

Я думала, король оставит меня здесь и пойдет по своим государственным делам: щупать девственниц, объявлять и прекращать войны, казнить нерадивых магов – что там его сейчас может развлечь? Но он и не собирался меня оставлять. Вошел следом и задвинул засов. Не дав мне опомниться или сказать хоть слово, король с силой прижал меня к стене и навис надо мной. Сердце тут же рухнуло вниз и замерло, моментально стало жарко. Я подняла голову, и его глаза оказались напротив моих. Они горели странным огнем, от которого становилось страшно. И чем дольше я в них смотрела, тем больше слабела в его руках. Если ему все еще кажется, что он меня не касается, то он ошибается. Но что-то мне подсказывало, что сейчас неподходящий момент для разговоров об этом. – Вы не должны никуда и ни с кем ходить, – сказал он, склонив свое лицо так низко, что мое и его дыхание смешались, отчего в животе сладко заныло, а вся кожа покрылась мурашками.  – Никто не смеет к вам приближаться

Я выпрямилась и с вызовом сказала: – И что же вы намерены со мной делать? Он усмехнулся и рванул платье с моих плеч. Оно легко соскользнуло, подставив груди холодному воздуху.  Я ахнула и попыталась прикрыться руками, остро ощутив свою наготу и беззащитность. Подняла на него глаза, готовясь выдать гневную тираду, но наткнулась на равнодушно-насмешливый взгляд и осеклась. – Вы ожидали чего-то подобного? Я должен был на вас наброситься как матрос, полгода не видевший женщины? Он откровенно забавлялся. Я промолчала. – Чтобы мне захотелось до вас дотронуться, вам сначала нужно снять эту провонявшую сыростью и клопами тряпку, а потом несколько часов провести в пенной ванне. От стыда мои щеки вспыхнули огнем,  глаза предательски защипало. Я бы, может, и сама не отказалась от ванны и от чистой, приличной одежды. Да кто бы мне дал! – В таком случае я предпочитаю до конца жизни оставаться в этом платье! – Я упрямо вскинула подбородок и несколько раз моргнула, прогоняя непрошеные слезы. Ни за что не буду плакать. Ни за что не покажу ему свою слабость… Он посмотрел на менястраннымвзглядом.  Я бы даже не сказала, что понимаю, что значит этот взгляд. Король сердится? Недоволен? Или, напротив, заинтересован? – Боюсь,  я не могу вам этого позволить, – выдохнул он мне на ухо. А в следующее мгновение словно ветер, словно сквозняк скользнул вокруг тела. Одно быстрое, неуловимое движение – и вот уже платье изумрудными лоскутьями лежит на полу. Я стою перед королем обнаженная, а он прячет нож в ножны. Значит, правда. Все правда. Я застыла, не в силах сказать ни слова. 12 Он резко развернулся и вышел из комнаты, а я так и осталась стоять, не зная, что мне делать и куда идти. Наклонилась, попыталась поднять лоскуты и собрать из них что-нибудь, чем можно хоть как-то прикрыться, но нет. Единственное, что из этого теперь можно было сделать, это стеганое одеяло из лоскутов.

Король хрипло выдохнул и слегка отстранился, я невольно потянулась следом, всхлипнув от невыносимого чувства потери. И этот мой еле слышный всхлип словно послужил сигналом к началу. Его рот смял мои губы в жарком, неистовом поцелуе. Бесстыдном, жадном, глубоком… Безумно возбуждающем. Будто волной штормовой накрыло с головой, поволокло в темный омут, где нет ничего, кроме влажных требовательных губ, дразнящего языка, горячего дыхания на щеке, от которого плавилась кожа. Внизу живота сладко пульсировало, вспыхивало колючими искрами, в висках грохотала кровь.  Он целовал меня так, что ноги подкашивались. Так, что нечем было дышать. Так, словно брал меня прямо сейчас, делал своей собственностью, присваивал. Я обмякла в его руках, смирившись с тем, что произойдет дальше. Почти желая того, что произойдет… Да нет, не почти. Не в силах больше противиться желанию, я ответила на поцелуй. Теперь уже не король прижимал меня к стене – я прильнула к нему, обхватив руками, с томительным стыдом предвкушая, что будет дальше. Но я ошибалась. Он оторвался от меня, отодвинулся и уткнулся лбом в стену, хрипло и коротко дыша, словно каждый вздох доставлял ему нестерпимую боль. Его плечи подрагивали, бока ходили ходуном. – Нынче ночью вы будете у меня в опочивальне, – через какое-то время сказал король. – Служанка приведет вас. И запомните: вы не можете ни с кем говорить, кроме нее, никуда ни с кем уходить. Вы здесь только для меня. Король ушел, а я, едва держась на ногах, побрела к кровати и обессиленно рухнула на нее.

Король быстро скинул с себя одежду, немного подумал и натянул штаны обратно. Если она очнется… Нет, не так. Когда она очнется, он может и не удержаться… Он покосился на кровать и вздохнул. Магова задница! Приставать к девице в отключке… Все это смахивает на какое-то извращение. А он вовсе не извращенец. Но если это единственный выход… – Я думаю, мы кое-что попробуем… – сказал король скорее для себя, чем для безмолвной Риасы Он опустился рядом с ней на кровать и рывком подтянул к себе поближе, вдыхая до боли знакомый запах рыжей колючки. Рука ее безвольно упала, задев бугор на штанах. Член моментально налился кровью и вздыбился, как норовистый конь. Проклятье! Видимо, все-таки извращенец… Король прижался губами к одной щеке, потом к другой и умоляюще выдохнул в ухо:

Когда я в следующий раз приоткрыла глаза, было темно. Так намного лучше. Все-таки свет слишком раздражает. Если бы можно было еще точно так же отключать звуки… Было бы здорово. Но не успела я в подробностях представить себе, как хорошо было бы жить в мире без света и звуков, как моих волос снова коснулась знакомая рука, а тот приятный голос шепнул на ухо: – Что же мне с тобой делать? Как тебя оттуда вытащить? А затем жаркие пальцы погладили щеку. Скользнули к шее. Это было приятно. Не настолько приятно, чтобы мне хотелось, чтобы ласка продолжилась, но и немедленно прекратить я бы не требовала. Я прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Рука скользнула ниже, а возле уха раздался жаркий шепот: – Я думаю, мы кое-что попробуем… Я ощутила какое-то движение слева от меня, словно рядом кто-то перекатывался на волнах, но не стала выяснять, что это. Теперь я чувствую, что уже не одна в кровати. Горячее тело – близко-близко. Этот мужчина… Наверное, он что-то значил для меня. Когда-то. Мне было хорошо рядом с ним, хоть я и знала, что он принес мне много боли. Но боль – в прошлом. А мне теперь не хочется думать о прошлом. Хочется лежать неподвижно и бездумно, кутаясь в ласковое тепло. Прикосновения – мягкие, но уверенные. Жаркие губы касаются моих щек. Он выдыхает в ухо: – Вернись ко мне, пожалуйста… Ты мне нужна. А потом прикусывает мочку, заставляя меня вздохнуть – рвано, неспокойно. По телу разливается тепло, но не такое – ровное и умиротворенное, как раньше, иное. Словно по жилам вместо крови течет огонь – жаркий, тягучий, сладкий.