Цитаты из книги «Отдаться ректору или умереть»

Еще немного, и я смогу вызвать Алекса на состязание – кто краснеет быстрее и выглядит при этом глупее.

А наши ночи… ночи были полны страсти

Восхитительное утро! Впрочем, с ним любое время суток восхитительно в любой день недели. После лекций, которые теперь вовсе не раздражали, напротив, вызывали интерес, я занималась погодной магией.

– Ничего не случилось, просто ты слепой и… глупый! –

Ой, мамочки! Ренмар и впрямь отправил меня в мой мир! Тысяча могил, какой же он невозможный, недогадливый, стоеросовый чурбан! Кто-нибудь, верните меня назад! Немедленно!

– А еще способы есть? – Перо феникса. Но в это время года фениксы не линяют, поэтому случайно обронить перо не могут. – А если выдернуть? – спросила я, хоть понятия не имела, что за штука эти фениксы. Магистр посмотрел на меня укоризненно, но потом, видно, вспомнил, что я полный профан в вопросах местной фауны, и сказал: – Поверьте, леди Виктория, этого не стоит делать, лучше уж спокойно умереть от проклятья. Вряд ли сгореть заживо будет приятнее.

Так и представилось, как он берёт одной своей ладонью оба моих запястья, заводит их мне за голову и… причиняет… причиняет… что-нибудь ужасное.

– Конечно. Только прошу вас, не думайте слишком долго. Проклятье уже нас убивает, хоть это пока не так заметно. Мне бы не хотелось умереть с мыслью о том, что прекрасная леди предпочла погибнуть, чем отдаться мне.

Одно было понятно точно: мы оба беспросветные идиоты.

– Я была у себя дома, в своей комнате, – перебила она, – вы все правильно нашли. А затем уткнулась в плечо и разрыдалась. – Я не хочу, – сказала вдруг она сквозь слезы. Это резануло меня как ножом, но я стиснул зубы, лихорадочно придумывая подходящий обман. – Не волнуйся. Я догадываюсь, почему все пошло не так, нужно попытаться снова при ретроградном Меркурии. Врал, безбожно врал. Но Меркурий даст мне две недели… Но она ухватила меня за мантию, не выпуская из объятий, и, пряча взгляд, еле слышно прошептала: – Я не хочу домой. Вот этого я точно не ожидал! – Не хочешь? – переспросил я, чувствуя себя дураком. – К себе? К родителям и привычной жизни? – Да, не хочу! – подняла на меня упрямые, залитые слезами, донельзя очаровательные глаза. Мокрые ресницы топорщились, как маленькие копья, и я чувствовал себя так, будто трепыхаюсь на них, как рыба на трезубце. Маленькая демоница взяла меня в плен бесповоротно. Но я не мог не выяснить всё до конца. Почему она вдруг передумала? – Почему? Что-то случилось? Виктория нахмурилась и заелозила в моих руках, явно пытаясь вырваться. Я не пустил, и тогда она обиженно пробормотала: – Ничего не случилось, просто ты слепой и… глупый! О, мы снова на «ты»! Ради этого я готов быть слепым, глупым, да каким угодно. – Тогда дай мне прозреть и поумнеть… Пять минут – и она вывалила на меня ворох эмоциональных обвинений, упрёков и сумбурных пояснений. Я, оказывается, бесчувственный чурбан! И негодяй. И мечтаю от нее избавиться. Я молча слушал это, стараясь удержать лезущие на лоб глаза. Одно было понятно точно: мы оба беспросветные идиоты. – И это отвратительное кольцо! – с негодованием добавила Виктория. – А с ним что не так? – Я с опаской покосился на обнимающий её безымянный палец ободок. Ювелир утверждал: это лучшее, что только можно найти. Неужели обманул? Или дело в каких-то обычаях ее мира? – Ты сказал, что это всё только ради приличий! Чтобы не было разговоров! А не потому, что… – Она отвернулась, не договорив. Но я уже начал понимать. И правда. Сказал. Сказал много всего, что было вер