Огромный светлый атриум наполнен скрипом перьев по пергаменту – то был первый день вступительных экзаменов в Эльмгостскую Василевскую Высшую Академию.
Удача оказалась на моей стороне – всего на три дня в году это уважаемое учебное заведение открывало двери, чтобы принять в свои ряды новых академистов.
Лучших из лучших, разумеется. Доказать, что они достойны учиться в элитнейшей академии королевства, абитуриенты должны были на сложнейших, труднейших и хитроумнейших тестах. Которые были лишь легкой разминкой перед собеседованием с преподавательским составом.
Который так же присутствовал в атриуме, расположившись за длинной кафедрой в некотором отдалении. Я сразу обратила внимание, что некоторые кресла пустуют – похоже, не все преподы нашли время и желание посетить вступительные испытания.
Еще большей удачей оказалось то, что милый батюшка вкупе со своим слугой не стали чинить мне препятствий. Я не стала рассказывать ему о своем разговоре с бабулей и о таинственной монеточке, которую надо было найти. Просто c умным видом сообщила, что знаю способ, как достать тридцать тысяч гуналей, умильно заглянула в его глаза и попросила мне поверить.
– Великое пекло, Хэлли! – не выдержал он. – Когда ты так смотришь, ты так похожа на свою мать, что я не могу тебе отказать. Думаешь, мне самому хочется выдавать тебя за этого зеленого уродца, чтоб его шишига утащила?! Пойми, наша семья должна выплатить этот долг, иначе нас покроет ужас и позор. Мне перережут глотку и выкинут в канаву, тебя отправят в дом терпимости… Я подумал, уж лучше хотя бы брак с леприконом, чем это… Ерин, как думаешь, прокатит, если мы скажем Туни, что с Хэлли приключилась затхлая хворь? Не поверит? Ладно, придумаем что-то, потянем время, сколько сможем. Если ты так уверена, что сможешь раздобыть эту сумму – действуй. Но торопись!
Я действовала. И торопилась!
Потому на следующее же утро прознала о трех вступительных днях в академию, а к обеду в числе других студентов сидела за партой в атриуме, прилежно отвечая на вопросы теста.
Тест был разделен на шесть тематических разделов по числу факультетов академии: боевой магии, некромантии, целительства, артефакторики, язычества и природной магии.
Я быстро пробежала глазами вопросы.
Какова мощность силовой волны, с которой взрывается щит-накопитель, впитывающий все брошенные в колдующего заклинания?
Отметьте признаки классификации умертвий по Алеову Арси.
Назовите десять признаков затхлой хвори.
Перечислите шестнадцать языков, входящих в группу языков тривиальных народов.
Мда уж, мда…
Ну, хоть самый последний раздел по природной магии порадовал. В травах и цветах я, благодаря бабушке, разбиралась с детства.
Оглянувшись по сторонам, я обратила внимание на лопоухого очкарика, с таким счастливым видом склонившегося над пергаментом, будто это были не вопросы теста, а письмо от возлюбленной.
– Псс, парень! Эй! Не знаешь классификацию умертвий по Арси? – тихо спросила я.
Очкарик зарделся и, перегнувшись через стол, принялся что-то шептать, но настолько тихо, что даже я со своим чутким дриадьим слухом не уловила. Впрочем, мне уже мало что могло помочь, потому что курирующая вступление преподавательница объявила на весь атриум мое имя. Меня приглашали на собеседование. В числе первых.
Я вознесла мысленную молитву Дриадьей Праматери, сгребла свой пергамент и двинулась навстречу судьбе.
Вот только заступница дриад, очевидно, расслышала мою молитву как-то не так. Или совсем не расслышала.
В общем, похоже, я ее прогневила. Причем серьезно.
Потому что, подойдя к длинной кафедре, за которой сидели преподаватели, я увидела, что в ранее пустующем кресле восседает…
Да! Да, великое пекло!
Это был он – темноволосый красавец-дракон из таверны! Тот самый, в которого я, убегая по столу, пнула кувшин воды.
Тот, великое пекло, самый, кто успел увидеть мой реальный облик, а не морок, что я на себя навела! Да не просто реальный облик – а облик в одном корсете и нижней юбке.
Дриадрья Праматерь, за что ты так со мной, а?
Со скучающим видом он сидел почти что в центре стола, поигрывая голубоватым пламенем в сильных красивых пальцах. Его черный двубортный китель с двумя рядами золотых пуговиц был идеален: явно под стать безукоризненной прическе – волосок к волоску. Приглядевшись, я заметила на его плече одну единственную нашивку – золотые драконьи крылья.
А подняв голову, углядела эти самые крылья прямо над преподавательским столом на гигантском полотнище. Это был герб академии.
Я резко сменила траекторию своего движения, понадеявшись спрятаться за стол, за которым сосредоточенно отвечал на вопросы теста какой-то весьма объемный абитуриент, но было поздно.
Темноволосый дракон меня заметил и немигающе уставился своими глазами-ледышками.
Ледяной дракон… Бр-р-р! Вдвойне мерзко!
Нечего было делать, нечего! Пришлось подойти.
– Абитуриентка, назовите свое имя, – подсказала куратор вступления, потому что пауза затягивалась.
Темноволосый опустил задумчивый взгляд на маленькое пламя в своей руке, но я всем своим одревеневшим существом чувствовала, как внимательно он слушает. Тонкие, но чувственные губы скривились в усмешку.
Или мне показалось, и он потерял интерес?
Ага, как же! Нет в нашем мире более мстительных существ, чем драконы.
Разве что леприконы.
– Фессриналляэнфрд! – гаркнула я по-военному бодро.
– Абитуриентка, как мы вас допустим к испытанию, если вы даже назваться разборчиво не можете? – выгнула брови кураторша. – Так же скажите имя своего отца.
– Фэссарина Хэллия Сенфрид, – пришлось сообщить обреченно. – Мой отец – фэсс Кэрлин Сенфрид.
– Очень хорошо, – кивнула преподавательница, что-то пометив у себя. – Дайте, пожалуйста, нам для ознакомления ваш тест, и приступайте к испытанию.
Тест пошел по преподским рукам, а я пошла вдоль стола с соответствующим инвентарем для практических упражнений – по каждой из шести специальностей. Поспешно пройдя мимо пылающего меча, черепа, ритуального кинжала, каких-то камушков и перышек, я уверенно подошла к пучкам трав, цветов и листьев, которые были разложены рядом с котелком.
– Чем будете удивлять, фэссарина Сенфрид? – с ужимкой поинтересовался неопрятный преподаватель с длинными белобрысыми волосами, собранными в куцый хвостик. – Непромокаемый дождь сможете?
Судя по всему, это был куратор кафедры природной магии. Я кивнула, вытянула руку и честно попыталась непромокаемый дождь. Вместо этого в котелке для варки зелий что-то гулко заплюхалось. В следующее мгновение лежащая рядом с котелком лавровая ветвь змейкой устремилась к котелку, в котором непонятно откуда взялась рыхлая земля.
Ну а потом, как всегда – лавр зацвел, зацвел, зацвел: и вот уже целое лавровое дерево радостно зашелестело листиками над головами преподавателей.
– Не умеет контролировать силу – это плохо, – прошипел неопрятный природник.
– А, по-моему, весьма недурственно, профессор Карис, – заметила кураторша поступления
– Пусть попробует себя в остальных практических испытаниях, – вдруг бесстрастно проговорил темноволосый дракон.
Ах, ты ж гад чешуйчатый!
Со злости следующей я избрала стезю некромантии, но старинный пожелтевший череп с дыркой посредине лба общаться со мной не захотел. Вообще никак.
– Проректор Аэлмар, вообще-то эта черепушка с характером, – заметил преподаватель по некромантии – добродушнейший толстячок в радужном камзоле. – Он даже ректору не всегда отвечает.
Темноволосый дракон обрел, наконец, имя.
Проректор Аэлмар.
А лучше б не обретал, а провалился куда-нибудь! Желательно к шиликунам в великое пекло.
– Наши академисты должны иметь способности ко всем дисциплинам, которые преподаются в академии, – оборвал темноволосый дракон, разглядывая мой листок с тестом. – Например, к боевой магии.
В следующее мгновение он, даже не договорив, швырнул маленькое пламя, которое теплилось у него в ладони, прямо в меня. Только вот в полете оно раскрылось сложнейшими огненными кругами, квадратами и пентаграммами, раскаленным воздухом и снопом искр.
За сотую долю секунды я поняла – это жуткое заклинание от меня живого места не оставит. Понять-то я поняла, но хотя бы даже пригнуться не догадалась – вместо этого взвизгнула и закрылась руками.
Смертельная огненная магия прошла сквозь меня, не причинив и капли вреда – дракон навел иллюзию.
Почти в расчете – я в него водой, а он в меня огнем, хоть и ненастоящим.
– Что-то это вы, магистр Аэлмар, слишком, – нахмурилась куратор.
– Не имеет значения, потому что эта девушка все равно не будет у нас учиться, – проговорил темноволосый дракон.
– Почему? – сказала я, исподлобья глядя на него.
Кулаки сжались сами собой. Ох, шиликуны его послали в тут таверну на пару со своей блондинистой зазнобой. Не иначе, как тут целая компания нечистых поработала – в одиночку так напакостить сложно.
– Покажите свои крылья, фэссарина Сенфрид, – сказал дракон.
В атриуме уже давно не шелестели перьями, а стояла гробовая тишина. Внимание всех абитуриентов было приковано к происходящему у стола испытаний.
– Что? – вырвалось у меня.
– Крылья, фэссарина Сенфрид, – повторил темноволосый магистр, не отрывая взгляда, в котором огненный зрачок растекся в морозном море синей радужки. – Особым указом короля Унилерда Грифдриса в Эльмгостскую Василевскую Высшую Академию вот полвека принимают только расы, которые имеют крылья.
– Но я дриада… – негромко сказала я. – У меня нет крыльев.
Хотела еще добавить, что я не знала про это условие, но не успела.
– В таком случае стоило ли тратить на себя наше время, фэссарина Сенфрид? – холодно сказал магистр Аэлмар. – Профессор Тональ, позовите, пожалуйста, следующего кандидата.
Кто-то смотрел равнодушно, кто-то – сочувственно, а кто-то – насмешливо, когда я с позором топала через весь атриум к выходу. И лишь один очкарик с тихим голосом робко улыбнулся и помахал мне.
Чем разозлил окончательно. Всех их шиликуны заберут, всех, но главное – этого самодовольного дракона-проректора-магистра. Заберут, в великом пекле сварят, и еще туда моего лаврика добавят. Для пряности.
А я останусь!
Огромный светлый атриум наполнен скрипом перьев по пергаменту – то был второй день вступительных экзаменов в Эльмгостскую Василевскую Высшую Академию.
Я сидела в уже знакомом месте, не менее прилежно, чем вчера, отвечая на вопросы вступительного теста. В сегодняшнем они мне попались, само собой, попались другие, но примерную специфику я уже знала. Поэтому оставшиеся после вчерашнего фиаско полдня зря времени не теряла, а восполняла пробелы в своих наиболее слабых местах. То есть в боевой магии, некромантии и языках.
Даже папа настолько проникся, что отправил ырку в Эльмгостскую государственную библиотеку за «Общей теорией магии». По моему разумению, польза от этого талмуда могла быть только одна: им можно было хорошенько огреть магистра Аэлмара по его красивой темноволосой голове.
Впрочем, из этой книжицы я узнала классификацию умертвий по Алеову Арси.
А еще нашелся там ответ на вопрос – как моя бескрылая бабуля-дриада смогла отучиться в Эльмгостской Академии, куда берут только крылатых? Оказалось, в ее время туда брали абсолютно всех, без разбора, но через пару лет после ее выпуска королем был подписан варварский закон о запрете в стенах академии бескрылых рас.
В принципе, понять тогдашнего василевса можно: именно в крыльях сосредоточена магическая сила. Поэтому бескрылые расы вроде дриад или каких-нибудь гномов обладают достаточно маленьким потенциалом. Смысл тратить на обучение таких драгоценное время и силы?
Но все равно, по-моему, василевс Унилерд Грифдрис поступил по-свински! Он, значит, принял тогда этот указ, а я сейчас страдай?!
Ночью тщательная подготовка к операции продолжилась, но в ином ключе. Результатом сложнейших магических манипуляций стал первоклассный метаморфный эликсир по особенному бабулиному рецепту, далекому от классического.
Смахнув одинокую слезинку, я решила, что бабушка бы точно мной гордилась. После чего осушила черную шипящую жидкость до дна.
Папа с ыркой до того расчувствовались, что на дорогу первый поцеловал меня в лоб, а второй осенил благословляющим наперствием. После оба вновь углубились в обсуждения, под каким благовидным предлогом отложить мою свадьбу с леприконом.
В числе сегодняшних поступающих я совершенно спокойно получила от вчерашнего куратора – профессора Тональ – тест. Искренне порадовалась тому, что вопросы попались более легкие, чем вчера, и даже отвечала на них быстрее.
Пожалуй, «Общая теория магии» не такая уж и бесполезная книга…
В этот момент кто-то сзади пребольно дернул меня за волосы. В отличие от моих настоящих волос непривычно гладкие, длинные и черные.
– Красотка! Эй! Не знаешь классификацию умертвий по Алеову Арси?
Прямо за мной маялся оборотень – широкоплечий парень со светлыми вьющимися волосами.
Умертвия Алеова Арси я теперь знала так хорошо, что до кончины своей их не забуду. Памятуя тихого очкарика, перечисляла я их очень внятным шепотом.
За что и удостоилась внимания профессора Тональ, которой сегодня почему-то вздумалось ходить между рядами.
– Я смотрю, вы уже справились со своими вопросами, абитуриентка? Тогда милости прошу на собеседование.
Чтоб не портить себе настроение, на преподавательский стол я до этого намеренно не глядела.
Зато теперь пришлось поглядеть. И испортить! Драконий магистр восседал на том же самом месте, что и вчера. Хорошо, хоть на меня не обратил внимания, занятый результатами чьего-то теста, благо не моего.
– Абитуриентка, назовите, пожалуйста, свое имя и расу.
Ишь ты, как они теперь после меня перестраховываются – расу им сразу называть надо.
– Фэссарина Моралла Ликольф, – ответила я, поправив свои черные волосы. – Я – вампиресса, а мой отец – урожденный вампир Унидрис Ликольф.
Между прочим, вампир Унидрис Ликольф действительно существовал на самом деле, и проживал в моем родном Кюлисе. Захотят проверить, есть ли у него дочь – желаю им удачи. Он настолько стар, что и имени-то своего не помнит, не говоря уже о наличии дочерей.
Метаморфное зелье, которое я всю ночь варила из особенных трав, удалось на славу. Помимо блестящих черных волос, у меня имелись алые пухлые губы, красная радужная оболочка глаз, острые коралловые когти и черное готическое платье с кружевным жабо – в таких у нас в Кюлисе обычно хоронят представительниц благородных фамилий.
Благодаря кое-каким особым добавкам, присутствие этого эликсира в крови практически невозможно было вычислить даже таким опытным магам, как преподаватели академии.
Ну, по моим расчетам.
– Очаровательно, фэссарина Ликольф, просто очаровательно! Я пока не принял ни одного академиста на свой факультет и буду несказанно рад вам! – профессор некромантии потер пухлые ручки. – Что скажете насчет того, чтобы провести небольшой сеанс с этим черепом?
И он кивнул уже знакомый мне череп.
Я могла бы сказать, чтоб убрал эту черепушку от меня подальше – после вчерашней безуспешной попытки снова пытаться разговорить ее в мои планы не входило.
Великое пекло, вот ведь вчера – позволили же они мне выбирать! А сегодня почему-то нет.
Я незаметно покосилась на магистра Аэлмара, темноволосая голова которого была склонена над тестом, и это придало уверенности.
Посему начертила мелом пентаграмму, присыпала ее кладбищенской землицей, зажгла в каждом навершии звезды свечу и спокойненько принялась читать заклинание призыва духа. И вроде бы даже получаться стало – пентаграмма стала светиться красным, привлекая внимание и преподавателей, и абитуриентов. Я порадовалась такому успеху, а затем…
Затем, как всегда… Из кладбищенской земли прямо у всех на глазах пророс розовый куст. Пышные бутоны раскрылись у него в глазницах и на темечке наподобие веночка.
Похоже, это произвело впечатление даже на него самого, потому что он открыл рот и прошелестел «Мама…». После чего гневно завопил:
– Уберите ее от меня!
А вот и зря, между прочим. Уверена, что еще никогда до этого череп не выглядел таким нарядным.
– Ну… По крайней мере, он заговорил… – ошарашено пробормотал профессор некромантии.
– Фэссарина… Ликольф, – в наступившей тишине раздался холодный голос магистра-дракона. – Покажите, пожалуйста, ваши крылья.
Ха, я была к этому готова! Можно сказать, наступил мой звездный час.
Потому расправила свои черные, как у летучей мыши, крылья и даже похлопала ими, отчего порыв ветра немного разметал идеальную укладку магистра Аэлмара.
Ну нет, я точно могла гордиться собой – эликсир такого уровня сложности по учебнику не сварганишь.
– А теперь, фэссарина Ликольф, взлетите, – велел Аэлмар.
Упс! А вот это я как-то не учла. Изменить-то зелье мою внешность изменило, и до неузнаваемости, но эти крылья были ненастоящими. Они не могли поднять меня в воздух…
Великое пекло!
Легкий взмах руки магистра – и облик вампирессы слетел с меня, так же легко, как и тогда, в таверне. Спасибо, хоть платье на месте осталось.
– Вы начали утомлять приемную комиссию, фэссарина Хэллия Сенфрид. Будьте добры, покиньте экзамен, – ледяным голосом проговорил дракон и указал мне на дверь.
Да чтоб тебя шиликуны загрызли, а кости драконьи в великое пекло бросили!
– И вам хорошего дня, магистр Аэлмар, – с чувством пожелала я.
Ведь почти же получилось, почти…
Разгневанная, как сто шиликунов, я выскочила из ворот и свернула в узкий проулок, начисто позабыв, что меня ждет кибитка.
Родные, да я вас еще не так утомлю! Я, можно сказать, даже еще не начинала!
Денек выдался погожим, солнечным, но проулок вдруг накрыла тень. Затем меня овеял порыв ветра, словно от взмаха гигантских крыльев, который взъерошил мои тщательно уложенные локоны.
Я с подозрением оглянулась на ворота академии, чтобы за следующим поворотом со всего размаха налететь на какого-то мужчину.
Который оказался драконом, на темноволосую голову которого я призывала все известные мне кары. Собственной персоной он преградил мне дорогу, зловещий в своем черном кителе.
– Магистр Аэлмар, какая встреча! – недобро сощурилась я. – А ведь я еще даже не успела по вам соскучиться.
– Хотелось лично убедиться, что вы покинули стены академии, – проговорил Аэлмар.
– Убедились? Теперь дайте мне пройти!
Но магистр и не подумал посторониться.
О проекте
О подписке