Глава 11

Я не могу уснуть.

В комнате темно, тишина почти стерильная, но она не успокаивает. Я ворочаюсь в постели, натягиваю одеяло до подбородка, потом сбрасываю его. Переворачиваюсь с боку на бок, и каждый раз ловлю себя на ощущении, что где-то что-то не так.

Воспоминание о вчерашнем звуке шагов, глухом, как будто нарочно приглушённом, снова всплывает, вызывая накатывающую волнами тревогу.

Шаги, остановившиеся у моей двери.

Я пытаюсь себе напомнить, что, скорее всего, это были просто звуки из комнаты сверху. Или охрана. Или вообще мне показалось. Но память не отпускает. Она удерживает меня в этом отвратном ощущении.

Кое-как мне всё же удаётся уснуть. А если быть точнее, провалиться в липкую, тёмную, глухую трясину. И, конечно же, мозг пытается через подсознание протащить ту нервозность, что охватила меня – и мне снится кошмар.

Мне снится Сергей. Его руки на моей шее. Его голос, спокойный, липкий. Он стоит под дверью. Он знает, где я. Он нашёл меня. Он в этом коридоре. И это его шаги.

Я просыпаюсь и рывком сажусь на кровати, от чего голова начинает кружиться. Горло сдавлено, лоб влажный. Сердце бьётся так, словно я пробежала пару километров без единой остановки на передышку.

Я опускаю ступни на пол, наклоняюсь и сжимаю руками колени, опустив голову между ними. Так мне советовал делать психолог, когда паника накрывала.

Но дрожь в пальцах не уходит. Сердце всё равно частит, утяжеляя дыхание.

Так. Хватит, Настя.

Я не в Москве. Я не в своей старой квартире. Здесь другой мир. Здесь он меня не найдёт. Я в безопасности.

Снова сажусь и крепко зажмуриваюсь, а потом вскакиваю, сердито натягиваю халат поверх лёгкой пижамы и подхожу к двери. Резко, почти вызывающе, распахиваю её.

Пусто. В коридоре никого нет и это абсолютно ожидаемо.

Тот самый безмятежный, слегка приглушённый свет, стены, тишина. Корпус спит. Ни звука, ни тени. Никого.

Я качаю головой, выдыхая с раздражением.

– Придурочная, – шепчу себе под нос и закрываю дверь.

Но в комнате душно.

Или это мне кажется.

Я распахиваю окно, вдыхаю ночной воздух, но он не наполняет грудь. Он липкий, сырой, и не даёт того облегчения, которого я жду. Кажется, я просто задыхаюсь не от воздуха, а от чего-то внутри.

Это всё нервы. Слишком долго я жила в страхе, в реальной угрозе. Мозг привык, тело помнит. К тому же сейчас адаптация к новому месту, к новой работе, коллективу. Это ведь всегда стресс. Здесь нет Сергея. Здесь – тишина, контроль, охрана. Всё нормально. Всё под контролем.

Но мне всё равно не дышится. И я понимаю, что мне нужно выйти на улицу. Потому что ощущение, что в комнате стены сдвигаются на меня, никак не отпускает. Грудь по прежнему будто под бетонной плитой.

Почти два часа ночи, но ведь это не запрещено правилами. По крайней мере, преподавателям точно. Я же не за пределы территории Черногорского собралась. Да кто при памяти вообще решится пойти погулять по лесу в два часа ночи?

Я запахиваю халат туже, засовываю ноги в кеды и выхожу в коридор. Снова та же приглушённая тишина. Подсветка едва тёплая, и от неё всё здание кажется спящим, но живым. Я спускаюсь по лестнице, и через минуту уже оказываюсь во дворе.

Воздух прохладный, ночной. Пахнет кипарисами, хвоей и чем-то острым, горным. Не знаю, чем именно, но хочется вдыхать глубже.

Обняв себя руками, я не спеша иду по дорожке между кустами, останавливаюсь возле живой изгороди и поднимаю глаза к небу. Оно тёмное, без звёзд, только тёёмная полоса облаков висит над вершинами. Горы чёрные, как чернила, их очертания видны чётко.

Садясь на лавочку, я чувствую, как тело наконец начинает чуть отпускать. Ноги дрожат, но уже не от страха, а от послевкусия сна. Я упираю локти в колени, закрываю глаза.

И в этот момент чувствую запах.

Сигаретный дым. Лёгкий, обволакивающий, горьковатый. Горло тут же перехватывает – не люблю этот запах.

Я открываю глаза, резко выпрямляясь и оборачиваюсь.

На перилах беседки у клумбы, немного в стороне от меня, кто-то сидит. Силуэт мужской, в руке мелькает красный огонёк.

В темноте лицо его не сразу видно, но я узнаю силуэт. Узнаю эту ленивую, расслабленную позу.

Это Албаев.

Он медленно затягивается, взгляд направлен куда-то вперёд, но я чувствую – он видел, как я вышла. Он знает, что я здесь.

Он не говорит ни слова.

Просто выдыхает дым в сторону неба, будто о чём-то серьёзно задумался.

И от этой тишины, от этой его тени, от одного его молчаливого присутствия, по моей спине пробегают мурашки.

Наверное, правилами курить запрещено, и за это следует снизить ему эти внутренние баллы, но я точно не стану этого делать, тем более сейчас.

Я отвожу взгляд, резко поднимаюсь и иду обратно по дорожке. Но спиной ощущаю – он смотрит. Значит, увидел.

И не то, чтобы я боялась его.

Но и не сказать, что мне спокойно.

Глава 12

Я сижу у окна, медленно помешивая чай. В столовой уже нет утреннего столпотворения. Студенты позавтракали и разбрелись по корпусам.

– Сегодня ты как будто спокойнее уже, – говорит Лена, улыбаясь и присаживаясь напротив с подносом. У неё в чашке зелёный чай и тарелка с салатом с кусочками лосося.

Лена аккуратно устраивается, чуть подтягивает юбку, ловит мой взгляд и улыбается.

– Уже не трясусь при виде аудитории, – усмехаюсь. – Кажется, начинаю вписываться в ритм.

– Главное – не слишком расслабляться, – кивает она. – Здесь ритм может резко поменяться.

– Звучит как предупреждение, – поднимаю бровь, но она уже делает глоток и не отвечает.

К нам подсаживаются уже знакомые мне коллеги, которых я первыми встретила в гостиной преподавательского корпуса. Лев Николаевич и Александра Антоновна. Они здороваются, мы вежливо отвечаем.

– Осваиваетесь, Анастасия Викторовна? – приятно улыбается Александра Антоновна. Она из тех дам, которые почти у всех вызывают уважение и симпатию.

– В процессе, – улыбаюсь ей в ответ и делаю глоток чая, не особо понимая, что ещё могу сказать. Да, собственно, это вопрос, заданный из участливой вежливости.

Они оба тоже приступают к завтраку. Лев Николаевич даже сетует, что ему стоило положить больше джема на сырники, зря он выбрал лишь одну порцию, ведь ежевичный джем тут просто невероятно вкусный.

– Как-нибудь попробуйте, Анастасия Викторовна, – кивает мне. – Уверен, вы будете в восторге.

– Обязательно попробую. Как раз думала завтра взять сырники или блины, теперь и ежевичный джем возьму, спасибо за совет, – киваю ему, тоже улыбнувшись и испытывая приятные ощущения от того, что коллектив принимает меня радушно. Это очень важно.

– Сложная неделя будет, – говорит женщина минут через пять, глядя в чашку. – Особенно к пятнице.

Лев Николаевич только коротко кивает, отпивает кофе, и они словно молча договариваются не продолжать.

Лена ловит мой взгляд, и я вижу, что она так же, как и я, не совсем поняла, о чём речь. Но задавать вопрос вслух в этот момент почему-то не хочется. Да и зачем? Очевидно же – нас с ней в этот контекст пока не посвящают. Может, они разговаривали о чём-то своём до того, как пришли за стол, но потом прервались и сейчас завершили разговор.

Далее наше общение перетекает в более нейтральные темы. Александра Антоновна спрашивает о моих впечатлениях от студентов, интересуется, легко ли было перестроиться с университета в Москве на колледж.

– Мягко говоря, не сразу, – отвечаю честно. – Здесь совершенно другой климат. Ментальный.

Она чуть улыбается.

– Здесь многое иначе. Со временем всё поймёте.

Потом, уже почти доев свой завтрак, она говорит.

– Кстати. Если хотите развеяться, в обеденный перерыв загляните в оранжерею. У нас она тут очень достойная. Я часто хожу туда, когда нужно проветрить голову и эмоционально расслабиться.

– С удовольствием, – отвечаю я, ведь на самом деле люблю такие места.

– Она в южной части территории, рядом с мастерскими. Если что просто по карте ориентируйтесь. Там красиво.

Я благодарю её и обещаю обязательно заглянуть.

…

После двух пар подряд в голове словно ветер свищет. Студенты всё такие же – тихие, внимательные, собранные. Я ловлю себя на том, что начала их заранее угадывать: кто сядет ближе, кто будет задавать вопросы, кто только наблюдает пока. Но всё равно напряжение не отпускает. Как будто вся эта идеальность – только верхний слой.

Когда пары заканчиваются, я беру планшет и открываю карту. Время есть, так почему же не сходить в эту хвалёную оранжерею? Может, и правда поможет расслабиться.

Я нахожу на карте колледжа и отмечаю точку маршрута до оранжереи. Погода отличная – солнце в дымке, но тепло. Дорожки между корпусами пульсируют движением. Кто-то идёт группами, кто-то в одиночестве. Я огибаю поворот и сворачиваю на тропинку, ведущую к южной части территории.

Воздух постепенно меняется. Пахнет травой, влажной землёй, будто я приближаюсь к краю формальной зоны. Здания редеют. Я иду всё дальше, и планшет сначала показывает, что я на маршруте, но потом – что-то щёлкает. Экран мигает. Секунда – и точка моего положения пропадает. Всё зависает.

– Ну отлично, – шепчу я.

Пробую перезапустить приложение. Не помогает.

Я оглядываюсь. Позади дорожка, ведущая обратно. Впереди поворот между двумя аккуратно подстриженными живыми изгородями. Интуитивно кажется, что туда. Почему-то… хочется идти дальше.

Я сворачиваю. Иду ещё минуту. И вдруг понимаю, что место, в котором я нахожусь, не отмечено на карте. Его просто нет. Хотя я вроде бы ещё на территории колледжа. В любом случае на территории, потому что он обнесён высокой стеной.

Плитка под ногами такая же, бордюры ухоженные, но растительность становится чуть… гуще. Темнее.

Сердце начинает стучать быстрее. Я останавливаюсь. Появляется страх заблудиться, хотя прошла я совсем немного. Я достаю планшет снова. Нет сигнала. Вообще. Ни карты, ни связи. Только экран блокировки и моё отражение в стекле.

– Ладно… – шепчу себе, решая поискать оранжерею в следующий раз. – Просто надо развернуться и пойти обратно.

Но я не разворачиваюсь. Стою и смотрю вперёд.

А потом слышу звонкий щелчок.

Как будто где-то дальше за кустами…

Ощущение, что я зашла туда, куда не должна.

И мне уже нужно не исследовать, а выбираться.

Глава 13

Я замираю на месте и прислушиваюсь.

Сначала – ничего. Только лёгкое потрескивание листвы от ветра, жужжание насекомых и далёкое карканье вороны. Но потом… тишина меняется. Становится не пустой, а насыщенной. Почти… плотной. Словно сама среда вокруг знает, что я здесь. Словно кто-то наблюдает за мной.

Я делаю шаг назад. Потом ещё один. И вдруг слышу, как совсем рядом, буквально в нескольких метрах, тихо, будто сдержанно, хрустит ветка.

Мгновенно застываю. Глубоко вдыхаю, ощущая, как кончики пальцев начинают неметь.

– Если это шутка – очень неудачная, – говорю вслух. Спокойно. Почти уверенно.

Ответа нет.

Я поднимаю глаза и понимаю, что потеряла ориентиры. За спиной уже не видно ни купола Чернышевской небольшой часовенки, ни садовых фонарей. Дорожки больше не мощёные, а земля под ногами стала рыхлой, усыпанной корнями и листьями. Всё будто сместилось.

Пульс бьёт в висках. Я понятия не имею, где нахожусь и от этого становится жутко. Тем более уже вот-вот начнёт вечереть. Планшет в руке греется, но он бесполезен. Экран пустой, значок геолокации крутится, но не загружается. Полоска сети на нуле.

Я поворачиваюсь кругом, медленно, стараясь не шуметь. И понимаю, что зря пошла дальше. Надо возвращаться. Пока не стемнело. Пока…

Снова щелчок.

Прямо слева, совсем рядом. Я замираю. Мне даже кажется, что я слышу дыхание. За деревом. Или за изгородью. Или вообще за моей спиной.

– Я преподаватель. Выходите. Немедленно, – стараюсь говорить громко и твёрдо, но у самой колючие мурашки по спине бегут.

Сердце гулко стучит в груди. Я иду быстрее. Почти бегу. Сумка бьёт по бедру, ветки царапают рукава, но я не останавливаюсь. Мне просто нужно… выбраться отсюда. Выйти на знакомую территорию. И тогда всё будет в порядке.

И вдруг – удар.

Резкий, почти лобовой.

Я налетаю на кого-то.

– Ай! Простите! – вырывается у меня автоматически, и я отскакиваю на шаг назад.

Стеной, в которую я врезалась, оказывается… Булат Албаев.