Глава 2.

Наш народ давно воевал с эльфами, не поделив эти территории еще до моего рождения. Даже крепость, которая является родной для меня, раньше принадлежала им. Но затем мой отец – Альфин Несокрушимый разбил их войско и занял этот лес, а также обширные земли вокруг него: в основном леса, ручьи, холмы и рощи. Богатейшие земли стали источником древесины, дичи, огромных урожаев зерновых и прочих благ. Королевство очень выиграло, заполучив эти земли под свое управление, и щедро наградило моего отца. Став наместником, он переселился в эту старую крепость и в течение двадцати лет держал оборону, ни разу не проигрывая остроухим.

Правда, эльфы регулярно пытались пробраться внутрь и вернуть себе земли вместе с крепостью и лесами, будто им тут медом намазано было. Вот и сейчас, стоило отцу уехать к нашему Королю Керку Пятому и оставить меня за главную, как к нам проник эльфийский лазутчик.

Следовало выяснить, сколько их и с какой целью они пробрались к нам. А самое главное, каким образом, ведь крепость тщательно охранялась?

Я все еще любовалась реакцией Эдварда и остальных надзирателей. К моему удивлению, начальник стражи не стал спорить, а коротко приказал:

– Раздеть пленника!

Представив, какое унижение испытает красивый эльф, я возразила:

– Нет, Эдвард! Я не здесь его буду допрашивать! Отведите его в мои покои!

– Равена, вы серьезно не понимаете опасности? Решили развлечься с красавчиком, пока здесь нет вашего отца?

– Ты мне возражаешь?

– Может, сразу отпустить его и разрешить прогуливаться здесь, собирая сведения?

– Может, и так! Это уже мне решать, – ответила я спокойно и твердо, глядя в темные глаза начальника стражи.

Мужчина раздраженно тряхнул головой, едва сдерживая гнев. Затем вздохнул и приблизился ко мне, но я не отодвинулась, смело ожидая, что же он предпримет.

– Послушайте, госпожа Равена, если вам хочется развлечься, только скажите, и я… Бесы! Вы даже можете ничего не говорить, оставьте двери в свою спальню открытой, и я… я сделаю все, чтобы вы больше не смотрели ни на одного белобрысого неженку! А потом я во всем признаюсь наместнику, и он нас поженит!

– Вот как? – усмехнулась я. – Но я не нуждаюсь в этом! Так что хватит пререкаться и вели своим людям привести эльфа в мои покои, а то они только тебя слушаются.

– Но ваш отец…

– Узнает? Конечно, узнает! Уверена, ты все ему расскажешь, но я тоже не буду молчать и сообщу, что твои люди возражали мне и только твои слова воспринимали всерьез! А когда я получу признание от пленника, то уже никто не сможет меня осудить! Выполняй!

Развернувшись, я плотнее запахнулась в плащ и зашагала обратно в свои покои. Грязные ругательства, которые пробурчал мне вслед Эдвард, я уже не слышала.

Пока шла, хмурилась и негодовала: «Этот мужчина с каждым днем ведет себя все более дерзко! Будто я какая-то торговка с рынка, а не дочь наместника крепости!»

У меня даже возникла жуткая мысль, что отец уже пообещал ему меня в жены, но я тут же ее отмела. Для Альфина Несокрушимого большое значение имеет благородство крови. Но об этом можно и позже подумать, а сейчас мне нужно допросить эльфа.

Оказавшись в галерее, которая вела к моим покоям через сад, я прислушалась, вглядываясь в темноту. Кто знает, может, сейчас пособники пленника прячутся за ближайшими зарослями и того и гляди схватят меня, а потом будут держать у себя в качестве заложницы, требуя от отца капитуляции?

Но в саду было тихо, если не считать далекие переклички патрульных и вой орфов. Сглотнув, я поежилась и торопливо продолжила путь. Оставшееся расстояние я пересекла почти бегом.

Пока я ходила из угла в угол, слуги по моему приказу притащили огромную бадью и наполнили ее теплой водой. Даже разбуженные среди ночи, они беспрекословно слушались и не задавали лишних вопросов. Немного подумав, я также велела принести лекарственные мази от ушибов и ран. А еще настойки с различными свойствами: от эффекта сильного опьянения до любовного желания. Мало ли? Вдруг пригодятся?

Вскоре привели эльфа. Эдвард лично затащил его в мои покои и спросил глухим голосом:

– Куда его положить?

– Сюда, – я указала на деревянную кушетку возле бадьи с водой.

Хмыкнув, Эдвард презрительно оглядел мои приготовления и, переложив тело эльфа, не подававшего признаки жизни, спросил:

– Что дальше? Будем пытать водой?

– Дальше я сама, можешь идти! – решительно ответила я, вновь рассматривая раненого пленника.

– Равена… то есть, госпожа Равена…

– Прочь! – рявкнула я, и Эдвард, сжав губы в тонкую ниточку, вышел из комнаты.

Судя по тому, что двери прикрыли осторожно, он планировал находиться поблизости на случай, если мне понадобится помощь.

Пришлось подойти и запереть двери изнутри. Через нее послышались приглушенные ругательства. Довольно улыбнувшись, я обернулась. Эльф лежал на кушетке рядом с бадьей. Его грязная одежда местами свисала рваными клочьями, обнажая участки белой кожи. Бывшие когда-то белоснежными, волосы разметались по плечам молодого мужчины.

Он был очень красив, но сейчас выглядел таким беззащитным, что мое сердце дрогнуло. Сколько ему лет? Как его зовут? Я сказала ласковым тоном:

– Они бы убили тебя, пленник! Ты должен благодарить, что я тебя спасла из рук надзирателей тюрьмы. Хотя бы временно!

 Эльф открыл глаза и, глядя на меня с глубочайшей ненавистью, проговорил:

– Лучше убей! Зачем я здесь?

– Я тебя вымою и вылечу! Облегчу боль, а взамен ты расскажешь, сколько вас здесь, кроме тебя. Договорились?

Бирюзовые глаза недоверчиво прошлись по моей комнате, остановившись на пахучих лекарствах и на бадье с водой, от которой сейчас шел пар. Сглотнув, пленник прошептал:

– Я не боюсь утопления, можешь начинать.

– Что? Да я же и правда хочу помочь, – воскликнула я и, подбежав к лежавшему без сил эльфу, дотронулась до пуговицы на его рубашке.

Вжу-у-у-ух! И внезапно эльф схватил рукой мое плечо, до боли сжав его. Бирюзовые глаза сияли ненавистью!

Глава 3.

Я испуганно охнула, пожалев о том, что не позволила остаться в комнате Эдварду, и самое удивительное – я же помнила, что руки эльфа были связаны до этого. Как он их освободил? Мы не сводили глаз друг с друга, но внезапно лицо пленника исказилось гримасой боли, и он откинулся на кушетку, вновь теряя сознание.

Несколько мгновений я смотрела на него, не понимая, прикидывается он, или на самом деле лишился чувств? Наконец, вздохнула и потерла свое плечо. Пришлось даже снять халат и осмотреть его.

– М-да, будет синяк, – проговорила я, зачерпывая лечебную мазь и нанося ее на свою кожу. – Кто же знал, что помощь пригодится в первую очередь мне?

Пока я этим занималась, пленник не шевелился. А ведь если бы он хотел причинить мне вред, то уже воспользовался бы моментом. Придвинувшись к нему ближе и не спуская глаз с его лица, я легонько дотронулась до  белоснежных волос мужчины. Они были шелковистые и струящиеся, разве что испачканные землей и кровью.  Затем погладила его нежную кожу, осторожно проведя пальцами от виска вниз, очерчивая скулу и линию щеки. Добравшись до шеи, я ощутила медленное биение пульса. Черты лица моего пленника были изящные и благородные, как у аристократа.  Клочья одежды тоже выдавали знатное происхождение мужчины, ведь в таких нарядах не ходят в разведку. Должно быть, если его вымыть, эльф окажется самым красивым и необыкновенным мужчиной из всех, когда-либо виденных мною.

Не сдержав восхищенного вздоха, я начала осторожно снимать с пленника остатки одежды: сначала светлую рубаху, испачканную кровью и садовой землей, затем пришел черед штанов. У меня не было сил приподнять эльфа, поэтому пришлось разрезать штаны. Вряд ли их можно было бы дальше носить, они тоже испачкались и местами сильно изорвались. Под ними оказались бриджи из эльфийского шелка, которые, вероятно, эльфы носят в качестве исподнего белья.

К сожалению, картину красивого мужского тела портили укусы, оставленные свирепыми орфами, а также раны и ушибы иного происхождения. Кажется, пленника пинали и пытались колоть пиками, следы не оставляли в этом сомнений.  Но вот что странно, застарелых шрамов почти нигде не было. Что это: просто очень хорошее и своевременное лечение или этот эльф не был на полях настоящих сражений?

– Хм-м, – задумалась я, рассматривая тело мужчины. Все в нем говорило о том, что он не простой воин.

Пока мой пленник был без чувств, нужно было успеть обмыть его тело. Намочив  тряпку, я осторожно дотронулась ею до груди мужчины, но внезапно он застонал:

– А-а-а-ах, а-а-ах.

 Я отпрянула. Чуть погодя попробовала вновь. Постепенно я обмыла раны мужчины, а вот запястья пришлось заново связать и, даже приподняв их над его головой, закрепить у изголовья кушетки. Даже если он очнется, у меня будет пара мгновений выскочить прочь из комнаты.

Теперь подошло время для мази. Но едва я, зачерпнув немного тряпицей, приложила ее к самой большой ране на груди мужчины, он открыл свои удивительные бирюзовые глаза.

Дернувшись, эльф понял, что связан, и вновь огляделся, будто не понимая, где находится.

– Ты в моих покоях, – напомнила ему. – И я не причиню тебе вреда, если все мне расскажешь!

Усмехнувшись, пленник прикрыл глаза и прошептал:

– Оригинальный допрос ты мне устроила, чудное создание.

– Я не создание, – сквозь зубы пробурчала я, продолжая обмазывать раны мужчины пахучими мазями. – Между прочим, я… впрочем, неважно кто я. Говори, как пробрался в крепость и сколько вас было?

Пленник рассмеялся бархатистым приглушенным смехом. Он заставил меня покрыться волнующими мурашками. Я очень старалась не разглядывать красивое тело, полулежащее передо мной.

– Зря ты смеешься! – строго сказала я. – Не смотри, что я девушка. Если будешь молчать, я изобью тебя плетью! И все раны, которые успеют зажить к этому моменту, откроются вновь!

– Сама изобьешь, что–ли? – приоткрыл глаза эльф и пристально посмотрел на меня. – Своими руками?

Растерянно взмахнув ресницами, я отвернулась. Время шло, а пленник издевался надо мной. Не воспринимал как угрозу. Считал скорее прелюдией к основному допросу. Резко повернувшись, я спросила, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:

– Тебе нравится, когда избивает женщина? Уже был в такой ситуации?

Впервые с момента нашего знакомства эльф  заволновался.

– Нет! – чересчур торопливо ответил он и опустил взгляд. Внезапно он увидел, что почти обнажен. – Что ты со мной делаешь? Зачем раздела?

– А как же тебя лечить? – удивилась я. – Кстати, почему на тебе нет старых шрамов? Ты не воин? Кто ты?

– Никто, – опять слишком уж торопливо ответил он.