Глава 2

Чемодан занимал полкоридора, и протиснуться между этим гигантом и вешалкой было делом нелёгким. Если сравнивать его с моим шкафом для одежды, то последний явно проигрывал по размерам. Катерина, что ли, вернулась? Никогда не замечала у неё любви к поросячьему цвету. Второе, что поразило меня до глубины души – это Андрей. Он перестал ходить по дому в трусах и натянул треники. Выглядеть лучше он, конечно, не стал, но что заставило его изменить свои привычки? Я терялась в догадках. На кухне за столом, покрытым липкой драной клеёнкой, сидела она!

Какай-то непонятный сбой в матрице. Иначе как объяснить появление у нас в квартире длинноногой загорелой брюнетки? Новое приложение от Инстаграм – погружение в реальность в 3D? Я поняла, почему завис Андрей. Шикарные волосы, идеальная грудь, накачанная попа в коротких шортах. Девушка смотрелась здесь инородным предметом. Хотелось поставить лайк и пролистать дальше. Я пару раз моргнула, но картинка не исчезла. Тем более на кухне витал изумительный аромат ванили и кокоса. Вряд ли мои галлюцинации теперь снабжаются запахами. Это явно были духи нашей гостьи.

– Оксаночка, – заблеял Андрей. – А вот и твоя соседка.

– Привет! – улыбнулась девушка, обнажив ряд белоснежных виниров. – Я поживу с тобой пару недель. Андрюша был так добр и приютил меня.

– Привет, – растеряно пробормотала я.

Мне казалось, что Андрей сейчас лопнет от важности, а мне придётся отмывать стены от его внутренностей. Хотя какая разница, чем заляпаны потускневшие обои – жиром или кишками?

– Я племянница тёти Кати, – добавила Оксана. – Она пока готовится к свадьбе, а мне надо перекантоваться пару недель. Я только что вернулась из Италии. Андрюша, лапочка, я так устала с дороги. Отнеси, пожалуйста, мой чемодан в комнату, – промурлыкала она.

Андрей встрепенулся и резво поскакал в коридор.

Оксана оценивающе меня осмотрела и шёпотом спросила:

– И как ты с этим ебобо живёшь?

Андрей что-то кудахтал из моей комнаты.

– Ты идёшь? – спросила моя новая соседка и, пока я пыталась придумать ответ, отправилась в свою новую опочивальню. Едва за нами закрылась дверь, Оксана принялась раздеваться. Она даже не пыталась прикрыться. Глядя на неё, все мои комплексы поползли наружу. Груди у меня нет, жопы нет, ростом не вышла. Правда, достались волосы якобы модного нынче пшеничного цвета, но мы-то знаем, что это цвет мышиной жопки. Я моль, серая обыкновенная моль. И даже загар меня не берёт. Я сначала краснею, как варёный рак, а потом облажу, как удав обыкновенный. А на Оксану словно была наложена парочка фильтров. Заметив мой ошарашенный вид, она улыбнулась.

– Силиконовые, на парься. Хочешь потрогать?

С этими словами она подошла ко мне, взяла мою руку и положила себе на грудь. Я даже не успела ничего возразить.

– Щупай. Не для себя делала, для других, – пошутила она. – Влетели мне в копеечку, конечно.

Силиконовую грудь живьём я видела впервые, а уж трогала и подавно. Как, впрочем, и любую другую женскую грудь. Ну не воспитывалась я в институте благородных девиц, где напичканные подростковыми гормонами девушки не прочь поэкспериментировать.

– Ничё такие, да? – кокетливо поинтересовалась она.

Сверху на ощупь грудь была обычной, а снизу, под кожей, ощущался словно какой-то целлофановый пакет. Не уверена, что мне когда-нибудь захотелось бы себе такую. Я обожаю спать на животе, и даже мой первый размер иногда мешает. Но смотрелась грудь, и правда, роскошно.

– Супер, – подтвердила я.

Оксана тем временем открыла чемодан, натянула первую попавшуюся футболку и, уперев руки в боки, стала по-хозяйски осматривать комнату.

– Блин, я даже вещи сюда вешать не буду, – сообщила она, критично оценивая внутренности шкафа. – Всё провоняет этим вонючим лаком.

Оксана плюхнулась на кровать. Та протяжно заскрипела.

– И давно ты в этой дыре живёшь?

– Полгода уже, – ответила я.

– А ты знаешь толк в извращениях, как я погляжу…

– Сама-то тут что забыла?

– Да бортанул меня мой итальяшка. Бабки есть, но это НЗ. Пока другого не найду, буду тут торчать. Это я себя так мотивирую. Но это ненадолго, гарантирую.

Оксана порылась в чемодане и достала оттуда красное стеклянное сердечко на прозрачной подставке и протянула его мне.

– На, это тебе. Из муранского стекла. Возил меня мой Лучиано в Венецию, заезжали в Мурано.

– Спасибо, конечно, но не стоит…

– Эй, расслабься, – одёрнула она меня и поставила сердечко на тумбу возле моего дивана. – Нам тут минимум две недели бок о бок торчать. Давай дружить по мере возможности.

В дверь кто-то начал шкрябаться.

– Да? – спросила Оксана, закатив глаза.

– Оксаночка, – раздалось из-за дверей, – я тут чайник вскипятил. Хочешь тебе чаю сделаю?

Ну ничего себе! Сам царь и владыка роскошных столичных апартаментов снизошёл до плебеев. А ещё утром требовал от меня горячих обедов.

– Андрюша, – нежно проворковала Оксана. – Я так устала, что, пожалуй, лягу спать.

– Ну ладно… – грустно пробубнил Андрей и, по-видимому, никуда не ушёл. Его сопение доносилось сквозь щели.

– Он там всю ночь будет стоять? – шёпотом спросила Оксана.

– Ты его весьма взволновала, – также шёпотом ответила я, пытаясь не рассмеяться.

– Две недели, две недели, – как мантру повторила она. – Больше я здесь не вынесу.

Я подошла к двери и резко распахнула её. Андрей подпрыгнул от неожиданности.

– Я… это… тут вот…

– Спокойной ночи, – отрезала я ледяным тоном.

Андрей пулей метнулся в свою комнату.

– Стопудово дрочить пошёл, – пришла к выводу Оксана. – Жуть как хочется курить. Ты не против? – не дожидаясь моего ответа, она распахнула окно. В комнату ворвался свежий воздух. Дождя почти не было, лишь шелест листвы доносился из тьмы.

Я не любила запах сигарет, но возразить не смогла.

– Да, конечно, кури. А потом у тебя какие планы?

– А потом я планирую переехать в Москоу Сити.

– Ого, там же нереально дорого снимать, наверное.

Оксана с наслаждением затянулась сигариллой и с прищуром на меня посмотрела.

– Я не хочу, чтоб мне снимали квартиру. Я хочу, чтоб мне её там купили.

Я не нашлась, что ответить.

– Это, конечно, не сразу, – продолжила она. – Но по-другому быть просто не может. У меня одна жизнь, и я не планирую провести её ущербно. Я люблю Москву. И совсем не понимаю москвичей. Ты посмотри на этого придурка! – она махнула в сторону двери. – Это же театр абсурда. Ладно, жили бы где-то в Зажопинске, но здесь! Как можно жить в таком большом городе и игнорировать всё вокруг? Не ходить в нормальные рестораны, закрывать глаза на дорогие машины, проходить мимо красивых домов? Словно всего этого не существует. И это жизнь?! Пашешь на отстойной работе за копейки, жрёшь паршивую еду, бухаешь по пятницам, копишь на взнос по ипотеке, трахаешься с теми, кто не умеет трахаться, и ждёшь, когда ты уже наконец сдохнешь? Нет уж. Это не про меня.

Оксана выкинула окурок в темноту и закрыла окно.

– Ну что, спать?

Я лежала на диване, мне не спалось. Старые пружины сегодня как-то отчётливей давили в спину. За окном снова лил дождь. Душ я приняла, смыв с себя грязь из лужи, а вот почитать не получилось. Но событий хватило и так. Перед глазами всё еще стояла грудь Оксаны. Вот я бы так не смогла: вложить свои сиськи в руки человеку, которого знаю пять минут.

У Оксаны под кроватью беззвучно загорелся мобильный.

– Вот придурок, – пробормотала соседка, посмотрев на экран.

– Надоедливый поклонник? – поинтересовалась я.

– Я думала, ты спишь. Да кретин один, привёз меня из аэропорта. Теперь надеется, что я буду лобызать ему чресла. Пусть спасибо скажет, что я вообще в его «Хендай» села! Мужики после сорока в России – полная некондиция, а самомнение выше, чем Бурдж-Халифа.

– Бурдж-Халифа? – переспросила я.

– О мать! – хмыкнула Оксана. – Дубайская башня – самая высокая башня в мире. Почти километр в высоту. Там внизу шестизвёдочный отель, дизайном которого лично занимался Джорджио Армани.

– Шестизвёздочный отель? А такие бывают? – удивилась я.

– В Дубаях и не такое бывает. Там всё есть. Хочешь море? Хочешь горнолыжный склон? Французский ресторан? Шопинг? Дельфинов? Верблюдов? Вертолёт, яхту, самолет? Золотой унитаз? Там тебе предложат даже то, о чём ты вчера не знала и не думала, что тебе вообще это может понадобиться. Ты понимаешь, сколько там бабла? Они в пустыне горнолыжный курорт устроили! Снег в пустыне! А вы тут огурцы в «Копеечке» по акции покупаете…

– Ну тебе-то хорошо. Ты вон какая… – с лёгкой завистью возразила я.

– Какая? Ты думаешь, быть красивой легко? Подруг нет. Все бабы меня люто ненавидят. Мужики либо боятся, либо пытаются завалить трофейную лялю. Меня мать родная из дома выгнала.

– В смысле?

– В прямом!

– За что? – искренне не понимала я.

– Так вот самое смешное, что ни за что. У нас сначала нормальная семья была. А потом… Помню, мне где-то пять лет. День ещё такой дождливый был и пасмурный. Мы с мамой возвращались домой. Я несла из садика поделку на картоне – косорылого ёжика из пластилина. Мне не терпелось показать его папе. У нас привычка была не запирать входную дверь, если кто-то дома есть. И вот я вырываю руку из маминой руки и бегу в нашу квартиру, открываю дверь, а там отец… Повешенный. Прямо в проходе. Босые ноги висят в воздухе, а на полу лужа. И едкий запах мочи в воздухе.

Я была ошарашена. Оксана замолчала. В таких случаях надо говорить какие-то слова поддержки, но у меня нужные слова почему-то не находились. Я вздохнула с облегчением, когда она продолжила.

– Ни мотивов, ни причин до сих пор никто не знает, да и смысла умирать вроде бы у него не было. Только теперь я постоянно боюсь открывать двери пустой квартиры. Мало ли что там… за ней…

– Мне жаль… – выдавила я из себя.

– Да ладно, уже столько воды утекло, – отмахнулась Оксана. – В общем, мама погоревала немного. А потом появился Дима. Мой отчим. Нормальный мужик. Мы с ним вместе в лес ходили по грибы. На рыбалку меня с собой брал. Так что я и костры разводить умею, и мотыль собирать, и по мху на деревьях ориентироваться. Заблудишься в лесу – зови! Мы отлично проводили время. Я росла, а мать потихоньку начала превращаться в ревнивую истеричку. Её словно подменили. Дима повода никакого не давал, да и я тоже. Но моя фигура и внешность жутко маму бесили. Даже ужинать меня звала после того, как они поедят. Летом жара, а она заставляла меня дома в штанах ходить, представляешь? Шорты были под запретом. Один раз она вообще психанула и изрезала мои шмотки, те, которые у неё фейсконтроль не прошли. Топики, платья в обтяжку, короткие юбки – всё полетело в мусорку. И как только я закончила школу, меня спровадили подальше. С семнадцати лет живу одна.

– А чем ты сейчас занимаешься? – поинтересовалась я. Мне было жутко любопытно, не проститутка ли она. Но вот так напрямую спрашивать было как-то неловко.

– Скажем так, я оказываю эскорт-услуги, – отозвалась Оксана. – Сопровождаю мужчин на отдых за их счёт. Вот, например, с Лучиано мы познакомились по интернету. Он архитектор, живёт в Вероне.

– Ух ты! Как у Шекспира, – восхитилась я.

– Я тебе больше скажу, там даже памятник Джульетте есть. Можно загадать желание, если потереть её грудь. А над памятником балкон, якобы тот самый, под которым ей Ромео стихи читал. Завтра фотки тебе покажу. Мы даже красный замочек в виде сердца купили, написали на нём: «Лучи и Оксана равно сердечко» и повесили на решётку. Там все влюблённые так делают.

– Так у вас всё серьёзно было? – удивилась я.

– С кем? – не поняла Оксана.

– Ну с Лучиано.

Оксана засмеялась.

– Ну если замочек для тебя доказательство любви, то нам не о чем с тобой говорить. Ему от меня нужен был секс, а мне от него – деньги. Это достаточно серьёзно? И почему все держатся за эту любовь, как засохшая гречка за стенки кастрюли? Мы вот отлично проводили время. А в Венецию я и правда влюбилась. Безумно красивый город.

– Говорят, там вода воняет, – вставила я свои пять копеек. За пределы Российской Федерации я не выезжала, и рассказать мне было нечего.

– Так говорит тот, кто там никогда не был. Город пахнет церковным миром* и нежнейшей выпечкой. А лёгкий запах сырой древесины лишь подчёркивает ощущение прикосновения к древности. Единственный минус – слишком много китайцев.

– Китайцы в Венеции? – удивилась я.

– О да, группы китайских туристов заполоняют всё. Там улочки местами шириной в метр, а на тебя движется эта непобедимая терракотовая армия. Но если дождаться ночи, можно увидеть совсем другой город. Пустые улицы, пустая площадь Сан-Марко, словно весь город принадлежит тебе. Луна и звёзды плавно качаются на волнах Гранд-канала, и кажется, можно услышать шёпот влюблённых, живших здесь сотни лет назад.

– Да ты и вправду влюбилась, – улыбнулась я. – А говоришь, что не веришь в любовь.

– Ну, может, только совсем чуть-чуть, – зевнула в ответ Оксана.