Схватки у океана

Утро перед соревнованиями выдалось туманным. Океан словно спрятался за белой пеленой, и только крики чаек напоминали о его присутствии. Я стояла у окна, механически повторяя движения разминки, и думала о предстоящих схватках. Весовая категория 42 кг – одна из лёгких, но совсем не простая. Здесь собираются либо совсем юные, но очень техничные девчонки, либо те, кто годами сидит на жёсткой диете, чтобы не переходить в следующую категорию.

"Ты готова?" – спросила Маша, помогая мне затянуть пояс на кимоно. В такие моменты форма должна сидеть идеально – никаких послаблений, никаких помех движениям.

Спортивный зал находился недалеко от знаменитой владивостокской набережной. Пока мы шли на соревнования, я впервые увидела знаменитый мост на остров Русский – он тогда ещё только строился, возвышаясь над проливом Босфор Восточный. Где-то там, за этим проливом, начинался настоящий Тихий океан. Наш тренер рассказывал, что именно там можно увидеть, как встречаются воды Японского моря и океана – они даже отличаются по цвету.

Первая схватка была с девочкой из Хабаровска. Я знала её по предыдущим соревнованиям – быстрая, с хорошей реакцией, любит работать на передней ноге. Мы схватились, и я почувствовала её силу – она явно стала крепче с нашей последней встречи. Но у меня была своя тактика: измотать её в борьбе за захват, а потом провести свой коронный бросок через бедро. На третьей минуте схватки план сработал – чистая победа.

"Молодец!" – похвалил тренер, протягивая бутылку с водой. – "Следующая будет сложнее – приморская школа."

И он оказался прав. Моя следующая соперница, невысокая крепкая девочка из Находки, боролась совсем иначе. Она использовала низкую стойку и постоянно пыталась провести проход в ноги. Первые две минуты мы кружили по татами, обмениваясь неудачными попытками бросков. Потом она ошиблась – попыталась провести подхват, но не достала, и я успела поймать её на контрприём. Ещё одна победа, хотя и по очкам.

Полуфинал был тяжёлым. Соперница из Уссурийска, на год старше меня, уже имела взрослый разряд. Она провела великолепную переднюю подножку в начале схватки, но я успела уйти в мост. Это отняло много сил, но я выстояла. А потом смогла провести свою любимую подсечку изнутри – зал даже ахнул, настолько неожиданно это получилось.

В финале меня ждала Лина из Владивостока. О ней говорили, что она тренируется с мальчишками и участвует во взрослых соревнованиях. С первых секунд стало понятно – это другой уровень. Она двигалась как кошка, не давая ни единого шанса на захват. А потом случилось то, чего я боялась больше всего – она поймала меня на болевой приём. Рычаг локтя был проведён настолько чётко, что пришлось сдаться.

Второе место – это был отличный результат, хотя в тот момент я чувствовала только разочарование. После награждения мы с девчонками поехали на мыс Токаревского – это самая крайняя точка полуострова, откуда открывается вид на настоящий океан. Стояли на каменистом берегу, ветер трепал наши куртки, а вдалеке виднелся маяк Эгершельда.

"Смотрите, как вода меняет цвет!" – показывала Альбина на линию, где встречались течения. Действительно, там, где Японское море сливалось с Тихим океаном, можно было заметить разницу в оттенках воды – более тёмную, почти синюю океанскую воду и более светлую морскую.

Мы сидели на камнях, ели мороженое (можно было себе позволить – соревнования позади) и строили планы на будущее. Говорили о том, как будем тренироваться ещё упорнее, как поедем на следующие соревнования, может быть, даже в Японию.

"В следующий раз я эту Лину сделаю," – пообещала я, глядя на беспокойные волны.

"Конечно сделаешь," – поддержала Маша, приобнимая меня за плечи.

Океан шумел, накатывая волны на прибрежные камни. Он был таким же сильным и непредсказуемым, как сегодняшние схватки. И таким же бесконечным, как наши мечты о будущих победах. В тот момент я поняла, что никогда не забуду этот день – мой первый океан и мою первую серьёзную медаль. А главное – это чувство, что всё ещё впереди, что каждое поражение – это только начало пути к будущим победам.

Владивосток провожал нас штормовым предупреждением. Когда поезд тронулся в обратный путь, океан бушевал, разбивая огромные волны о берег. Но мы уже не боялись его мощи – мы стали частью его истории, пусть совсем маленькой, но нашей собственной.

Эта поездка изменила что-то во мне. Может быть, дело было в океане, может быть, в схватках, а может, в том особенном чувстве свободы и возможностей, которое бывает только в юности. Но я точно знала – это только начало моего пути.

Штормовое предупреждение

В той поездке был ещё один человек – Колян, молодой студент, который помогал нашему тренеру Арине Егоровне. Мы, девчонки, конечно, шушукались об их отношениях. Что-то неуловимое было между ними – особые взгляды, случайные прикосновения, общие шутки, понятные только им двоим. В свои годы мы уже понимали, что взрослый мир полон сложных связей, хотя и не могли их до конца осознать.

Океан в тот первый день был ласковым, как котёнок. Прозрачная вода, мягкие волны, тёплый песок. Сентябрь во Владивостоке – это всё ещё лето, и мы, конечно же, не могли устоять перед соблазном искупаться. Брызгались, ныряли, пытались достать до дна, хотя оно уходило из-под ног почти сразу.

И вот тогда я впервые заметила взгляд Коляна. Он сидел на берегу, глядя, как мы резвимся в воде, и в его глазах было что-то такое… взрослое, тёплое, почти нежное. Я ловила эти взгляды и чувствовала, как внутри всё замирает. В тринадцать лет любой взгляд взрослого парня кажется особенным, даже если на самом деле это просто дружелюбие или обычная забота.

Вечером, после соревнований и купания, мы собрались в нашей комнате. Колян принёс вино – в девяностые никто не задумывался о том, можно ли подросткам алкоголь. Это казалось таким естественным – сидеть на сдвинутых кроватях, смотреть на закат над морем, играть в дурака и смеяться над глупыми шутками. Вино было сладким и совсем не похожим на тот портвейн, который пили старшие ребята у нас во дворе.

Море за окном меняло цвета – от золотого к пурпурному, от пурпурного к тёмно-синему. Мы болтали обо всём на свете, и мне казалось, что Колян всё чаще смотрит в мою сторону. А может, это было просто игрой воображения, подогретого вином и атмосферой этого особенного вечера.

Не помню, как мы уснули – просто в какой-то момент усталость взяла своё. Все вповалку на огромной самодельной кровати из четырёх маленьких. Я проснулась от громкого голоса Арины Егоровны. Открыла глаза и не сразу поняла, что происходит. Оказалось, я лежала, прижавшись к Коляну, положив голову ему на плечо. Вокруг спали другие девчонки, между нами ничего не было – просто так получилось во сне. Но Арина Егоровна…

Она кричала, швыряла какие-то вещи, её голос дрожал от обиды и гнева. А я смотрела на всё это словно через толстое стекло – звуки приглушены, движения замедлены. Помню, как Колян пытался что-то объяснить, как девчонки испуганно жались по углам, как билась о подоконник форточка от морского ветра.

В то утро океан был совсем другим – серым, неспокойным, с белыми барашками волн. Словно он отражал бурю, что разыгралась в нашей комнате. Я стояла у окна и думала о том, как странно устроена жизнь – вчера всё было просто и понятно, а сегодня мир вдруг стал сложным и запутанным.

А перед самым отъездом океан показал свой настоящий характер. Штормовое предупреждение, огромные волны, разбивающиеся о берег, ветер, от которого перехватывало дыхание. Мы стояли на набережной, и я думала, что этот шторм – как наши отношения с Ариной Егоровной: бушует, пугает, но обязательно закончится.

И правда – она простила меня. Не сразу, конечно. Сначала было много разговоров, слёз, объяснений. Но постепенно всё наладилось, вернулось доверие, та особая связь между тренером и учеником, которой я так дорожила.

В поезде Колян смотрел на меня виновато, словно это он был причиной всего случившегося. К ночи ушёл спать в другое купе, и больше мы никогда не говорили о том вечере. Да и зачем? Между нами ничего не было – просто момент, просто случайность, просто история, которая научила меня, что взрослый мир намного сложнее, чем кажется в тринадцать лет.

Теперь, вспоминая ту поездку, я понимаю, что океан показал мне три своих лица: ласковое и приветливое в первый день, задумчивое и немного грустное во второй, и штормовое, полное силы и ярости, на прощание. Совсем как жизнь – она тоже бывает и ласковой, и грустной, и яростной. Главное – научиться принимать все её проявления.

Тот первый океан стал для меня не просто встречей с большой водой. Это было прощание с детской наивностью, первое прикосновение к сложности человеческих отношений, первый урок того, что не всё в жизни имеет простые объяснения. И может быть, именно поэтому эта история осталась со мной навсегда – как первый шаг из детства во взрослую жизнь, как первая волна, которая накрывает тебя с головой и учит плавать в бурных водах взросления.

Между мечтой и реальностью

Дневник Марианны

Среда, 23 апреля

15 лет назад

Сижу на подоконнике своей новой квартиры в Благовещенске. Седьмой этаж – отсюда видно величественный Амур и китайский берег с небоскрёбами Хэйхэ. Вечерние огни отражаются в тёмной воде, создавая иллюзию бесконечности. Алёшка уже спит в своей комнате, наконец-то в собственной, а не в углу бабушкиной спальни.

Наш город особенный – единственный в России, который стоит прямо напротив китайского мегаполиса. Летом набережная утопает в цветах, зимой покрывается искрящимся снегом. А весной, когда цветёт сакура в городском парке, кажется, что ты где-нибудь в Японии.

Достаю телефон, листаю фотографии своих путешествий. Вот шумный Бангкок с его храмом Изумрудного Будды, где я впервые поняла, что влюбилась в Азию. Плавучий рынок Дамноен Садуак, где торговцы в традиционных шляпах продают экзотические фрукты прямо с лодок. А здесь – затерянный пляж Районга, где мы с подругами встречали рассвет…

Следующая папка – Вьетнам. Ханой с его узкими улочками старого квартала, где я училась есть фо бо палочками, сидя на крошечном пластиковом стульчике. Хошимин, где преподавала английский в местном колледже, а по выходным исследовала дельту Меконга. Хойан с его жёлтыми стенами и фонариками, плывущими по реке…

Китай занимает особое место в моём сердце. Год работы в Ханчжоу научил меня многому. Помню, как терялась в огромном торговом районе Шанся, как поднималась на гору Байюнь, откуда весь город был как на ладони. А потом была поездка в Яншо – с его причудливыми карстовыми горами и рекой Ли, будто сошедшей с традиционной китайской картины…

Звонок телефона прерывает воспоминания.

– Мариша, доченька, – голос мамы тёплый, как всегда. – Как вы там устраиваетесь?

– Потихоньку, мам. Знаешь, сегодня занавески повесили в Лёшкиной комнате. С корабликами, как он хотел.

– А на кухне? Я видела хорошие гардины в "Доме Быта"…

– Мам, ты же знаешь – я хочу в морском стиле всё оформить. Как предчувствие океана.

– Ох, Мариша… Всё о море думаешь. Вот я в твои годы…

– …думала только о семье. Знаю, мам. Но времена другие. И я хочу, чтобы Алёшка рос с мечтой.

– А ты уверена, что это его мечта, а не твоя?

Я молчу. Мама всегда умела задавать правильные вопросы.

– Помнишь, – продолжает она, – как ты в детстве лежала на огромной карте? Всё о дальних странах грезила. А папа говорил – дома сиди. Может, потому ты теперь так и рвёшься?

– Может… Знаешь, мам, а ведь это папа мне первую книгу о море подарил.

– Да, "Дети капитана Гранта". Ты её до дыр зачитала.

Мы обе смеёмся. Воспоминания согревают.

Новый дом постепенно оживает. В большой комнате теперь стоит аквариум – маленький кусочек моря. Алёшка каждое утро кормит рыбок и рассказывает им свои секреты. На стенах – карты и фотографии из путешествий. Над диваном – панорама Владивостока, купленная во время последней командировки.

– Мам, а правда, что во Владивостоке океан прямо в городе? – спрашивает Алёшка за завтраком.

– Правда, сынок. Там есть бухта Золотой Рог, где корабли стоят. И мост через неё – как золотая струна. А ещё там есть остров Русский…

– А мы там будем жить?

– Нет, малыш, мы будем там снимать передачу. Помнишь, как мама рассказывает людям про красивые дома? Теперь буду рассказывать про красивые места.

Марианна преподавала в университете и работала на телевидении. Она делала программы про моду и стиль, а также про то, как построить дом. Но душа её просила передачу про путешествия и, кажется, после США, её мечты могли сбыться.

Новая квартира постепенно становится домом. В детской у Лёшки теперь настоящий штурвал на стене и карта созвездий на потолке. В гостиной – белые стены и бирюзовые акценты, совсем как море в Таиланде. На кухне – коллекция магнитов со всех мест, где я была.