Фокус

Первая книга, в которой я встретил закрашенный цензурой небольшой фрагмент. Такие нынче времена. Книга о том, что чувствует человек, который способен чувствовать, во время того, когда её страна воюет. При этом вынужденно эту страну покинув. Герой - писательница М. - ищет не столько себя, сколько подходящий в этом скользком бытии угол, где можно укрыться и это самое "себя" снова нащупать. Книга о потерянности, где жестокая реальность заставляет видеть себя как абсурдный сюжет, где переплетается правда и вымысел, жизнь и цирковой трюк.

В рамках проекта 24 Нового издательства вышла новая проза поэта и эссеиста Марии Степановой («Памяти памяти»). На черно-белой обложке работа Катерины Ковалевой. 
Писательница М., застрявшая в европейском городке из-за ж/д-забастовки, поначалу пытается совершать привычные действия, благодаря которым выживала последние пару лет, но потом атмосфера вокруг, жизненная усталость, разрядившийся телефон — и планы идут не по плану на радость читателю.

Философско-психологическая новелла в лучших традициях классического романа, когда важнее внутренний конфликт и мысли, и только главный герой не по канону — женщина. В то же время это — hokuspokus — аллегорическое высказывание, которому ярко обыгранная анималика — закулисье цирка и зверье — придает почти маскулинную чувственность, а сказочная, средневековая и таротная составляющие — магию (никакого мошенничества).
Сам текст, окутанный авторскими метафорами (стоит только представить: девушка спокойная, как парк на рассвете, или привычка, которая выпрастывается наружу, как морда тюленя из-под воды) не требует комментариев. 

Война - это всегда страшно.

Не знать, не слышать и не видеть
Застыть как соль, уйти в снега
Дай бог, не разлюбить врага
И друга не возненавидеть.

Писательница М. - героиня повести - рекомендациям Максимилиана Волошина из далекого 1916 (написанным во время "Империалистической" - Первой мировой войны) не последовала. Поселилась в отеле у озера, где проживает с такими же интеллектуалами , как она, собранными по всему свету (удивительно напомнил "Игру в биссер" Гессе ), не пропускает ничего из грязного информационного потока, мучается чувством вины, стыдится "страны, где появилась на свет", злится за Зверя (боясь превратиться в него), стесняется языка, на котором пишет и не хочет больше писать. Невозможно преодолеть противоречие

Она слишком критически относится к своей великой стране, являясь в то же время недвусмысленным доказательством её, страны, достижений.

Если прикрыть глаза, чтобы не так слепила яркость белого пальто, практически - типичный кризис среднего возраста, чему эта повесть, временами притча, посвящена. Волею обстоятельств М. оказалась одна в незнакомом приморском городе, "вне собственной заранее ясной траектории" без видимых дел, обязательств и даже сотового телефона (он разрядился)

Не то, чтобы писательница почувствовала себя вдруг чем-то другим или неожиданным, но какая-то часть её была то ли анестизирована, то ли просто пропала до поры, словно с М. сняли груз, или голову, или хотя бы верхнюю часть головы, и там стало знобко и молодо. ...Она повела себя, как ей не было свойственно, словно это и не она была, а кто-то ещё.

Попытка изменить свою жизнь: знакомство с "человеком с заколками на волосах", с девушками из цирка, участие в в цирковом аттракционе (фокусе по распиливанию её бензопилой), и даже приглашение уехать с цирком на гастроли. Но... не срослось, да и не могло срастись. В escape room, где за 60 минут надо было найти выход, они со спутником даже не приступили к выполнению задачи -ностальгировали, глядя на старые вещи, которые должны были стать подсказками, вспоминали его столетнюю бабушку, которая не хочет жить - "столетье ей досталось так себе."
Кругом - слепые: пассажир, который с женой по карте планируют путешествие, директор цирка не видя, указывает куда идти и что делать...
Обнулиться не получилось, превратиться из писательницы М. в женщину А тоже. Не вышло, как в любимом в молодости романе про женщину в капюшоне. Надо возвращаться к себе, в себя, наводить порядок на полках в своей голове и что-то решать. Или докуривать чужие окурки в ожидания возвращения цирка.
Повесть написана мастерски!