Цитаты из книги «Дети – другие. Взрослый как обвиняемый. Часть первая»

Сензитивный ребенок, наталкиваясь на первые препятствия и возражая, оказывается в непреодолимом конфликте со взрослым, который сильнее ребенка и господствует над ним, не понимая его. На этих неисписанных листах не обозначены страдания, которые вскипают в нежной душе ребенка. В его подсознании формируется униженный человек, отличный от того, которого задумывает и желает природа.

Итак, можно сказать, что детство – это мастерская по производству предрасположенности к болезням.

Каждый индивид видит лишь ту его часть, которая согласуется с его собственным интересом и ощущениями.

Взрослый в своем отношении к ребенку эгоцентричен. Не эгоистичен, а эгоцентричен. Все, что касается души ребенка, он оценивает по собственной мерке, а это ведет к все большему непониманию. С точки зрения взрослого ребенок – пустое существо, которое необходимо чем-то заполнить. Существо инертное и неумелое, за которое все надо переделывать, которому необходимо предводительство взрослого. В итоге взрослый чувствует себя творцом и оценивает добро и зло в действиях ребенка по отношению к себе самому. Так взрослый становится мерилом добра и зла. Сам он безгрешен, дитя должно следовать его образцу, и все в ребенке, что отклоняется от характера взрослого, – ошибка, которую взрослый жаждет в спешке исправить.

Самым впечатляющим открытием стало утверждение о происхождении психозов. Из обремененного воспоминаниями подсознания исследователи узнали о диковинных страданиях детства. Это открытие стало выдающимся революционным знаком психоанализа. Выяснилось, что длительные и постоянные страдания чисто душевного свойства в детстве могут привести к психическим заболеваниям во взрослом состоянии и являются результатом подавления спонтанной деятельности ребенка. Это подавление идет от взрослого, а именно от матери, которая имеет огромное влияние на свое дитя.

Сам же малыш при этом оценивается ниже стоимости предметов

психоанализ указал на то, что болезни, причины которых закладывались в детстве, трудно или незначительно поддаются лечению. Итак, можно сказать, что детство – это мастерская по производству предрасположенности к болезням.

У нас нет чувств к новорожденному: для нас он еще не человек. Он приходит к нам, и мы не знаем, как принять его, хотя мир, который мы создали, будет принадлежать только ему. Ведь ему выпадает задача шагать за пределы достигнутого нами.

Итак, можно сказать, что детство – это мастерская по производству предрасположенности к болезням. Уже во время исследования психических заболеваний получили свое развитие новые области науки, которые вызывали социальное движение с ориентировкой на физическое оздоровление детей. Психоанализ не нацеливался на подобные результаты, а только предписывал определенную методику зондирования подсознания. Эта методика в отношении ребенка наталкивается на препятствие. Ему не нужно овладевать этой методикой, не нужно вспоминать о своем детстве. Ребенок пребывает в нем. Прежде чем зондировать подсознание, необходимо раскрыть конфликт, через который ребенок познает социум. Ясно, что такой подход выводит нас из поля психоаналитических методов и ведет к новому – наблюдению социального бытия ребенка.

Вечером, когда ребенок ложится в постель, он зовет к себе любимого человека и страдает, когда тот покидает его. Когда мы садимся за стол, ребенок уже с младенчества хочет быть с нами, но не для того, чтобы есть с нами, а для того, чтобы смотреть на нас и быть с нами рядом. Взрослый не замечает этой мистической любви. Однако он знает, что это маленькое существо, которое любит его, должно вырасти когда-нибудь и уйти от него. Кто будет тогда звать его к себе, прощаясь и трогательно прося перед сном: «Останься со мной!» вместо равнодушного: «Спокойной ночи!» Кто еще захочет остаться с вами, когда вы едите, чтобы только смотреть на вас? Мы сопротивляемся этой любви, но никогда не найдем ничего похожего на нее. Мы говорим нервно: «У меня нет времени, я не могу, мне некогда!» и в глубине души думаем: «Этим детям нужно прививать правильные манеры, иначе мы станем рабами при них». Мы хотим освободиться от них, чтобы они не мешали нашему удобству.