Молчание под водой.

Глава 1: Утонувший свидетель.

– Примерно 6:40 утра. Рыбак шёл к реке, увидел тело, – коротко доложила старший следователь Алина Корнилова, присев на корточки у берега.

Тело мужчины лежало в тине, наполовину скрытое в водорослях. Волны лениво покачивали руку, словно прощаясь. Плотная куртка, джинсы, ботинки – всё выдавало городского жителя, оказавшегося здесь явно не по своей воле.

– Документы при нём? – уточнил криминалист Данила Савельев, фотографируя крупным планом синяк на шее.

– Водонепроницаемый мешочек в кармане. Внутри паспорт: Игорь Валентинович Лосев, 41 год. Проживал в Северном округе. Ранее не судим, но интересный момент – он должен был сегодня давать показания в суде по делу против Сергея Глушко. Помнишь такого?

Савельев оторвался от объектива.

– «Глушитель»? Главарь местной преступной сети? Конечно. Этот Лосев – свидетель?

– Ключевой. Он работал у Глушко бухгалтером, но пару месяцев назад сдался полиции. Сегодняшние показания могли закрыть всё их «королевство».

– А теперь – в реке, – мрачно подытожил Савельев.

Подъехала мобильная лаборатория ЦКР. Из нее вышел руководитель группы – Кирилл Мартов, собранный, сдержанный, с голосом, в котором слышался вечный холод московских переулков.

– Быстро, чётко, без лишнего, – бросил он, подойдя к телу. – Мы теряем часы. Место осмотреть, тело в лабораторию. И… не забудьте про дрон – нужна запись местности с воздуха. Может, не один он сюда пришёл.

– Принято, – кивнула Алина.

В ЦКР тело Лосева тщательно исследовали. Синие следы на шее, вода в лёгких, потёртости на запястьях – всё говорило о том, что это не было несчастным случаем.

– Его душили. Верёвкой или шнуром – характерные следы, – поясняла судмедэксперт Виктория Артамонова, подводя итоги вскрытия. – Но смерть наступила уже в воде. Он был без сознания, когда его бросили в реку, но ещё жив. Утоплен.

Кирилл Мартов слушал молча, стоя у окна.

– Это чистое убийство, – наконец произнёс он. – А значит, кто‑то очень не хотел, чтобы он открыл рот в суде.

– Я проверил его последние звонки, – добавил Савельев, входя с планшетом. – Вчера вечером – четыре попытки дозвона на один номер, без ответа. Принадлежит Кириллу Глушко, племяннику того самого Сергея Глушко. Младший юрист, работает в компании дяди.

– Интересно, – сказал Мартов. – Этот Кирилл – случайность или связующее звено?

– А ещё Лосев использовал защищённый мессенджер. В его телефоне – удалённая переписка, но мы восстанавливаем.

– Работаем. Поднять всё, с кем он пересекался последние 72 часа. И особенно – с кем общался вчера после обеда.

На видеозаписи с уличной камеры видно, как Лосев выходит из дома около 19:15. Он нервничает, оглядывается. На соседней улице камера фиксирует, как к нему подходит мужчина в капюшоне. Через две минуты оба исчезают за углом.

– Это может быть тот, кто его повёл к реке, – предполагает Алина. – Или вывез.

Позднее, уже ночью, камера у заброшенного склада на другом берегу фиксирует фары машины. Из неё вытаскивают тело. Несколько минут – и машина уезжает. Плохо видно номера, но в отражении фар – кусок наклейки на бампере.

– Найти эту машину, – приказывает Мартов. – Включаем запрос в городской видео слежке.

Пока техника обрабатывает видео, ЦКР получает неожиданный сигнал: в базе ДНК найден частичный след – волос с одежды Лосева совпадает с профилем Максима Бортникова, бывшего сотрудника охраны компании Глушко.

– Его уволили два года назад. Говорят, «слишком много знал», – поясняет Савельев. – Потом пропал. Ни регистрации, ни доходов. Зато в списках возможных исполнителей по одному нашему старому делу. Сейчас всплыл.

– Он и есть исполнитель, – спокойно говорит Мартов. – И судя по всему, не по собственной инициативе.

– Лосев был не просто бухгалтером, – произносит Алина, изучая восстановленные переписки. – Он вел чёрную бухгалтерию. Цифры, суммы, имена. И собирался всё это передать в суд. Но не успел.

– Значит, кто‑то знал, что он пойдёт на сделку. Возможно, кто‑то из своих, – заключает Виктория.

– Или из своих бывших. Иначе откуда знать маршрут, место встречи и где подстеречь.

– Есть! – врывается Савельев. – Нашли машину с той наклейкой! Камеры показали маршрут – выезжала из частного сектора, адрес – улица Ясеневая, 22.

– Вперёд, – коротко кивает Мартов. – Берём с собой наряд.

Дом на Ясеневой оказался закрыт, но на заднем дворе оперативники обнаружили старый гараж. Внутри – та самая машина. А рядом, на полу – окровавленная верёвка и перчатки.

– Экспертиза всё подтвердит, – говорит Виктория. – А по анализу следов – Бортников. Причём не один. Второй – кто‑то с другим ростом, мы определим точнее по следам обуви.

– Значит, убийство – сработанная пара. Одна рука – исполнитель. Вторая – кукловод, – произносит Мартов.

Он смотрит на карту, где соединяются линии маршрутов Лосева, Бортникова и… Кирилла Глушко.

– Убийство свидетеля – только начало. Кто-то очень не хочет, чтобы правда всплыла.

Он смотрит на реку, медленно текущую под окнами лаборатории.

А правда, как и тело, долго под водой не скрыть.

Глава 2: Скрытая угроза.

В лаборатории ЦКР тишину нарушал только гул серверов да лёгкое постукивание клавиш. Полина Дружинина, эксперт по цифровому анализу, сосредоточенно вглядывалась в экран. Перед ней на мониторе мигал восстановленный из памяти смартфона Игоря Лосева диалог. Большинство сообщений были удалены, но глубокая реконструкция вытащила часть фраз:

«…слишком опасно, если узнают, кто платил..».

«…я не буду молчать. В суд – и всё. У меня копии».

«…они следят. Даже здесь».

– Он знал, что за ним идут, – проговорила Полина вслух.

Из соседнего отсека вышел Кирилл Мартов, руководитель группы. На его лице – вечная маска недоверия и напряжённой аналитики.

– Новости?

– Похоже, Лосев действительно хранил копии документов. Он не только шёл на сделку со следствием, но и оставил запасные выходы. В последних сообщениях намёки на то, что он успел передать копии третьему лицу.

– Кому?

– Пока неизвестно. Но сообщение было отправлено через защищённый канал – внешний сервер с маскировкой. У меня уже алгоритм перебора.

– Действуй. Мы не можем позволить, чтобы улики исчезли.

Тем временем, следователь Алина Корнилова работала на месте, которое ранее считалось незначительным – старый дачный кооператив в пригороде. Он появился в отчёте по геолокации: телефон Лосева пробыл там вечером накануне смерти около получаса.

– Улица Песчаная, участок 14, – читала она в голос, сверяя координаты. Дом заброшен, но недавно кто-то разбирал завал на заднем дворе.

Оперативники разнесли дверь. Внутри пахло пылью и бензином. На полу – обрывки бумажных пакетов, пластиковая папка с разорванными файлами и пустой жёсткий диск.

– Кто-то пытался уничтожить данные, – заметил Данила Савельев, обыскивая кухню. – Но не очень профессионально. Пыль смыта – значит, были недавно. Дни два назад максимум.

На обломке папки отпечаток – идентифицирован как принадлежащий Роману Синицыну, бывшему сотруднику охраны одной из компаний, контролируемых криминальным авторитетом Сергеем Глушко.

– Вот и нить, – Мартов внимательно изучал фото. – У нас был исполнитель – Бортников. Теперь – возможный связной. Оба – бывшие сотрудники, тесно связанные с группой Глушко.

Эксперт Виктория Артамонова тем временем закончила обработку биоматериала с места обнаружения тела.

– Подтверждаю наличие следов третьего человека. Кроме Лосева и Бортникова, на куртке Лосева есть волос, принадлежащий женщине. Предварительно – Инга Черкасова. Сейчас работает в одном из теневых адвокатских бюро.

– Адвокат, связан с уголовниками… Классика, – буркнул Данила.

– Не просто адвокат, – поправил Мартов. – Она – неофициальный посредник. Много лет курирует сделки, где нельзя светить юристов. Если она рядом – это не случайно.

В тот же вечер Алина и Мартов встречаются с оперативниками УБЭП.

– Мы давно держим Глушко на прицеле, – объясняет офицер Левченко. – Но он осторожен. Через третьи руки, обнал, обособленные фирмы. Лосев был первым, кто пошёл на сделку с полным пакетом доказательств.

– И теперь он мёртв, – напоминает Алина.

– Да, – кивает Левченко. – А все, кто хоть раз пересекался с этой сетью, теперь в опасности. У Глушко длинные руки, а ресурсы – почти безграничны. Это больше, чем просто убийство. Это устранение угрозы бизнесу.

Полина возвращается с анализом зашифрованного мессенджера.

– Есть контакт. За день до смерти Лосев отправил архивный файл человеку под ником “Консул». Через TOR-редирект. Мы отследили конечную точку – ноутбук, зарегистрированный в кафе в центре.

На записях с камеры: молодой мужчина, спортивная куртка, лицо не видно. Время входа совпадает. Через 10 минут – уходит, забирая устройство.

– Флешка? – предполагает Мартов.

– Или целый ноутбук. А ещё – “Консул» заходил в сеть только один раз. Он знал, что делает.

Ночью на парковке бизнес-центра, где работает Инга Черкасова, срабатывает тревога. Прибывшие оперативники обнаруживают разбитую машину и следы борьбы. На асфальте – кровь, отпечатки ботинок, мобильный телефон.

– Увезли, – заключает Савельев. – Похоже, не хотят, чтобы она говорила.

– Или хотят, чтобы сказала только им, – произносит Мартов. – Она может знать, где копии.

Утром следующего дня звонит аноним. Срывающийся голос сообщает:

– Если хотите найти Черкасову живой – уберите наблюдение с «Консула». Он сам выйдет. Не вмешивайтесь. Иначе будет вторая утопленница.

Связь обрывается. Линия – не отслеживаемая. Но зацепка есть: упоминание «Консула» – значит, они знают, кто он.

– Нам подкинули ход, – говорит Мартов, обращаясь к команде. – Кто-то в группе Глушко просчитал, что мы не отдадим дело просто так. Это ультиматум. Значит, “Консул» – действительно опасен для них.

– Мы не отдадим его, – хмурится Алина. – Но чтобы спасти Черкасову – придётся пойти на встречу.

– Встречу – да. Но по нашим правилам, – отвечает Мартов. – Подготовьте фальшивого «Консула». Пусть думают, что мы выполнили их условия.

– И наблюдение? – уточняет Данила.

– Тройной периметр. Слежка, подмены, тепловизоры. И если они приведут нас к Черкасовой – мы вытянем всю цепочку. До самого верха.

Он смотрит на карту операций.

Местное преступное сообщество сделало первый ход. Но теперь – очередь ЦКР.

Глава 3: Звонок в пустоту.

Центр криминальных расследований (ЦКР) снова оказался на грани разгадки. Процесс расследования казался тонким и непредсказуемым, как попытка угадать, где именно под водой скрыта самая важная часть пазла. Кирилл Мартов был уверен: они на правильном пути, но что-то скрыто – что-то не дают сказать.

Он сидел за столом, глаза не отрывались от экрана, где мелькали последние данные. Несколько часов назад в расследование вмешались высоко профильные фигуры. Судя по всему, попытка скрыть убийство Лосева перешла на новый уровень. Кто-то не хотел, чтобы правда о его смерти вышла наружу. Вопрос был только в том, кто.

– Ты что-то нашёл? – спросила Алина Корнилова, заходя в кабинет, недовольная тем, что расследование тормозит. Она вытирала руки о джинсы, чувствовавшая усталость, но одновременно и неустанное желание найти след.

– Нашёл, – ответил Мартов, вдыхая дым от сигареты. – Мы вышли на «Консула». Он в своё время был вблизи Глушко, и, судя по всему, эта фигура ещё сильно в игре.

Данила Савельев, сидящий за другим столом, подключённый к массиву данных, без усталости сообщал последние сведения:

– Мы проанализировали все звонки с телефона «Консула». Интересно, что сразу после исчезновения Черкасовой была попытка дозвона на номер, принадлежащий Анатолию Рогову. Рогов – известный юрист, связанный с Глушко. И теперь мы понимаем, что он как раз мог быть тем звеном, которое соединяет все эти кусочки мозаики.

Алина склонилась к планшету, анализируя информацию. Глушко и Рогов? Мало кто знал, но в их тандеме был один секрет, который мог стоить многим.

– И что теперь? Мы идём за Роговым? – Алина, как всегда, была готова действовать.

– Не так всё просто, – перебил её Мартов. – Рогов теперь – ключ. Если он начнёт двигаться, то мы потеряем след. Но если мы не подойдём с осторожностью, то сразу попадём в ловушку.

В это время, в самом сердце города, в бизнес-центре, сотрудники ЦКР начали следить за действиями Рогова. Он, как и многие другие, был частью скрытого мира, где решения принимались за закрытыми дверями, а связи с криминальными элементами оставались неочевидными.