– Тим, ты опять забыл, да? Я третий раз тебе говорю – «Сумерки», конечно. Обожаю Эдварда Каллена! Я пять раз все части по очереди пересматривала.

Тим, как его назвала рыжая, казалось, тоже был невероятно увлечён работой и задал этот вопрос лишь для того, чтобы спугнуть тишину. Минуту он не отвечал и, и у Ольги создалось впечатление, что разговор прервался, как он вдруг он сказал:

– Я, конечно, не девушка, но никогда не понимал, почему всем так нравятся фильмы про вампиров. Вообще у меня складывается такое впечатление, что мировой кинематограф ставит перед собой цель романтизации образа вампира – иначе как объяснить такое количество фильмов, в которых вампиры представляются как положительные герои? Людей учат сопереживать им и восхищаться ими, не иначе.

Заинтересованная темой разговора, Ольга решила исподволь присмотреться к Тиму повнимательнее. Он показался ей самым миловидным парнем, которого она только встречала – мягкие и блестящие светло-русые кудри обрамляли по-детски круглые щёки с ямочками, а на небольшой аккуратный нос были водружены округлые очки. На Тиме был белый шерстяной джемпер, и в солнечных лучах на нём были заметны даже маленькие шерстяные волоски. Весь он был какой-то милый, мягкий и уютный, и при первом же взгляде его хотелось обнять, чтобы почувствовать эту мягкость в собственных ладонях. Тем удивительнее было слушать, как он рассуждает про вампиров.

– Вероятно, образ вампиров был ассоциирован с образом аристократа. Смотри, бледный – потому что не работает в поле от зари до зари, худосочный – потому что питается не крестьянской пищей, а непонятно чем, и опять же не работает. Высокий лоб – потому что аристократ, он же вампир, на генетическом предрасположен к умственной деятельности.

– А клыки откуда, чтобы кровь пить? – ехидно поинтересовалась рыжая девушка.

– Известно, вестимо, – отозвался Тим, – Аристократы, они же вампиры, пьют кровь простых людей рабоче-крестьянского сословия, то есть паразитируют на их тяжком телесном труде. Нельзя же после нескольких революций обделить подавляющее большинство правом на статус жертвы! А с экрана им показывают их мучителей – видите, мол, они вроде плохие, но в то же время чертовски умны и привлекательны. Вот и тебе, Юля, вампир так понравился, что ты сагу про него много раз пересматривала. А встреться он тебе на улице, ты бы радостно упала в его объятья, посмотрев эти фильмы, а он – раз, и всю твою кровь выпил.

Юля поёжилась, а Ольга с удивлением для самой себя сказала вслух:

– Виктор Пелевин в своей книге «Ампир V» тоже рассуждает о вампирах, их природе и отношении к людям. В рамках космогонии этой книги вампиры и вовсе вывели людей, как дойное животное, чтобы питаться его чувствами, страданиями и болью, а не кровью.

Тим наконец заполучил повод повернуться к ней и посмотреть ей прямо в глаза. Их взгляды встретились, и Ольга почувствовала себя предельно странно – её будто обожгло изнутри. Никогда раньше она ничего подобного не ощущала, и потому поначалу она испугалась, что с ней что-то случилось. Лишь потом она поняла, что причиной этому был взгляд Тима.

– Вы тоже вампирами интересуетесь? – спросил Тим Ольгу, загадочно улыбаясь.

– Не могу сказать о себе такого. Читала Пелевина – это да, а вот «Сумерки» не смотрела ни разу, как-то не пришлось, – ответила Ольга и почувствовала, как начали гореть щёки, а руки – мелко подрагивать.

– И как вы находите его произведения? Очень уж к ним полярное отношение, кто-то в восторге, а кто-то ругает почём свет стоит, – сказал Тим, слегка склонив голову.

Не успела Ольга собраться с мыслями, чтобы ответить, как дверь в офис открылась, и послышалось решительное цоканье каблуков. Ольга подняла голову и увидела, что в их сторону, словно одинокий ледокол в арктических пустошах, движется высокая и полная женщина в грязно-сером неприталенном балахоне. Тёмные волосы её были забраны в тугой пучок на затылке, а чрезмерно полные щёки уныло повисли на плечах. В глазах плясала неприкрыта ярость, источник которой был Ольге неизвестен – вероятно, рабочий день её с самого утра не задался. Всё это придавало ей сходство с бульдогом, что готовился броситься на своего противника и загрызть до смерти, пусть даже если им станет безобидная болонка или вполне дружелюбный йоркширский терьер.

Она так энергично шла, что, когда приблизилась к Ольге, та ощутила некое подобие ветра – по всей виимости, ледокол своим движением всколыхнул ледяные пустыни офиса и создал возмущение в арктической атмосфере. Рядом со скромно сидевшей на стуле Ольгой женщина казалась просто огромной – она высилась над ней, как небоскрёб, и уничижительно глядела сверху вниз.

– Это вы новая сотрудница, что из Москвы? – неожиданно тонким для своих габаритов голосом спросила она. Ольга кивнула:

– Да, я.

Казалось, все работники офиса подняли головы над компьютерами и посмотрели в их сторону. Женщина округлила глаза и громко, словно так, чтобы все слышали, проговорила:

– И что вас только принесло из Москвы сюда, к нам. Вы, наверно, и школу московскую заканчивали?

Столь неприкрытая неприязнь заставила Ольгу напрячься. Она сглотнула и с вызовом ответила.

– Да, московскую. Ломоносовскую школу-пансион с отличием.

В ответ женщина только закатила глаза. Она взяла ближайший свободный стул, грузно приземлилась на него и подкатила его ногами к столу, за которым сидела Ольга.

– Я Марина, руководитель отдела бизнес-аналитики. Сейчас введу вас в курс дела.

Ольга с опасением в голосе коротко представилась:

– Я Ольга.

Марина раскрыла перед собой папку с бумагами и стала бросать отрывистые фразы, не глядя на Ольгу.

– Вообще наш отдел не нуждался в новом сотруднике, поэтому для меня стало большим удивлением ваше появление здесь. Если бы эйчар поинтересовался моим мнением, я бы запретила ему нанимать кого-либо, но… Таково было решение моего руководства, поэтому я вынуждена подчиниться – но считаю, что они перестраховываются. Тем более не уверена, что стоило брать именно вас – с учетом вашего бэкграунда. Сейчас работа распределена по сотрудникам равномерно, потому не знаю, чем вас загружать. Назначу ответственного, что будет собирать по отделу несрочные задания и перегружать на вас.

Она подняла глаза, оглядела сотрудников и остановилась на первом попавшемся ей человеке – Тиме.

– Вот, пусть это будет Тимофей. Он у нас мастер разрешать неразрешимые загадки, не знаю только, где этому научился. Думаю, придумывать задания из воздуха для очевидно лишнего сотрудника – как раз подходящий вызов для него. Тимофей, присоединись к нашей беседе, пожалуйста.

Тимофей оторвал взгляд от экрана ноутбука, который старательно не отводил с момента появления в офисе Марины, и подкатил свой стул ближе к ним. Боковым зрением Ольга отметила, что вблизи его белый шерстяной джемпер кажется даже ещё пушистее, придавая ему сходство с домашним кроликом.

Марина глубоко и печально вздохнула и снова поглядела на Ольгу.

– Какой хоть вуз вы закончили в своей Москве?

– Президентскую академию, – ответила Ольга кратко, не желая давать этой мадам новый повод для придирки. Ей, однако, и это не понравилось.

– Это же экономический вуз, как они могут научить такой сугубо технической специальности, как программирование? – закатила глаза Марина.

Ольга почувствовала, как в душе закипает бешенство. Собрав волю в кулак, она предельно вежливо и бесстрастно ответила:

– Они обучают широкому перечню специальностей, не только экономических. В РАНХиГС есть отделения и журналистики, и государственного управления, и в том числе информационных технологий. И по совокупным результатам вуз всегда входит в число лучших в стране.

Марина шумно втянула ноздрями воздух, словно лошадь, что готовится ударить её копытом.

– Всем известно качество образования в вузах, которые учат всему и понемножку. Ну да ладно, оставим это – тут и так всё понятно.

Ольга почувствовала, как к лицу её приливает кровь, а руки начинают мелко трястись от гнева. Она считанное число раз в жизни теряла самообладание, и сегодняшний день грозил пополнить этот ряд новым случаем.

Марина недовольно сжала губы и, оторвавшись от бумаг, подняла глаза на Ольгу.

– Надеюсь, детей-то у вас хоть нет?

Тимофей сидел рядом, словно обездвиженный, не шевеля даже пальцем и не издавая ни звука. Ольга срывающимся голосом ответила:

– Нет, мне ведь только двадцать один.

Марина картинно махнула рукой и сказал:

– Ой, многим вашим сверстникам возраст этому совершенно не помеха. Вообще мозги и сознательность редко встречаются в вашем возрасте, они приходят позже, с опытом, и ещё поэтому я бы вас не приняла, если бы была моя воля. Но сразу предупреждаю – в декрет из нашей компании не уходят, только через увольнение. Мы не благотворительная организация для сирых и убогих, мы ведём серьёзный бизнес. И писать на нас жалобы в трудовую инспекцию, как вы понимаете, совершенно бесполезно.

Ольга не ответила, просто молча смотрела на её отвислые бульдожьи щёки. Ненависть к ней сдавила горло и не давала выдавить из себя ни звука. А Марина не унималась:

– Кстати, больничные у нас тоже никто не берёт. Если у вас температура, будьте добры, работайте из дома. Но имейте в виду, это единственная причина, по которой мы закроем глаза на неявку в офис – все остальные дни ровно в девять вы должны быть на рабочем месте. И не кофеи гонять, а работать!

Сказав это, она поднялась, снова сделавшись похожей на небоскрёб. «Зачем она только при таком росте и весе каблуки надела» – подумалось Ольге.

– Не вижу смысла говорить что-то ещё. Тимофей,, будь добр, найди… Ээээ… Этой девочке какое-нибудь задание.

С этими словами она круто развернулась на каблуках и, горделиво подбоченясь, зашагала обратно. Ольга сидела, не в силах пошевелиться или что-то сказать. Ей казалось, что на голову ей вылилась целая цистерна содержимого специально подогнанной для этого ассинезаторной машины, и теперь отовсюду вокруг, как и от неё самой, идёт мерзкий запах.

Она перевела глаза на Тимофея, который, как ни в чём не бывало, добродушно глядел на неё. Заметив потерянность во взгляде Ольги, Тимофей улыбнулся и сказал:

– Расстроилась? Не переживай, ты привыкнешь, она всегда такая. Меня, кстати, как ты уже поняла, зовут Тимофей.

Ольга выдохнула и приветственно кивнула ему не в силах отвести от него потерянного взгляда. Тимофей снова ободряюще улыбнулся и произнёс:

– Вот увидишь, так даже интереснее работать. Ну, я имею в виду, когда твоя начальница – сущая ведьма.