Читать книгу «Искушение» онлайн полностью📖 — Марии Фир — MyBook.
image

Глава 4

Я осторожно развернула свёрток. В подбитую заячьим мехом жилетку были упрятаны шерстяные штаны и мягкая нательная рубаха. Странный колдун! Сначала разрезал верёвки, затем привёл в свой лагерь – не как пленницу, как гостью. Теперь предлагает мне облачиться в собственную сменную одежду.

Тётя Тилла и дядя Джеф совсем не так описывали мне тёмных магов, да и отец Эспен утверждал, что все некроманты и призыватели – отъявленные негодяи, поскольку заключают контракты с демонами из междумирья. Их души прокляты. Помимо собственной воли я принюхалась к вещам, провела кончиками пальцев по серебристому меху жилетки.

– Всё чистое! – обиженно заявил Ларс.

Он не обманывал – от рубашки даже едва заметно пахло цветочным мылом.

– Дело не в этом, – помотала головой я. – Отец Эспен говорил, что нельзя брать ничего из рук… из рук таких, как ты. Оно может быть зачаровано.

– Похоже, у тебя уже начался горячечный бред, Мия! Пойду посмотрю, есть ли у меня снадобье.

– Я не стану его пить! – заявила я, пока он не успел уйти.

В груди продолжало жечь, и я опустилась на пенёк у костра, не зная, что делать дальше. Похоже, своим прикосновением колдун уже привязал меня невидимыми магическими нитями. Ему оставалось лишь расположить меня к себе окончательно, опоив приворотным зельем. А потом я потеряю разум, как когда-то моя мама, и пойду за ним хоть на край света, не говоря обо всём остальном. Помнила ли мамочка свои ночи с тем, кто стал моим отцом? Осознавала ли она, что делала?

– Ты мне не веришь, – спокойно сказал Лассе, глядя на мои терзания.

– Ты чужой человек, – еле слышно ответила я. – Почему я должна тебе верить?

– Не должна, – согласился он. – Но тёмных осталось в Веллирии так мало, что мы всегда стараемся помогать друг другу при встрече. Не слышала об этом? Все, у кого в крови тёмный дар, считаются вроде братьев и сестёр.

– Я уже говорила, что никакого дара у меня нет!

– Ладно, как знаешь. Если ты держишь меня за идиота, неспособного распознать магию призывателей, то это твоё право. Смею лишь напомнить, что не стоит убегать из моего лагеря посреди ночи. Хочешь остаться жива – дождись утра. Потом я выведу тебя на дорогу, и иди куда тебе вздумается!

Сказав так, Ларс снова исчез за границей тёплого света от костра, а я осталась одна с его одеждой в руках. Лихорадки и бреда у меня не было, но я испытывала страшный голод и смертельную усталость. Заскорузлое мокрое платье из грубой ткани натёрло мне кожу и совсем не желало высыхать.

В конце концов, подумала я, вещи я уже взяла. Много ли греха будет в том, что я переоденусь?

Я плюнула и стащила через голову платье. Сорвала с себя и скомкала нижнюю сорочку. Сухое тепло костра коснулось моего тела, и я замерла от неожиданности: как же это было приятно! Правду говорит отец Эспен, на каждом шагу убеждаюсь. Только испорченные демонами женщины раздеваются в лесу перед всякой нечистью, а ещё – водят хороводы вокруг костра.

Следуя непонятному инстинкту, я освободила косу, уложенную кругом на затылке. Костяные шпильки выскользнули из пальцев и затерялись в траве. Ну и пусть, утром разыщу их. Медленно расплела волосы. Волнистые пряди, тёмно-русые при дневном свете, сейчас отливали красноватой медью.

Приложив обе ладони к груди, я прислушалась к сердцу: оно билось чаще, чем обычно, разгоняло по всему телу ожившую кровь. Демон шевельнулся во мне, я ощутила знакомое покалывание в пальцах, по спине побежали мурашки. Ах, если бы и вправду у меня был волшебный дар, подумалось мне. Если бы я могла разжигать огонь одним щелчком пальцев или призвать себе на помощь духов! Может быть, тогда я осталась бы с Ларсом, стала его спутницей. Только не сестрой, нет. Подругой. Близкой подругой.

Где-то неподалёку раздался волчий вой. Я вздрогнула и пришла в себя. Наваждение исчезло, вместо него меня захлестнула новая волна страха. Дрожащими руками я натянула на себя штаны и рубашку, укуталась в меховой жилет и стала наворачивать круги вокруг огня. Вой повторился.

– Страшно? – весело спросил Лассе, возвращаясь к костру и подбрасывая свежие дрова.

– Очень, – призналась я.

– Больше не хочется сбежать? – подмигнул мне он. – Не бойся, волки не подойдут близко.

Кажется, колдун совсем не обижался на меня. Я-то думала, он затаит злобу и не станет разговаривать со мной до самого утра, а он подошёл и протянул мне флакончик, предварительно вытащив из него зубами пробку.

– У меня нет жара, кажется. И я не брежу. Я тебе всё объясню.

– Ты в моей одежде, значит, уже не боишься проклятий. Пей, это не яд. Травяной сбор, приготовленный моей матерью. Согреет и защитит от простуды.

Я взяла снадобье и, чтобы долго не раздумывать, отхлебнула сразу половину и проглотила. Рот и горло словно опалило пламенем, но через мгновение на языке осталась лишь приятная мятная прохлада.

– Это что, перегонное вино? – с испугом поняла я.

Вот, ещё один признак разложения личности! Под влиянием вселившегося демона одержимые люди начинают употреблять крепкие напитки и тем самым полностью передают контроль над собой потусторонней сущности. Голос отца Эспена звучал в моей голове так ясно, что я снова ощутила муки совести.

– Я же сказал, это от простуды. От одного глотка не опьянеешь! – заверил меня Ларс.

Обманщик! У меня сразу же закружилась голова, и я поспешила вновь опуститься на пенёк.

– Нужно закусить, и всё будет хорошо. Ты ведь теперь не откажешься преломить хлеб с богомерзким некромантом?

Я внимательно посмотрела на взлохмаченного колдуна, на пшеничную лепёшку, которую он извлёк из дорожной сумки, и обречённо вздохнула. Устоять было невозможно. Ларс устроился на выступающем из земли толстом корне у моих ног, и с четверть часа мы молча ели, по очереди отрывая куски от лепёшки, укладывая на них тонко порезанные кусочки сыра и солонины и запивая водой из фляги. Некромант смотрел в огонь и размышлял о чём-то своём. В непроглядной лесной тьме слышались шорохи, постукивания, пронзительные крики ночных птиц. Волчий вой постепенно удалялся, а потом и вовсе стих. Хищники ушли, так и не учуяв наш лагерь.

– Почему ты молчишь, Лассе? – не выдержала я.

– Жду, когда ты начнёшь свой рассказ, Мия, – пожал плечами он.

– Я уже говорила, как оказалась в лесу. Твоя очередь!

– А ты с характером! – усмехнулся он и посмотрел на меня, задрав голову.

Я невольно улыбнулась: мне наконец-то было тепло, сытно и спокойно. Так спокойно, словно за пределами нашего костра был не проклятый лес, а уютный, обнесённый высоким забором двор.

Ларс совсем не знает меня. У меня нет ни магического дара, ни характера. Дома у тёти Тиллы и дяди Джефа я и слова сказать не смела лишний раз. С детства привыкла к тычкам и пощёчинам, которыми тётя сопровождала воспитание подкидыша-безотцовщины. Но сейчас мне не хотелось спорить со своим спасителем. Огонёк внутри меня обжигал и толкал на безумства. А пусть колдун думает, что я и правда с характером!

– Начинай, нечестивый некромант! – подбодрила я Ларса.

Он подобрал шишку, бросил её в огонь, выбивая сноп жгучих искр.

– У меня ничем не примечательная история, – вздохнул он. – Я родом из Хемры. В юности мама устроилась прислуживать в дом тамошнего лорда. Его фамилия была Инген. Это было единственное во всей округе место, где можно было что-то заработать. Она была очень красивой, поэтому её взяли не прачкой или кухаркой, а горничной. Нужно было прибираться в личных покоях господ, менять им бельё, смахивать пыль, ставить цветы в вазы. В те времена мама тоже не знала, что у неё есть тёмный дар.

«Да нет же у меня никакого дара!» – хотелось воскликнуть мне, но я сдержалась. В тихом голосе Ларса было что-то завораживающее, но за этой таинственностью скрывалась давняя тревога.

– Мамина красота не осталась незамеченной. Прошло совсем немного времени – и лорд Инген потребовал, чтобы молодая горничная грела ему постель.

– Разве у него не было жены? – шёпотом спросила я.

– Была, конечно же. Но у аристократов всё не так, как у простых людей. Они часто женятся не по любви, а лишь затем, чтобы сохранить или расширить свои владения. А потом изменяют друг другу, хотя с прислугой – это, конечно, не измена, а так, развлечение.

– Твоя мама согласилась?

– Сначала нет, но ты же понимаешь, что лорд – это не конюх, которому можно запросто отказать или высмеять перед другими слугами. Лорд Инген добился того, чего хотел. А потом у мамы проявился дар. Некромантский дар, понимаешь? Она начала слышать голоса тех, кто когда-то жил в поместье, но давно уже умер.

Я кивнула: ещё бы не понимать, когда собственными глазами недавно видела восставших мертвецов, безукоризненно послушных тому, кто им приказывает.

– Бывает так, что дар пробуждается вместе с потерей невинности, – пояснил Ларс.

Я невольно поёжилась и поплотнее запахнула заячью жилетку. Как легко тёмные маги говорят о бесстыдных вещах! Ведь ясно, что никакой свадьбы у его родителей не было. Как и у моих.

– Тётя Тилла часто упоминала, что демоны охотятся за невинными девушками. Стоит согрешить – и они тут как тут, а душа такой девушки навеки принадлежит междумирью.

– В народе много чего говорят о таких, как мы. И чем меньше нас становится, благодаря стараниям Ордена искателей, тем больше плодится небылиц, – задумчиво сказал колдун. – Моя мама скрывала пробудившийся дар столько, сколько могла. Она понимала, что надо не просто уйти из господского дома, надо бежать из Веллирии как можно дальше, а для этого нужны были деньги. Какое-то время она откладывала жалованье, но вскоре поняла, что даже за пять лет не накопит необходимую сумму. К тому же выяснилось, что времени у неё совсем мало. С каждым днём становилось сложнее: её дар требовал выхода, а искатели рыскали в окрестностях Хемры, отлавливая тёмных магов.

Лассе отхлебнул из фляги и покачал головой. Думаю, он был бы не прочь, если бы внутри оказалось вино, а не простая вода, но выбирать не приходилось. Я шевельнулась, ожидая продолжения.

– Однажды в поместье лорда заявился инспектор Ордена. Маме пришлось подавать на стол, пока он беседовал с хозяевами, и она многое успела услышать. Генерал искателей, Вольдемар Гвинта, приказал проверять все дома, сараи и подвалы без исключения. Бедняк ты, живущий в дырявой хибаре, или лорд – без разницы. Это означало, что со дня на день искатели приедут в поместье. В тот же вечер мама решилась на побег. Собрала узелок, дождалась, когда лорд и леди улягутся спать, и выскользнула на задний двор.

– Куда же она направилась? – волнуясь, спросила я.

– К воротам. А дальше не получилось: её поймала охрана поместья, решив, что служанка что-то украла и пытается удрать. Хозяйка велела запереть маму в тёмном погребе, а наутро – выпороть плетью при всей челяди, чтобы никому не повадно было.

– Но ведь она ничего не украла!

– Кроме еды из кладовки, да, вот только леди Инген было всё равно. Она знала, что её муж симпатизирует молодой горничной, и хотела отомстить им обоим. Но у неё ничего не вышло. Утром явились искатели из Ордена и устроили обыск. Если бы хозяйка знала о мамином даре, я бы не сидел сейчас здесь и не рассказывал эту историю. Люди Гвинты обшарили всё поместье, но нигде не нашли следов тёмной магии. До погреба они не добрались, решили, что у лорда всё чисто. Мама двое суток просидела в темноте без еды и воды и уже думала, что её оставили умирать. Но когда искатели уехали, к маме пришёл лорд. Она открылась ему, и он помог ей покинуть Хемру. Нанял кучера, дал денег и даже подарил на память кольцо. Вот это.

Ларс аккуратно вытащил из-за пазухи платок и развернул на ладони. Большой изумруд засиял в пламени костра чистыми отполированными гранями.

– Мама рассказала моему отцу о даре, но не обо мне, – добавил он, любуясь камнем.

– Выходит дело, ты сын лорда!

– Это не имеет никакого значения, если ты родился некромантом. Да и отец никогда не узнает о моём существовании. Земель у меня нет, хотя… я могу выкопать себе армию из любой земли, если захочу!

– Куда ты идёшь? – тихо спросила я

Ларс спрятал перстень, поднялся, поворошил костёр.

– В Трир, – коротко ответил он. – В Город на краю света.

После завораживающей истории, которую поведал мне некромант, в голове роилась куча вопросов. Что случилось с мамой Ларса, почему кольцо теперь у него, кто обучил его магическому искусству?

– Для чего? – продолжила я робкий допрос.

– Сначала я хочу услышать о твоих родителях, Мия, – улыбнулся он почти незаметно.