II

Старинное здание королевского университета Белфаста напомнило Тэе замок Гормли, и сердце забилось от пугающих предчувствий. Она в неуверенности остановилась у входа.

– Смелее! – Борис ободряюще посмотрел на девушку и раскрыл дверь.

Отыскав факультет медицины, здоровья и биологических наук, Полонский деловито вошёл в кабинет и заговорил с работниками.

Выяснилось, что время для поступления ещё не было упущено. От абитуриентки требовалось подать документы, пройти предварительное собеседование и внести оплату.

– Беседу назначили на следующий вторник, за это время будут изучены твои документы, – подытожил новый знакомый за обедом в ресторане.

– Однако мне отказали в поступлении на третий курс, – вздохнула девушка, вспоминая о своих скромных финансах. – Придётся поступать на первый и платить за все годы.

– Всё потому, что индивидуальное обучение, полученное тобой в замке Гормли, не предполагало выдачи подтверждающих сертификатов – посему пройденные предметы и не засчитываются при поступлении.

– Я надеялась, что смогу подтвердить знания на экзаменах.

– Время вступительных экзаменов прошло, теперь это можно сделать только в следующем году. Или же начать учиться в этом, но с первого курса.

– Нет, только не откладывать! – вздрогнула Тэя.

– Мне нравится твой настрой, – улыбнулся мужчина. – Сегодня хоть и пасмурно, но сухо, а посему предлагаю совершить прогулку по Белфастскому замку.

Тэе отчего-то было страшно оставаться одной и совсем не хотелось возвращаться в пустую квартиру, и она ответила:

– Почему бы и нет.

Огромный мрачный особняк викторианской эпохи величественно возвышался над парком Кейв-Хилл и на фоне серого неба производил гнетущее впечатление, несмотря на прекрасный ухоженный сад у его подножия.

Гулять там было одно удовольствие. Но не для Тэи: ей почему-то стало совсем жутко, и белокурая голова ушла в плечи так, что из-за воротника пальто торчала только макушка.

Девушка накинула капюшон, чтобы скрыть от мира и лицо.

– Тебе грустно? – заметил Борис перемену в настроении спутницы.

– Да, заболела голова. У меня частые головные боли.

– Сожалею. Могу чем-то помочь?

Она остановилась и благодарно посмотрела в его глаза.

– Знаешь, вчера вечером, когда я открывал дверь своего дома, послышался писк, – мечтательно улыбнулся мужчина. – Это пищал маленький белый котёнок, забравшийся на моё дерево. Боялся спуститься и звал на помощь. Я помог. Крошечное существо сидело на моей ладони и дрожало от страха. Такой нежный и беззащитный – совсем как ты сейчас.

Полонский осторожно снял капюшон с её головы.

Тэе захотелось прижаться к этому сильному, доброму человеку.

– Хотел взять его себе, но беляк оказался питомцем соседской девочки.

Они молча смотрели друг на друга.

– Как бы тебе не было грустно, просто знай, что я рядом, – проговорил он волшебные для женского слуха слова и с улыбкой добавил:

– Через 3 улицы.

Тэя безотчётно схватила его за руку и крепко сжала:

– Спасибо!

Новые друзья стали встречаться почти каждый день: они гуляли, разговаривали, обедали и ужинали…

Когда у девушки начались занятия, Борис вызвался каждое утро отвозить её в университет и забирать после занятий.

Тэе нравилось быть рядом с уверенным человеком. Сама она не отличалась силой характера, и потому советы старшего, а порой и принятые им решения были очень нужны.

С младенчества Бланш находилась под опекой тётушки-железной леди. Затем несколько лет была заложницей деспотичного отца-алкоголика, по вине которого чуть не погибла мучительной смертью от рук охотников за альбиносами. Потом провела 4 года в замке Гормли по правилам горячо любимого, но крайне авторитарного Виктора Морозова. Вот уже 21 год характеру девушки негде было укрепиться и проявиться.

Но теперь, когда новый мужчина вошёл в её одинокую жизнь, Тэе стало совершенно ясно, что с ним она узнает себя и, наконец, войдёт в этот мир как полноценный Человек. Ей становилось боязно и в тоже время хотелось этих знаний, знакомства с собственной природой, с людьми и новой жизни, которая уже началась…

Атмосфера занятий в университете Квинс напоминала беззаботные школьные годы в Судане: беспечные ровесники, неожиданные открытия во взаимоотношениях и науках, надежды на прекрасное будущее – девушка ожила и воспрянула духом. Кроме того, уверенность, которую внушал ей надёжный Борис Полонский, поддерживавший во всём и способный вызвать улыбку даже в самый сложный день, словно чудодейственная мазь залечивала болезненную рану, нанесённую внезапной смертью любимого благодетеля.

Тэя и не заметила, как мысли её всё чаще витали вокруг персоны Бориса, как они становились всё теплее, нежнее, чувственнее…

Однажды после учёбы Полонский пригласил в гости. Сердце девушки забилось в предвкушении чего-то неизведанного, яркого, пугающего, но такого желанного и неотвратимого…

И оно произошло.

Физическая близость с новым возлюбленным, возраст которого на 30 лет превосходил юные годы Тэи, не произвела на вчерашнюю девственницу особого впечатления, но ощущение многократно возросшей эмоциональной близости, укрепления некоего душевного единения – опьяняло девушку и возносило на вершину счастья.

Став любовником, Борис начал ещё бережнее и романтичнее относиться к своей молодой подруге: почти ежедневно он дарил ей великолепные букеты и подарки, возил в путешествия по выходным, предугадывал желания и малейшую смену настроений, поддерживал любые инициативы.

Тэя чувствовала себя так, как никогда ранее!

«Я женщина! – размышляла она, лаская взглядом возлюбленного. – Он приблизил меня настолько, что сделал равной себе! Теперь я Человек, а не слабое безжизненное существо, непохожее на других! Хоть я по-прежнему альбинос, но теперь и полноправный член общества! Со мной считаются, меня уважают: сокурсники, преподаватели, и, главное, он! Всё это благодаря ему! Борис показал, что я достойна внимания серьёзного взрослого мужчины, его любви, а не только жалости и заботы великодушного сердца! Я не просто несчастное, затравленное создание, но я Женщина, равная Мужчине!»

Мир казался ей иным отныне: более безопасным, доброжелательным, полным возможностей.

Даже в походке девушки-альбиноса и её манере держаться появились не свойственные ранее: смелость, уверенность, лёгкость и раскованность.

В рождественский сочельник Борис предложил переехать к нему.

Тэя согласилась.

Полонский жил в большом двухэтажном особняке с прекрасным видом на вечнозелёный хвойный лес.

Дом был просторным и светлым, совсем не похожим на мрачный замок Гормли, некогда оглушивший девочку-альбиноса убийством любимого, ненавистью наследников и страшной встречей с негодяем-отцом.

Совместная жизнь дарила только радостные чувства и прекрасные надежды.

– Новый год я обычно встречаю в кругу семьи, – поведал как-то за завтраком Борис. – Приезжают племянник Ричард и его мать Ванесса, сестра моей покойной жены – они мои единственные родственники. Да ещё посещает старинный друг Блейн Гамильтон, но в этот раз его не будет: полетит к дочке в Сингапур, родился внук-первенец. Так что посидим маленькой тихой компанией.

– А если я не понравлюсь им? – Тэя вспомнила, с какой неприязнью отнеслись к ней когда-то дети Виктора Морозова.

– Ты не можешь не понравиться, беляночка, – ласково погладил по голове Борис. – У тебя даже внешность ангельская, тихий и добрый характер. К тому же, ты образованная, начитанна. Думаю, Ричи будет в восторге, а Ванесса станет новой подругой. Вообще, Несси достаточно своеобразная дама: с тех пор, как умер её супруг, она не перестаёт улучшать свою внешность – ничем больше не интересуется. В свои 50, выглядит на 45, но не вздумай сказать это, станешь врагом номер 1, она-то уверена, что выглядит на 30 и ни годом больше! А так добродушная, милая женщина.

– Отчего умер её муж?

– Принимал антидепрессанты, в последний год жизни память его стала совсем плоха, и он часто забывал, принял ли очередную таблетку. Вот однажды, когда Несси страдала мигренью и не могла проконтролировать, супруг по забывчивости принимал таблетки каждый час, а может быть, и чаще, чтобы не дай Бог, не пропустить. Передозировка убила его.

Холодок пробежал по спине Тэи.

– Он был стар – 75. Ванесса поначалу сокрушалась, но через пару месяцев пришла в себя и принялась за поиски нового спутника жизни.

– Успешно?

– Уже 5 лет никакого результата, но «вечная» красотка не отчаивается.

– Хорошо, что у неё есть сын, – вздохнула Тэя. – Женщине так трудно быть одной.

– Беляночка, у меня вопрос, – Полонский заметил грусть в глазах юной любовницы и поспешил развеселить. – Что ты хочешь в подарок?

«Ты мой бесценный подарок!» – хотела ответить девушка, но не решилась и только пожала плечами.

– Не люблю робости, – сухо проговорил возлюбленный. – Тебе больше нечего бояться: отец изолирован, альбиносов здесь не убивают, я всегда рядом. Смело озвучивай свои желания и поступай так, как велит сердце. Нет ничего хуже, чем жить в полдуши.

Тэя почувствовала, что он прав, и внутренние страхи, всё ещё владеющие ею – не более, чем призраки, мешающие расслабиться.

– Но мне, и в самом деле, ничего не нужно, – попыталась она чётко ответить на заданный вопрос, – всё есть, кроме…

Полонский устремил испытующий взгляд.

– Кроме денег на оплату следующего года обучения. В январе сделаю взнос за второй семестр, а после… учёба закончится.

– И только? – просиял любимый. – Я сам оплачу второй семестр и третий, и все последующие. Это будет новогодним подарком.

Она схватила его большую мускулистую руку и горячо поцеловала.

– Ну-ну, беляночка, мы в ответе за тех, кого приручили. Ты же, как маленький белый котёнок… Так, одевайся, поедем на выставку великолепного современного художника, обомлеешь от его пейзажей!

III

Утром 31 декабря в одном из местных ресторанов Полонский заказал ужин на дом.

– Вина поставим из коллекции, у меня богатая коллекция напитков из разных стран Европы.

К 20-00 подъехали гости.

Ванесса Гаррисон, крашеная блондинка с ярким макияжем, алым маникюром и в вызывающе коротком чёрном платье очень приветливо заговорила с юной подругой вдовца:

– Дорогая, Борис рассказывал о тебе! Он очень добрый человек, правда? Взять себе воспитанницу и оплатить ей учёбу – это так великодушно! Борис всегда мечтал о детях, но мечта пока не сбылась. Хотя, кто знает, может быть, какие-нибудь новые отношения принесут ему и семейный уют и множество малышей!

При виде широкой и белоснежной улыбки миссис Гаррисон Тэе показалось, что во рту женщины помещаются не 32, а как минимум 40 зубов.

– Что ты болтаешь, – снисходительно усмехнулся Полонский.

– Я лишь говорю, что такому чудесному мужчине, как ты, нужны родные дети, а не… – она бросила на альбиноса короткий высокомерный взгляд. – Еду уже доставили?

– Должны привезти с минуты на минуту.

К Тэе подошёл, молчавший до сих пор Ричард Гаррисон – приятный молодой человек 28 лет.

Он осторожно приобнял её и коснулся щекой её щеки:

– Привет. Как дела? – бархатистый голос его звучал ласково. – Не обращай внимания на мамину болтовню, она выдаёт 300 слов в минуту.

Девушка засмеялась и помогла гостю повесить куртку в шкаф.

Ванесса, и вправду, стрекотала без умолку: она крутилась вокруг Бориса то сочувствуя его одиночеству после смерти жены, то нахваливая его достоинства, как человека, хозяина и финансиста:

– Он ведёт мои налоговые дела со дня свадьбы с Луизой – с тех пор я не знаю забот! Иной мужчина, овдовев, поручил бы эту заботу своим работникам, но Борис по-прежнему со всей ответственностью занимается мною! – женщина устремила на зятя долгий, полный признательности взгляд.

– Какие пустяки, Несси, – улыбнулся финансист.

– Не пустяки! Твоё доброе сердце и твой острый ум всегда восхищали меня!

Позвонили в дверь.

– Это привезли блюда. Тэя, пойдём, поможешь, – мужчина вышел из комнаты.

– Я помогу! – вскрикнула блондинка и торопливо последовала за ним.

Парень с девушкой остались одни.

– Как тебе Борис? – запросто поинтересовался Ричард. – Не замучил своими диктаторскими замашками?

– Вовсе нет, – Тэя стыдливо опустила глаза.

– Значит, ты – то, что надо, – молодой человек встал с дивана и приблизился к девушке. – Дяде было очень не просто с тётей Луизой. Она была женщиной властной, даже жёсткой. Два лидера в одной семье – та ещё битва.

– Борис любил жену.

– Разумеется, иначе развёлся бы, хотя их общий бизнес сильно препятствовал расставанию: распиливать пополам то, что функционирует только целиком… Хочу сказать, что можно поделить филиалы, но нельзя раздвоить имя. «Даймонд» – именно ему доверяют люди свою бухгалтерию, а не Гаррисон или Полонскому. Обоим пришлось бы сильно откатиться назад в доходах после делёжки бизнеса…

Тэя не столько слушала, что говорил Ричард, сколько КАК он говорил: молодой человек обладал мягкой и вкрадчивой манерой речи, а его горделивая осанка, спортивное телосложение и уверенность в себе – заставляли любоваться. Было очевидно, что этот обаятельный красавец никогда не ведал нужды ни в чём: ни в деньгах, ни в удовольствиях, ни в женском внимании.

– Ребята, помогайте! – донеслось из столовой.

Оба отправились на зов.

Через полчаса большой круглый стол накрыли к празднику.

– Переоденься, беляночка, – попросил Борис. – Будем начинать.

– Ты называешь её беляночкой? – удивилась Ванесса.

– Как метко! – оценил Ричард.

– Это от того, что она такая бледная, – заключила миссис Гаррисон. – Дорогая, тебе не помешало бы научиться красить брови и ресницы, тогда образ стал бы более… натуральным.

«Ядовитая женщина», – подумала Тэя и ушла переодеваться.

Она надела то платье, которое специально к празднику подарил ей Полонский, – длинное атласное винного цвета.

Теперь девушку не пугал красный.

Она вошла в комнату.

– Вау! – восхищённо выдохнул Ричард.

– Ты прекрасна, беляночка! – поддержал Борис.

миссис Гаррисон скривила рот в презрительной усмешке:

– Лёгкий макияж… исправил бы положение, дорогая.

Хозяин дома, пленённый удивительным сочетанием белоснежной кожи девушки и яркого рубинового атласа, даже не услышал едкого замечания.

– Ма, да она чудесна! – ответил молодой человек. – Точно та девочка из снега… Как же это в России? Белоснежка? Дочка русского Санта Клауса.

Его изумлённый пронзительный взгляд смутил Тэю, никогда прежде молодые мужчины так не смотрели на неё.

– Снегурочка, – с обожанием произнёс Полонский. – Действительно, очень похожа на снежную девочку. И хотя внучка Деда Мороза обычно в белом или голубом, ты даже в красном напоминаешь её!

– Си-не-роч-ка, – ирландка Ванесса попыталась выговорить сложное русское слово и притворно рассмеялась.

– Снегурочка, Несси, – поправил зять и разлил вино по бокалам. – Давай выпьем за тебя, дорогая, и за твоего сына. Спасибо, что не забываете меня!

– Ты наша семья, дядя.

– Да, Борис, ты нам очень-очень дорог, – блондинка погладила руку тостующего и устремила на него ласкающий взгляд.

Заговорили о покойной Луизе, затем о карьерных успехах Ричарда и планах на лето…

Ванесса совсем перестала обращать внимание на девушку-альбиноса.

Семейный вечер потянулся медленно и уютно за приятными разговорами, лишь изредка перемежавшимися эмоциональными восхищениями вдовы умением хозяина дома выбирать вина, его несравненным вкусом, отличной физической формой, а также горделивыми рассказами о талантах любимого Ричи:

– Сын работает в одном из крупнейших банков Северной Ирландии и всего за 5 лет достиг руководящей должности! – хвасталась женщина. – Он весь в меня – красивый, целеустремлённый, творческий!

– Ма, ну перестань, – покачал головой красавчик.

– А как с личной жизнью? – полюбопытствовал дядюшка.

– С Меган мы расстались, – племянник беззаботно пожал плечами и почему-то плотоядно уставился на Тэю.

– Жаль, она мне нравилась…

– У тебя отличный вкус, дядя, – красавец перевел взгляд на родственника. – Давайте выпьем за правильный выбор!

– Великолепный тост, Ричи! – поддержала мать. – Ты ещё встретишь достойную девушку! Меган мне никогда не нравилась…

– Тебе никто не нравится, ма.

– Ну почему же?

– Назови-ка имя, – хитро сощурился сын.

– Ну… вот, например… та… эта…

Молодой человек заразительно рассмеялся.

– Несси, ты в своём репертуаре! – захлопал в ладоши Полонский.

– Да нет же! Вот та… просто имя забыла… чёрненькая…

– Бекки? Лесли? Дороти?

– Вот Дороти, да!

– Ага, а кто говорил, что у неё глупый смех и пошлый вкус?

– Ну я перепутала, это Лесли!

– Хватит, ма! – продолжал смеяться сын. – Лесли тебе казалась слишком депрессивной.

– Не их помню по именам!

– Никто не достоин твоего Ричи, – Борис понимающе погладил руку свояченицы, – нормальная материнская реакция.

Ванесса быстро перевернула кисть ладонью кверху и поймала пальцы зятя:

– Только ты меня понимаешь, дорогой. А молодёжь пусть хохочет!

На некоторое время за столом воцарилась тишина, слышалось только позвякивание вилок о тарелки.

С улицы послышались выстрелы.

– Салют! – обрадовался Ричард. – Скорее на балкон!

Все торопливо накинули верхнюю одежду и поднялись на второй этаж.

Под разноцветным звездопадом, сияющим над головами, Тэя почему-то думала о молодом Гаррисоне: «Так понятно, что женщины слетаются на его обаяние словно мотыльки! С ним так интересно и весело! Умный, смелый, привлекательный и, должно быть, очень умелый в ласках… А когда целует, полагаю, можно потерять разум… Господи, о чём я думаю?! Почему?!»

Девушка посмотрела на своего зрелого благодетеля и, воспользовавшись тем, что все глаза были устремлены в сияющее яркими вспышками небо, горячо поцеловала его руку.

Борис ласково улыбнулся.

Через 20 минут вернулись за стол.

– Волшебная ночь! – восторгалась захмелевшая вдова Гаррисон. – Волшебная! Кстати, дорогой, почему ты не отметил, как я похорошела?

Полонский немного растерянно посмотрел на сестру покойной жены:

– Но… ты всегда прекрасна, Несси.

– Вот опять! – блондинка изобразила деланное недовольство. – Я увеличила губы, видишь?

– Ах, вот как! Подумал, что… это удачный цвет помады, – парировал зять.

– Они стали более пухлыми и сексуальными!

– Конечно-конечно.

– Мамочка молодеет едва ли не каждый сезон, – ехидно заметил Ричард. – Регулярный тюнинг!

Мать с укором уставилась на сына.

– Но удачный тюнинг! – выкрутился тот.