Цитаты из книги «Некоторые вопросы теории катастроф»

картонные любезности, плохо скрывающие простой факт

Дж. Б. Тауэр написал, что в предсмертный миг человек «видит сразу все, что только существовало на свете»

Если заняться нечем, лепи куличики из песка или играй в тихие настольные игры, потому что никто, кроме умиленно взирающей на тебя располневшей матушки, не заинтересуется подробностями твоего никчемного существования, которое, несомненно, закончится так же, как и началось

Библиотекарь Хэмбоун! Если вы это читаете, прошу прощенья, что каждую вторую неделю перетаскивала объемистый «Животный мир Африки» Г. Гиббонса [1989] с его родного места в районе полки 650 на свободное место между книгами «Мамочке с любовью» [Кроуфорд, 1978] и «Моя жизнь рядом с Кэри Грантом» [Дрейк, 1989]. Нет, вы не сошли с ума и не страдаете галлюцинациями.)

– Джейд Черчилль Уайтстоун! Джейд встала, подняв над головой руку с зонтом, как статуя Свободы, приняла у Хавермайера аттестат, словно честь ему оказывала, и вернулась на свой складной стул. (Она была книга с увлекательным сюжетом, написанная до крайности небрежно. Часто не заморачивалась с ремарками, кто что сказал, – читатели, мол, сами догадаются. Но некоторые фразы были до того красивы, что дух захватывало.)

– Лула Малони! Она взбежала на сцену чуть ли не вприпрыжку. Лула подстриглась – не так жестоко, как Ханна, однако результат вышел ничем не лучше. Неровные прядки задевали щеку. (Она была рифмованным стихотворением в двенадцать строк, построенным на эффекте ритмического повтора.)

Чарльз приковылял на костылях. (Он был любовным романом.)

– Найджел Крич! Найджел улыбнулся в своей обычной манере – словно циферблат наручных часов блеснул на солнце и сразу опять потускнел. (Он был циничная комедия в пяти актах, сверкающая остроумием, вожделением и болью. Финал вышел с горчинкой, но драматург отказался что-либо менять.) – Чарльз Лорен!

– Мильтон Блэк! Мильтон вразвалку поднялся по ступеням, держа подбородок под обманчиво-приветливым углом, приблизительно 75 градусов. (Он был скучным романом о взрослении.)

Принято жалеть золотых рыбок за то, что они помнят всего только последние три секунды. А на самом деле такая привязка к настоящему – это великий дар. Они свободны! Не мучаются из-за прошлых ошибок, неудач и обид. Не терзаются из-за тяжелого детства. Их скелеты гуляют на воле, а не заперты в шкафах. Что может быть прекрасней, чем смотреть на мир как впервые, обновленным взглядом, почти тридцать тысяч раз в день?