Цитаты из книги «Женщины Лазаря»

Animula vagula blandula… Моя нечаянная радость.

Потому что не было на свете ничего нормальнее, яснее и проще его любви, и вся эта любовь была свет, и верность, и желание оберегать и заботиться. Просто быть рядом. Любоваться. Слушать. Следить восхищенными глазами. Злиться. Ссориться. Обожать. Засыпать, изо всех сил прижав к себе. Просыпаться вместе. Никому и никогда не отдавать. Почему это было можно Чалдонову, но нельзя Линдту? При чем тут возраст? Какое значение имеют эти жалкие тридцать лет?

Люди всегда одинаковые. От сотворения Адама. Я просто умею с ними договариваться.

Может, дело было в чувстве юмора – все-таки сражаться с человеком, который все время смеется, не только бессмысленно, но и унизительно для нападающего.

Старшие Царевы не могли нарадоваться – впрочем, они, закаленные советским воспитанием и природным оптимизмом, радовались всему, что их не убивало. А убить их, дружных, жизнерадостных, неприхотливых, было непросто, как непросто убить любых по-настоящему, истинно, всем сердцем верующих людей.

дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей.

Она была очень сильная, Маруся, но даже ее можно было раздавить. Раздавить можно вообще любого – особенно если ты Бог.

Любить можно и чужих, то есть – только чужих любить и следует, потому что только так они становятся своими.

маленькие семейные прозвища, воркующий говорок родительской страсти. Никогда и никто больше так сильно. Никто и никогда.

Напрасная надежда – впрочем, много ли вы видели ненапрасных надежд?