Глава 4

– Дорого-оой, – до боли знакомый голос, разрывал его сонные облака – твой кофе у постели…

Послышался игривый смех, а Ярика как ушатом ледяной воды облили. Это был Зойкин голос. Он вскочил, как ужаленный, и принялся лихорадочно озираться по сторонам.

– Я где?

– Дурачок мой, – проворковала жена, – у твоих, конечно же…

Парень вновь завертел головой в поисках ответов на всплываемые в голове вопросы, а жена, сложив руки у груди, будто святая на иконах, смотрела на него благоговейно, как на восставшего из пепла.

– Как я сюда попал?

Супруга искренне рассмеялась, будто от щекотки, а потом ответила:

– На самолете.

– Да ты что-о-о… – протянул он, продолжая осматриваться.

Видя, что мужу по-прежнему не по себе, она уселась рядом с ним на кровать, и погладив его по голой коленке, пояснила:

– Ты со школьными друзьями ушёл в загул… – и, приметив его подозрительный взгляд, добавила, – но, это простительно. С Санькой и Лёшкой ты ведь не виделся лет сто?

– Да-а-а? – он ощущал себя больным на всю голову, тем более, что последняя действительно болела ноющей, тупой болью.

Ярик протянул было правую руку к чашке дымящегося кофе, а после одернул её и внимательно осмотрел ладонь, ранее сжимавшую мандалу. Он не нашел на ней ни одной отметины, ни одной царапины. Это опять повергло его в глубочайшее недоумение: «Что происходит?».

– С тобой всё в порядке? – участливо спросила жена и опять погладила его, как маленького заблудившегося ребенка.

– Ты же, вроде, к своей матери собиралась?

– Ну, как я могла тебя оставить?

Зойка была такой сказочно-хорошей, что Семёнов взял чашку с остывающим кофе и отхлебывая кофейную пену, погрузился в раздумье. В этот момент зазвонил мобильник. Высветился номер Лёхи.

– Ты, как брат? – хихикнул тот.

– Как-то… – неопределенно ответил он, понимая то, что он ничего не понимает.

– Ну, бывай, было приятно пообщаться! До рыбалки…

– В смысле?

– В коромысле! Ты, что ничего не помнишь?

Ярику хотелось закричать «спасите-помогите, я, кажется, сошел с ума!», но он смолчал. Зойка зависла тоже, но в глазах супруги читалось только сочувствие и сопереживание. Других эмоций он не приметил.

– Дело плохо, брат, а хлопни-ка рюмашку, – философски заметил друг, – или валерьяночки. А что? Станет легче. Ладно, оклемаешься, звони.

– Мне нужно полежать, – Ярик бросил на жену взгляд затравленного зверя, и потерев виски, улегся на мягкую подушку и сложил руки на груди.

– Бедный мой мученик, – сочувственно прошептала жена и тихо вышла из комнаты.

Парень остался с недопитым кофе и ворохом невеселых мыслей.

– Дебют паранойи? – прошептал он потолку.

Но, страх сойти с ума не берется с потолка. Он возникает вдруг и заполняет все уголки мозга. Для него недоумевающего, эта задача оказалась непосильной. Он долго лежал бы, съедая себя самокопанием, если бы не очередной звонок телефона. Высветился знакомый номер полицейского участка.

– Ну, вот же! Слава тебе Господи! – он вложил в эти слова всю свою веру в высшую справедливость.

– Ярослав Семёнов? – без «здрасте» сердито спросил незнакомец, и не дождавшись ответа, продолжил: – Вы вызываетесь в седьмой отдел полиции. Да! Документы не забудьте!

В следующее мгновение, в телефоне уже была пустота.

– Чёртово дежавю? – воскликнул Ярик, забыв, что несколько минут назад благодарил творца за чудо.

Уже через пару минут он был причесан и побрит. Мученик бросил быстрый взгляд на жену, и опустив ключ в карман, выскочил на улицу. К автобусной остановке он несся так быстро, будто за ним гналась стая демонов. Но у провидения были свои планы на его счет. На остановке он просидел около часа, безрезультатно бросаясь к каждому проходящему автобусу. Наконец, потеряв терпение, парень вышел на дорогу и стал нервно озираться по сторонам в поисках средства передвижения.

– На Бородинскую, пожалуйста! – воодушевленно воскликнул Ярик, заскакивая, наконец, в подвернувшуюся машину.

– Улицу? – хихикнул таксист, не чувствуя состояние пассажира.

– Нет, блин, битву! – психанул Семёнов.

Но у того было хорошее настроение.

– Припозднился ты – ваши уже в Париж вернулись, – водитель с чувством выполненного юмора даванул на газ. – Вы не смеетесь над моей искрометной шуткой? – весело спросил тот.

– М-да, смешно, – хмыкнул Ярик, чтобы поддержать его старания, – я оценил.

С оказией парень добрался до участка. Там же дежурный подозрительно долго изучал его паспорт, а после, видимо прозрев, воскликнул:

– А-а-а! Семёнов! По обмену!

– По чему? Обмену чего? – он был настолько обескуражен, что опять вспомнил о том, что пару часов назад был на грани помешательства.

– Иди, там поймешь! – ответил парень, вручая ему бумажку с номером кабинета.

Больше не задавая вопросов, Ярик направился по уже знакомому маршруту. Он настолько торопился, что не заметил странного взгляда, каким провожал его дежурный.

За столом сидел тот же рослый широкоплечий офицер, озадаченно переворачивая файлы в папке.

– Чем могу? – буркнул тот, бросив на него взгляд.

– Я, Семёнов, прибыл… – уже привычно представился он, – как там девушка?

– Не понял? – его усталый взгляд, как бы говорил: «Как же вы меня достали!».

– Ну, та которая, утопленница! – не унимался посетитель.

– Не понимаю? – удивлённо и даже слегка обескураженно вскинул голову офицер, указал гостю на стул и поднял трубку.

– Слушай, Миха, – спросил он у сослуживца, не сводя с прибывшего туманного взгляда, – что у нас там за утопленница нарисовалась?

– Да нет, не утопленница, а рыбак, напился и в воду кувыркнулся, – услышал его пояснения Ярик, – ничего, выловили и откачали.

– И что ты нам голову морочишь? – с укором посмотрел на Ярика офицер: – Какая такая утопленница?

Именно в эту секунду под потолком должен был прогреметь гром и сверкнуть молния. Семёнов откинулся на стуле, потряс головой и потер рукой лицо. Видя, что парень не в себе, офицер сочувственно спросил:

– Гульбанил?

Ярик нехотя кивнул.

– Ладно! – сжалился тот: – Вызвали тебя вот по какому вопросу, – он сделал паузу, глотнул холодного чая и продолжил, – Ты, слышал, что мы практикуем обмен опытом с офицерами других родов войск?

Ярослав думал, что его уже ничем не удивить, он был полон, как говорится, с крышкой. Решив про себя, что новый день принес много такого, чего он понять не в состоянии – смолчал.

А офицер, приняв молчание за знак согласия, продолжил:

– Так вот, – он потянулся к краю стола, и выудив тонкую папку, продолжил, – тебя командировали сюда, в наше отделение…

– Но это невозможно! – моряк отвис, чувствуя, что сейчас реально хочет выпить хотя-бы валерьяночки.

– Все так говорят! Вот приказ твоего командования, – тот протянул ему гербовый листок, – читай.

Буквы плясали и плавились. Единственное, что Ярик понял – он будет служить теперь здесь, в этом отделении полиции. Парень оторвал взгляд от документа и пристально посмотрел на насупившегося офицера, пытаясь уловить в его словах шутку или подвох. Но в поведении того не было ничего необычного.

«Я точно схожу с ума!» – в очередной раз пронеслось в его голове.

– Да не переживай так, моряк! Не ты первый, не ты последний! – опять подбодрил его офицер: – Побудешь немного здесь и дунешь опять в свой Владик.

Ярик погрузился в задумчивость, постигая всю глубину выраженной мысли. Равнодушие полицейского так диссонировало с кипящим котлом внутри него. Новоиспечённый стажёр сидел, не шевелясь, словно боясь лишним движением напомнить о себе и вновь услышать что-нибудь эдакое. Он чувствовал, что эмоционально отупел.

– Ты моряк какой-то рассеянный, – озадачился офицер.

– Рассеялся, – вздохнул Семёнов.

Глава 5

Пару мгновений офицер смотрел на него не мигая, а потом недоумевая покачал головой.

– Уж не знаю, что ещё тебе сказать, – он поднял брови, – не много ли я с тобой вожусь, а? У самого работы выше крыши!

Выдав эту тираду, мужчина оторвал листок от блокнота и набросал несколько слов.

– Пойдешь на второй этаж, – резюмировал он, – там выдадут тебе ключи от служебной квартиры…

– Служебной чего? – Ярик ощущал себя роботом, получающим команды, но не запрограммированным на их понимание и выполнение.

– Ты, что глухой? – тот подал ему листок и махнул рукой: «мол, выметайся!».

Чуть опешив от наплыва абсурдной информации, Семёнов вышел подышать свежим воздухом. В полной прострации он подошёл к стене какого-то ларька и облокотившись, пытался отдышаться, словно бежал марафон, и не заметил, как пересёк финишную черту. Смотря на подсунутую бумажку, как на повестку в дурдом, он пытался свести воедино услышанное и увиденное, а после вытащил мобильник, нажал на вызов абонента и приложил телефон к уху.

Послышались странные звуки, подобные ковырянию в мешке с сухой травой, а потом – прерывистое шипение, будто нерадивый телефонист пытался соединить его с марсианами. До своего непосредственного начальника он так и дозвонился, а дальше парень писал и звонил сослуживцам, но все безрезультатно. Казалось, что в потоке реальности образовалась стена, перегородившая настоящее и прошлое. Вселенная явно решила его разыграть, назначив на главную роль без сценария.

Наконец прорезался далекий-далекий голос, соединение с «ними» установилось, и телефонист вытер рукавом пот.

– Слушаю.

– Капитан 2 ранга, разрешите… э-это я, лейтенант Семёнов, – от неожиданности Ярик начал сбиваться.

– Говори!

– Это правда, что меня послали в…, хм… направили в…

– Правда.

Ответы потустороннего собеседника были однозначные, как выстрел, чтобы исключить неопределенность.

– Послушайте, ведь … – Ярик попытался восстановить справедливость, но связь прервалась, и в трубке вновь послышался шелест и шипение.

Его попытки купить билеты на прямые рейсы до места дислокации части или построить «обходные маршруты» не увенчались успехом.

«Так всё! – сказал себе он: – Расслабились! Значит так нужно!»

Были варианты, которые он не использовал и не продумал. Однако если вокруг него твориться, что-то необъяснимое, нужно плюнуть и насладиться остатком отпуска. В конце концов, его найдут.

Держа в руке врученные ключи от служебной квартиры, Семёнов медленно шёл домой. Сейчас он многое бы отдал за машину времени. И тогда не было бы этой чёртовой мандалы, перевернувшей всю его жизнь, и не услышал бы он откровений жены и тёщи. Эврика! День, в который он никогда не захочет вернуться – найден.

Неожиданно его внимание привлек номер проезжавшего авто – «888».

«Прикольно» – Ярик лишь отрешенно усмехнулся, с интересом рассматривая регистрационный знак. Но дальше было не до смеха. Машин на перекрестке было мало, однако те, что проезжали, имели однотипные номера: «444», «999», «777», «222».

«Бред какой-то!» – подумал он.

С ним будто продолжали играть. Душа требовала перезагрузки, и он включился в эту забаву. Меланхолично разглядывая проезжающие мимо машины и примечая их номера, он размышлял об играх разума. Его взгляд цеплял, а мозг откладывал идентичные комбинации от нуля до десяти. Какое же было удивление, когда он обнаружил машину с номером «666» ровно у своего подъезда. Это обстоятельство заняло свое очередное место в преследующих его уже два дня загадках. Где-то в глубине души вновь родился приступ жалости к себе.

Надежда на отдых в одиночестве не оправдалась.

– Ой, зятек! – тёща радостно всплеснула руками, будто ждала у двери его чудесное возвращение.

Женщина замерла в коридоре и, как максимум готова была кинуться ему на шею, как минимум снять с него ветровку с кроссовками.

– Дочь, где ты ходишь? – бросила она взгляд через плечо: – Муж пришел!

Её призыв прозвучал, как: «Ангел спустился на грешную Землю!». После услышанных откровений жены и тёщи, а они были – Ярик в этом не сомневался – его, словно отворотило. Чтобы предупредить Зойкину попытку чмокнуть его в щёку, парень протянул ей связку.

– Вы, кажется, хотели квартиру? – он был спокоен и ироничен: – Вот ключи, но не обольщайтесь – она служебная.

– Так мы здесь остаемся?! – воскликнула жена, и хлопая в ладоши запрыгала на одном месте.

– Временно… командировка.

– То, что временно, то – постоянно, – тихо пробурчала тёща, а громко добавила: – Дочь! Как свезло-то!

– Ага! – подхватила Зойка.

Глядя на светящиеся от восторга лица, он с горькой усмешкой спросил:

– Так значит, вы теперь счастливы?

Не усмотрев в его вопросе подвоха, те хором ответили:

– Ещё как!

Глава 6

Семёнов поворошил горящие ветки и отрешённо, не мигая уставился на пламя, полностью погрузившись в свои мысли. События, происходящие с ним, казались бесконечным потоком метаморфоз. Миллиарды клеток его мозга, неустанно ткали полотно новой реальности, но «ткацкий станок» барахлил, полотно получалось, где кусковым, а где и дырявым. Он замер в своем личном пространстве, будто отключилась программа, и он перестал функционировать.

В отдалении сортировали спиннинги и наживку его школьные друзья – Санёк и Лёха. Они были похожи друг на друга, как близнецы-братья. Оба рослые, веснушчатые, с песочными, выгоревшими до белизны волосами и вечно улыбающиеся. Только Лёха, в отличии от двойника носил очки, и воспринимался более компетентным в делах насущных.

Семёнов и не заметил, как к нему подошёл один из них и хлопнул по плечу.

– Ты сегодня душный какой-то, – брякнут тот, – с Зойкой всё-таки поцапался?

– Вчерашний день у меня был какой-то…

Друзья хохотнули.

– Да помним, помним… ты прибежал к нам в гараж, как сумасшедший! Глаза бешеные, волосы всклокоченные, что-то про родственников бормотал и про их осчастливливание.

Ярик встрепенулся.

– Так значит я всё-таки…

– Ну, да, – опередил его Санёк, – ты случайно вклинился в их междусобойчик, а после услышанного психанул и напился.

– Значит у меня с головой всё в порядке?

Он смотрел на друзей, как на великих эскулапов, излечивших его от смертельной болезни, а отвращение к себе подкатывало горькой волной: «Как же я так?»

– Вот здесь не знаю, – почесал затылок Лёха.

– Тебе виднее, – пожал плечами Санёк.

И понимая, что ситуация требует разъяснения, «двое из ларца», перебивая друг друга, взахлеб, принялись рассказывать.

– Значит так, – начал Лёха.

– Вчера ты решил поговорить с Зойкой начистоту, – продолжил Санёк.

– А та была у матери, помнишь?

– Ну? – торопил Ярик, понимая, что грядёт его частичная реабилитация.

– Баранки гну, – по привычке выстрелил Лёха, – совсем ничего не помнишь?

– После твоей материализации, мы пошли в кафе, посидели как люди, а потом позвонили Зойке и ей пригрозили, – дополнил Санёк.

– Сказали, что ты слышал их разглагольствования про «нелюбов» и тому подобное, а потом отволокли тебя домой, – подбил итог Лёха.

«Так вот откуда взялась утренняя нежность!»

Внезапно Ярик осознал, что только что благополучно пережил какой-то внутренний кризис, и едва не задохнулся от облегчения.

– Фу! – выдохнул он: – Спасибо ребята, вы вернули меня к жизни, а я уж думал, что уже в аду…

– Там компания веселей, – хмыкнул Лёха, – в аду свои! Закуришь?

Находясь под впечатлением услышанного Ярик отрицательно мотнул головой.

– Да-а-а, бросать курить легко, – философски констатировал Санёк и потянулся за сигаретой, – я сам бросал раз сто.

Забыв о рыбалке, они долго сидели, дымили и разглагольствовали о погоде и природе, о добре и зле, о вере и безбожии, о жизни и смерти, закончили жёнами и находящимися в термальной стадии маразма тёщами, как же без них.