Глава 4 Планы, грёзы и шальные мысли

Пробуждение было не из приятных: каждая клеточка моего измученного организма молила о пощаде. Да, целители в чувства меня привели, покалеченные после пощёчин губы – подлатали, и ребра, не вынесшие общения с истинной ипостасью разъярённой демоницы – срастили. Но побочный эффект от долгого пребывания в состоянии трансформации никакие лекари снять не смогут, придётся несколько дней помучиться, прежде чем всё само собой пройдёт. Остаётся надеяться, что в ближайшие дни на мою измученную тушку не свалится подарок судьбы в виде занятий по самообороне или физической подготовке, не говоря уж про очередные встречи с ревнивой демоницей. Я же умру от первого удара или на начальных этапах полосы препятствий.

Как же раздражает это беспомощное состояние! Лежу. Есть хочется безумно, а сил… Да что уж там сил – смелости на то, чтобы пойти в столовую – нет. Ведь столкнись я опять с той полоумной демоницей и ни за что не отобьюсь. Спрашивается: вот и откуда она успела узнать про меня и Салора? Следила? Не-ет… В таком случае, она не сдержалась бы и напала ещё там, в учебном корпусе. Не похоже, что эта девица способна вынашивать длительные планы и поджидать удобного момента для мести, слишком уж импульсивна. Значит, кто-то доложил. Кто? Сам Салор? Вряд ли. Дарион Дар Корте? Исключено. Зачем педагогу стравливать между собой студентов? Хотя… Эти его слова: «…выживают сильнейшие…» Очередной тест? Бр-р-р-р…

Ломать голову можно до бесконечности, и все предположения останутся не более чем догадками. Самое обидное в данной ситуации то, что вины я за собой не чувствую. Вот ни на миг, ни капельки! Не моя это инициатива, я не давала ему повода, не навязывала своего общества, и уж тем более не предлагала ему своё тело и невинность. Да и вообще, произошедшее на практике до сих разрывает моё сознание на части.

С одной стороны, злит что не разглядела хитроумную ложь – повелась наивно на обман, ведь не исключено, что не сдайся я по доброй воле ничего бы и не было. Жила бы дальше в ожидании встречи с единственным и неповторимым Анхе, ощущая себя невинным, чистым ангелом. И рано или поздно это обязательно случилось бы, появился бы в моей жизни именно мой мужчина.

А с другой, пусть то, что произошло между мной и Салором очень смущает, но это было… Феерично. Да, теперь я чувствую себя опороченной, сгораю от стыда из-за проснувшихся тогда желаний, в ушах отдаются эхом собственные стоны, кои не в силах была сдержать, тая в объятиях демонов. Да и тело упорно не желает забывать чужие ласки, прикосновения к самым сокровенным местам, нет-нет да возрождая отголоски былой страсти, отзываясь жаром внизу живота, отчего соски становятся неимоверно чувствительными, а всё внизу, между ног, набухают и сочится от накатывающего возбуждения.

Ох, не зря среди ангелов бытует мнение, что демоны величайшие соблазнители. У них, в отличии от нас нет ограничений на эту тему и, практиковаться они начинают, едва достигая половозрелого возраста. Отсюда вытекает новый вопрос: смогу ли я после испытанного, получить удовольствие от связи с невинным Анхе? Не покажусь ли ему излишне раскрепощённой, испорченной? Можно конечно притвориться, это не претит принципам Анхе, но… Захочу ли делать вид, будто неопытна и якобы мне всё нравится, зная, как это может быть окажись я в тот миг в объятиях искушённого демона? Дилемма…

Наверное, моя душа уже опускается в бездну разврата, приближаясь к опасной грани, за которой мой ранг перейдёт в статус падших. Страшно и… Так соблазнительно. Подвернётся ещё один шанс испытать подобное и смогу ли сохранив остатки чести устоять перед соблазном? Спорно.

В животе уже не просто урчит, там словно военные действия ведутся. И подташнивать от голода начинает. Может перебороть боль и страх, спуститься вниз, добрести до столовой?..

Ага, и пасть смертью глупых от рук неуравновешенной темнокрылой. Обидно, что демоница винит во всём именно меня. Разве это была моя инициатива? Это же практика! Почему в роли моего соблазнителя выступал рыжеволосый? Ни малейшего понятия не имею. И эта девица лучше уж разбиралась бы со “своим” как она высказалась – Салором, чего ко мне-то лезть? Этак весь поток перебить можно…

Стоп! Хм… А мог он присутствовать на практическом занятии у той же Анхе Тары Лей, к примеру? Эта мысль меня словно ледяным душем окатила. Ответ мне не нравился, но как не криви душой, всё равно приходит понимание очевидного – мог.

Внезапно необъяснимая тоска сжала сердце, в носу защипало, а окружающее пространство поплыло перед глазами. Неприятно осознавать, что тот, кто подарил тебе небывалое блаженство, делал это неоднократно с другими. Нет, я понимаю, что демоны априори не монахи и целибат не для них. К тому же опыт у Салора на лицо. Вернее, на язык, руки и иные, более интимные части тела. Но одно дело смириться с существованием неких гипотетических соперниц…

Упс! Дожилась. Уже всех его партнёрш своими соперницами считаю. Он мне не пара. Ну было раз, и что? Для меня это безусловно важно и незабываемо. Но для него… Связь в рамках учебной программы, это не в счёт. К сожалению. Моему.

Бр-р-р… Что-то я совсем не о том думаю. Итак, не исключено, что практику Тара пережила, а встречу с ревнивой демоницей – нет. И это не стоит упускать из вида. Но к ректору с такими выводами бежать глупо. Доказательств у меня нет.

Далее, мог Салор присутствовать на практическом занятии у остальных шестерых ребят?

От этой мысли я невольно покраснела, и вспомнились слова педагога на первой практике, сказавшего, что мы должны быть готовы к связи с кем угодно, в том числе и представителями своего пола. Как это происходит? Понятия не имею, но есть в этом нечто противоестественное. И… Да, было бы любопытно хоть одним глазком взглянуть на сие действо. Вот и о чём я опять думаю?! Ужас! В общем, подобный расклад тоже исключать не стоит.

Как итог, возможно мне уже известно куда пропали студенты. Конечно же нельзя что-либо утверждать наверняка, все же мои предположения ничем кроме догадок не подкреплены. Я вообще пока что не уверена в том, что ребята, чьи “личные дела” я видела на столе ректора, куда-то пропали на самом деле. Ведь за полгода обучения, мы пересеклись с ними от силы раза три-четыре. Возможно они вполне живы и здоровы, а та сцена в кабинете ректора не более чем часть инсценировки накануне практики по “раскрепощению”.

Но вот так валяться нет уже никаких сил. Надо взять себя в руки, и идти в столовую. Через боль, через страх. Иначе… Во-первых, собственный желудок меня переварит, а во-вторых, ну какой тогда я контрразведчик, если при малейшей угрозе буду забиваться в угол и отсиживаться? Чего смогу добиться в жизни? НИ-ЧЕ-ГО!

Встаём, Даниса. Встаём!

Эх… Это легко сказать или подумать, сделать-то как, если каждая мышца ноет от боли и нервно подрагивает. Но надо.

Кое-как, не без стонов и неоднократно вытирая выступающие на глазах слёзы, приняла сидячее положение, и замерла, переводя дыхание и пытаясь хоть немного расслабить кажется закаменевшие от напряжения мышцы рук, ног, спины. Ещё один рывок, и вот я уже стою на подрагивающих, норовящих подогнуться ногах. Вроде бы мелочь, но горжусь собой. Главное не наклоняться, иначе очередной болевой спазм вынудит упасть и ещё раз, тем более с пола, я вряд ли сумею подняться.

С трудом натянула на себя платье, прямо поверх рубахи, в которой лежала до этого. Видок у меня, наверное, ещё тот, но до этого ли сейчас? Неверной походкой добрела до дверей. Схватилась за косяк. Стою – отдыхаю. Вот теперь бы до лестницы. Вниз. Там через двор до здания столовой. Главное держаться людных мест, вряд ли та неуравновешенная особа решится нападать на меня при свидетелях, особенно после выволочки у ректора.

Вот уже лестница. Ступенька, ещё одна, и ещё. Один пролёт позади. Ещё ступенька, и ещё… Второй пролёт. Фух. Передышка. И снова в путь. Холл.

– Куда ж это ты в таком состоянии? – обратилась ко мне выглянувшая из своей каморки комендантша.

– В столовую, – честно признаюсь.

– Ясно, – поджав губы, покачала головой та. – Вернёшься, зайди ко мне, я отвар по семейному рецепту уже почти приготовила. Надеюсь поможет.

– Спасибо, – искренне благодарю, радуясь, что появился официальный предлог навестить женщину, а заодно попытаюсь выведать что-нибудь про Тару Лей.

Но это потом, а сейчас сосредоточиться и идти. Ровно, не качаясь.

Дверь из корпуса показалась неимоверно тяжёлой, еле-еле открыла. И вот я уже во дворе. Будто, целая вечность прошла с того момента как вернулась с практики, и столкнулась с той демонессой, ан нет, на улице до сих пор ещё не стемнело, зато погода наладилась: тучи разогнало, косые лучики солнца едва ощутимо пригревают, освежающе прохладный ветерок ласково играет волосами. На миг замерла, наслаждаясь приятными ощущениями и, тяжко вздохнув, продолжила путь. Каждый шаг словно пытка, но скриплю зубами и делаю ещё один и ещё, а в голове мысли крутятся о том, что ещё можно предпринять для раскрытия окружающей меня тайны.

Не мешало бы поговорить с самим Салором… Стыдно будет смотреть ему в глаза, и ещё больше пугает то, что от одной мысли о предстоящей встрече внизу живота тут же начало разливаться предательское тепло желания. Надо как-то перебороть охватывающее меня вожделение и смущение, ведь Салор действительно может что-то знать, или догадываться. И если всему виною та демоница, то…

Лучше уж пусть ректор обо всём своевременно узнает, нежели я раньше времени уйду на перерождение. Слишком много осталось незавершённых дел в этой жизни, а в следующей… В следующей, я о них уже не вспомню.

А до столовой ещё… У-у-у, как же до неё далеко!

– Ты как? – заставил меня вздрогнуть раздавшийся из-за спины голос.

Краткий миг напряжения, отозвался невыносимой болью во всём теле, и я едва не упала.

– Жива… – отозвалась я, ощущая, как краска стыда заливает лицо, шею, уши… – Местами, – добавляю.

– Чего тогда в комнате не сидишь? – не унимается Салор, а это оказался именно он.

– Есть хочется, знаешь ли, – неожиданно ощутив раздражение огрызаюсь, что мне обычно совершенно не свойственно.

– Что-то тебя совсем разложило. Ты прости, если что… Не хотел…

– Не хотел? – как-то грустно усмехаюсь.

– Нет. Тебя-то хотел, а вот боль причинять, – не стал скрывать парень. – Помочь?

– Как? – позабыв о смущении, воззрилась на демона и… Тут же утонула в его карих глазах.

До чего ж красив в этом обличии! Загляденье прямо. Прямой нос, чётко очерченные скулы, волевой подбородок, кажущиеся жёсткими губы, но я-то знаю, что они могут быть безумно мягкими и нежными, карие глаза в обрамлении густых и тёмных ресниц, широкие густые брови, смуглая кожа и ниспадающие на плечи мягкие волны не столько рыжих, сколько светло-каштановых, с красным отливом, волос. Ну а фигура… Это отдельный разговор… Не те местами мохнатые, с неимоверно развитой мускулатурой ноги, руки, торс, а всё идеально гармоничное настолько, что у меня аж слюна выступила, а внизу вновь полыхнул огонь желания. Интересно, а он может заниматься… Эм… Ну, тем чем мы занимались на практике, но не в истинном обличии, а вот в этом?

– Так как? – вырвал меня из мира грешных грёз, сам объект размышлений, и я вновь потупила взгляд, пуще прежнего заливаясь краской.

– Что как? – пролепетала, понимая, что явно пропустила какое-то предложение.

– Вот это тебя накрыло… – как-то беззлобно усмехается, и добавляет: – Говорю, может вернёшься к себе, я схожу в столовую, принесу поесть. Всё же в твоём состоянии имеется и моя вина. Ну так как тебе предложение?

– А? – удивлённо переспрашиваю. – Я не против.

– Топай потихонечку обратно, – говорит. – Я быстро!

Ну, я и потопала. Иду, и будто второе дыхание открылось, в теле невесть откуда лёгкость появилась, боль немного отступила на второй план, голова как-то странно кружится, и так и хочется оглянуться, но гордость не позволяет. А ещё вспоминаются мои шальные мысли, и та-а-ак стыдно становится! Самое обидное, что хотела ведь с ним насчёт той демоницы поговорить, а стоило встретиться и напрочь обо всём позабыла! Ну да ладно, вот придёт и поговорим. Обязательно поговорим. А сейчас, первым делом с комендантшей побеседую.