Глава 8

На часах без четверти двенадцать.

К этому времени весь город затаился в преддверии смены года. Контурная иллюминация зданий добавляет уюта молчаливой зимней тишине. Я выбираюсь на улицу, глухо прикрываю дверь. Тепло, хорошо. Мягкий мороз окутывает освежающей бодростью.

Как по мановению волшебной палочки с неба начинает сыпаться мелкая снежная крошка, но проходит несколько мгновений, и она превращается в крупные кружащиеся пушистые хлопья.

– С наступающим, Ольга, – обезоруживает уверенный тихий голос.

Я оборачиваюсь, потрясенно оглядывая предложенный полосатый темно-серый бумажный стаканчик с плотно посаженной пластмассовой коричневой крышкой.

– Спасибо, – растерянно благодарю я малознакомого мужчину, принимая напиток. – Кофе? – уточняю на всякий случай.

– Кофе, – подтверждает он, кивая. – В такое время кофейни закрыты, все, что я здесь нашел, так это автомат при входе в супермаркет. Не бог весть что, кстати. Бывает и похуже.

Меня прошибает искренняя улыбка.

– Поверю вам на слово. И это тоже мне? – я округляю глаза, впиваясь голодным взглядом в протянутую треугольную упаковку с сэндвичем.

– Верно подмечено. И даже это, – добавляет он заговорщицким шепотом, укладывая сверху на угощение квадратную шоколадку. Строгий, серьезный, взыскательный. Вроде и раздраженный, но уже более сговорчивый.

– Обалдеть! – эмоции неконтролируемо захлестывают. – Вот это праздничный ужин! Я голодная как волк!

– Сам слона бы съел. Я тут подумал, что раз уж все равно Новый год придется вынужденно встречать на дороге, то стоит хотя бы попробовать сделать это более-менее традиционно. С напитками и закуской.

– Ооо, вы сразили меня наповал, Олег! – я радуюсь как ребенок, распаковывая сэндвич.

Мы с Олегом чокаемся стаканчиками с кофе, я подношу свой ко рту, но почему-то медлю, вдруг засматриваясь, как мужчина сосредоточенно прожевывает огромный кусок, как его губы касаются крышки стакана. Олег пьет жадно. С наслаждением. В каждом его движении сквозит уверенность.

– Блаженство, – комментирует он. – Все-таки можно ожидать, что этот год закончится не так плохо, как намечалось.

– Точно. Но мог бы завершиться и получше, – вздыхаю я.

Олег хрипловато смеется, поднимая на меня проницательный темный взгляд, и с хитринкой замечает:

– И насколько он плох по десятибалльной системе?

– Неделю назад казалось, что на восемь. Сегодня… Примерно на пять-шесть, – очерчиваю кистью круг в воздухе.

– Тогда можно сказать, обстоятельства улучшаются, – задорно предполагает Олег, и снова его губы завораживающе касаются крышечки стакана.

– Все познается в сравнении. Прошу прощения, – вежливо извиняюсь я, вытаскивая из кармана телефон. Юлька. – Да, солнышко!

– Мамуль! С Новым годом! Ура!!!

– Спасибо, доченька, и тебя с Новым годом.

– Ты все ждешь?

– Да, еще никто не приехал. Но я не отчаиваюсь. Кстати, забыла тебе сказать, мне недавно звонила Светка Акулова, они с семьей отмечают в арендованных домиках за городом. Приглашали нас. Я завтра поеду к ним.

– Ой, я тоже хочу! А ты когда выезжаешь?

– Часов в двенадцать. Может, раньше. Дороги будут пусты, доедем быстро.

– Хорошо! Даже отлично! А папа едет?

– Нет, Юль.

– А где он будет? – подозрительно уточняет дочь.

– А я и не знаю. В общем, если планируешь рвануть со мной, то часов в десять подъем.

– Блиииин, – сокрушается Юля, – как рано…

Но не возражает. Мы еще раз вскользь поздравляем друг друга, и я отбиваю вызов.

– Дочь? – перетягивает на себя внимание мой собеседник.

– Дочь.

– Не живете вместе?

Вроде и не его дело, но вопрос задан спокойно, без подтекста, просто для поддержания разговора, и я отвечаю так же чистосердечно:

– Живем. Мы планировали отметить вместе, а потом она собиралась к друзьям. Но я застряла и предложила ей поехать пораньше.

Олег в замешательстве.

– Возраст позволяет ей праздновать отдельно?

– Да. Шестнадцать лет.

– С-серьезно?! – он подается вперед от изумления, захлебываясь кофе. – Я думал, ей лет семь…

– Почему? – веселюсь я, уже зная ответ.

– Так… Ваши двадцать пять с ее шестнадцатью ну никак не вяжутся!

– Благодарю вас за комплимент. Мне многие не дают мой возраст.

– Эээ… – подвисает он недоумевающе. – Ваш… возраст?

– Мне сорок.

Брови его на мгновение взлетают вверх, тут собеседник окончательно давится кофе.

– С-сколько?! Не верю! Даааа нееет! Быть не может!

– Ну ладно, тридцать девять, если быть до конца честной, – смеюсь я от удовольствия, приятное тепло разливается в крови. А как не радоваться? Приятно же.

– Не ожидал. Мне неловко, честно. Но вы выглядите чудесно, и далеко не на сорок.

– Благодарю вас, Олег. Работа обязывает.

– Да, и такое бывает. Наверное, меня уже обматерили с ног до ушей.

– Кто?

– Тот, кто ожидает вас дома. Что я задержал вас.

– Ах, это. Да там скорее спасибо скажут, – ерничаю я, но Олег ведь просто случайный собеседник. Ничего плохого моя откровенность не принесет.

– Вы считаете?

– Как-то так.

– Совсем плохо? – любопытствует мужчина.

– Да. Развод – дело невеселое.

– И напряженное. Понимаю вас…

– Тоже в разводе?

– Да, – признается Олег односложно. Как будто ничего странного, что двое незнакомцев откровенничают друг с другом, нет совершенно.

– Меня тоже уже обматерили? – уточняю я, Олег взглядом просит продолжить. – Вас ведь тоже кто-то ждет.

– Ах, это. Ждет… Хм… И да, и нет.

– А так бывает? – сомневаюсь я.

– Определенно.

– Тогда и мне стоит извиниться, что нарушила ваши планы.

– Не нужно. Это на удивление приятный вечер. Тем более что, кажется, к нам наконец-то едут гаишники.

Глава 9

– Какая неожиданность! Лучезарная Ольга наконец снизошла до наших одиноких покоев, – приближаясь, ехидничает муж, когда я все-таки попадаю домой, – решив осчастливить своим неожиданным появлением! Я почти приготовил красную ковровую дорожку!

Гляжу на него искоса, никак не реагируя, и продолжаю расслабленно раздеваться. Я само спокойствие. Я. Само. Спокойствие…

Я вымоталась и совершенно не буду тратить свое время и эмоции на Юру. В крови не бурлит кислотный поток, точно нет, это что-то другое. Ничего меня и не подмывает ответить ему в том же духе.

– Ты меня вообще не слушаешь? – продолжает докапываться супруг.

– Что, прости? – я старательно расставляю сапоги на полке. И зеваю искусственно, выпрямляясь.

– Интересуюсь, где ты была.

Юрка злой как черт. Руки на груди сложил, ждет стоит… Моего ответа и оправданий?!

– Знаешь, я так устала, давай завтра поговорим.

– Ты шляешься где-то полночи, пока я сижу и жду тебя дома?! В Новый год! Еще бы ты не устала! Что там с аварией? Почему ты мне сразу не позвонила?!

– Так я же откуда знаю, вдруг вам с Инессой помешаю. Кстати, да. С Новый годом, Юрочка.

– Оля! Меня это все замонало! – вдруг подскакивает он ко мне, хватая за руку. – Давай как-то нормально поговорим и решим вопрос! Сколько можно?!

Не успеваю опомниться, как меня несет вперед, в гостиной я вырываю руку.

– Как ты хочешь решить вопрос? Отмотать время назад?

– Давай обсудим нормально, без эмоций, – предлагает неожиданно Юра.

– Давай. Давно ты мне изменяешь?

Была у нас однажды неприятная история. Юра упирался до последнего. А я молодая была, зеленая, не знала, чему верить, чему нет. Конечно, хотелось надеяться на ошибку, на то, что это какое-то недоразумение, что мой Юрочка не такой. Да мы тогда и жили иначе: Юлька мелкая – на бабушке, а мы с мужем вкалывали с утра до ночи, но денег все равно не было. Как-то получалось, что поначалу, несмотря на малышку-дочку, семью в большей степени содержала я, а Юра тогда только начинал бизнес со всеми вытекающими: дома появлялся редко, часто нервничал, но планы были далеко идущими. Мои доходы мы как могли со скрипом распихивали на самые важные нужны, остальное – в Юркин бизнес. Ну, плюс кредиты. Господи, меня от этого слова до сих пор бросает в дрожь! Полжизни мы были кому-то должны. На фоне этого узнать о бездумном предательстве мужа оказалось довольно… болезненно. Обстоятельства тогда были не до конца выясненные. Юра божился, что он вообще ни при делах, ему оно и не надо, и любит только меня, и никто ему больше не нужен. Ну и все в таком духе. Мне хотелось верить в то, что если он и оступился, то очень сожалеет. У нас с ним начались проблемы. Но я простила тогда. Понадеялась, что супруг все же честен, дорожит нашей семьей. И что действительно произошла какая-то ошибка. Вспоминать тот эпизод не люблю, до сих пор не слишком радостно от этого. Но брак мы сохранили, и с тех пор щепетильный вопрос больше не поднимался. Я думала, что переступила… А теперь…

– Да не изменяю я тебе! Ты у меня самая красивая и горячая, оно мне надо?!

– Так часто сравнивал меня с другими, да?

– Ну зачем ты так?

– А ты?

– Оль.

– Ты спишь с ней. Зачем? Чего тебе не хватает?

– Оль, что за бред?

– Что тебя между нами не устраивает?

– Оля, остановись! Это просто нелепость!

– Примерно так ты и в тот раз говорил, Юра. Что бы ты чувствовал, если бы я кайфовала от другого мужчины? Как он на меня смотрит, хочет, касается, раздевает. Если я буду жаждать чужих ласк, мечтать доставить другому мужчине удовольствие… Стану целовать его, принимать, сравнивать с тобой. Тебе будет безразлично?

Глаза его загораются, в них предательской змеей извивается лютое бешенство.

– Тебе прекрасно известен ответ. Я не терплю, даже когда кто-то просто смотрит на тебя!

– Тогда зачем ты поступаешь со мной так?

– Оля. Глупые фотографии – это не доказательство. Почему я должен что-то объяснять?

– Потому что ты врешь мне. И тогда солгал!

Это, пожалуй, даже обиднее. Я искренне старалась поверить и принять. Простить, даже если он и увлекся кем-то на стороне, надеясь, что мы сможем преодолеть тяжелый период, а он поймет, ведь мы с Юлей самое главное в его жизни.

Но… Вот мы встали на ноги. И спустя много лет ситуация повторяется. У нас есть все, что мы хотим. Но ему все мало. Он не может остановиться. Ему не хватает того, что есть уже, надо больше, больше, больше!

– Ты нашла что припомнить, – он вдруг сконфуженно отводит глаза.

– Так что, Юрочка, о чем нам говорить? Обсуждать твое распутство?

– Давай так, – устало выдыхает он. – Ты правда съездишь отдохнуть, возьмешь отпуск. Можем вместе смотаться. Хочешь? Побудем вдвоем.

– Зачем? Я тебя как женщина вообще интересую?

– Естественно, Оля!

– Как любимая женщина, Юр! Ты позвонил, зная, что я попала в аварию, даже не спросил, нормально ли все со мной? Может, ударилась, испугалась, перенервничала. Тебе же плевать!

Эмоции набирают обороты, сложно остаться равнодушной, обсуждая измену мужа.

– Да я просто злился! Да и Юля мне сказала, что все нормально с тобой!

– В общем, ты уж подумай, чего ты хочешь на самом деле. Зачем тебе жена, если твоим вниманием пользуются другие женщины, и тебя это устраивает.

– Оля! Ты опять за старое?

– А я тоже хочу, чтобы в моей постели был мужчина! Только в моей! Я не собираюсь пользоваться общественной помойкой!

– Что ты сейчас сказала?! – Он шагает ко мне так внезапно, что я осекаюсь и даже делаю шаг назад. – Ты поосторожнее со словами, Оля. Если ты на меня обижена, это не значит, что тебе можно распускать язык.

– То есть мне язык нельзя, а тебе трусы можно?

– Меня реально это достало. Я тебе сказал, ничего страшного не произошло, если какая-то баба спит с кем-то похожим на меня, это не повод со мной разводиться!

– А что же делать, если ты не устоял? Что, Юр?

– Короче, мы оба на взводе. Давай вместе смотаемся на отдых. Я тебе сейчас наличкой кину, купи билеты, как раз праздники, съездим, отдохнем.

И уходит. Я оглядываю его спину и вдруг думаю – Юра хорошо выглядит. Серебряные нити в волосах у него появились рано, в тридцать пять муж уже был наполовину седой, но с густой шевелюрой.

Сейчас он даже немного раздался в плечах: много времени проводит в спортзале, не теряя форму. Возраст лишь добавил ему шарма.

Но обратно Юрий возвращается настороженный и, как ни странно, в искреннем недоумении. В каждом шаге сквозит замешательство.

– Оля, – пораженно выдыхает он, растягивая мое имя на последнем слоге. Смотрит на меня как на привидение, в его глазах играет колючее недоверие. – А где деньги?

Что такое, Юрочка? Удивлен?

– Какие деньги, Юрочка? – сладко уточняю я, стараясь стереть ехидную улыбку, и напускаю на себя ангельский вид.

Муж сейчас за сердце схватится.

– Которые в сейфе лежали, любимая.

Патока так и сочится из его голоса. Ай-яй-яй, как наигранно.

– А, да, я не сказала тебе? Да забыла, наверное, сам знаешь, такие напряженные дни были. Это я взяла.

– Оля… – сокрушенным шепотом тянет супруг, – ты что, все бабки забрала?…

– Обижаешь. Я тебе немного оставила. Ну там… На мелкие расходы.

Юркино лицо покрывается крупными бордовыми пятнами, и вот-вот у него случится приступ удушья.

– Где деньги, Оля?! – жалобно всхлипывает супруг.

– А… с чего вдруг такой интерес? – я все еще сдерживаю улыбку.

– Ты же знаешь, что мне на сделки выходить вот-вот, я специально на днях подготовил наличку…

Его глаза сейчас выскочат из орбит, он все еще переваривает.

– Родной, ты же сам мне сказал их взять.

– Я?! – вспыльчиво недоумевает супруг. – Это когда же?!

– Юрочка, ты мне велел помочь тебе загладить вину. За те фото. Сказал, что я могу выбрать все что угодно. Я и выбрала.

– Но не столько же, Оля!!! – срывается он на крик.

– Нууу, – получается даже немного снисходительно, – ты не уточнял. В сейфе деньги лежали, я и решила, что ты мне приятное вздумал сделать.

– Оля, это хищение! Их надо вернуть. Немедленно!

– Пффф, – отмахиваюсь я. – Обязательно. Но пока не получится.

– Это как так?!

Он поджимает губы, сердитый, взбешенный.

– Чуть позже смогу, Юр.

– Ты совсем сбрендила! Мне нужна эта сумма! Верни ее!

Как будто он не может еще вытянуть из оборота.

– Я уже сказала, чуть позже. Тем более что сам мне ее предложил.

– Я?! Не было такого! Я… Хорошо! Ладно! Но тогда завтра же поедем в банк, и ты снимешь деньги с того вклада, на который я тебе ежемесячно перечислял оговоренную сумму. «На всякий случай», – кривляется он и коверкает голос наподобие женского. То есть, моего.

– Родной мой, я бы с удовольствием, но только завтра нерабочий день.