Цитаты из книги «Дом, в котором…»

Волк был из тех, кто менял реальность… Одним из самых сильных.

Ральф поразмыслил над сказанным. – То есть это не самоубийство? Стервятник задумчиво покачал головой: – Вопрос терминологии. Когда кто-то долго роет яму потом тщательно устанавливает на дне острые колья и, наконец, с радостным воплем туда прыгает, я называю это самоубийством. Прочие могут придерживаться иного мнения.

Самая неприятная тишина там, где много людей молчат.

Я пропускаю их вперед и иду следом, любуясь и восхищаясь. Это моя стая. Читающая мысли, ловящая все на лету. Нелепая и замечательная. Запасливая и драчливая. Я могу полностью раствориться в нежных чувствах к ним – Черного нет, и некому сбить с меня сентиментальный настрой.

О таких вещах никто ничего толком не знает. А болтать о том, чего не понимаешь, не стоит.

Можно, конечно, ничего не объяснять. Но я не сторонник подобного поведения, ведь рано или поздно все мы сталкиваемся с проблемами, выросшими из недоговоренностей. Из того, что кто-то из нас не так понят.

Страсть жителей Дома ко всяким небылицам родилась не на пустом месте. Так они превращали горе в суеверия. Суеверия в свою очередь превращались в традиции, а к традициям быстро привыкаешь. Особенно в детстве.

– Я красивый, – сказал урод и заплакал… – А я урод, – сказал другой урод и засмеялся…

Лорд сказал, что не может себе этого представить. Табаки ответил, что у Лорда всегда были проблемы с воображением.

а под мышкой – толстенный свод Домовых законов и правил, где записано: «Лупи лежачего, топчи упавшего, плюй в колодец, из которого пьешь», и прочие полезные советы.