Клебер потер лоб: — в какой еще пещере? — А! Понял! В исповедальне! Ты там его оставил, да? Ах ты черт! — вырвалось у него — а вот это уже было совсем неуместно. Умник так горевал, что ничего не сказал про некрасивые слова.
