Глава 2. Игра с фортуной

С приходом сумерек холодный дождь, ливший неустанно, решил на время отступить и дал всем нам возможность выйти из поезда.

Мне хотелось на миг превратиться в одну из дождевых капелек, лениво стекающих по запотевшему стеклу. Тогда среди миллионов таких же никто не заметил бы моего исчезновения.

Оказавшись в объятиях сурового ветра, мне захотелось стать невесомой, чтобы он унес меня с собой.

Меня окружала толпа незнакомых детей, и среди них было крайне неуютно. Возможность превратиться в нечто незаметное и невесомое избавила бы меня от угнетающей атмосферы, которую создавали испуганные и растерянные лица. Неприятнее всего было понимать, что я – часть этой толпы. И каждый из детей, не исключено, воспринимает меня так же, как и я их всех.

Густой туман окутывал нас своим холодным серым покрывалом, отчего все окружающее сливалось в бледную пелену. Несправедливо в такие моменты видеть мир заурядным только потому, что в нем недостаточно красок и тепла. Однако я позволила себе подумать об этом и поддаться чувству тоски.

«Мне тоже очень тоскливо!»  – вдруг послышался отчаянный крик мальчика, вслух не сказавшего ни слова. За него говорил его невероятно громкий взгляд. Глубина глаз мальчика была сопоставима с глубиной неба. Я утонула в этом «небе», откровенно признавшись себе, что до сих пор и не знала истинного чувства тоски.

Стало невероятно страшно: глубина его взгляда казалась недостижимой, а я не позволяла себе терять надежду ее достигнуть.

Я смотрела на него слишком долго. В такие моменты время обретает другую форму, и его просто невозможно контролировать.

Наверное, я бы так и стояла завороженная, если бы незнакомая девушка не привлекла к себе внимание, разбавив гнетущую тишину усталым, но невероятно красивым и мелодичным голосом.

Удивительно, но эта девушка была как-то далека от нас, несмотря на то что стояла совсем рядом. Она была привлекательна своей легкой походкой, умиротворенным взглядом, волнистыми русыми волосами, добрыми чертами лица. Но ей явно хотелось скрыться за маской равнодушия, чтобы этот мир не увидел ее настоящей.

– Я веду контроль над тринадцатой группой. Группы делятся по возрастам – пожалуйста, держитесь рядом со своими ровесниками.

Я радостно сжала руку своей сестры, осознав, что разница нашего с ней возраста составляет всего-то пару минут и позволяет быть рядом в такой волнующий момент.

Дорога повела нас через густую лесную чащу, и я с грустью осознала, что единственный светлый взгляд, магическим образом притягивавший меня, куда-то исчез. Вероятно, мальчик – источник моего вдохновения – попал в другую группу.

Вскоре темная палитра вечернего неба окончательно взяла власть над холодным осенним днем. Дорога казалась невыносимой во многом из-за того, что мы слепо следовали за нашей вожатой и не имели ни малейшего представления о том, что нас ждет впереди.

Мои плечи все сильнее чувствовали вес рюкзака, и каждый следующий шаг был невыносимее.

Меня переполняла злость. Никуда не хотелось идти. Я не чувствовала никакой мотивации и не видела смысла бороться с невыносимой усталостью.

Объявили привал, и я в ту же секунду легла на землю, запрокинув голову к небу в надежде отыскать помощь у Вселенной. Мне становилось страшно от того, что я позволяла себе быть слабой. Небо очистилось от серых облаков и открыло доступ к самому сокровенному – звездам. Быть частью этих космических глаз – самая лучшая привилегия. Я черпала из этого величия вдохновение.

– Как много нам не дано знать… – обреченно вздохнула сестра, оказавшись во власти звездного неба.

– Со временем ты найдешь в этом выгоду, – послышался голос нашей вожатой. Девушка села напротив нас с явным желанием познакомиться. Она пристально разглядывала нас, и вдруг я уловила в ее взгляде испуг, словно прежде мы уже виделись и она узнала в нас своих давних знакомых.

– И какая тут может быть выгода? – поинтересовалась Лилия.

– Осознание – это контроль над собственными чувствами и эмоциями. Ты понимаешь, что вся твоя жизнь зависит от собственного восприятия и отношения к происходящему. Ты учишься управлять собой. Может быть, жизнь от этого становится проще, но тем самым человек губит в себе что-то живое и настоящее. Вы многого не знаете, однако ваша детская наивность делает вас такими живыми…

В нос резко ударил запах смолистых сосновых иголок, отчего мне стало одновременно радостно и тоскливо. Возможно, если бы я знала, как на физиологическом уровне происходит процесс восприятия ароматов или звуков, то эти ощущения перестали бы казаться столь прекрасными.

Я вдруг задержала дыхание, пытаясь остановить время. Мир на долю секунды замедлил свой ритм и позволил почувствовать власть над ним.

Было страшно – не от того, что кто-то может лишить меня возможности наслаждаться всем, что нас окружает, а от того, что я сама однажды разучусь видеть красоту в простых вещах. Я стала еще внимательнее приглядываться к деревьям, траве, листьям, небу – и неожиданно поняла, что мир, каков он есть, – продукт нашего сознания. А сознание манипулирует нашим восприятием как вздумается. И быть может, уже через пару минут мне будет ненавистен каждый листочек, упавший с самого изящного дерева.

Встревожившись, я почувствовала, что на мне слишком большая ответственность, к которой я была совершенно не готова. Порой мы даже не задумываемся над важностью совершенного выбора, за который мы впоследствии несем серьезную ответственность. Ведь даже такой, казалось бы, незначительный выбор между принятием собственной силы, веры и слабостью, загоняющей нас в тень бездействия, в будущем изменит наше настроение, людей, окружающих нас, и в результате весь ход событий жизни.

Мы продолжали идти, и с каждым последующим шагом я ощущала в воздухе привкус новой и чуждой мне жизни. Все были утомлены и подавлены, однако практически в каждом взгляде читался интерес к тому, что скоро произойдет.

Не знаю почему, но я не была охвачена любопытством. Возможно, я так тревожно представляла свою новую жизнь, переполненную чужими мне людьми и незнакомыми местами, потому что была не уверена в самой себе. Человек, пытающийся бежать от проблем, никогда не найдет успокоения в этом мире, пока не почувствует гармонию с самим собой. Пытаясь избежать новых знакомств, правил, обязанностей, я избегала той самой ответственности, которая была не по силам слабой девочке, не пришедшей к необходимой гармонии.

Постепенно я стала дрожать от резких порывов ветра. Создалось ощущение, словно кто-то в «лесной комнате» решил открыть форточку. Источником сквозняка оказались просторы черного озера, открывшиеся в конце лесной тропинки. Они привлекли все мое внимание. Непостижимость и величие подобной стихии начали придавать мне силы. Я вдруг вспомнила, как, прогуливаясь летним вечером вдоль берега реки, спросила маму:

– В чем смысл нашего существования?

– Смысл? – удивленно переспросила она. – Нет смысла в существовании. Потому что человек, который существует, не знает счастья.

Возможно, прежде я даже не задумывалась о столь значимой разнице таких двух понятий, как «существование» и «жизнь», потому что не верила, что в этом мире есть люди, не знающие, а уж тем более не желающие счастья.

Остановившись на мгновение, я взглянула на волнующее течение реки и увидела настоящий смысл: он таился глубоко на дне, не зависящий от ширины водоема, который не составит труда преодолеть за считанные минуты.

Я не отрывала взгляд от озера, прокручивая в своей голове детское воспоминание. Чувствовалось, что дорога близка к концу, а я совершенно не готова взглянуть в лицо своей судьбе.

– Интересно, какой теперь будет наша жизнь? – завороженно и в то же время обреченно спросила Люся, замедлив шаг перед водоемом.

– Все зависит от нас самих. Будут силы – будет счастливая жизнь, – не раздумывая ответила я.

– Ты рискуешь проиграть, Майя, – загадочно посмотрела на меня Лина. – Твое личное удобство, а уж тем более счастье никого интересовать не будет. Никакое счастье не будет стоить того, к чему могут привести твои попытки применить силу.

Я ничего не ответила. У меня не было достаточно мудрости и опыта, чтобы обосновывать свою точку зрения. Многие вещи я объясняю в большей степени сердцем, чем головой. Нужно всегда находить баланс между чувствами и разумом. Я постоянно стремилась к этому, но крайне редко приходила к желаемому результату.

Черное озеро пересекал мост. Я ступила на него и закрыла глаза, представив, что смогла развить в себе невероятную способность ходить по воде. Волны умиротворенно вздыхали и шептали деревьям о скором приходе октябрьских холодов. Брызги от неутихающего ветра касались моего лица, и мне казалось, что я танцую по просторам озера, как легкая водомерка.

Я часто любила играть со своим воображением, и мне всегда делалось легко в этих играх. Они спасали меня от одиночества и тоски, от переживаний и боли. Воображение никогда не разочаровывает, если уметь им пользоваться. Оно окрыляет и придает уверенности.

Мост привел нас к какому-то островку, и реальность тут же завладела моим сознанием. У нее не было ничего устрашающего, однако я совершенно точно почувствовала, что атмосфера этого острова мне слишком чужда. И за теплотой уютных деревянных домиков, рассыпанных по острову, кроется что-то неприветливое и холодное. Статичность и чрезмерное спокойствие этого места начали вызывать у меня непонятное раздражение.

– Все как-то не так… – прокомментировала Лилия, грустно оглядевшись.

Я взяла ее за руку, в очередной раз напомнив себе о присутствии родного человека в такое непростое время.

Обстановка действительно вызывала смешанные чувства. Ухоженность газонов, каменные дорожки, просторы черного озера – не они создавали угнетающую атмосферу. Словно кто-то надел на остров маску счастья, совершенно не имея представления о значении этого слова.

В этом мире никто не обязан быть таким, каким удобно тебе. Перед каждым последующим шагом никто не будет спрашивать: «А хочется ли тебе так? Нравится ли?» Но я не уставала уверять себя в том, что сила справедливости не позволит мне спасовать перед предстоящими проблемами.

Наивность тринадцатилетнего подростка неизбежна. Мне было страшно приближаться к огромному круглому зданию, от которого веяло холодом. Но, остановившись перед широкой белой аркой, я запрокинула голову, оценив несоизмеримость обстоятельств и собственной силы, – и решила дать себе обещание о личной ответственности за свое счастье и справедливость, даже если для этого придется с кем-то бороться и идти против правил.